ГЛАВА 10
ГЛУПЫЙ СТРАХ
Если бы прямо сейчас в аудиторию ворвались террористы из Аль-Каиды и начали расстреливать умирающих от скуки студентов, я бы даже не подняла головы. Она словно приклеилась к парте и была тяжелее, чем вся миссис Болановски, стоявшая в данный момент за кафедрой.
Я сладко спала. А лекция по философии, проходящая мимо моих ушей, звучала, как колыбельная. Проснуться или хотя бы пошевелиться во сне – задача, превосходящая по своей сложности подъем на Эверест.
Дело в том, что прошлую ночь я провела не совсем традиционно для простого обывателя. Я была на «смене» в больнице. На фальшивой смене в качестве фальшивой медсестры. Слишком много фальши, - мелькнуло в моей голове. Ну и пусть.
Вчера Хилари подменяла в ночь свою коллегу, и мне представилась уникальная возможность – остаться с Джастином на целую ночь. Упустить ее и потом целую вечность жалеть, мне не позволил мой эгоизм. Монике я сказала, что переночую у Салли, поэтому проблем с конспирацией у меня не возникло.
Целых 7 часов наедине с парнем стоили того, чтобы сегодня на занятиях мучиться от усталости. Весь день я походила на сонную муху, которая только-только отошла от зимней спячки и еще не особо соображает, кто она и зачем пришла в этот мир. Я врезалась в косяки, я засыпала в столовой, я невнятно отвечала на вопросы. В общем, полный набор для ходячего зомби.
Друзья пару раз пытались узнать причину моего состояния, но поняв, что осмысленного ответа они не дождутся, оставили эту затею. Мне было не до них. Я мечтала лишь о том, чтобы прийти домой, упасть на свою огромную кровать и завернуться в толстое одеяло. Кровать… одеяло… спать…
Занятия прошли как в тумане. Я помню, как попрощалась с Крисом, Салли и Оливией, помню как села в «Форд», как подъехала к своему дому. Помню еще, как услышала, что в гостиной включен телевизор, и подумала, что Моника сегодня рано вернулась с работы… но дальше полный провал.
Продрав глаза, я с трудом огляделась. Потом моргнула пару раз и только тогда разглядела обстановку вокруг себя. Я была в своей комнате. Все хорошо. Я облегченно вздохнула.
Ощупав себя под одеялом, я поняла, что лежу в одежде. Значит, придя домой, я свалилась на кровать и уснула.
Один вопрос прояснился.
Но оставался еще один. Который час? Солнце из окна заливало мое лицо. Что-то странное. Солнце было на востоке. А это могло означать лишь одно. Сейчас завтра. Точнее, уже завтра. В общем, я проспала весь вчерашний вечер, а также прошлую ночь.
Что ж… Добро пожаловать в завтра, засоня! Я разозлилась на себя. Попытка нахмурить брови оказалась неудачной. От чересчур продолжительного сна раскалывалась голова. Ощущение, похожее на похмелье. Напомните мне потом, чтобы я больше не впадала в подобную спячку. Это неестественно. И вдобавок плохо влияет на мою координацию в пространстве и времени.
Медленно я поднялась с постели и добралась до душа. Он, к великой радости, привел меня в чувства.
Пара вопросов от Моники по поводу моего самочувствия, 2 тоста с джемом, чашка кофе, 30 минут раздражения, и я, наконец, в колледже. Занятия проходили медленно. Даже слишком. Я была в нетерпении. Ожидание встречи с Джастином заставляло вибрировать каждую клеточку моего тела. Я рвалась скорее увидеть его. Вчера, из-за своей усталости и, как следствие, необычайно долгого пребывания в забвении, я пропустила одно посещение. Целых 2 часа. 2 часа, которые я могла потратить с пользой. Я могла провести их с парнем. А что я сделала вместо этого? Заснула, как долбаный барсук, впадающий в спячку каждую зиму! Я готова была возненавидеть себя за эту слабость.
В итоге, я неохотно пришла к выводу, что сделанного не исправишь, поэтому постаралась думать только о предстоящей встрече сегодня. Ведь таких встреч будет еще много. Надеюсь, что одна моя промашка ничего не испортит.
Аудиторные часы тянулись медленнее, чем бабушка, поднимающаяся по лестнице перед тобой. Ты пытаешься ее обогнать, но тщетно – бабушка занимает все лестничное пространство. И поэтому ты вынужден просто плестись за ней, в надежде, что она живет на одном из нижних этажей. Но, как это обычно бывает, к твоему огромному сожалению, бабушка живет на том же этаже, что и ты. Это нервирует, да. Но с этим ничего не поделаешь. Так и я. Сидя в аудитории, я мысленно пробовала заставить минуты идти быстрее. Но, как вы уже догадались, мои попытки не увенчались успехом. Мне нужно просто смириться с тем, что я не властна над временем.
Нужно только немного подождать, успокаивала я себя, просто чуть-чуть потерпеть. Ожидание давило на меня, словно я взвалила на плечи мешок с углем, и он заставлял мое тело клониться к полу под своей тяжестью. Нестерпимо! Я с силой сжала челюсть, при мысли о собственной беспомощности и необходимости подстраиваться под обстоятельства. Я хотела к Джастину! Прямо сейчас! Он нужен мне…
Последнее занятие.
О, мистер Эллиот, прошу вас, отпустите нас пораньше!
В моей голове крутилась только эта фраза. Но произнести ее вслух я не решалась. Я лишь ерзала на месте, выжидая момента, когда смогу победно вскочить с него и понестись, сломя голову, к своему старенькому автомобилю, чтобы скорее добраться до больницы.
Я чуть не протерла дыру на своих любимых джинсах, прежде чем занятие закончилось. Я ликовала. Наконец-то свобода. Я не смогла усидеть в аудитории и пяти секунд после звонка. Когда мистер Эллиот давал студентам задание, заключающееся в написании реферата по древнегреческим философам и ораторам, я уже стремительно мчалась по коридору к выходу.
Сейчас не время для глупых рефератов, подумала я, оказавшись на стоянке. Мой «Форд» незаметно стоял у выезда. Буквально пары мгновений мне хватило, чтобы сесть в автомобиль и завести мотор.
Сегодня просто день открытий. Первым открытием для меня стало, что я могу спать 14 часов к ряду. А второе, что я в силах справиться со своей паникой и способна на довольно-таки быструю езду. Вместо привычных 40 км/час я выжимала целых 80! Желание быть ближе к парню отбило напрочь мои инстинкты самосохранения. «Будь осторожна», - предупредила я себя.
Но, несмотря на понимание всей опасности своих действий, я лишь прибавила скорость. «Чокнулась», - вторая здравая мысль за последний час.
Через 20 минут я уже полушла-полубежала к палате номер 117. Мне казалось, что я иду недостаточно быстро. Хотелось окончательно перейти на бег. Но это вызвало бы подозрения у персонала больницы. Поэтому я сдерживала себя. Это было невыносимо.
Все напряжение спало, когда я дошла до последнего рубежа. Вот он - поворот, за которым находится палата Джастина. Забыв о вероятности быть замеченной, я завернула за угол и побежала.
- Ничего ты не понимаешь! – послышался незнакомый, немного грубоватый голос.
От неожиданности, я резко затормозила. Слегка мокрый пол сделал свое дело. Я с грохотом упала и ушибла колено.
Хорошо, что поблизости никого не было, и ни один человек не заметил моего полета. Зуб даю, что со стороны это выглядело весьма комично.
Если бы я не неслась с такой огромной скоростью, то мое колено осталось бы в целости и сохранности. «Ты неисправима! - кричал голос в моей голове, - куда ты так торопишься? Парень ведь никуда не денется!».
«А вдруг денется…» - с грустью подумала я, сидя на полу и поглаживая больную ногу.
- Хочешь сказать, ты здесь самый умный? – затрещал еще один голос, - это летаргический сон, я знаю.
- Ага, это был летаргический сон, а я твоя тетя Пэтти! – сказал первый голос и залился смехом.
Минуты мне хватило, чтобы осознать тот факт, что голоса, которые я слышала, причем впервые, доносятся из 117 палаты. Что происходит? Я замотала головой, словно не хотела верить, что в палате посетители. Они же все испортят!
Так… Для начала необходимо подняться с пола. Цепляясь за стену, я встала и начала искать глазами свободную скамейку, чтобы присесть. К сожалению, посадочных мест было мало. Я нашла одно в начале коридора. Присев, тут же обратилась в слух.
- Это кома, чувак, - пояснял голос, - а ты ничего не смыслишь в медицине.
- Стивен, не делай из меня дурака, - возмущался второй голос.
Ситуация начала проясняться. Я пришла к выводу, что к Джастину, спустя столько времени, пришли друзья. И одного из них, того чей голос более грубый, зовут Стивен. Неужели парни все-таки набрались храбрости для второй попытки! Не прошло и года!
Я определенно злилась на них. Они мешают мне увидеть Джастина. А я так нуждаюсь в нем.
Несправедливость и безобразие – два слова, первые пришедшие на ум.
Мимо прошла какая-то женщина. Она косо на меня посмотрела, и я поняла, что сижу с не очень доброжелательным видом: брови сдвинуты, губы искривлены. И при этом я еще и смотрела куда-то в стену. Будто я под кайфом.
Нужно исправлять ситуацию. Я не должна привлекать внимание. Судорожно я начала перебирать листовки на журнальном столике. Схватив первую попавшуюся, я закрыла свое лицо от прохожих, словно была увлечена чтением. На самом деле, мои глаза продолжили бессмысленно смотреть в одну точку, совершенно не видя, что написано в брошюрке.
Я снова прислушалась к происходящему в палате. Звонкие голоса парней стали звучать немного громче. Они спорили о причине болезни Джастина. Тот, которого звали Стивен, явно соображал намного лучше своего товарища по имени Тоби.
- Да прекратите вы или нет! – прохрипел тихий голос.
Что? Где? Еще один человек? Мне это чудится? От удивления я даже подскочила на месте. Сердце готово было вырваться из груди. Этот голос?.. Джа… Джастин? Не может быть! В голове не укладывалось.
За маленькую долю секунды я испытала целый поток чувств, начиная с радости и дикого восторга и заканчивая грустью, разочарованием и, как бы это ни было странно, страхом.
Да. Я боялась. Чего? Это сложно. Наверное.., неизвестности. Вся моя жизнь уже была сформирована.., укомплектована, если можно так выразиться. И Джастин был ее неотъемлемой частью. И вот сейчас за какое-то мгновение все изменилось. Мое новое будущее теперь пугало.
- Извини нас, Джастин, - произнес Стивен, - просто Тоби как всегда несет чушь.
- Никакой чуши, - заспорил Тоби, - я лишь сделал предположение. Уже и сказать ничего нельзя.
- Ладно, хватит ругаться, - спокойно попросил Джастин.
От звука его голоса у меня мурашки пошли по всему телу. Я столько раз представляла себе тот момент, когда услышу его голос. Но не могла представить, что мне придется наслаждаться этим звуком издалека. Я хотела присутствовать в момент, когда Джастин очнется. Я очень надеялась, что когда парень откроет глаза, я буду рядом.
Радость и облегчение от того, что Джастин пришел в себя, были коротки. На смену им пришло чувство потери. Теперь я понимала, что больше не смогу видеться с парнем, не смогу касаться его, оставаясь при этом незамеченной. Не смогу быть близко…
От этих мыслей пустота внутри меня окрепла и заявила о своем существовании, она ликовала.
Неужели, это все? И я больше никогда не увижу Джастина? Непроизвольно я заплакала. Максимально закрыв лицо брошюрой, я позволила слезам катиться из моих глаз.
Между тем, разговор в палате продолжался:
- Вы навещали меня? Врачи сказали, я пробыл в коме довольно долго, - неуверенно спросил Джастин.
- Ох, прости нас, - с виной в голосе проговорил Стивен, - мы не смогли попасть к тебе.
- Да, да, точно, – подхватил Тоби, - нас не пускали к тебе. Представляешь? Доктора здесь просто чокнутые и упертые как ослы.
- Полегче, Тоби. Если б не эти доктора, я бы сейчас с вами не разговаривал, - немного грубо ответил Джастин.
- Извини его, Джас, - начал Стивен, на секунду он замялся, но потом все же добавил, - мы так рады, что ты пришел в себя…
- Спасибо, мне приятно видеть вас здесь, - казалось, что Джастин слегка смущался, когда говорил это.
Правильно, парни ведь не любят выставлять свои чувства напоказ.
- Когда тебя выпишут? – не успокаивался Тоби.
Я полностью обратилась в слух, ответ на этот вопрос волновал меня больше всего.
- Я точно не знаю, - замямлил Джастин, - врач предупредил, что мне нужно пройти ряд процедур. Так как мое тело ослаблено, необходимы тренировки. А еще моя голова… в общем, с ней тоже проблемы… Боюсь, мне придется остаться в больнице еще на несколько недель.
Он явно был расстроен. Такой расклад, судя по интонации, не устраивал его. Интересно, как он себя чувствует? О чем сейчас думает? Так хотелось поговорить с Джастином, узнать о нем больше. Или хотя бы просто быть ближе к нему. Но в данный момент, это невозможно. И боюсь, что слово «невозможно» станет отныне моим спутником. Невозможность увидеть, невозможность прикоснуться…
Я просидела на скамье в коридоре еще минут 40, подслушивая. Это единственное, что мне оставалось. Подло, но я ничего не могла с собой поделать.
Когда два друга вышли из 117-ой палаты, я сильней закрылась листовкой. Не знаю, зачем я это сделала, ведь они не знают меня. И все же, лишняя конспирация не помешает. Мои глаза лишь чуть-чуть были видны из-за листа бумаги.
Один из парней, проходя мимо, взглянул на меня и издал сдавленный смешок. Я запаниковала. А что, если он заподозрил меня? «Не говори ерунды. Он просто обратил на тебя внимание. Вот и все. Успокойся», - самоутешение не приносило плодов.
После того, как Стивен и Тоби скрылись за углом, я начала осматривать себя. Что могло заставить парня улыбнуться? С одеждой вроде все в порядке. Футболка, джинсы, белый халат – ничего особенного или смешного. Странно…
Надо прекращать трепать себе мозги. Выкинув глупые мысли из головы, я встала и положила брошюру, служившую мне сегодня вместо черного плаща и шляпы. После я сделала шаг, но кое-что остановило меня.
Медицинская брошюра. И как же я могла не заметить? Больше получаса я пялилась в нее, совсем не пытаясь понять, что там написано. Сейчас я впервые разобрала буквы, ровными рядами заполнившие небольшой листок бумаги, который я якобы так увлеченно читала. Надпись на лицевой стороне брошюры гласила: «Геморрой – это враг твой». У меня чуть глаза на лоб не полезли. И как я умудрилась из целой горы листов, вытащить именно этот… о геморрое…
Вот позорище! Люди наверно проходили и думали, как она может с таким интересом читать подобное. Посмотрев на изображенные картинки, я почувствовала, что меня мутит. Более мерзких вещей я еще не видела. Бррр…
В следующий раз необходимо быть внимательнее.
Я поспешила прочь от скопища кошмарных брошюр и, к сожалению, прочь от парня, спокойно лежавшего в больничной постели. Я не решилась к нему подойти.
«Правильно. Так будет лучше», - твердила я себе.
Ну что я ему скажу? Привет, меня зовут Хайди, ты меня не знаешь, но я навещала тебя все время, пока ты был в коме?
Звучит абсурдно.
Для полной картины стоит еще добавить, что я рассказала ему всю историю своей жизни. А еще, что мне нравится слушать, как бьется его сердце. И что я его люблю. Ну, да, конечно. Так и скажу! Бред какой-то. Нельзя к нему приближаться. Я не имею права вмешиваться в его жизнь. Я никто для него. Всего лишь незнакомка.
На миг прервав мысленный поток, я поняла, что только что неосознанно призналась себе, что люблю Джастина. Ерунда какая-то. Я не люблю его. Конечно, не люблю. Как можно любить человека, о котором не знаешь ничего, с которым даже не разговаривал ни разу? Это немыслимо. Это полнейшая ерунда.
Я, наверное, свихнулась, раз произношу подобные вещи. «Я люблю Джастина». Нет, эта фраза не может быть правдой. Я всего лишь сошла с ума.
Размышляя о том, что возможно привязанность к парню, незаметно для меня, переросла не только в психоз, но и в нечто большее, я медленно ехала по ухабистой дороге. Мне нужно было время, чтобы все осмыслить, поэтому я отправилась в объезд, свернув на обычно пустующее шоссе.
Форд остановился на обочине, казалось, он сделал это сам, а я была не в силах управлять им. Обочина выглядела уютной и безопасной. Здесь было относительно тихо, если не обращать внимания на отдаленный шум проезжающих машин, треск веток, крики птиц и гулкий свист легкого ветерка.
Мысли накинулись на меня, как только я перестала прислушиваться к звукам вокруг.
Что мне делать дальше? Как вести себя? Оставить парня в покое и не вмешиваться в его жизнь? Это было бы правильнее всего. Это было бы мудро. Единственно верное решение. Но такое трудное. Такое…душераздирающее. При одной мысли, что я буду в стороне от Джастина, мне становилось дурно. Смогу ли я удержаться? Смогу ли жить без него так же, как и раньше?
Ответ напрашивался сам собой. Конечно, нет.
Но я боюсь сделать хотя бы малюсенький шаг навстречу желаемому. Боюсь, что если я попытаюсь приблизиться к Джастину, объяснить ему свое поведение, свои…чувства, я лишь сделаю хуже. Он не поймет меня. Оттолкнет. Так не лучше ли наблюдать за ним со стороны? Быть рядом, поблизости, но незаметно. В таком случае я буду хотя бы изредка видеть его, и глупо улыбаться каждый раз, как буду слышать его голос.
Лучше синица в руках, чем ничего. У меня будет крупица от того, что я имела в последнюю пару месяцев. Хоть что-то.
Я пыталась найти выход. Старалась утешить себя. Но это не особо помогало. В любом случае, Джастин не узнает обо мне. Мне хотелось плакать от необходимости смириться со сложившейся ситуацией. Неужели нет другого выбора?..
Без помощи мне не справиться. Салли, где ты, когда мне так нужен дружеский совет? Когда мы успели настолько отдалиться друг от друга?
Мне нужна была Салли. Она моя единственная подруга. Горько осознавать, во что превратились наши отношения. И самое страшное, что это именно я позволила им стать таковыми. Я готова возненавидеть себя за это.
«Самобичевание не приводит ни к чему хорошему» - говорил мой папа. Он бы сейчас, как никто другой, нашел нужные слова. Мне его не хватает.
Отца уже не вернешь… Эта мысль каждый раз заставляет меня чувствовать гадкую пустоту. Но я решила, вместо того, чтобы жалеть себя, мне нужно исправить то, что пока еще в моих силах. Салли. Я обязана с ней поговорить. И, надеюсь, мне удастся вернуть нашу дружбу в ее первоначальное состояние. Очень надеюсь.
Холодный белый цвет давил на меня, заставляя развернуться и уйти. Сегодня стены больницы действовали на меня по-иному – они душили, угнетали и… пугали.
«Что я здесь делаю?» - вопрос появился неожиданно, но очень вовремя. Действительно, что я делаю в больнице? Это не входило в мои планы. Я попробовала остановиться, чтобы осмыслить происходящее, но ноги не дали мне этого сделать. Я продолжала идти, несмотря на жалкие попытки бороться с собой.
Что со мной? Мои ноги меня не слушались, они знали маршрут: прямо по коридору, потом поворот и… я оказалась у палаты Джастина. 117 – эти три цифры сложились для меня в какое-то магическое число, оно притягивало меня, звало… Но много больше чем номер на двери, меня притягивал парень, находящийся за ней. Неужели я настолько храбра, чтобы сейчас зайти в палату и, как ни в чем не бывало начать разговор? Нет! – крикнул мне внутренний голос. И я с ним согласилась. Это немыслимо, я не могу. Просто не могу.
Как будто в противовес разуму, мое тело начало действовать. И снова тот же вопрос – что со мной происходит? Я видела словно со стороны, как моя рука медленно поворачивает ручку двери, как ноги переступают через порог. Колени подкашивались, но все же мне удалось войти.
Я внутри. Назад дороги нет. А если была, хотела бы я уйти? Определенно. Хотела бы. Я не готова разговаривать с Джастином ни сейчас, ни когда-либо потом. Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Это явно не мой случай.
Сделать (а точнее рассказать парню всю правду, зная, что он сочтет меня сумасшедшей и ни на шаг больше не подпустит к себе) и страдать всю оставшуюся жизнь? Ну, уж нет. «Трусиха», - шепнула я тихо.
Мое тело, казалось, было сильнее меня. Оно противилось желанию сбежать, поджав хвост. Оно заставило меня войти.
И вот она я. Стою на трясущихся ногах в до боли знакомой палате, где каждый писк и щелчок прибора для меня не пустой звук. Стою, как загнанная в угол жертва, беспорядочно оглядываясь по сторонам, словно надеясь увидеть спасение, хотя бы в виде огромного смерча, несущегося в сторону госпиталя и готового разнести эти стены на мелкие кусочки. Все, что угодно, только ни разговор один на один с Джастином.
Я нервно оглядела палату. Предмет моего притяжения как всегда лежал на кровати, рядом с которой стояла девушка с огненными волосами. Ее я узнала сразу. Хилари Симм. Моя палочка-выручалочка. Сейчас единственная часть тела медсестры, представленная моему взору, была ее спина, закрывающая лицо парня от моих глаз.
Никто из присутвующих не обернулся и даже не пошевелился, после моего прихода, словно я ступала бесшумно, как перышко. Предположить, что я вошла бесшумно для людских ушей можно, но как можно было не услышать звон, порождаемый ударами моих зубов друг об друга. Звук походил на автоматную очередь. Как они не заметили, что в палате, мягко сказать, прибавилось шума.
Медленно и неуверенно я начала двигаться. Шаг, еще шаг. Подойдя достаточно близко к Хилари, я протянула руку, чтобы дотронуться до ее плеча. Я вела себя, как можно тише, чтобы в случае, если Джастин спит, не разбудить его. Авось, пронесет, и я избегу нежелательного разговора.
Как только я коснулась плеча медсестры, она обернулась. Ее глаза, необычайно яркие сегодня, ничего не выражали. Хилари молча кивнула в знак приветствия. Я, поняв, что тому есть объективная причина, кивнула в ответ.
Парень спал. Его глаза были закрыты, черты лица являли мир и покой, дыхание ровное, судя по размеренному подъему грудной клетки. Я глубоко вздохнула, осознав, что миновала самое страшное.
Но при этом что-то не давало мне покоя. Внутри было неспокойно. Я нутром ощущала, что упустила нечто очень важное. Но что?
Оторвав взгляд от Джастина, я заметила, что моя знакомая медсестра уже стоит у двери, держась за ручку. Она поднесла палец к губам, предупреждая, чтобы я вела себя как можно тише, а потом вышла. Дверь закрылась, перекрыв мне тем самым путь к отступлению.
И тут меня осенило. Не все так плохо. Скорее даже наоборот. Все вернулось, хоть и ненадолго, на круги своя. Обстановка точно такая, как и раньше, когда Джастин был в коме. Я снова остаюсь незамеченной, призраком, мечтающим лишь об одном – быть рядом с парнем.
Аккуратно присев на край кровати, я осмелилась накрыть своей рукой мужскую ладонь. Она была теплой, намного теплее моей. Надеюсь, небольшая прохлада не разбудит спящего.
Так и есть, Джастин не пошевельнулся, лишь слегка нахмурил брови. Так непривычно было видеть его лицо. Теперь оно не было неподвижным, каменным. Черты лица были живыми, и потому особенно завораживающими, манящими… Хотелось коснуться прекрасного лица… и я уже почти сделала это, когда шокирующая мысль врезалась в мой ум.
Я не слышу! Я не слышу! Не слышу, как бьется его сердце!
Вот, что меня тревожило, вот что я упустила. Его сердце… оно не билось. Но… почему? Что происходит?!
Я попыталась вскочить с кровати, но что-то не позволило мне это сделать. Рука. Его рука, Джастина, с силой сомкнулась на моем запястье. Я вскрикнула.
Одного взгляда хватило, чтобы понять – он очнулся. Его серо-голубые глаза пристально смотрели на меня. Я недоумевающе смотрела в ответ.
В моих глазах стоял все тот же вопрос. Что происходит?
Меня уже было начала охватывать паника, когда давление на запястье исчезло. Рука парня вновь оказалась лежащей вдоль его тела. Воспользовавшись моментом, я попятилась назад, к выходу, подальше от этого сумасшедшего дома.
Я была почти у двери, когда нечто заставило меня остановиться. Джастин, он заговорил. По крайней мере, мне так показалось. Парень шевелил губами, но не произносил при этом ни слова. Как ни странно, меня это заинтересовало. Я, как зачарованная смотрела на потрясающие губы, которые двигались, то смыкаясь, то размыкаясь. Я старалась понять.
Теперь Джастин смотрел на меня не пристально, он смотрел.., умоляюще? Неужели он меня умолял?
Читать по губам у меня никогда не получалось, но сейчас я приложила все усилия и смогла различить 5 слов, которые снова и снова повторял парень. И как только, я попыталась произнести их вслух…
Я открыла глаза и наклонилась вперед, несильно ударившись обо что-то твердое. Дыхание было учащенным, прерывистым. Я дышала, но не могла надышаться. В горле стоял ком. В глазах туман.
Как следует проморгавшись, я увидела, что сижу за рулем «Форда».
«Вновь ты… только не уходи…», - мелькало у меня в голове. Эта фраза - единственное, что я запомнила из кошмара, приснившегося мне.
«Вновь ты… только не уходи…».
Что бы это могло значить?..
На следующий день все было как обычно: утро, дом, колледж, занятия и (кто-то, наверняка, мог добавить) скука. Но мне не было скучно. В моей голове роились смятенные мысли, я пыталась их упорядочить. В общем, скучать было некогда.
К концу учебного дня я уже была на грани нервного срыва, так как все мои усилия оказались тщетны. И я бы определенно вышла из себя, если бы ко мне не подошла Салли.
- Как ты? – мягко спросила она, присев рядом со мной.
Ее голос терялся среди других. В холле было шумно, студенты спешили кто - куда: кто на пары, кто домой, а кто-то (не удивлюсь, если их было большинство) спешили в столовую.
- Со мной… - начала я, и почти уже добавила «все в порядке», как вспомнила, что решила наладить отношения с Салли. Она сделала шаг на встречу ко мне, навстречу нашей дружбе. И я не могла упустить этот шанс. «Правда и только правда», - сказала я про себя.
- Со мной, если честно, далеко не все в порядке, - призналась я и потупила взгляд.
Подруга робко подвинулась ближе и… обняла меня. В этот момент я чуть не расплакалась.
- Как же я соскучилась по тебе, - пропищала я. Эмоции зашкаливали. Мне даже показалось, что Салли тоже всплакнула. Она понимает все, просто понимает. И от меня не требовалось больше слов. Все было ясно. Наши чувства взаимны. Она тоже скучала по своей лучшей подруге.
Мы просидели так более получаса, несмотря на то, что в аудитории напротив шло занятие по культурологи. Происходящее здесь, на маленькой скамье, намного важнее. Здесь соединились вновь две родственные души, потерявшие друг друга по собственной глупости.
- Знаешь, - заявила я после долгого молчания, - я ведь хотела сегодня навязаться к тебе в гости.
Я сделала попытку смущенно улыбнуться, но получился скорее самодовольный оскал. И откуда это во мне?
- Серьезно? – наигранно изумилась подруга и слегка отодвинулась от меня, чтобы посмотреть в глаза, - не знаю, не знаю, пустила бы я тебя…
- Не верю своим ушам! – закричала я, но Салли во время прикрыла мне рот, чтобы мистер Киркман, преподаватель по культурологии и, прошу заметить, довольно злой старичок, не выскочил и не надрал нам задницы за неподобающее поведение.
- Не верю, - заговорила я уже шепотом, - ты меня избегаешь?
- Что ты! Конечно, нет, - затараторила подруга и шум ее трескотни, как в старые добрые времена, подействовал на меня успокаивающе, - дело в том, что сегодня я должна была встретиться с Питом. Помнишь Пита? – не дождавшись ответа, Салли продолжила, - ну так вот, он пригласил меня в парк развлечений. Я согласилась, потому что мы давно не виделись, а я его люблю. Но, ради тебя, я могу отложить встречу. Никто не умрет от этого. И притом, с тобой мы не устраивали посиделок гораздо дольше. Поэтому…
- Салли, Салли, притормози! – взмолилась я, - я все поняла.
После секунды тишины мы обе разразились смехом.
В итоге, все прошло отлично, и мы договорились встретиться в общежитии сегодня вечером и обсудить наболевшее.
Оставив ненадолго в стороне все остальные проблемы, я смогла насладиться минутным счастьем. Салли – мое спасение. Не передать словами, как я рада, что у меня такая подруга.
Когда я выехала на знакомое шоссе в сторону общежития, сумерки уже опустились на город. В дороге я размышляла о насущном: о дружбе, о доверии, о любви… Рядом со мной снова появился человек, которому я могу доверять. Но, меня коробила другая мысль – рядом со мной нет человека, которого я люблю, точнее он вроде есть, а вроде его и нет. То есть физически он рядом, а в другом плане, духовном или душевном (не знаю, как правильнее будет сказать) парень находится неизвестно где, но уверена, что слишком далеко. Мне до него не дотянуться.
В корпусе общежития было так же уютно и прибрано, как и в то время, когда я тут жила. Странно, но совсем недавно это здание казалось мне оплотом свободы. Как я могла быть настолько глупой? Как я решилась променять бесценные часы, которые могла провести с семьей, на ЭТО?
Сейчас прошлое кажется мне бессмысленным, обыкновенной тратой времени.
Изменения на лицо. Ведь еще каких-то два месяца назад я была наивной и глупой девчонкой, стремящейся к самостоятельности. Мне стало стыдно за себя и за свои прежние поступки и мысли.
- Простите, а вы кто? – я так была погружена в свои раздумья, что этот неприятный женский голос заставил меня непроизвольно вздрогнуть.
- Ох, черт!.. - ляпнула я неожиданно не только для себя, но и для высокой худой женщины, стоящей передо мной.
Женщина была незнакомой. Она была одета элегантно: черный костюм, узкая юбка-карандаш, туфли на небольшом каблуке.
«Вероятно, новая заведующая» - предположила я.
- Если это не сложно, называйте меня миссис Бэнтон, - с желчью в голосе произнесла женщина и поджала губы. В этот момент мне почудилось, что острые черты ее лица стали еще острее, а носом вообще можно хлеб резать.
Невольно я представила картину того, как эта дама носом режет хлеб, и из моего горла вырвался сдавленный смешок.
- Простите, я случайно… - прохрипела я, прикрывая рот рукой.
- Не стоит оправдываться, меня это не интересует, - прервала она, - будьте так добры, поведайте мне о причине вашего прихода сюда, - миссис Бэнтон пыталась говорить уважительно, но у нее это плохо получалось. Видно было, как оскорбления застревают у нее в глотке, а она пытается проглотить их, - насколько я знаю, вы здесь не проживаете. Так кто вы?
- Простите за то, что ворвалась. Вы, наверное, новая заведующая?
Ответа не последовало. Женщина просто строго смерила меня взглядом, ожидая ответов на свои вопросы. Что ж, Гитлер в юбке, я тебе их предоставлю.
- Мое имя Хайди Бэйтс, раньше я жила в комнате номер 312, а сегодня пришла в гости к своим подругам Салли Миллер и Лизе Мартинс, - я говорила сухо и жестко, давая понять, что я тоже умею быть мегерой. Но все же моя маска дала трещину. Когда я называла имя и фамилию Салли, улыбка предательски проскользнула на моем лице.
Нет, ну как можно было дать девочке такое имя? Салли. Если учесть какая у нее фамилия, ее родители должны были подумать о том, что 4 буквы «Л» – это уже перебор. Каждый раз у меня язык заплетается.
Но, подумала я, пусть уж лучше она будет Салли, чем, например, какая-нибудь Гертруда. Жуть, аж мурашки по коже…
- Вы здесь? – съязвила заведующая, намекая на то, что мысленно я ушла в далекие дебри и совсем не обращаю внимания на ее речи.
- Что? – отозвалась я, - вы что-то сказали?
Женщина глубоко вздохнула, словно пытаясь успокоиться и не сорваться на мне, а потом процедила сквозь зубы всего 2 слова:
- Да, сказала.
Я ждала продолжения, но миссис Бэнтон просто развернулась и исчезла за углом.
Вот дела! Ну, кто так делает? Это, между прочим, не вежливо.
- Маленькая дрянь, - донесся до меня шепот.
Она еще и обзывается?
- А без оскорблений никак? – крикнула я.
Прозвучало достаточно громко для того, чтобы мои слова дошли до адресата.
Я услышала, как сердце миссис Бэнтон забилось быстрее. А потом разобрала тихое бормотание:
- Она не могла услышать. Конечно, нет.., никто не мог слышать. Мне показалось, почудилось.., - беспокойства в ее голосе прибавилось.
«Пусть понервничает», - решила я и ехидно улыбнулась.
Комната номер 312 была закрыта, поэтому мне пришлось постучать.
Тот, кто открыл дверь, вызвал у меня удивление, потому что я была убеждена – девчонки дома. Я бы меньше удивилась, если бы даже в дверях появилась та неприятная женщина из холла. Сейчас же передо мной стояла незнакомка. Девушка с короткими белыми волосами и малиновым лаком на ногтях смотрела на меня вопросительно.
- Хм… привет, - пробурчала я.
- Ты еще кто?
Снова этот надоедливый вопрос.
- Хайди! – раздалось из комнаты.
Наконец-то знакомый голос. Я увидела за спиной девушки своих подруг, они сидели на кровати и во что-то играли. В карты я полагаю.
- Привет! – воскликнула я, выглядывая из-за спины упертой блондинки. Она по-прежнему стояла в проходе. Что ей надо?
- Ты ее знаешь? – не потрудившись оглянуться, спросила девушка у Салли.
- Конечно, пусти ее.
- Благодарю, - холодно произнесла я, проходя в комнату.
- Наконец-то ты, мы так давно не виделись, - Лиза лучезарно улыбнулась, - кстати, это немного странно, если учесть, что мы учимся в одном колледже.
- Что верно, то верно, - согласилась я, - просто я была слегка занята в последнее время.
- Кстати о занятости, ты хотела кое-что нам рассказать, - подсказала Салли.
Она незаметно для блондинки подмигнула Лизе.
- Сейчас мы ее спровадим, - добавила Салли так тихо, чтобы услышать смогла только я.
В следующую минуту Мартинс уже строчила длинное смс. Пока я мало что понимала в происходящем, но, надеюсь, мне все объяснят.
- Челси, - позвала Лиза, и незнакомая мне девушка обернулась, - знаешь, кого я сегодня встретила?
- Кого?
- Шона Кларка, - игриво прошептала Мартинс.
Глаза девушки тут же загорелись, она быстро подскочила к Лизе и села рядом. Кто он такой этот Шон? Что это вообще за спектакль?
- Он сказал, что хочет с тобой встретиться, вечером.
- А ты? А ты что? – допытывалась Челси.
- Я ответила, что навряд ли ты придешь… - промямлила моя бывшая соседка и опустила голову, делая вид, что сожалеет о сказанном.
- Да ты что?! Совсем очумела? – запищала блондинка, - не надо решать за меня!
Челси была похожа на злобного шпица или мопса. Знаете, как бывает - он тебя укусить пытается, а ты думаешь только о том, какой он милый. Аналогичный случай. Небольшая истерика, устроенная незнакомкой, вызвала лишь улыбку на наших лицах.
Челси хватило 3 секунды, чтобы переодеться, взять сумочку и выскользнуть из комнаты.
Удаляющийся стук каблуков, потом относительная тишина.
Она передумала идти?
Слабый звук приближающихся шагов.
Хм… Решила подслушать.
- Вот и все, - Салли потирала ладошки, определенно довольная проведенной операцией по удалению четвертой лишней из поля зрения.
- Так что там за истории? Мои уши в твоем распоряжении, - Лиза подсела ближе ко мне.
- Не торопитесь, - тихо предупредила я, - она все еще здесь.
- Шутишь?
- Да где там! – усмехнулась я, - я слышу, как бьется ее сердце за дверью, слышу, как она дышит. Черт возьми, я слышу даже, как она моргает!
После моей фразы глаза Лизы округлились, а брови сделались домиком. Жестом я дала ей понять, что позже все поясню.
- Шпион из тебя никакой! - еле сдерживая смех, обратилась Салли к горе-разведчице .
Теперь уже расслышали все, как за дверью Челси сначала громко икнула, а потом быстрым шагом ретировалась в неизвестном направлении.
Когда мы вдоволь насмеялись, подруги рассказали мне, что за птица Челси Хантер. Оказывается, через неделю после моего отъезда в комнату вселили эту наманикюренную блондинку. Никто не был этому рад, так как новая соседка проявила себя не с лучшей стороны.
- Короче, она считает себя лучше других, - подвела итог Лиза, - а такое отношение к людям, сама знаешь, никогда ни к чему хорошему не приводит.
- А кто такой Шон? – мой невинный вопрос почему то вызвал целую бурю эмоций. Девчонки захохотали.
Я терпеливо подождала, когда они закончат издавать эти громоподобные звуки, а потом повторила свой вопрос. На этот раз хихикнула только моя лучшая подруга.
- Шон Кларк – местный ловелас. Хантер видела его всего один раз и влюби-и-илась, - пропела Лиза.
- Никто ее никуда не приглашал, - дополнила Салли, - мы все это выдумали…
- А все потому что соседом Шона явялется Джеф Стюарт…
- О-о-о этот Дже-э-эф! – завыли девчонки почти в унисон.
Я не поняла в чем дело, но мне тоже стало смешно.
- Джеф по уши влюблен в Челси, но их любви не суждено стать явью лишь по одной причине – предмет возлежаний Стюарта считает его ботаником и идиотом.
- Но влюбленный герой не упускает ни одной возможности встретиться с Хантер, так что… - протянула Лиза, давая мне закончить мысль.
- Э-э… - только и выдала я.
- Что «э»? – запричитала Салли, коварно улыбаясь, - Джэф не выпустит Челси из своей комнаты как минимум до следующей осени, я написала ему сообщение.
- Наш план гениален! – Мартинс даже подпрыгнула от радости.
- Вот же вы две змеюки подколодные, - поддразнила я и зажгла тем самым две замечательные улыбки на лицах подруг.
- А теперь, когда в радиусе ста метров нет разведчиков, рассказывай…
Именно после этой фразы началось мое долгое повествование о красавце Джастине, о «неустрашимой» Хайди и их неестественном притяжении друг к другу. Лиза слышала эту историю впервые. Для нее также стала новостью моя паранормальная способность, она была в восхищении и полном восторге, но старалась не слишком выставлять это на показ.
Я высказала все, ничего не утаив и не приукрасив. Девочки слушали очень внимательно, лишь изредка они останавливали меня, задавая короткие вопросы.
- Вот собственно и все.., - на выдохе произнесла я, - теперь я в полном замешательстве. Как мне поступить? Открыться ему? Или отойти в сторону?
Советы посыпались, словно из рога изобилия, но все они были одного плана: «Хайди, тебе необходимо поговорить с Джастином!».
Отлично. Мои подруги хором твердят мне не быть трусихой. Но как не быть ей, когда я самая настоящая трусиха? Сложный вопрос.
Весь следующий день я думала (в прочем как всегда) только об одном. Я собиралась с силами. Решалась на самый отважный и, вероятно, самый безрассудный поступок в своей жизни.
Пятница - день Икс. Завтра я поговорю с парнем. И пусть он оттолкнет меня, посчитает дурой или сумасшедшей. Зато я хотя бы попытаюсь.
Сделать и жалеть? Что ж, пускай будет так.
«К черту занятия», - решила я, поднявшись утром с кровати.
Есть вещи и поважнее.
Собрав в кулак остатки своей храбрости, я, солгав маме, что еду в колледж, отправилась прямиком в больницу. Хотелось не только быстрее попрощаться с дилеммой в моей голове, но и, конечно, увидеть Джастина. Улыбающегося или злющего, как черт (что более вероятно, после того, что я ему поведаю). Не имеет значения.
Поднявшись на 2 этаж я, первым делом, прислушалась. Было шумно, но это обычное дело.
Тревога волной накрыла меня. Что-то не так. У меня дежавю? В ту же секунду, я в точности вспомнила свой последний сон, или точнее кошмар. Он повторяется… я не слышу мелодии. Той самой, которую издает сердце… его сердце.
Пулей я рванула в конец коридора.
Дверь заперта. Я прильнула к окошку и почувствовала, как земля уходит из под моих ног. Палата была пуста.