Веленью Божию-3
3. Блистательна, полувоздушна,
смычку волшебному послушна...
(Галина Уланова)
Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла, всё кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит.
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Уланова; она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет
И быстрой ножкой ножку бьет...
Уверены, что читатели уже подметили наше неточное цитирование пушкинского “Онегина”. Ну да, конечно, в строфе классика значится фамилия Истоминой — известнейшей в те времена русской балерины. Однако мы не исключаем и такой возможности. Очутись Александр Сергеевич в нашем временном пространстве — непременно воспел бы Уланову, непревзойдённую звезду балета двадцатого века, связавшую прошлую балетную школу с современной. И в этом ее, наверное, главная заслуга, хотя у настоящего мастера заслуг перед искусством бывает щедрое множество.
Знатоки балета отмечают, что “сценические героини Улановой обладали особой хрупкостью, незащищенностью, женственностью и в то же время были наделены несгибаемой силой, самоотверженным напряжением духа”. В ее партиях были изумительно слиты уже знакомые пушкинские характеристики: “блистательна, полувоздушна” и — “вдруг прыжок, и вдруг летит”.
Родилась Галина Сергеевна 8 января 1910 года в Петербурге, в артистической семье. Училась в хореографическом училище у своей матери, причем, способности ее проявились настолько ярко, что сразу после училища была она приглашена в балетную труппу Ленинградского театра оперы и балета (позднее театр имени Кирова).
Шестнадцать лет работы в этом театре, одном из самых знаменитых в стране, принесли артистке небывалую известность: о ее выступлениях восторженно говорили не только ленинградцы и соотечественники, но и ценители балета во всех странах мира. Ее приглашали с гастролями на лучшие зарубежные сцены. И хотя в годы “железного занавеса” не принято было баловать советских артистов выездами за границу, Улановой такие поездки разрешали. Уж больно высоко поднимали они авторитет русского искусства. А раз так, то не могло это, пусть и внешне, не отражаться на авторитете большевистской власти. Безбожно эксплуатируя таланты, уродуя их и подавляя, она пыталась скрыть за некоторыми из них, избранными и отделенными от остальных, как за прочными щитами, все свои тоталитарные замашки. И недаром этот немудреный приёмчик был так едко высмеян в известной бардовской песне тех лет:
Зато мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей.
А также в области балета
Мы впереди планеты всей.
Насчет “мы” тут надо еще подумать, а вот Галина Сергеевна, балерина от Бога, впереди планеты, точно, была, или как бы это лучше высказаться: летела, “как пух от уст Эола”.
В 1944 году Уланова стала ведущей солисткой балетной труппы Большого театра. Ее репертуар пополнился партиями из балетов Глазунова, Чайковского, Асафьева, Прокофьева, Глиэра, а концертный номер “Умирающий лебедь” на музыку Сен-Санса стал как бы творческой визиткой великой балерины.
Вот тогда-то и заполонили мир совершенно искренние, совершенно объективные и совершенно единогласные (а такое бывает очень редко) оценки улановского мастерства. О Галине Сергеевне писали:
“Искусство Улановой совершенно, гармонично. В его основе — идеальное соответствие, безупречность пропорций жизненного и условного. Характерная черта творчества актрисы — редкая гармоничность всех выразительных средств, элементов хореографии. Условная манера балетного искусства не мешала танцовщице выражать на сцене правду человеческих чувств...”
Но легко это сказать — гармоничность всех выразительных средств. А каким трудом, каким старанием и каким упорством гармоничность такая давалась! Кто знал и видел Галину Сергеевну, дивились: откуда такая хрупкая, миниатюрная женщина брала силы, чтобы без устали репетировать, оттачивать и совершенствовать движения в бесконечно разнообразных партиях. Но ведь достичь технического севершенства — это далеко не всё. Надо было каждый свой шаг, каждый прыжок, каждый оборот наполнить духовным трепетом, то есть дать танцу подлинную жизнь. Какой же щедрой, неистощимой душой нужно было обладать балерине!
Всё это, наверно, как-то приоткрывает тайну долголетия великой танцовщицы. Она дожила почти до девяноста лет. Причем, тридцать из них отдала кропотливой преподавательской работе в должности балетмейстера-репетитора в Большом театре. В классе Улановой занимались такие в будущем мастера балетной сцены, как Максимова, Васильев, Сабирова, Михальченко, Семеняка, Семизорова и многие другие. Они щедро развили традиции своей воспитательницы, подняли русский балет на новую высоту, на такую, которая до сих пор недоступна для, действительно, поотставшей в этой области планеты.
Говорят, что Уланова, — преданная одному только искусству, — была далека от политики. А между тем, ее долгая и чистая жизнь, как не смешивающаяся с водою Мертвого моря река Иордан, прошла сквозь все события советской эпохи — от революции до развала Красной Державы и вплоть до наших, тоже далеко не простых, послесоветских лет. Ей даже довелось родиться в один день — 8 января — с Маленковым, тем самым, про которого в народе в пятидесятые годы пели такую радостно-оптимистическую частушку:
Берия, Берия,
Потерял доверие,
А товарищ Маленков
Надавал ему пинков...
Пели с явным сочувствием новому руководителю, возглавившему оставленную Сталиным Державу. Думали, что с приходом к власти Маленкова канут в прошлое тягостные времена. Тогда почти еще никому из простых россиян не было известно, что избранный Председателем Совета Министров СССР Георгий Максимилианович Маленков был одним из главных организаторов нескончаемых репрессий, и что с арестованным и тут же расстрелянным Берией он по праву должен был бы делить ответственность за правовой бепредел. Никто не знал и о том, какие закулисные игры (а игры эти опять-таки сводились к репрессиям) велись в Кремле в те годы.
К власти, подобно массивному ледоколу, целенаправленно шел Хрущев. Став секретарем Центрального Комитета партии, а потом и ее первым секретарем, отец “первой советской оттепели” прибрал к рукам и бразды председателя Совета Министров. “Товарищ Маленков” вдруг сделался министром электростанций, а чуть позднее, попав в очередную антипартийную группировку, вообще оказался в кресле директора Усть-Каменогорской ГЭС.
То есть советская система оставалась всё той же советской системой, густо замешанной на репрессиях, на подавлении инакомыслия, на силовом решении всех без исключения проблем. А к чему приводит излишняя централизация власти, — известно со времен Римской Империи. Участь Рима постигла и Советский Союз. Он развалился, как Вавилонская башня. Составлявшие его республики предпочли жить самостоятельно, без жесткой хватки и назойливой указки “старшего брата”.
Конечно же, ушла от нас и Украина. Многочисленные встречи руководителей теперь двух разобщенных, суверенных стран ничего пока не принесли в смысле объединения. Скажем, хотя бы такого, какое было намечено ровно 350 лет назад. Тогда, 8 января 1654 года, в Переяславле на собрании представителей украинского народа, созванного Богданом Хмельницким, было принято решение о воссоединении Украины с Россией. Решение это вскоре стало реальностью, самой пульсирующей жизнью. Как говорят историки, в ту эпоху шел объединительный процесс, который изжил себя с распадом Советской Империи.
Да, тот процесс себя явно изжил. Но ведь по Библии-то мы знаем, что “всё возвращается на круги своя”, время разбрасывания камней непременно сменяется временем их собирания. Через какой-то период самостоятельного развития и России, и Украины, может, в том же Переяславле, который называется теперь Переяслав-Хмельницком, произойдет Новая Рада об очередном воссоединении наших стран.
Этому непременно быть, ежели прежнюю тоталитарную гордыню нам удастся заменить любовью к ближним, а говоря по-христиански: кротким смирением перед Богом, свободной и строгой жизнью по Христовым Заповедям. Бог никогда не разъединяет людей, Он всегда их объединяет.
Видите, сколько событий объединил день 8 января - день рождения Галины Сергеевны Улановой. Да и случайно ли это? Ведь гении всегда связаны с судьбой своей страны, народа своего. И другой русский гений так ярко сказал об этом;
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь...
(Продолжение следует)