- У вас зажигалки не найдётся? – голос вернул дракона из нью-йоркских пятидесятых прошлого столетия на скамейку в московском парке.
- Да, конечно, - дракон нащупал зажигалку в кармане джинсов и протянул её вопрошающему.
Тот закурил и, кивнув на свободную часть скамейки, поинтересовался:
- Здесь не занято?
- Нет, - качнул головой дракон и снова нырнул в пятидесятые, но не успел приземлиться, как тот же голос вернул его обратно:
- Простите, что отвлекаю… Можно поинтересоваться, что вы читаете?
Дракон вскользь взглянул на незнакомца, – смуглого темноглазого парня, - и молча развернул к нему лицевую сторону обложки книги, предоставляя возможность с именем автора и названием ознакомиться самостоятельно. Парень, кинув взгляд на обложку, кивнул, удостоверяя, что ознакомился.
- Интересно?
- Да, - сухо ответил дракон, и попытался снова дезертировать из настоящего этой реальности, но голос догнал его в полете:
- Вам интереснее общаться с книгами, чем с живыми людьми?
Дракон недовольно поднял на незнакомца глаза, попутно обдумывая, сжечь ли его сразу или сначала медленно четвертовать, но передумал: тот явно нуждался в собеседнике. Причем, кажется, в любом: в лице его читалось то состояние, в котором говорят с кошками, собаками, статуями и господом богом совершенно одинаково, - без надежды быть услышанным, без цели - только бы не молчать, - но привычка – или инстинкт - гонит всё-таки к людям. А теплым летним вечером спутать дракона с человеком не так уж и трудно.
- Нет, конечно, - солгал дракон, закрывая книгу, - А о чем бы вы хотели поговорить?
- Да это не важно, - сказал парень, - Вот хоть о книге… О чем она?
- О людях, - ответил дракон.
- Все книги о людях…
...
- Мне пора. Всего вам хорошего, - дракон встал и направился к выходу из парка. Переходя дорогу, он думал, что каждая история человеческой жизни похожа на миллионы других и так же уникальна, как любая другая. Как и всё, что происходит с людьми, когда с ними что-нибудь происходит, а, в особенности, когда с ними не происходит ничего.
...
Василиск проводил взглядом свою рассеянную собеседницу, так ни разу и не взглянувшую ему в глаза, и, взмахнув крыльями, растворился в темнеющем небе.
А дракон, перейдя дорогу, вдруг понял, что они даже не представились друг другу. Он оглянулся, но на скамейке уже никого не было, а в темнеющем небе загорелась первая звезда.