###
Как об этом сказать, когда в распахнутое окно веет, словно из духовой печки? Спасёт ли вялый парус занавески, – вот повело его край, плеснуло им, стали видны окна в доме напротив, тоже настежь, ужасно близко.
Второй этаж, все звуки со двора – в комнате.
До подоконника с дивана можно дотянуться сидя, лёжа.
Шаги в коридоре, топот. Ты готова, чуть что, закрыться, рукой обхватив плечо, – невольно повторится жест Боттичелли. Но он берет твоё запястье себе в ладонь, и это успокаивает сильней, чем слова:
– Если отворить все двери, знаешь, сколько увидим голых тел – белых, смуглых. Сколько мужчин и женщин сидят там точно, как мы. Хотя – думаю – больше лежат.
Ты веришь. Но как его глаза не отпускают твоей груди.
И сколько же здесь света.
Как объяснить, как это славно, когда на голые плечи из окна веет теплом. А прямо на простыне развёрнут пакет, клубника, липкий в капельках сыр, тёмный мускат в стаканах – всё у её согнутых, набок повернутых коленей.
Ты попросил: «Сними платье».
Ведь странно сидеть на постели в платье.
Ты видел её испуг, когда вошли. Диван раздвинут, за тонкой перегородкой туалет, ничего больше. «Мы, что, будем спать с тобой здесь?» – Будем. Но вот где присесть здесь, ты придумал не сразу.
– Как-то это непривычно мне. Слишком по-гречески. Возлежим с тобой. С вином.
– Давай совсем всё снимем. И будем как Ева и Адам.
А близость даже не то, что сейчас он (и ты) в коконе тишины, от которого отскакивают звуки безумствующего лета. Где только ты с ним не была в это лето.
А близость даже не тайна, что удовольствий не одно, а два на двоих.
Второе – когда ты согнешь колени и удобней раскроешь себя.
Чтобы ты лёг.
Чтобы ты видела, как пластает язык два лепестка твоей кожи.
Это ты научил её брить волосы, «смотри!»
И тогда ты стиснешь ноги у него на загривке.
Когда ртом ты потянешь смыкающиеся вершинки и лизнёшь, лизнёшь, лизнёшь косточку, что твердеет под ними.
А близость это вот что: сквозь летний гомон детей тонкий льющийся звук за полуприкрытой дверкой, его не спутать с водой из крана. Ты слушаешь, ты её ждешь, – и тянешься к ручке двери.
Она повесила там (сняла с шеи, когда разделась) два брелочка на связанном узлом шнурке.
Тык, тык, тык – стукаются друг об друга, если качнуть пальцем.
011 август.