Откровенный разговор
Что вызывает у вас доброе слово, премия, любое поощрение? Из вашего
личного опыта? Вероятно, желание еще раз услышать то доброе слово, для чего сделать дело лучше прежнего. А упрек? Обиду, недоумение, раздражение, ненависть…
Довелось мне побывать на очередном заседании административной комиссии при райисполкоме.
Вероятно, нужна комиссия, раз ее создали, и такие дела рассматривать пока еще нужно. Пригласили на то заседание газетчика, чтобы еще больше наказать
уже наказанных — гласностью, оружием в любое время самым страшным. А мне не хочется клеймить.
Человеческие отношения — сфера тонкая, и здесь лучше недовмешаться, чем перегнуть.
Из века в век люди помогали друг другу, и то было честью для каждого. Даже если помощь сопровождалась благодарностью не только словесной, но и денежной.
Эту женщину на заседание никто не приглашал. Она сама пришла - с просьбой не наказывать двух хлопцев, что взялись было соорудить очень нужную ей пристройку к дому — не под силу самой кирпичи таскать. И вот этих ребят, не успевших получить ни копейки, не успевших завершить дело доброе и
важное, обвиняют в… нарушении Закона об индивидуальной трудовой деятельности. Не за безделие — за труд им
штраф грозит. Похоже, бросят они свою неуютную работу на полдороге, извините, плюнут на тот
дом и ту старуху. Вот ведь как перекрученным оказался Закон, чья задача — разрешать, а не запрещать. И зря работники финотдела истолковывают его совсем с обратной стороны — как новую зацепку для «не пущать».
Оказывается, перед тем, как вбить гвоздь в стену соседа, надо оплатить патент, получить регистрационное
удостоверение, месяцами для того толкаясь по сумрачным начальственным кабинетам. Только стоит ли смешивать регулярную, почти профессиональную индивидуальную деятельность с одноразовой
(или двух — не страшно!) соседской помощью? В старину, говорят, всем селом сооружали новый дом погорельцу, а уж родичи долгом почитали построиться сообща. Счастье, что не было над
ними перста, который стал бы указывать, кому, когда и за какие «шиши» можно тот гвоздь вбить.
Откажутся хлопцы закончить пристройку — и куда деваться хозяйке? В
райселькоммунхоз бежать? Так там насчитают за ту же работу сумму раза в четыре больше, и впору будет в недостроенную трубу самой хозяйке вылететь. А до того столько бумаг заполнить, что страшнее пожара почудится.
Еще печника «поймали». Состав «страшного преступления» — разборка, чистка н кладка печи. Без того же регистрационного удостоверения. Вместо «спасибо» — штраф. Кому хочется? Счастье, что решение комиссия не приняла — отложила до следующего заседания. Но, боюсь, больше ни к кому не поспешит тот умелец на
зов, и еще больше печей будут коптить, а не греть. Кому лучше?
Гораздо разумнее не угрожать, не отпугивать от труда – разыскать знатока полузабытого ныне ремесла, уговорить и другим «чистку и кладку» совершить. А захочет ли брать ту Бумагу - его дело. Почувствует, что дело нужное да выгодное – сам придет.
Хватит ловить да хватать рядовых тружеников, своими руками хлеб себе зарабатывающих — вполне достаточно тунеядцев, что машины и дачи без всякого труда «заколачивают».
Правила, законы — кто ж с ними спорить станет! Но в каждом случае не огульно — по-людски подходить бы.
Штрафуется старушка. За то, что содержит на своей жилплощади непрописанного. Почти два
года. Письменное объяснение: «напросился на временное проживание». Вот и помогли бы прописать вместо оформления «штрафных» бумаг — слишком уж неуклюжая и долгая у нас сия процедура. А другому работники милиции напомнили бы о необходимости вклеить новую фотографию, а то и сами отвезли бы документы в паспортный стол.
Некогда, однако, разобраться, помочь
человеку реальный порядок навести,
все карать спешим.
Редко нарушения, даже преступления, происходят из желания нарушить, преступить закон, и делу помочь может только кропотливая организационная работа.
В тот день комиссия рассматривала шестнадцать дел про… коноплю. Извинялись издалека вызванные люди: не
подозревали, для чего служит вроде безобидный сорняк. Теперь будут знать…
Действительно небходимо с корнем те кусты вырывать, чтобы избавить неведомых проходимцев (а то и своих) от искушения анашу испробовать. Ну и
вырывайте! «На моем приусадебном участке обнаружена дикорастущая конопля, которая уничтожена мною в присутствии работников милиции», — практически одинаковые пояснения во всех протоколах, отличия только в количестве
«злых» кустов — 20, 15, 6, 2… Пусть работники милиции ссылаются на правила и параграфы - отвечу:
кодекс — кодексом, а люди — людьми, и не всегда без крайней необходимости стоит дергать их расшатанные нервы и тающее время жизни. И проходя рейдом, вполне достаточно обратить внимание хозяев на опасные стебли, объяснить таящуюся в них угрозу и уничтожить общими силами. Но без вызовов на админкомнссию, без штрафов. Без запугивания, короче. Ибо
подобное рвение непонятно.
Вскоре после того заседания редакция получила любопытное письмо:
«Если бы не бдительность наших отважных детективов, — не без иронии
Пишет автор, — все бы так и считали их просто свинарками, домохозяйками, пенсионерками. Но вот деревня узнала и
ужаснулась: соседки, такие простоватые на вид, занимались подпольным наркобизнесом…» Ситуация обыденная: одни
не ведали даже, как та конопля выглядит, другие первый раз услышали про
ее зловредность. Ладно бы — просто вырвать кусты. Нет — вызвали их на центральную усадьбу, управляющий обещал даже автобус прислать.
Простояли женщины почти час в ожидании, да и разошлись по домам. И почти забыли. Да при получении зарплаты у каждой оказалась
солидная сумма высчитана. За что, по какому праву? Недоумение рождает обиду, а не уважение к закону. «Очевидно, высказывая свое возмущение, гражданки не понимают, что демократия —
демократией, а отчеты о борьбе с наркоманией отсылать тоже надо…» — сказано в письме.
Где-то, говорят, еще одно общество создали — Фонд милосердия. А может, нам не общество нужно
— само милосердие?
А наказывать — что ж, иногда приходится.
Главное — чтобы без радости, не для количества. Всегда за дело и по делу.