Первый с половиной.
Август 1988, как сейчас помню. Зной, безветрие, тишина. Высоко в небе парит какой-то хищник. Лежим на травке в междупутье, спасаемся в тени тепловоза. Работы нет, разговор не клеится...млеем. Только Бур, как всегда, находится в состоянии активной пассивности: вынашивает очередную авантюру.
Слышим, дежурный по станции объявляет поезд на проход по второму пути. Это, значит, мимо нас пойдёт. Продолжаем лежать: может хоть ветерком обдует от проезжающих вагонов.
- Молодой! - это Михалыч так меня звал, - лопату совковую с тепловоза тащи, ща вам неучам фокус покажу.
Принёс ему лопату. Он куда-то под вагоны нырнул. Через минуту появляется с полной лопатой, извиняюсь, дерьма. У нас глаза у всех по юбилейному рублю: совсем старый плохой стал, перегрелся, наверное.
Тут дежурный второй раз "осторожность" объявляет, значит, поезд входной прошёл. Бур на теловоз забрался, встал на площадке прямо над нами, к фокусу готовится. Тут и вагоны по соседнему пути загрохотали, ходко так, без притормаживания. Глядим, Михалыч лопатой замах делает и бросает кучу в стену проходящего вагона. Всё,- подумали мы одновременно, - ща на баню пойдём. А завтра весь город будет над нами ржать... О, чудо! Дерьмо, как резиновый мяч, отскакивает от стенки и летит с удвоенной скоротью обратно. Ахтуг! Attention! Внимание! Бур с ног до головы в фекалиях! Всё-таки, есть Бог. Это был единственный раз, когда Юрий Михайлович Бурылов оказался в дураках, да ещё с головы до пят. Игорь Кио, блин, Коперфильд и Гудини в одном лице.
Резюме: не смотря на ушедшую эпоху коммунизма, рабочий класс остался в дерьме, хоть и стремился к прекрасному.