Как-то много слишком событий в последние дни.
Вот и меня сегодня после обеда прихватило так, что чуть было не увидал женщину с косой, но обошлось...
А вечером надо было еще успеть к нотариусу, да потом еще на встречу...
От госпитализации отказался - подремал после уколов.
Волноваться запретили категорически.
От волнений, говорят, даже умирают.
А я и без того еще полгода назад должен был преставиться, так что нас теперь никакими анализами не испугаешь.
А вообще, смерть довольно любопытное событие... Особенно для любознательных.
Хочешь узнать, как к тебе на самом деле относятся родственники, друзья и сослуживцы - умри.
Лучше всего скоропостижно. Так чтобы неожиданно для всех.
Чтобы не успели подготовиться и вжиться в роль.
Если перед смертью слишком долго болеть и мучить родных своей немощностью, то слезы у них конечно будут, но это уже скорее будут слезы радости и облегчения.
Дядя Миша всегда был приличным человеком.
И как приличный человек он умер быстро и спокойно.
Офицер так и должен, в мирное время.
Когда-то, много лет назад, точно так же быстро и неожиданно, буквально у него на руках умер мой папа.
И как-то так сложилось, что так как он был последним, кто видел папу живым у меня к нему всегда было особое отношение.
Впрочем, не о моем папе здесь речь, да и не о дяде Мише, по большому счету...
Когда-то у дяди Миши была симпатичная жена, но они разошлись по причине небольшой офицерской зарплаты ещё на заре 90-ых. Тогда офицерам платили и правда крайне мало, а взяток дядя Миша не брал принципиально.
В последние годы у дяди Миши была женщина. Назовем её Клавой.
Надо сказать, что Клавдия вошла в жизнь Михаила, уверенно и как-то сразу.
И по всем статьям на первый взгляд была она женщина сугубо положительная.
С её появление дядя Миша прекратил совершенно пить, курить и частично есть.
Т.е. похудел, помолодел и стал пахнуть не смесью употребленного крепкого алкоголя и табака, а вполне даже приятным Fahrenheit от Dior.
И вот что отличает холостого офицера от того, которому повезло?
Сорочки. Нет, конечно наши офицеры умеют гладить себе сорочки и сами, особенно спереди и манжеты... А вот если офицер снял пиджак, а у него и спина отутюжена, и рукав по всей длинне..., значит точно не обделен женским вниманием.
Родня Клаву сразу невзлюбила. Особенно женщины.
Стали строить предположения - чего это ей от Михаила нашего надобно?
Так как в то время дядя Миша еще жил на зарплату офицера, сразу поняли - не деньги. Думали, гадали, судили, рядили... Наконец догадались - квартира в самом Центре столицы, буквально в десяти минутах от Красной Площади.
Навели справки - точно, приезжая. Тут наконец-то тетки вздохнули с облегчением -
их пошатнувшееся было представление о мироздании не рухнуло, мир по прежнему стоял на четырех слонах, которые в свою очередь толпились на огромной черепахе - Клавке нужна квартира!
С этой прекрасной мыслью они прожили все последующие годы, и даже по своему полюбили Клавдию, так как понимали её и отчасти даже жалели, ибо квартира была неприватизированная.
Как-то незаметно, между делом, дядя Миша вышел на пенсию в вполне приличном звании, квартиру не спеша приватизировали, к Клаве попривыкли и даже стали делиться с ней сокровенными тайнами, которые на поверку оказывались секретами Полишинеля.
А на днях дядя Миша умер. Совсем не старый - 63 лет от роду, не дожив буквально пару дней до 64.
Обмывали, отпевали, хоронили...
Клава, все дни до похорон звонила теткам среди ночи или под утро и произнеся в трубку каменным голосом - «А Миша-то умер» - потом долго молчала на другом конце провода тяжело дыша...
Учитывая её состояние на похоронные хлопоты она оказалась непригодной и я её увидел лишь когда она вошла в церковь - за три дня постаревшая на четверть века. Стояла молча, словно никого и ничего вокруг не замечая.
«Так а что с квартирой-то будешь делать - продашь или сама жить будешь?» - не удержалась тетка Люся, пока мы стояли в длиннющей пробке на подъезде к кладбищу.
«Так у Миши же дочь есть от брака, ей и отдам» - спокойно ответила Клава и посмотрела на старушку по доброму, но с жалостью.