Рыбалка гл. 19 Дела сердечные

Виктор Лукинов
19
               
  ………….

Шестое ноября. Раннее утро. Свежевыпавший снежок покрыл белой скатертью пустынную дорогу, по которой катит в аэропорт такси. Вдруг на перерез машине, прямо под колёса, бросается непонятно откуда выскочившая дворняга. Водитель тормозит и... “волга” движется теперь почему-то в противоположном направлении.

— Гололёд, — разворачивая машину, спокойно говорит таксист. — Хорошо хоть трасса пустая.

Потолкавшись с полчаса в кассе, я наконец получаю заветный билет до Москвы.

Через несколько часов снова тискаюсь в одной из очередей, длинными хвостами, тянущимися от билетных касс.

Ну что за невезенье! Когда летишь на Север — никаких проблем. А как обратно — никогда прямо домой не попадёшь.  Да что я Вам Америку открываю! Лучше Владимира Высоцкого не скажешь:

“... Открыт закрытый порт Владивосток
Париж открыт, но мне туда не надо...”

Самый  ближайший аэропорт приземления — Симферополь. Что делать, беру на Симферополь.

Вскоре я, как и остальные пассажиры рейса Москва — Симферополь, сижу в салоне ТУ-134, и симпатичная стюардесса, “надёжная как весь Гражданский флот”, вежливо просит нас пристегнуть ремни и не курить. Рядом со мною, у иллюминатора, сидит мальчишка-девятиклассник, — москвич, едущий на каникулы к бабушке в Алупку.

А хорошо, наверное, сейчас в Алупке, на Южном Берегу Крыма.

В аэропорту Симферополя зимою ещё и не пахло. Пахло увядающими листьями, закончившимся курортным сезоном, и ещё чем-то грустным.

По ставшему уже традицией графику, добираюсь в сумерках сначала до автовокзала, потом почти всю ночь еду в “икарусе”, и, наконец, ближе к рассвету оказываюсь у калитки родного дома.

………………

Седьмое ноября. Раннее утро. Несмотря на все мамины уговоры, я так и не поспав с дороги отправляюсь на свидание. Хотя ещё и рановато, но троллейбусы уже не ходят. Движение транспорта перекрыто милицией и дружинниками, в связи с предстоящей демонстрацией трудящихся, в честь очередной годовщины Великого Октября.

Пешком, но словно на крыльях, добираюсь до заветного двора, между двумя пятиэтажками. Знакомый тополь, весь золотой, роняет листья на скамью и стол, на траву и на асфальт. Взлетаю на четвёртый этаж, нажимаю чёрную кнопку звонка. Жду, затаив дыхание.

Дверь распахивается и ... на пороге появляется парень — светловолосый крепыш, в синей морской тужурке с погонами торгового флота.

Я обретаю дар речи и говорю:

— Олю можно?

— Эй, чума, к тебе пришли, — кричит он, обернувшись назад, и уходит.

Из квартиры на лестничную площадку выпархивает моя любовь.

— Привет, — говорит она мне, но с объятьями и поцелуями пока не торопится. 

— Привет. А это кто был? — спрашиваю я.

— Это мой брат; твой коллега, — поясняет она мне.

— Ну, как дела? — задаю я очередной дурацкий вопрос.

— Всё нормально, замуж выхожу, — спокойно говорит она.

— За меня?

— Нет, Витя, но тоже за очень хорошего мальчика.

— А может лучше всё таки за меня, а Оленька?

— А если я скажу тебе, что у нас с ним уже было это, тогда как? — смотрит она на меня лукаво.

— Всё равно, выходи за меня Дюймовочка.

— Я не Дюймовочка, я Зайка — меня Серёжа так называет, — говорит она, счастливо улыбаясь.

Теперь мне всё понятно, —  любовь здесь похоже взаимная; не такая как у меня.

— Ну что ж Оленька, желаю тебе счастья; что мне ещё остаётся?

— Послушай, а ты когда приехал?

— Сегодня, и сразу к тебе.

— Да ты, наверное, ещё и не ел? Идём к нам, я тебя покормлю.

— Спасибо Оленька, не хочется что-то. Ты извини, я пойду. Знаешь, ребят ещё нужно повидать, перед отъездом. Я ведь на пару дней всего отпросился. Прощай.

“... Прибегал я сюда
Но  звучало в ответ
И не то что бы да
И не то что бы нет...”

Ну, вот и всё. Теперь уже точно нет....

 Ещё одним в полку прибыло... тяжело контуженных... на фронтах любви.

Это я сейчас так шучу и иронизирую, а тогда мне было совсем не до смеха, можешь в этом даже не сомневаться, уважаемый читатель. Херсон враз превратился в серую, ни чем не примечательную дыру и мне почему-то захотелось снова в моря, и желательно подальше;... поближе к Северному полюсу, — остудить своё отверженное, кровоточащее сердце.

Нет в жизни счастья!!!

А счастье-то, оказывается, ходило совсем рядом, только я ещё об этом не догадывался....



Продолжение следует.