В конце мая её выписали из больницы, перевезли домой, и она осталась одна. В её квартире не было телефона, а о сотовых тогда ещё только начали говорить. Так что она осталась и без связи с внешним миром. Она не позволяла себе думать о дочери, раз и навсегда решила, что там за ней присмотрят, вовремя накормят и уложат спать. Она боялась думать о том, что там могут обижать её ребёнка. Ей нужно было выкарабкаться из болезни, она вернёт свою дочь домой, и тогда всё будет хорошо. А сейчас ей нужно выздороветь, во что бы то ни стало.
Машина соседка, Корбут Анна Филипповна, взяла над ней шефство. Она готовила супы из сухих концентратов, приносила Маше и заставляла есть.
- Ты, деточка, только ешь и лежи. Тебе надо набираться сил, ведь у тебя маленький дитёнок, ему мамка нужна. Как бы ни было хорошо у бабушки с дедушкой, а мамка всё же ближе.
Маша покорно глотала суп, отвратительно пахнущий глутаминатом, и ложилась. Весь день двери не закрывались на замок, чтобы лишний раз не вставать с постели когда к ней заходила соседка.
Она много читала, спала, и снова читала. Смотрела телевизор, и снова спала. Целая неделя пребывания дома укрепила её. Она могла даже спуститься лифтом на первый этаж и обратиться в комнату Красного Креста, что располагался в их подъезде, предназначенная обслуживать одиноких пожилых людей и инвалидов. У неё затянулись раны, и снова поднялась температура.
В то время там работала Сысойлова Раиса Константиновна. Она просто и доступно объяснила Маше, что не имеет права оказать ей помощь без предписания врача. А Маша просила всего лишь вызвать ей «скорую помощь», чтобы её снова отвезли в больницу. Ей отказали.
Тогда она вернулась на свой этаж, позвонила в дверь соседям, у которых был телефон, и сама вызвала перевозку. Её привезли в ту больницу, откуда она начала свой трудный путь к выздоровлению. Снова в 16-ю больницу.
Она шла по коридору отделения, а навстречу ей бежала няня, тётя Надя, и кричала другой няне:
- Таня, посмотри, кто к нам вернулся!
Подбежала к Маше, обняла её, потом отстранилась и вытерла слёзы:
- Деточка, ты живая! А нам сказали, что ты умерла в реанимации, в больнице Мечникова. Мы часто тебя вспоминали, горевали, что оставила дочку сиротой.
- Я выжила, тётя Надя, выжила. И теперь ещё долго буду жить. Ещё не пришло время, чтобы я сиротила свою дочь. Не для того я её рожала, чтобы она умывалась сиротскими слезами.
Травматологическое отделение, как и всегда, было переполнено больными. Они лежали даже в коридоре. Но для Маши нашли место в палате, у окна. Было удобно и уютно лежать в самом уголке комнаты, на её кровать падали лучи солнца с восхода и до обеда. Она наслаждалась их теплом. Одно только огорчало её: в палате находились только лежачие старушки. Маша была пятая, и единственно ходячая больная.
Весточка, что она вернулась живая, быстро разлетелась по больнице, и к ней стали приходить с визитами совсем незнакомые люди в белых халатах, приносить фрукты и домашние заготовки, угощать её. Когда она пыталась узнать, кто к ней приходил, ей отвечала дневная постовая медсестра Нина Васильевна:
- Все врачи нашей больницы переживали за тебя. Ты у нас знаменитость. Даже лежачие больные интересуются тобой, хотят познакомиться, посмотреть на тебя, расспросить, как тебе удалось выжить.
Машу это внимание трогало до слёз. Чужие, совсем незнакомые люди навещали её, заботились о ней в отличии от родственников.
Родная тётка ни разу больше не навестила её, не присылала своих дочерей. Маша помнила что даже мать, когда приехала за Ритой, навестила её в том тяжёлом состоянии, когда её мучили жар и боль, когда она уже в течении долгих месяцев ничего не ела, жила только на воде и лекарствах, попросила хурмы - принесла ей яблоки и посетовала, что фрукты очень дорогие. Тогда Маша не выдержала и расплакалась оттого, что мать пожалела для неё несколько рублей. Мать прикрикнула на неё, и на этом они расстались.
Мать в тот же день уехала домой и увезла с собой Риту. Тогда Маша решила для себя: больше никогда ни у кого ничего не просить, довольствоваться тем, что есть. Она полагалась на Божью волю, ведь Он сам знает, когда нужно человеку что-то дать, а когда нужно что-то отнять.
Она много размышляла о своїм утраченном здоровье. Именно тогда она поняла, что всё, что произошло с ней, произошло не зря. Сейчас она получает неплохую пенсию, плюс доплата на ребёнка. Если всё сложится так, как она планировала, то после выхода из больницы она сможет найти работу на дому. Будет занята сама, будет дополнительный заработок. Дочь будет под постоянным присмотром.
Когда она была здорова и работала на заводе, Рита была в садике. Но дети вырастают, идут в школу. И что потом? Пока мать на работе, дети остаются без присмотра, попадают в различные неприятные истории. А так она будет знать с кем Рита дружит, какие у неё интересы.
Как она планировала, так всё и случилось, только спустя два года, когда Маша смогла обходиться без больницы. Она написала матери письмо, и та привезла ребёнка домой. Девочка была слабенькая, плохо спала по ночам. В свои четыре с половиной года она не могла есть самостоятельно, быстро уставала и ложилась полежать. Выяснив причину такого поведения, Маша пришла в ужас. Ребёнок просто недоедал. Бабушка не могла выкроить время, чтобы уделить внимание девочке, у неё было большое хозяйство, которое нужно было обиходить. Она ставила на стул тарелку с едой и уходила по своим делам, а Рита ела столько, сколько могла. И это не смотря на то, что у бабушке в сарае стояли две дойные коровы!
Ночью девочка спала плохо оттого, что её желудочек просил есть.
Отставив все дела, Маша занялась ребёнком. Она сама кормила Риту с ложки, на ночь делала тёплые ванны с травами, поила соками и витаминами. Через месяц девочку было не узнать. Ранее свалявшиеся тусклые волосы неопределённого цвета приобрели блеск, стали тёмно-русыми с рыжеватым оттенком, личико округлилось, чёрные глазки заблестели. Она стала подолгу играть, возиться с куклами, раскрашивать картинки.
Чтобы Рита лучше развивалась, Маша научила её читать и девочка увлеклась чтением сказок и рассказов о животных. Вскоре она с удовольствием читала произведения Тургенева, а затем и Сеттона Томпсона, где говорилось о собаках, кошках и различных лесных зверушках. Товарищем по играм для Риты стал котёнок, которого Маша купила девочке, совершив трудный поход на птичий рынок. В пару к котёнку был приобретён и хомячок, за которым Рита с удовольствием ухаживала.
Пока девочка возилась со своими подопечными, Маша лежала на диване, наблюдала за дочерью, радовалась своему счастью.
Потом она определила Риту в детский садик, чтобы ей было общение с детьми. Маша забирала её вечером домой и долго сидела на скамеечке у подъезда, наблюдала как дочь играет со сверстниками. На душе у неё было спокойно.
Она смогла найти себе надомную работу: шила мягкие игрушки, за которые платили хорошо, два раза в год они ездили на море в санаторий.
Часть денег Маша откладывала на сберегательную книжку, но все они пропали, когда рухнул советский строй.
В это время она познакомилась с мамой мальчика, с которым Рита с удовольствием делилась своими сокровищами. Это были обёртки от шоколада, конфет, какие-то разноцветные стёклышки от сломанной бижутерии и прочие мелочи, что для детей в таком возрасте представляют ценность. Знакомство переросло в дружбу, связавшую Машу и Галину Михайловну на долгие годы, до самой кончины последней. В тяжёлые и голодные перестроечные годы они делились едой, чтобы накормить своих детей, поддерживали друг друга в минуты отчаяния.
Саша был поздним ребёнком у своей мамы, появился на свет, когда маме исполнилось сорок шесть лет. В два годика он обварился кипячёным растительным маслом, впал в полусознательное состояние. Его мама обошла много врачей и знахарок, пока не попала на приём к старенькой женщине, сумевшей вывести ребёнка из этого состояния. Он стал прежним мальчиком, только по ночам его тянули эпилептические судороги. Всё это повлияло на психику его мамы, она ночами сидела у его постели, сторожа каждое его движение.
Когда Саша закончил два класса, она больше не пустила его в школу, мотивируя тем, что там большая нагрузка, там его обижают, что она не хочет, чтобы её сын сошёл с ума. И как ни бился муж Галины Михайловны, пытаясь достучаться до её сознания, что сына надо вводить в жизнь, в общество, дать ему хотя бы среднее образование, ничего не помогало. Она не слышала его. И дело закончилось тем, что муж ушёл из семьи.
Шли годы, Рита росла, училась в школе. Она была беспроблемным ребёнком, старалась во всём помогать своей матери. Уже в пять лет она сама ходила в близлежащий магазин за хлебом и молоком, и очень гордилась этим. Продавцы магазина удивлялись, что такая кроха уже самостоятельно может купить то, что нужно, интересовались её родителями. Однажды Маша пошла с Ритой в магазин, и тогда всем стало понятно, почему такая маленькая девочка ходит сама за покупками. А уж когда Рита пошла в школу, то совсем стала считать себя взрослой.
И всё у них было хорошо, только каждое лето Маша ждала со страхом августа. Почему-то именно этот месяц приносил Рите болезни. То она тяжело болела краснухой, то корью, то гепатитом. Последнее заболевание она получила в школьной столовой.
Маша обратилась с жалобой к директору школы, но та категорически отмела все претензии.
- Не надо обвинять во всём школу. Дети закончили учиться в мае, а Рита заболела в августе. Инкубационный период гепатита длится всего двадцать один день, так что мы не виновны в вашей болезни. Это, значит, у вас в квартире грязно.
- Знаете что я вам скажу? Вирус может дремать в организме долго, и если из одного класса, с разницей в несколько дней, заболели четыре ребёнка, то виноваты только вы. И вы меня можете как угодно убеждать в обратном, я всё равно буду верить только врачам-инфекционистам. Возможно, я подам на вас в суд за грязь в столовой.
После этого разговора классный руководитель Риты, Муленко Наталья Фёдоровна, резко изменила отношение к девочке. Она при всяком удобном случае могла занизить ей оценку, или заставить дежурить целую неделю. Даже не смотря на то, что Маша как мать-одиночка и инвалид была освобождена от всевозможных взносов и поборов в различные школьные фонды, она всегда сдавала деньги без сопротивления. И всё равно её дочь была в последних рядах класса.
Маша приучила своею дочь к тому, что всегда советовалась с ней по всем вопросам, заставляя таким образом быть ответственной в своих поступках. И в этой ситуации она спросила мнение Риты по поводу ее перевода в другую школу, но дочь не захотела что-то менять.
- Мамочка, я все выдержу, я не стану обращать внимания на все унижения. Я знаю себе цену.
Когда Муленко стала унижать и оскорблять Риту, называя её бездарью, Маша собралась с силами и пошла в школу. Такого издевательства над ребёнком она не могла допустить. Она не ругалась, не кричала, а просто объяснила учительнице, что дарить подарки ей не собирается, и что сумеет защитить своего ребёнка.
Это помогло на какое-то время, но потом всё равно, после окончания девятого класса, Рита ушла учиться в швейное училище, к Кулаковской Валентине Николаевне, которая стала её крёстной матерью, ведь Наталья Федоровна в открытую заявила, что три человека из их класса не получат приличных аттестатов, если не поставят ей на стол музыкальный центр. Маша не пошла на это. К тому времени она настолько впала в безденежье, что не знала, чем накормить Риту, во что одеть девочку, чтобы отправить на занятия.