Сейф

               
У нас тут в подъезде  соседи новые поселились. Муж с женой. Новые русские. Хотя в национальности не уверен. Особенно мужика. Помесь Кинг-Конга с Минотавром. Жуткий тип. Мы его с Петровичем сразу Тайсонам про себя прозвали, тем более этот всё время чего-то жуёт. Я говорю Петровичу:  «Это он  чьё-то ухо дожёвывает,  ты бы , когда в подъезд, заходишь вечером на всякий случай, прихватывай скотчем свою лопоухость к черепу, мало ли чего». Но жена у него, вот именно «НО», Виктория. Не конечно с моей то Нюркой не сравнится, куда ей до моей Нюрки. Рядом не стояла, места просто на пьедестале не хватит, не для второго и третьего места (там одна нога, там вторая, а по средине сама). Но если, так, чисто теоретически, рейтинг составлять, то серебро Вике нужно отдавать, сразу же после моего золотца. А Петрович сразу сказал: «Если бы не этот гиббон, отбил бы, как пить дать отбил бы. Зубы бы почистил, морду побрил и отбил бы». И главное и эта фива, вроде бы как, не против «отбиться». Всё хи-хи, да ха- ха. «Привет мальчики». Блин. Мальчики. Четвёртый десяток меняем. Вчера меня в подъезде встречает, за руку берёт: «Василий муж в командировку уехал. Мне так одиноко, так одиноко. Заходите завтра часикам к восьми. Чаю попить». Меня всего, как током шарахнуло… от воз… воз… мущения, ах ты думаю зараза муж всего второй день в командировке, а ей уже одиноко. Знаем мы этот чай. Ладно, думаю, зайду обязательно, скажу ей со всей честностью и принципиальностью, что это вы Виктория Батьковна себе позволяете, муж второй день в командировке и т.д. и т. п. Пристыжу. Телеграмму Нюрке, якобы от мамы, прислал - мол, хвораю сильно, приезжай скорее для составления завещания. Ну, моя сразу в дорогу, слава богу, на штамп не посмотрела. Я к означенному часу подбородок шлифанул, трусы новые надел, носки свежие,  нюркиными духами под мышками прошелся. Две плитки шоколада «Восторг». Прихожу. Звоню. Выпархивает. Ёпсель - мопсель. Не если это халат, то моя рубашка постовой тулуп. Меня всего, как током от воз… и тут я вижу Петрович друган мой  неразлучный, ненаглядный, дорогой, единственный, скотина. Здесь же. Одиночество разделяет. Блин. Накрахмаленный весь, в галстуке, я его первый раз за 20 лет в галстуке увидел. И запах от него будто с утра вместо пива одеколон пил. А эта: «Проходите Василий мы тут с Алексеем Петровичем кофе пьём, обсуждаем творчество Сергея Есенина». Ладно, думаю, зайду. Тем более, что когда мимо двери Петровича проходил вроде бы запах дыма слышал. «Слышь ты, - говорю, -  Алексей Петрович, ты, когда свой галстук в порядок приводил утюг, кажется, забыл выключить. Метнись-ка домой, проверь электроприборы. Заодно «Войну и мир», Толстого Льва, проштудируй. Тогда и возвращайся, обсудим». А он мне: « Вы бы Василий Степанович своими электроприборами озаботились. У вас холодильник вторую неделю барахлит. Супруга ваша жаловалась. А сегодня в астрологическом плане день очень благоприятный для ремонта холодильников. Не теряли бы времени». Ах, ты  думаю гад, ничего Алексей Петрович морду вам мы завсегда пощупать успеем. А эта: «Ну, чего вы мальчики соритесь. Разве нам будет плохо в втроём. У меня есть бутылочка прекрасного французского вина. Сейчас я зажгу свечи. Включу медленную музыку. И знаете, что давай те пить вино на полу. Это так романтично. А вы раздевайтесь. Снимите, наконец, свои галстуки. Одежда на нас должна быть такой же лёгкой, как и вино». Блин. Не знаю, как Петровича, а меня от воз… возмущения прямо в пот бросило и действительно так жарко мне стало, как белому медведю в сочинском зоопарке. А Петрович говорит: « А пан или пропал. Один раз живём. По крайне мере будет ясно, на что можно рассчитывать». Я сообразить ещё ни чего не успел, а он уже сидит в одних трусах и галстуке». Тут эта нимфа вплывает, с бокалами: « Ну, вот  и прекрасно, а чего это Василёк наш не в образе». Меня от воз… Василёк. Меня так только мама в детстве называла, да Нюрка ещё один раз, когда ей шубу норковую покупали, и денег не хватало. Ну, я тоже по  варианту Алексея Петровича. Сидим при свечах, а эта по ковру свои ноги разметала, и сама чуть не мурчит. Какое на хер вино, спирта бы чистого для куража. И тут звонок в дверь. Мне что-то сразу нехорошо стало. Эта к двери. В глазок посмотрела и нам одними губами: «Муж». Мама. Петрович сразу куда-то пополз. Я на балкон. 9 этаж. Высоковато конечно. Но говорят, случаи были. Доктора спасали. Тут Петрович приползает. Шипит: « Снимай галстук. Будем спускаться на восьмой». Узел что-то у нас всё не получался, потому что звонки в дверь уже кончились, он её стал просто выносить. И с той стороны, то ли «му», то ли «ры». Я говорю: « Петрович береги уши, он с них начнёт. Есенина ты уже не услышишь». Тут эта к нам на балкон вбегает: «Мальчики, а как же я, он же меня убьёт». Я говорю: « Не знаю девушка, раньше надо было думать. Мы с Алексеем Петровичем уходим по английский, не прощаясь. А вы подумайте над своим поведением. Минут пять у вас ещё есть. Муж второй день в командировке, а ей уже одиноко. Как вам не стыдно». А она опять: «Мальчики вы же разобьётесь. У нас в спальне сейф стоит очень тяжёлый, давайте им дверь входную подопрём, и может, успеем в милицию вызвать или в скорую позвонить. Кому что нужнее». Не что сейф тяжёлый эта она видимо ласково-уменьшительно. Его то в четыре руки и обхватить то не возможно. Но когда с потолка штукатурка сыпется, а за дверью стадо разъяренных львов. Секунд 30 на переноску ушло, даже паркет не поцарапали, хотя в коридоре и двоим, без сейфа, развернуться не легко. Только  мы его до двери дотащили, эта Вика и говорит: « Всё спасибо ребята представление закончено». И сама дверь открывает. Как мы с Петровичем в сейфе оказались, не помню. Сидим в сейфе, тихонько. За уши держимся.  Петрович шипит: «Вася, если что мы грузчики, так залезли, посмотреть что внутри». Я ему: «А что, хорошая идея и брюки специально сняли, для удобства перемещения». «Тогда,  - говорит, - мы с тобой Василий того, «голубые» грузчики. Уединились для свидания». Обнялись мы с Петровичем по эротичней и целуемся в засос. Не хорошо Петрович целуется, чёрт побери. И где только научился. И тут дверца, сейфа этого, открывается, а там… народу, соседи, милиция,… Нюрка моя с тёщей. А мы тут с Петрович вроде как того. Камасутра в несгораемом шкафе. Ну, моя супружница сразу брык – нокаут. У тёщи это - «стоп кадр». Соседи – рты в сковородку. Милиция те вооще. За пистолеты похвастались. А этот, Тайсон – лыба на полметра: «Братаны ну вы даёте. Я этот сейф, который от старого хозяина достался, с бригадой в 12 человек  с места сдвинуть не мог. Работяги говорят надо стены разбирать, чтоб подъемный кран подобраться смог. Тут, мол, работы на два месяца. А Вика моя говорит, я сама справлюсь. Ты только завтра, если тебе открывать не будут, стучись посильнее. Не соврала. Умничька моя. Всё вылезай, мужики. Продолжим вечер»... Не чо, нормальный мужик этот Тайсон оказался, всегда приятно помочь человеку.

 3-4.08.2004.