ДОМ НА ПЕСКЕ (роман-хроника). Вторая часть.
21. Отъезд в Сибирь
Дома, когда братья почти слово в слово передали свой разговор с Иваном, Голощапов вдруг оживился, глаза его заблестели и на волосатых щеках затлел слабый румянец.
— А я, было, совсем скис, — признался он. — Так как, братаны, поступим теперь? Ехать, значить?
— Не труса же справлять! — воскликнул Андрей. — Плевать на его угрозы. Что они сделают? Силой задержать не имеют права. Там нас примут, если договорились. Так, Денис Григория? А приговор от обчества, как говорит Иван, необязательно иметь. Он все-таки больше нас знает законы. Мамка, иди сюда. Совет будем держать, — позвал он мать из горницы.
Авдотья Андреевна вышла к ним, поздоровалась с Голощаповым и Варлаамом. Села на лавку. Старик улыбнулся.
— Садись, Андреевна, рядком, потолкуем ладком.
Зная куражистый характер матери, братья настороженно смотрели на нее. Они не были уверены, что все пойдет гладко: боялись, что мать, как только услышит, что произошло на сходе, сразу напугается угроз вице-губернатора и откажется ехать в Сибирь.
Но произошло неожиданное. Старуха, внимательно и с толком выслушав всех сыновей и Голощапова, которого она уважала, как самостоятельного и серьезного человека, вдруг возмутилась несправедливостью и начала ругать попа за то, что он занимается доносами.
— Ах они, шайтаны немаканые! Хорошо им указывать: «Сидите на месте, не рыпайтесь!» Они не сеют, не пашут, жалованье вон какое получают, а мы должны с голоду подыхать? Ждать, когда совсем разоримся?
— Верно, Андреевна, — подтвердил Голощапов. — Все распродали, а теперь, ежели не ехать, выходит, заново все покупать?
— Да разве купишь за ту же цену? И потом мне непонятно: почему батюшка донес на нас, какая ему выгода?
— С жиру бесится, вот и донес, — засмеялся Егор.
— Нет, не поэтому. Ему невыгодно, когда народ разъезжается. Чем больше приход, тем больше доход, — пояснил Варлаам.
— Значит, всяк свою выгоду ищет?
— А как же!
— Я чуть не засмеялся, когда губернатор баил: «Богу молитесь и землицу удобряйте навозом, тогда хлебушек будет», — проговорил Андрей. — Смешно слушать такие слова! Разве нашу землю можно удобрять? Сегодня удобри ее, а завтра она соседу достанется, потому — община, передел чуть ли не каждый год.
Хорошо еще, бедняку достанется, а ежели кулаку, тому же Березовскому или Иконникову? Какая мне выгода на них хребтину ломать?
— Была бы своя земля, купленная, ее можно и удобрить, — заметил Голощапов. — А такую, конечно, нет смысла обихаживать.
— Ну, и что вы надумали? — вдруг опросила Авдотья Андреевна, обращаясь к сыновьям и Голощапову.
— Мамка, так ты согласна, значить? Едем? — спросил Егор и, вскочив с места, торопливо подошел к матери.
— Неужто сидеть будем здесь? Знамо, поедем.
Егор обнял мать и поцеловал в щеку.
— Какая ты у нас хорошая. Завтра же едем.
— Только молчок — никому ни слова, — предупредил Андрей. — Кто поедет, пусть будут готовы. Денис Григорич, предупреди об этом народ.
Многие, боясь преследования, не рискнули ехать на новые места. В том числе и Мельниковы. Притом у них была еще другая причина — одна лошадь, и та заморенная: на таком одре только воду возить. Пришлось отложить поездку. А то было уже собрались. И Стеша приехала, получив расчет у хозяев. Она весь праздник находилась дома.
По нескольку раз в день прибегал к Орловым Тимка, расстроенный и печальный, расспрашивал Ваську, верно ли, что они поедут в Сибирь. Васька не скрывал правды от товарища.
— А мы раздумали. Тятька баит: наша кляча все равно до Сибири не дойдет. А вторую купить — в кармане пусто.
— Ты счастливый, Васька. Уезжаешь, — позавидовал Тимка. — А я, наверно, опять в пастухи пойду. Буду коров пасти с дядей Ермолаем.
— А жениться ты не думаешь?— усмехнулся Васька.
Тимка внимательно посмотрел на него и тоже усмехнулся.
— Пока нет.
У Васьки загорелись глаза, словно в душе его появилось что- то новое, радостное. Схватив Тимку за плечо, он оказал:
— Знаешь что? Заработаешь денег — приезжай к нам, в Сибирь. И Стешу возьми с собой.
— Куда хватил! — засмеялся Тимка.
— А что? Разве нельзя это сделать? Трусишь?
— Я-то не трус. Да что мы там делать будем? Я опять в пастухи, а она детей нянчить людям?
— Если так будешь рассуждать, не видать тебе хорошей жизни... Придешь меня провожать?
— Еще опрашиваешь, — обиделся Тимка.
— Давай поклянемся встретиться... Здесь или в Сибири.
Они крепко пожали руки, обнялись по-братски.
— Приходи вечером с гармошкой, — позвал Тимка.
Если бы Тимка не пригласил, он все равно пришел бы к ним. Васька не мог уехать, не простившись со Стешей.
В тот вечер Стеша и Васька, отделившись от компании, долго ходили по селу. Потом спустились к речке и сидели на берегу, на бревнышке, почти до рассвета. Целовались. Крепко обнимались. Васька не раз спрашивал, приедет ли она с братом к ним в Сибирь. Стеша смеялась и отвечала:
— Что я там не видела? Ну скажи, зачем я поеду? На тебя посмотреть? Так это удовольствие слишком дорого станет.
Васька злился и еще горячей обнимал ее.
— Вот если бы сказал: «Я женюсь на тебе», тогда другое дело, — лукаво шептала она ему на ухо.
Васька терял голову и клялся:
— И женюсь! Приезжай с братом.
Уже восток начинал белеть, когда они пошли домой.
Во дворе Орловых суетились. Все были на ногах. Одни коней запрягали, другие одежду и вещи упаковывали в повозки.
— Где ты шляешься? — спросила мать. — Надо укладываться, хватились, а его нет.
Васька промолчал.
Как ни торопились, все равно с выездом припозднились.
Провожать переселенцев вышли все, кто уже поднялся.
Густая толпа двигалась до самой околицы. Многие кричали слова напутствий:
— Час добрый! Счастливый путь! Ждите и нас!
Васька сидел на первой подводе, управлял лошадьми. Среди провожающих он увидел и тех, кто был так дорог ему — Тимку и Стешу. Он хотел бросить все и бежать к ним проститься, но Андрей остановил его:
— Надо было раньше думать об этом. Сиди.
Ваське стало стыдно.
Тимка Мельников в одно мгновенье оказался рядом с их бричкой. Протянув руку, он сказал:
— Прощай, друг. До встречи!
А Стеша стояла далеко от них, улыбалась, махала рукой. Потом провела ладонью по щеке и отвернулась.
Навстречу маленькому обозу, растянувшемуся цепочкой, поднималось большое ласковое солнце. Там, где-то далеко-далеко, была неведомая Сибирь...
*****
Продолжением романа «Дом на песке» являются воспоминания Василия Ивановича Маслова (отца писателя) «Немоляхи» о жизни Масловых в Заволжье и переселении большей части семейства в Сибирь. http://www.proza.ru/2011/08/26/494
*****
О жизни Орловых (Масловых) в Сибири рассказано в романе Ильи Васильевича Маслова "Сердце, не волнуйся". Начало романа здесь: http://www.proza.ru/2019/04/06/301