(Начало - http://www.proza.ru/2011/08/10/262)
После обеда, сначала с камерой, а затем и с фотоаппаратом, нёс вахту в носовой части средней палубы, откуда был просто великолепный обзор. Кроме меня, то слева, то справа вдоль борта, мельтешил мужчина в светлой куртке немного постарше.
Свирь причудливо петляла – виды менялись один за другим. Заранее неизвестно что откроется за очередным изгибом реки. Свирь понравилась больше Камы, увиденной в 2010 году. Взгляд без напряжения охватывал оба берега, и потому она мне тоже казалась понятной и правильной рекой. Позже я узнаю, что Свирь в три раза длиннее Невы. А в том, что она судоходна на всём своём протяжении, я убедился прямым экспериментальным путём.
Перекинулся парой слов со вторым «вахтенным». Речь зашла о том, что на реке полно птиц. Со слов мужчины вокруг были цапли. Я же за время пути ничего кроме чаек и одной утки не встречал. От удивления мне даже пришлось взять паузу, чтобы обдумать, «загибает» мой собеседник или просто искренне заблуждается. «Наверное, я со своей мощной оптикой - никуда негодный сигнальщик!» - сделал я заключение.
Мужчина и после ужина составил мне компанию, и я выдал ему, что пятнадцать лет назад имел удовольствие рыбачить в устье Свири, к которому мы должны вот-вот подойти. От него узнал, что он не рыбак вовсе, но увлекается или увлекался водным туризмом. Впервые за два круиза я разглядел в объектив фотоаппарата, как рыбак на неподалеку стоящей лодке поймал рыбу. Судя по всему, это был подлещик, которого мужик быстро спрятал, хотя рядом посторонних вовсе не было. «Наш человек!» - рассудил я про себя.
Тем временем, низкие берега сменились высокими, поросшими густым хвойным лесом. Среди зарослей на берегу изредка мелькали яркие цветные палатки, ещё реже - легковые автомашины. «Как же люди к воде спускаются?!» – гадал я, рассматривая обрывистый берег. Иногда проходили встречные довольно крупные нефтеналивные суда. День был ветреным и солнечным. Застигнутый мыслью, что завтра в одночасье наше путешествие закончится, я решил сегодня «гулять по полной». Супруга не могла оторвать меня от процесса созерцания. Аккумуляторы в фотоаппарате и видеокамере были предусмотрительно заряжены накануне и ничто не могло помешать фотоохоте. «Да и день-то нынче полярный!» - радовался я, предвкушая интересные кадры в приближающихся знакомых мне местах Свирской губы.
Вечерело. Я от нетерпения пританцовывал в ожидании появления по левому борту Свирицы – деревни, рядом с которой река Паша впадает в Свирь. Неподалёку проходят Староладожский и Новоладожский каналы. Рыбалка в этих местах с моим сослуживцем Андреем Завалишиным доставила мне много лет назад истинное наслаждение.
Пока прокручивал былое, за симпатичными камышами открылась протока. Это и есть Паша. На берегу у лодок суетились рыбаки: пятница! Кто-то уже выгребал на вёслах, а многие шли к месту рыбалки под мотором. Преобладали мощные катера. С высоты казалось, что все рыбаки стоят на якоре строго у нас на пути. Однако при приближении всякий раз оказывалось, что лодки были немного слева или справа от фарватера.
По правому берегу Свири простирались высокие камыши, и был виден щит с надписью «Заповедник». Словно подчиняясь, наш теплоход резко сбросил ход. «Наверное, до самого малого?!» - подумал я, так как мы едва-едва продвигались вперед. Появилась возможность запечатлеть многочисленных рыбаков, которые сдержанно и с опаской поглядывали на крупное судно, проходящее с ними рядом. В прицел «телескопа» было даже неловко смотреть на людей, занятых своим делом – так всё было отчётливо видно, несмотря на приближающуюся ночь. Несколько катеров сошлись вместе. «Наверное, рыбинспекция проверяет документы?!» - предположил я. Чем ближе были к Ладоге, тем больше оказывалось рядом рыбаков. Зная, что кадры будут интересными, я фотографировал всех подвернувшихся под мою очумелую руку.
Пройдёт немного времени, и я рассмотрю результаты большой фотоохоты. Один кадр тронет до глубины души. В просторной моторной лодке, развёрнутой бортом, с необычайно большим импортным двигателем стояли два рыбака. Один, немного развернувшись и блестя очками, смотрел на теплоход. Левая его рука была на перевязи, правой он сжимал спининг. Тот, что был со стороны двигателя – здоровенный «бомбовоз» - сосредоточился на блесне приятеля, то ли перецепляя её, то ли снимая с неё мелкую рыбёшку. Это было так трогательно! Если бы не чётко видимый бортовой номер лодки и сомнения этического характера, а можно ли вообще просто так нагло фотографировать людей, я бы послал этот снимок на фотоконкурс.
Переполняемый эмоциями и воспоминаниями, я был готов остановить любого проходящего сзади меня туриста, чтобы рассказать, как много лет назад здесь рыбачил с друзьями. Что вот на этом самом месте, где проходит судно, всегда есть незамерзающая даже лютой зимой промоина. Как однажды по последнему льду мы, пересекая Свирь, уже покрывшуюся шугой, боялись туда угодить. Как накануне поймали только одну достойную щуку на всю компанию и поочереди с ней фотографировались.
Хотелось многое рассказать, но теплоход уже вошёл в Ладогу, увеличил ход и я едва успел заснять понравившееся мне встречное судно. В этом районе рыбаков было побольше. «Может быть и Андрей вышел в этот вечер порыбачить?» - фантазировал я, сопровождая взглядом уходящих за корму рыбаков. Устав фотографировать, я с удивлением обнаружил, что уже ночь. «Завтра 25 июня! 30-летие моего выпуска из училища! Как быстро летит время!»
Наутро проснулись в Петербурге – по берегам Невы были какие-то невысокие дома. Судно стояло на якоре, пассажиры спали. Было тихо и безветренно. После подъёма, снялись с якоря, развернулись и немного прошли против течения. Давил шум большого города – по нависающему мосту шёл нескончаемый поток автомашин. Около 9-и часов утра пришвартовались вторым корпусом к стенке в районе Речного вокзала, что на проспекте Обуховской обороны.
Сдав ключи администратору, никто нам вслед не махал, и проходя через «Волга Дрим», я с чемоданом, чуть было со всего маху не въехал в одну из витрин сувенирного павильона – она была классно подсвечена и многократно отражалась в зеркалах. «Как тут немцу устоять и не купить русский сувенир?!» - думал я, высматривая встречающую нас дочку на набережной. «Вот и она!»
«Прощай «Александр Бенуа». Жизнь продолжается от круиза к круизу».
(Подвахтенным от мест отойти!)