Густые влажные сумерки спустились на унылые и по-осеннему поредевшие деревья, бревенчатые стены домов чернели, промоченные долгими дождями. Казалось, что деревенская, ранее бойкая жизнь, манящая вечерними посиделками и звонкими песнями до зари, пахнущая свежей травой и теплой землей, сулящая любовный непокой и короткий маятный сон на влажных от пота, простынях - вся эта живая суета куда-то исчезла. Пропала навсегда: все сжалось, пригорюнилось, смирилось с неизбежностью конца. Где-то далеко, в теплых краях было весело и радостно, где-то люди танцевали, любили и пьянели от счастья. Где-то… Но, не здесь. Здесь Глаша всем осиротевшим сознанием ощущала безысходное, вселенское одиночество, предчувствие скорой погибели и полного забвения всего живого и самой себя, как маленькой частицы этого огромного, тоскующего подлунного мира. Этот мир послушно и обреченно вгонял сам себя в тягучую дрему, готовился к предстоящей зимней спячке. И не важно, что вслед за зимним холодом народится новая жизнь. До этой новой жизни будет лежать огромная снежная долина - без конца и края. Она старалась отогнать мрачные мысли, хотелось человеческого тепла, надежды, спасения. Хотелось чуда. Думалось, что это чудо и надежду на скорое счастье дадут одни лишь любимые руки, любимые глаза не предадут. Да, он обманывал, да, поступал неблагородно. Все меняется, изменится и он. Ему, наверное, так же в душе холодно и одиноко. Он также хочет ласки и тепла. Эти мысли придали решимости, она шагнула навстречу холодному сумраку осеннего вечера.
Туфли вязли в размытой дождем, дороге. Она старалась идти возле деревьев по мокрой увядшей траве, но дважды поскользнулась, едва устояв на ногах. Подойдя к бане, увидела, что окна на втором этаже светлы от пламени свечей. «Это он для меня постарался, мой любимый», - думала она. На минуту показалось: послышались чьи-то голоса и смех. Остановилась, прислушалась: всюду была тишина, только ветер трепал ветки старых ив. Лунный свет свободно проходил сквозь голые верхушки, вся золотая листва плотным ковром лежала на холодной земле, прикрывая обнаженные корни, похожие на гигантских, заснувших змей.
Постучалась, двери распахнулись, на пороге стоял ее ненаглядный Владимир. На нем был надет шелковый шлафрок и туфли на босу ногу. Он протянул руку, она вошла и бросилась к нему на шею. Он обнял ее и тут же отстранил, подойдя к двери, крепко закрыл все замки и обернулся.
- Я рад, что ты пришла. Мне удалось таки заманить мою птичку в железную клетку.
- Ты, опять шутишь? Какая железная клетка? Твои объятия для меня - рай земной.
- Поднимайся наверх, - посмеиваясь, приказал он.
Глаша увидела, что движения кузена отличаются от обычных, глаза блестят и взгляд какой-то странный. Вином от него не пахло, но вел он себя будто пьяный. Она поднялась наверх, дверь распахнулась. Глаша задохнулась от негодования.
Комната, как всегда, была освещена множеством горящих свечей, но свет дрожал рассеянно сквозь облака бурого тумана, клубящегося перед глазами. В нос ударил какой-то неведомый запах: то ли табака, то ли восточных благовоний - она не поняла. С непривычки горло свело от внезапного кашля, выступили слезы, закружилась голова. Она шагнула вперед, и только тут до сознания дошло то, что она увидела: в разных углах комнаты, на креслах, пуфиках, диване в свободных позах сидели обнаженные женщины. Сначала показалось, что их слишком много - от обилия молочно-спелых грудей, пышных бедер, распущенных волос, длинных гладких ног и мельтешения голых рук. Она присмотрелась: женщин было четверо - Лушка, Маруська, Катька и одна белокурая, кудрявая незнакомка. Все они с наглым вызовом смотрели на Глафиру. В одном из кресел расположился Игнат и с любопытством наблюдал эту мизансцену.
- Вольдемар, qui est-ce?* Это и есть ваша аппети кузина? - спросила незнакомая блондинка, и встала во весь рост, тонкая рука отвела от лица вьющийся белый локон. Русские слова она произносила с небольшим французским акцентом. Глаша смогла внимательнее рассмотреть эту белокурую особу. Блондинка была довольно хорошо сложена: высокая и стройная она стояла без стыда, выставив напоказ белые груди, необычной удлиненной формы; неширокие бедра переходили в сильные, чуть тонковатые ноги.
---------------------------------------------------------
* Кто это? (франц.)
Роман целиком Вы можете прочитать здесь: https://www.litres.ru/lana-lanytova/glasha/
Чтобы сработала ссылка, ее нужно выделить и перейти по адресу.
Приятного чтения!