ОДИН вне ДОМА
ЧАСТЬ 1. ПЕРВИЧНОЕ САМОВОПЛОЩЕНИЕ
ГЛАВА 3
День рождения…
Мы не возьмем на себя смелость утверждать, что у представителей цивилизации Кьятфу принято праздновать дни появления на свет. Мы даже не можем с полной уверенностью предположить, что у них есть светлые дни. Или темные ночи…
Нам неизвестно, делят ли они время жизни на свет и тьму подобно существам, обитающим на той планете, куда волей случая (или судьбы?) занесло ребенка Тхиву и Куами. Но, с волнением наблюдая за испытаниями, выпавшими на долю маленького Кьятфу, мы всё-таки упомянем это таинство, – день рождения, – в связи с описанием его дальнейшего бытия. Ибо за всеми вышеописанными небесно-земными треволнениями нам чудом посчастливилось не выпустить из виду занятного пришельца.
Как ни странно, это не произошло в тот памятный земной день, когда изумленному Тхи Куа довелось лицезреть трепыхающийся мешок биозахвата, влетевший в шлюзовой отсек. К уже упомянутому обстоятельству, что внутри капсулы сохранялись условия среды обитания копируемого образца, следует добавить, что захватная часть устройства выполнялась абсолютно прозрачной. В противном случае невозможно добиться, чтобы живое существо внутри замкнутого пространства оставалось как можно более спокойным.
Когда Тхи Куа увидел на корабле оригинал желанной игрушки, его, безусловно, пронзил восторженный трепет. Перед ним, беспомощно суча когтистыми щупальцами-лапами, внутри захвата топтался настоящий Кош Куа! Он широко разевал пасть (функциональное отверстие для передачи звуковых волн), дико таращил голубые шары глаз (светоприемники), и часто прядал ушами (звукопоглотителями). При этом он нещадно колотил себя по бокам толстым органом устрашения.
Кош Куа оказался настолько красивым и необычным!
Его светоприемники разительно напоминали форму и цвет матери. Такие же небесно-бездонные сферы! Сам Кош Куа столь мал и беззащитен, что у Тхи Куа невольно возникло желание защитить обезумевшего от страха инопланетянина. Далеко не сразу, но смешавшийся разум ребенка все же задался уместным вопросом: «Зачем здесь это удивительное существо? Ведь согласно рассказу родителей, сей великолепный образец должен гулять на свободе…».
Что-то тревожно кричит в коммуникатор Куами…
С кораблем происходит нечто страшное! Тряска и грохот…
Тхи Куа растерялся, пытаясь одновременно слушать мать и формулировать терзающие его вопросы. Он не успел… Ребенок не поверил своему объемному зрению!
Равнодушно чавкнув, биозахват неожиданно распахнул лепестки. Образец нелепо завис в пространстве, напряженно раскинув щупальца с растопыренными крючками на концах. Издав оглушительный рев прощания с жизнью, Кош Куа выбросился бесформенной массой вон…
Ребенок Кьятфу не знает, чем может закончиться для Кош Куа свободный полет. Но, прежде чем Тхи Куа успел осознать выброс праигрушки, его накрыло кипятком ощущения непоправимости происходящего. Жалость, смешанная с недоумением, бурлила в нем жгучими волнами. Молниеносный шквал эмоций, в основе которого вулканировало желание предотвратить несправедливость любым способом, словно песчинку вышвырнул Тхи Куа наружу вслед за погибающей формой местной жизни.
Если бы чуть ранее предусмотрительный Куами не подпитал ребенка аварийными энергоаккумуляторами, в повествовании, вероятно, можно было решительно ставить точку. Поскольку, оказавшись вне родной среды обитания, маленький Кьятфу имел более чем достаточно шансов немедленно прекратить осмысленное существование.
В первые секунды вторжения в атмосферу планеты Лю Ди его жизнь не прервалась благодаря уникальному панорамному зрению. Ребенок Кьятфу не ослеп от нестерпимо яркого света, благодаря мощной тени от родительской яхты, все еще прикрывающей его сверху. Он мог отключить функцию зрения, но страх потерять из виду корабль был многократно сильнее страха ослепнуть. Он также совершенно бессознательно не выпускал из виду быстро удаляющийся в противоположную сторону светлый комочек Кош Куа. Держать его в поле зрения становилось все труднее, так как освещенность стремительно нарастала. Тхи Куа охватил предательский страх. Ведь сам он двигался в том же направлении, что и Кош Куа, т.е. довольно быстро удалялся от яхты.
Вторым опасным фактором, парализующим волю, была температура. Тхи Куа становилось невыносимо холодно. Он попробовал разредить энергетическое тело, чтобы согреться. Частично потеряв плотность, малыш слегка воспрянул духом. Скорость падения замедлилась! Но, постоянно оценивая дистанцию до яхты, Тхи Куа не мог не заметить, что немедленной помощи от родителей ожидать не стоит. Корабль подозрительно быстро набирал высоту, лишая ребенка спасительной тени. Он не успел обдумать мотивы поведения, которыми руководствуются отец и мать.
Садящееся зрение запоздало оповестило о приближении снизу крупного быстродвижущегося объекта, коим оказался атакующий яхту «Громовержец». Далее Тхи Куа почти не контролировал обвально развивающуюся не в его пользу ситуацию. Разум автоматически запрограммировал единственно верный алгоритм спасения.
Тело мгновенно увеличило плотность, одновременно уплощаясь в прозрачную лепешку. Это дало возможность резко изменить траекторию вертикального падения. Уходя в сторону от рвущегося ввысь самолета, Тхи Куа почти потерял сознание от сверхмощной звуковой волны, но неожиданно получил спасительный бонус в виде тепловой энергии. Сопла двигателей обдали замерзающий организм Кьятфу приятным жаром, ускоряя процессы антикризисной жизнедеятельности.
Не ведая об истинных намерениях инопланетного авиатора, Тхи Куа инстинктивно озарился мыслью, что остается один путь спасения – держаться ближе к Кош Куа. Другого варианта нет. Но в «глазах» Тхи Куа нестерпимо рябит от тысяч белых мушек, заполонивших пространство под ним. Кто из этих светлых пятнышек Кош Куа?
Прежде чем ответить самому себе на вопрос жизни и смерти, Тхи Куа ощутил, как тело максимально уплотнилось, вытягиваясь в подобие веретена. Заостренный штырь мгновенно ускорил падение, вворачиваясь в плотную атмосферу. У ребенка захватило дух!
Довольно скоро он увидел, как одна из трепещущих внизу мушек быстро разрослась до требуемых размеров. Тхи Куа испытал нечто вроде вялой радости. Он догонял Кош Куа, но силы покидали его гораздо быстрее. Плотное, стремительно падающее тело, остывало с каждой секундой, парализуя функции энергообмена. Зрение почти отказало, столкнувшись с нестерпимо ярким излучением местного Солнца.
Вероятно, они легко достигли бы планетной поверхности поодиночке. Каждый в свое время. Столь непохожие друг на друга представители двух разных цивилизаций. Древняя, высокоразумная, почти совершенная форма жизни Кьятфу. И, не такая уж древняя по земным меркам, совершенно неразумная форма жизни котенка Тишки.
Для Тишки итог прогулки, столь многообещающе стартовавшей утром памятного дня, был абсолютно предсказуем. Ибо только в свежеобновленном воображении доберманши Чары котята способны летать по-птичьи. Чем закончилось бы автономное приземление для Тхи Куа, мы прогнозировать не решимся. В его положении надеяться на различные варианты пока еще было возможно.
Завершившаяся атака «Громовержца» повторно внесла коррективы в совместное падение. Оглушительный разрыв послал в сторону Тхи Куа жесткую взрывную волну, настигшую его на границе почти отключившегося восприятия. Придав падающему веретену дополнительное ускорение, волна заметно приблизила Тхи Куа к котенку. Когда звук разрыва стих, ему даже показалось, что он отчетливо слышит пронзительные вопли обезумевшего от ужаса Тишки. Это громкое мяуканье послужило спасительным маяком для набирающего скорость, практически ослепленного и замерзшего Тхи Куа.
Неизвестно, сколько метров оставалось до смертельной тверди, когда обессиленный Кьятфу обмотался разреженной прозрачной портянкой вокруг горячего тельца Тишки. Эмоциональные рецепторы Тхи Куа считывали с организма котенка сигналы предельного ужаса, источником которого мог быть только инстинкт самосохранения. Но даже высокоразвитым формам жизни знаком данный инстинкт. Подпитавшись тепловой энергией от Тишки, Тхи Куа судорожным усилием постарался устранить причину всепожирающего страха, разрывающего котенка.
Его этому не учили, но, почти отключившееся энерго-тело Тхи Куа успело максимально уменьшить плотность, одновременно совершив последний немыслимый рывок в небо. Туда, где остались мама и папа. Ведь они обязательно спасут единственного, неповторимого ребенка. Надо лишь чуть-чуть помочь им. Надо показать строгим, но бесконечно любимым родителям, что маленький Тхи Куа не сдался… Смотрите, мама с папой! Тхи Куа – настоящий Кьятфу…
В ясную субботу первой половины августа, когда на Землю случайно высадился пришелец Кьятфу, некоторое количество разумных особей Лю Ди так или иначе оказались свидетелями или соучастниками невероятных событий. Большинство из них – даже отдаленно не ведая сути происходящего.
Помимо уже знакомых персонажей (мальчик Егорка с родителями, матушка хозяина Чары, пилоты Снежко и Соколов со товарищи-командиры), на земле образовалась весьма приличная группа дачных зевак. Лю Ди разных полов, возрастов и жизненных опытов с восхищением наблюдали, как лихо почти над их головами разворачивается диковинная небесная баталия.
Когда над поселком неожиданно повисла невесть откуда взявшаяся туча, собственные мнения дачников спонтанно разделились. Лю Ди старой закалки не имели ничего против, если сухую землицу слегка подмочит теплым дождичком. Для картошечки полезно, для цветочков, для яблочек…
Молодежно-шашлычная популяция напротив заметно поскучнела лицами. Зачем лишняя сырость? Лето на исходе, хочется позагорать напоследок. Скоро осень, грязи и слякоти с лихвой на всех заготовлено…
Продолжения обмена авторитетными мнениями не последовало. В течение следующих пятнадцати-двадцати минут внимание дачников целиком и полностью поглотилось захватывающим театром воздушных действий. Особей, имеющих прямое отношение к авиации, в поселке не оказалось, поэтому каждое высказывание относительно сути авиашоу имело право на истину.
– Не дай боже, война?! – всплеснула натруженными руками матушка хозяина Чары. – Чего разлетался над живыми людями, ирод!
Напуганная до смерти бабулька предпочла срочно затаиться под крышей дома.
– Учения! – со знанием дела крякнул копченый дедок навеселе. – Вишь, палит из пушек по вероятному противнику! Заряды холостые, должно быть…
Грохот первой разорвавшейся ракеты слегка остудил военно-трудовой энтузиазм дачников. Матери с беспокойством прижимали к себе малолетних детей, тревожно следя за беснующимся в небе «Громовержцем». Мужчины делали вид, что происходящее вполне укладывается в рамки нормального, хотя многие уже спешно подсчитывали уровень этилового спирта в крови. А ну как, придется срочно уносить ноги? Уж больно по-настоящему грохочет в небе…
После взрыва второй ракеты многие наблюдающие поторопились укрыться в домиках или заняться срочными приготовлениями к отъезду. К счастью, небесная канонада подошла к концу. Провожая глазами редеющую тучу, дачники взволнованно переглядывались. Финальный грохот не внес дополнительной паники. Обычный раскат грома. Правда, необычайно громкий и гулкий, но тучка исчезла так же неожиданно, как появилась. Дачники облегченно вздохнули, не заметив, что самолет после выполнения задания словно испарился вместе с черным облаком. Тишина воцарилась в голубой сияющей высоте.
Родители Егорки лишь отрывочно наблюдали за воздушными маневрами. Их внимание всецело приковано к сыну. Мальчик уже пришел в себя. Лежа на кровати, он часто вздрагивал, когда домик сотрясался от рева низколетящего истребителя. Когда в небе загрохотало, мама прикрыла сына теплым телом, закрыв детские уши краями подушки.
– Что это было? – тихо спросила она мужа, когда все стихло.
– Похоже на учения по разгону туч. – Отец внимательно смотрел на Егорку. – Как он?
– Егорушка, не бойся, сынок! – Мать погладила сына по рыжеволосой вспотевшей голове. – Гроза ушла. Мы сейчас поедем домой.
– Тишка… – неожиданно заплакал мальчик.
– Не плачь, ты же мужчина! – твердо сказал отец. – Найдется твой Тихон, никуда не денется!
– Нет, – горько всхлипнул Егор. – Не найдется… Он улетел… Я сам видел…
– Как улетел, Егорушка?! – воскликнула в смятении мама. – Куда улетел?
– Туда… – Егорка ткнул указательным пальцем в потолок. – В небо! Я видел…
Мальчик затрясся в беззвучном рыдании. Мать вопросительно смотрела на мужа полными слез глазами. Отец тяжело вздохнул, глянув мельком в окно:
– Я говорил твоей матери, не надо дарить ребенку кошку! Доигрались?!
Ответа не последовало.
Описывая поведение вовлеченных людей, хотелось бы буквально мельком вспомнить о братьях меньших, кто имел неосторожность участвовать в проводах Тишки на небеса. Вернее, о сестрах. Речь, как многие догадались, пойдет о Чаре.
Кратковременно побыв в доме, она убедилась, что укрывшейся под кроватью старушке ничего, кроме собственного воображения, не угрожает. Чара вышла на крыльцо, с удивлением наблюдая скопление людей на улочке. Люди взволнованы, они шумно обсуждают нечто важное, что заставило их срочно собраться в гомонящую толпу. Неужели они никогда не слышали грома? Доберманша лениво зевнула, по привычке окидывая окрестности жаждущим приключений взором. В ту минуту, когда народ в очередной раз возбужденно заголосил, собака вновь доверилась безотказному зрению.
Далеко в травянистом поле, – в стороне от дачного массива, – где никогда не ступала ее собачья лапа, упало что-то маленькое. Она заметила белый парящий комочек еще в небе, когда его сносило ветром все дальше и дальше от домиков. Люди не могли обсуждать это событие. Они дружно смотрели в противоположную сторону. В перерывах между громовыми раскатами – Чара готова была ухо отдать на отсечение! – неслись плохо слышимые крики о помощи, которые издавал падающий с неба белый комок. Подозрительно знакомые нотки послышались чутким Чариным ушам в причитаниях неопознанного летающего объекта. Когда приземлившийся летун исчез в высокой траве, крики стихли. Чаре стало не по себе… Она была уверена, что отчетливо слышала приглушенный шлепок. Такой специфический звук при падении на землю издают подстреленные хозяином птицы.
Она покосилась в сторону людей.
Никто не видел? Не слышал? Нет. Никому нет дела.
Люди начали разбредаться. Чара еще раз прислушалась.
Тишина. Она поняла, что наступил ее звездный час. Настало время использовать умный тренированный организм по назначению. Где-то в полевой траве лежит добыча. Её законный трофей. Только Чара знает, куда упал предназначенный лично ей подарок. Её не волнует, есть ли другие претенденты на находку. Почему-то она уверена, что дальнейшие отношения с незваным пискуном предстоит выстраивать именно ей – везучей доберманше Чаре.
Да здравствует удача!
Удача всегда находит самого достойного!
Собака решила действовать не мешкая. Молча побегав вдоль изгороди, она убедилась, что забор достаточно крепок. Конечно, она может пустить в ход мощный корпус, лупанув несколько раз плечом с разбегу в штакетник. Или задействовать зубы, перед которыми вряд ли устоит не слишком крепкая древесина. Но шуметь нельзя. Лишний шум привлечет внимание людей. Остается медленный, но верный путь – подрыть забор. Способ нудный и грязный, зато надежный и без последствий.
Неторопливо обежав участок по периметру, Чара нашла подходящее место. Земля оказалась гораздо тверже, чем она предполагала. Высокая трава надежно скрыла от нежелательных свидетелей перекатывающуюся бугристыми мышцами спину Чары и медленно растущий позади неё холмик сухой почвы.
Тишка впечатан в разогретую землю.
Окруженный густой травой беспамятный, полный страданий и боли переломанный кусок окровавленной плоти. Со стороны он выглядит мертвым растерзанным зверьком неизвестной породы. Тем не менее, в нем теплилась жизнь.
Выражаясь военно-земным языком, Тхи Куа вначале сыграл роль тормозного парашюта, затем умудрился выполнить функцию гасящего скорость пиропатрона. Будучи существом объемно-неплотным, при ударе об землю Тхи Куа послужил Тишке сносной подушкой безопасности. Учитывая малый вес котенка и неплохие планирующие свойства кошачьего организма, можно констатировать, что он родился в рубашке. Неизвестно, что осталось бы от него, случись несчастному приземлиться на асфальтовое шоссе, но Тишка закончил десантирование в зарослях репейника.
При всех благоприятствующих факторах, удар оказался слишком сильным. Тишка сломал лапы. Все четыре маленькие лапки буквально сложились, вырывая у судьбы жизнь для их обладателя. Грудная клетка треснула, подобно яичной скорлупе, почти лишив его возможности дышать. В пасти ошметки языка перемешались с осколками зубов, но он ничего не мог поделать. Даже позвать на помощь или кричать от боли. Челюсти не слушались. Полопавшиеся внутренности чудом остались в брюшной полости. Голова нестерпимо гудела. Уцелел лишь хвост. И – средоточие девяти кошкиных жизней – позвоночник.
Для Тхи Куа контакт с земной поверхностью означал лишь конец свободного падения. Его организм не мог сколько-нибудь серьезно пострадать от удара даже большей силы. Неплотная физическая сущность Тхи Куа ударившись о грунт, разбрызгалась обширной кляксой, подобно киселю. В родной среде Кьятфу без труда собирает себя воедино, объединяя мельчайшие фрагменты с помощью полевой структуры. В случае необходимости, он без ущерба жертвует почти всем неплотным телом. Для полного восстановления ему необходимо несколько клеток и достаточное количество энергопитания.
К сожалению, именно питания враждебная планета не могла предложить. Все, что окружает и касается Тхи Куа, безжалостно истощает его слабый организм. Тяжелый загрязненный воздух, ядовитая растительность, яркий свет. Чтобы поддержать в себе жизнь, он расстался с основным объемом растекшегося тела. Смешавшиеся с почвой фрагменты требовали слишком много драгоценной энергии для защиты клеток от инфицирования местными бактериями. Солнце быстро высушило то, что не могло более считаться частями Тхи Куа. Закат прекратил смертельное воздействие ультрафиолета, но добавилась новая напасть.
Наступал теплый летний вечер.
Но Тхи Куа нестерпимо мерз. Остаток тела терял волю к сопротивлению. Единственным источником, способным поддержать в нем жизнь, было горячее тело Тишки. Меркнущее сознание пришельца диктовало мысль – трансформироваться в минимально возможный объем. В итоге Тхи Куа пропитал остатками себя шерстяной покров Тишки, стараясь проникнуть поближе к горячей коже. Укрывшись под окровавленной шерстью, он впервые ощутил облегчение. Его не слепит солнце. Согреваясь жаром умирающего котенка, Тхи Куа почувствовал, что способен вновь анализировать происходящее.
Он прислушался.
Котенок более не испытывает ужаса.
Его тельце испускает совершенно другие флюиды. Ему, несомненно, очень плохо. Вероятно, он нуждается в помощи. Настроившись на ощущения Тишки, Тхи Куа постепенно стал понимать, в чем причина страданий того, кто должен был одарить его новой игрушкой.
Поблуждав рецепторами поля в организме Тишки, он обнаружил места, подлежащие восстановлению. Эти поврежденные участки причиняют котенку основные неудобства. Тхи Куа с удивлением отметил, что в инопланетной форме жизни совершенно не развиты функции быстрой регенерации. Несмотря на то, что материала для срочного «ремонта» поврежденных систем в теле Кош Куа в избытке.
В Тхи Куа проснулся талант биоконструктора.
Он решил попробовать восстановить каркас. Прощупав полем уцелевшие кости, он без труда инициировал молекулярный обмен с нарушенными участками. Когда он закончил первый эксперимент, ему показалось, что Кош Куа пробует приподняться на щупальцах.
Окрыленный успехом, Тхи Куа занялся внутренними системами жизнеобеспечения, памятуя рассказ отца. Каждая система организма должна быть восстановлена. Только тогда он может надеяться, что Кош Куа будет функционировать корректно. Когда Тхиву и Куами вернутся за ребенком, им обязательно понадобится ориентир. Для этой цели лучше всего подойдет живой и здоровый образец, информация о котором сохранилась в памяти биолокатора. Если родители определят местонахождение Кош Куа, они без труда найдут и свое продолжение.
Блуждая от органа к органу, любознательный Кьятфу не переставал удивляться, насколько несовершенна эта форма местной жизни. Зачем столько клеток, если во время опасности для жизни ими невозможно быстро и эффективно распоряжаться? Зачем так много уязвимых систем, если можно быть единой завершенной энерго-полевой структурой.
Когда Тхи Куа подлатал внутренние органы, он обнаружил, что Кош Куа ведет себя весьма странно. Он часто выбрасывал из отверстия для приема пищи подобие плоского скребка. Этим влажным органом Кош Куа собирал на себе цветную жидкость, которой довольно много находилось внутри него. Тхи Куа понял, что котенок не хочет терять этот важный компонент своего организма, если столь тщательно возвращает его в себя.
Странная форма жизни! Ускоренным делением жидкостных клеток он быстро восполнил недостаток цветной влаги в организме Тишки. И только теперь Тхи Куа осознал, что его собственные ощущения протекают не совсем так, как раньше.
Увлекшись капитальным ремонтом Тишкиного организма, Тхи Куа незаметно для себя совершил две трансформации. Вначале он по неопытности забыл частички своего поля в тех закоулках котенка, где бескорыстно потрудился врачом. Вернув кота к жизни, он нечаянно задействовал врожденную способность кошек – патологическую чистоплотность. Кошка в состоянии стресса первым делом вылижется до зеркального блеска. Этого Тхи Куа знать не мог. Оживающий Тишка пришел в ужас, обнаружив себя вывалянным в земле. Снежно-белая шерстка пропиталась кровью. Естественно, котенок, едва придя в себя, принялся остервенело вылизываться, хотя даже элементарно ползти пока не мог. Его стремление почиститься вполне объяснялось состоянием глубокого шока.
Оглушенный Кош Куа неутомимо елозил едва сросшимся язычком по свалявшейся шерсти, выскребая отовсюду невкусную слизь. Этим густым серым киселем он покрыт от ушей до кончика хвоста. Дважды его нещадно тошнило, но голод взял свое. Вылизав себя, Тишка опять ослаб, его по-прежнему мучила жажда. Собрав силы, он переполз под огромный лист лопуха, где царила прохлада.
Оставшаяся на коже котенка пленка из клеток Тхи Куа, постепенно отмирала, будучи убитой понижением атмосферной температуры и высыханием шерсти. Потративший немало созидательной энергии Тхи Куа уже ощущал накат забытья, как вдруг…
Кьятфу почувствовал необъяснимый прилив сил.
Это не было привычным ощущением обновленного потенциала. Ему хотелось менять форму тела, но энергия билась в стенки тяжелого сосуда, не давая возможности парить в пространстве. Он чувствовал себя вполне дееспособной структурой, но плохо понимал, как воспользоваться незнакомым набором функций.
Тем временем Тишка, оправившийся от шока, пробовал двигаться. Замутненное сознание подсказывало, что ползти надо на шум поселка. Где-то там далеко, на краю поля, должно быть надежное укрытие. Там остался замечательный мальчуган Егорка, который наверняка ищет Тишку. Он обязательно спасет котенка. Он отнесет его в дом, где ждут две миски. Одна миска с вкуснейшим кормом, который мальчик прячет в высокой гудящей коробке. Вторая – с невкусной водой из пластиковой бутылки…
Тхи Куа встрепенулся.
Его насторожило ощущение продолжающихся трансформаций. Он почти адаптировался к холоду. Трудно воспринимался непривычно малый собственный объем. Он понял, что в организме появилась некая инородная жидкость. Состав влаги не вызывал отторжения, но ему хотелось понять ее происхождение. Прогулявшись по внутренним системам котенка, он обнаружил источник. Жидкость в небольших количествах поступала извне.
Это наступающий рассвет и шумное пение птиц разбудили Тишку. Подняв прояснившуюся голову, он наткнулся на рощицу великолепных листков, усеянных тяжелыми каплями росы. Котенок с наслаждением слизывал вкусную сырость, переползая от листа к листу. Утолив жажду, он попытался встать, но почувствовал острую боль в конечностях. Ныл отшибленный живот, плохо соображала голова. Давал о себе знать голод. Приподнявшись на слабых лапках, Тишка убедился, что не одолел даже десятой доли дистанции до заветной цели. Его охватило уныние. Накатывающая волнами слабость заставила вновь забыться тяжелым сном.
Тхи Куа думал.
Судя по ощущениям, поступившая жидкость пошла Кош Куа на пользу. Поняв, что напитавшийся влагой котенок повторно ушел в режим энерговосстановления, он предпринял небольшую внешнюю разведку. Выглянув за пределы дремлющего организма, Тхи Куа «зажмурился». Яркий свет и рассветная прохлада быстро загнали его вовнутрь убежища, которое постепенно становилось привычно надежным, несмотря на раздражающую тесноту и слабые навыки управления неповоротливой оболочкой. Но Тхи Куа пришел к выводу, что при желании он без труда сможет обозначить свое присутствие, когда вернутся Тхиву и Куами. Борящийся за жизнь, невозможно трансформировавшийся в теле котенка Тхи Куа, ни на мгновение не допускал мысли, что возможно иное развитие событий. Пока же следовало во всем подражать местной форме жизни.
Отдых…
План Чары нарушен.
По улочке мчится большая белая машина, издавая тревожный вой. Автомобиль тормозит у ворот, подняв тучу пыли. Из него вываливаются чужие люди, которые в сопровождении соседей врываются в домик. Собака в замешательстве. Она должна охранять территорию, но люди ведут себя слишком по-хозяйски. Громко разговаривая, они заносят в дом непонятные предметы. Чара совершенно не заинтересована делить с ними будущую добычу.
Притаившись в траве, она наблюдает.
Люди выносят из домика матушку хозяина на длинном лежаке. Старушка негромко зовет Чару. Но доберманша не спешит доверять. Чужаки укладывают бабушку в свой фургон. Спустя минуту автомобиль исчезает. Сосед закрывает домик на ключ, захлопывает калитку. Через несколько минут возвращается, громко выкрикивая имя Чары. Не дождавшись ответа, он скрывается.
Собака поняла, что ей более никто не помешает.
С небольшими передышками она продолжила нелегкое занятие. К вечеру ей удалось выкопать более половины запланированного. Сильно болят подушки лап, ей хочется есть. Чара решила отдохнуть. У неё устроено укромное место в зарослях крыжовника с тыльной стороны дома. Утолив жажду остатками воды из персональной миски, она с удовольствием прилегла под тенистым кустом.
Разбудил крик петуха.
Нервно вскочив, она вспомнила!
Работать! В поле трофей! Не прошло и получаса, как отдохнувшая собака вылетела стремительной торпедой из-под забора с противоположной стороны. Высоко подпрыгивая, она понеслась гигантскими скачками по зеленому морю влажной травы.
Чара почти достигла места падения.
Внезапно собака остановилась как вкопанная. Двигаясь по ветру, она не сразу уловила запах. Опережая мысли, лапы сами понесли ее в нужном направлении. Разворошив носом густую травяную поросль, Чара не поверила глазам.
Вот это встреча!
Старый знакомый вернулся! Но что с ним? Он странно пахнет. К терпкому аромату котенка примешивается сладковатый запах крови. Кроме того, она ощутила неведомый резкий привкус, лизнув Тишку. Когда матушка хозяина наводит чистоту, чем-то похожим попахивает в доме. Но сейчас не время выяснять парфюмерные подробности. Похоже, её несостоявшийся дружок не совсем хорошо переносит полеты. Он не реагирует на тычки Чариного носа, вяло постанывая во сне. Он явно нездоров и подозрительно слаб. Тщательно вылизав малыша, доберманша осторожно взяла его за загривок. Котенок не сопротивлялся.
Когда Чара донесла ношу до забора, её ждал сюрприз.
У ворот стоял джип хозяина. Дверь домика распахнута, изнутри слышен шум. Такой поворот событий также не входил в её планы. Собака развернулась, затрусив вдоль окраины поселка. Котенок болтался в зубах безучастной тряпкой. Обогнув окраину, она нашла подходящее место. Чара помнит эту недостроенную дачу. Когда-то давно, когда хозяин не ленился выгуливать её по-настоящему, они часто бывали около этой краснокирпичной коробки без окон и крыши. С тех пор дом почти не изменился. Это хорошо. В ближайшее время здесь вряд ли появятся люди. Подвал дома идеально подходит для убежища.
Она быстро нашла вход.
Положив котенка на землю, внимательно исследовала обширное подземелье. Место понравилось. Сухо, тепло и не очень темно. В дальнем углу она нашла почти новую ватную фуфайку. Соорудив у стены подобие лежанки, осторожно перенесла котенка на постель. Он горестно всхлипнул, сворачиваясь клубком.
Чара прилегла рядом.
Место укромное, дальнее. Но инстинкт подсказывал, что бросать несмышленыша одного нельзя. Прокараулив спящего около часа, она ощутила голод. Покосившись на Тишку, поняла, что, проснувшись, этот карапуз наверняка не откажется перекусить.
Нет ничего проще! Уже через двадцать минут вернувшаяся собака жадно терзала аппетитную горячую тушку свежезадушенной курицы.
Этот день – или вернее, утро – тоже нельзя назвать днем повторного рождения Тхи Куа, если иметь в виду физическое выживание. В течение последующих двух недель Чара сделала все от неё зависящее, чтобы Тишка выздоровел. Даже больше. Не спала ночами, охраняя бункер от непрошеных гостей. Рискуя жизнью, таскала больному свежую курятину. Дважды её пытались отравить, но она смогла распознать опасность.
Ежедневно она выносила слабого котенка на солнышко, с умилением наблюдая, как тот ковыляет к ближайшей лужице на водопой. Она терпеливо ждала, когда, наконец, сможет взять друга с собой на охоту. У Чары были все предпосылки гордиться собой.
Но чудо живет вечно лишь в сказке.
Доберман слишком приметная собака. Её без труда могли застрелить хозяева съеденных кур, но столь дорогого шила в дырявом поселковом мешке слухов утаить невозможно. Хозяин наглого пса слишком влиятельный человек.
В последний день августа она сладко дремала после обеда, ощущая уткнувшегося в бок Тишку. Чара услышала шаги задолго до того, как силуэт человека возник в проеме входа. Она не видела его, но мгновенно узнала. Доберманы редко ошибаются. Если только в щенячьем возрасте.
– Чара! – Хозяйский голос негромкий, но властный. – Ко мне!
Если бы она была кошкой, она могла не подчиниться. Но Чара собака. В последний раз лизнув заметно подросший, идеально белый сопящий клубок, она покорно вышла навстречу человеку.
Тхи Куа не спал.
Кьятфу не нуждаются в столь расточительном способе энерговосстановления. Время, которое Тишка тратит на сон, Тхи Куа использует на изучение «своего» внутреннего мира и внешней среды. Уже не раздражает теснота оболочки. Многое стало понятным, и, – мог ли он представить такое совсем недавно? – близким в несовершенном организме котенка. Чтобы жить и функционировать, образец нуждается в определенном количестве энергоматериалов. Материалы поступают извне. Тхи Куа научился определять время, когда загружается свежая порция. Обычно это происходит два раза за одну смену света и тьмы. Задачу доставки разовых порций решает некая вспомогательная форма жизни, с которой Тхи Куа познакомился в день падения на Землю. Это существо занимается транспортированием котенка в случае необходимости и текущим уходом. Тхи Куа неоднократно примеривался к большому сильному организму, в котором ему было бы просторнее и удобнее, но этого образца наверняка нет в памяти биолокатора родительской яхты. Кроме того, он с удивлением отметил, что тело Тишки медленно, но стабильно увеличивается. Не исключено, что скоро он станет ничуть не меньше своего опекуна.
Тхи Куа заметил, что во внутренних системах котенка почти не осталось последствий разрушительного удара о поверхность планеты. Щупальца срослись не идеальным образом, но Тишка вполне резво перемещается по подвалу, когда поставщик энергоматериалов ненадолго оставляет его в одиночестве. Когда котенка выносят за пределы укрытия, Тхи Куа испытывает дискомфорт от яркого света. С этим приходится мириться. Котенку для корректного энергообмена требуется жидкость, которая скапливается в углублениях земной поверхности. Внутри убежища жидкости нет.
Как-то Тхи Куа определил, что котенок пользуется управляемыми шторками на светоприемниках, когда излучение светила чрезмерно интенсивное. Чуть позже он обнаружил около шторок специальные толкатели, и даже пробовал управлять ими. Это оказалось совсем просто. Далее он без труда нашел подобные тянуще-толкающие жгуты в конечностях, которые отвечают за перемещение всего организма котенка. В теле вспомогательной формы жизни эти жгуты неизмеримо крупнее и мощнее, что указывает на довольно высокий статус в биологической цепочке. Тхи Куа не смог понять, каким непостижимым образом маленькая слабая особь держит в подчинении более агрессивную сильную структуру. Но лишний раз решил терпеливо ожидать визита родителей в крепнущем организме Кош Куа. Вероятно, не зря эти неразумные существа столь популярны у Лю Ди.
Тхи Куа внутренне поежился.
Он слегка упустил из виду, что Кош Куа и его помощник не являются основными представителями местной цивилизации. О Лю Ди он знает не только то, что рассказывал отец. Тхи Куа твердо уяснил, что эти разумные инопланетяне весьма неприветливо встретили гражданский корабль Кьятфу. Он отчетливо помнит переполох, возникший на яхте незадолго до его спонтанного прыжка. В любом случае, следует держаться от Лю Ди как можно дальше, если он надеется благополучно вернуться домой. Но для этого нужно быть уверенным, что к моменту встречи родительского корабля Кош Куа не будут сопровождать Лю Ди.
Интересно, был ли этот симпатичный образец чьей-то игрушкой? Воспоминания об играх плавно откатили Тхи Куа в прошлое. Он явственно ощутил тоску по дому. Где-то во вселенских просторах дрейфует сумрачно огромная, но бесконечно родная планета Кьятфу. Там нет стремительного частокола дней и ночей. Мягкий спектр прохладного голубого солнца отлично питает тело, способствуя запасанию энергии в полевой структуре. Для питания неплотного тела Кьятфу периодически интегрируются в просторные жидкостные капсулы, в изобилии парящие над поверхностью теплой планеты. Эти источники пищи имеют разную плотность, цвет и вкус. Если бы Тхи Куа мог сам выбирать жидкостные питатели, он бы с удовольствием «ел» из двух самых «вкусных» типов жидкости, но Куами зорко следит за каждым сеансом питания. Растущему организму для правильного развития необходимы не только лакомства.
За время жизни Тхи Куа два раза наступали долгие периоды темноты, когда Кьятфу вынуждены скрываться от холода и голода в недрах планеты. В ожидании света и тепла они живут в гигантских пещерах, скрытых глубоко под поверхностью. В древности не все Кьятфу доживали до рассвета, так как энергии недр не хватало на всех. Теперь все иначе. Пещеры оборудованы совершенными энерговосстановителями, не уступающими по качеству питания природным источникам. Все жилища и корабли Кьятфу снабжены автономными секциями энерговосстановления.
При мысли о корабельной «столовой» невыносимо захотелось чего-нибудь вкусненького. Кстати, в организме Кош Куа почти переработалось последнее поступление энергоматериалов. Скоро наступит тьма. Котенку пора проснуться, чтобы освободиться от отходов и загрузиться очередной порцией пищи. Тхи Куа уже неплохо ориентируется в хронологических закономерностях функционирования Тишкиного организма.
Но Тишка проспал до позднего вечера.
Проснулся он не от голода. Его разбудили звуки опасности. К дому кто-то приближался. Этот кто-то был не один. Групповой топот совершенно не походил на мягкую поступь Чары. Только теперь Тишка понял, что доберманша отсутствует слишком долго. Он пружинисто вскочил, ощетинив загривок. Хвост раздулся пушистой трубой, усы торчали колючими кустиками, верхняя губа обнажила отросшие заново клычки.
В подвал одновременно ворвались две собаки.
Две бродячие псины с победным рыком пожирали горящими глазами беззащитного Тишку. Невысокий черный лохматый пес перекрыл выход, хищно припав на передние лапы. Второй кобель – крупная рыжая дворняга – неторопливо теснил котенка в угол. Тишка понял, что минуты его жизни сочтены. Он пятился в западню, шипя от смертельного ужаса, тоскливо озираясь по сторонам. Высоко, под самым перекрытием, тускло светит лунный свет. Холодные блики проникают в подвал сквозь вентиляционное окошко. Котенок рванулся к окну, изо всех силенок судорожно толкнулся задними лапами…
Когти чиркнули по бетону, он беспомощно шлепнулся на земляной пол. Рыжий удовлетворенно гавкнул. Мощные челюсти изготовились ухватить легкую добычу. Черный у двери не вытерпел, дернувшись следом. Еды много не бывает…
Тхи Куа автоматически считал знакомую эмоцию прощания с жизнью. Котенка следовало спасать. Желания организма не вызывали сомнений. Две агрессивные формы жизни, проникшие в укрытие, не производили впечатления дружественных. Когда Кош Куа в очередной раз устремился куда-то вверх, Тхи Куа обеспечил толкатели задних конечностей тройной дозой энергии, одновременно уменьшив плотность тяжелого тела.
Рыжий от удивления присел, забыв отшить зарвавшегося черного. Никогда прежде он не видел, чтобы кошка прыгала на такую высоту. При всем желании он не смог бы повторить то, что сделал почти съеденный котенок. Лелея слабую надежду, он рванулся наружу, сметая зазевавшегося партнера.
Тишка не понял, как оказался на окне.
Спружинив на землю, он не успел выбрать направление отхода. Собак оказалось не две. Третий охотник – овчаристо-седомордая беспощадная сука – пасла окно снаружи. Справа отход отрезала стена пристроенного гаража. Слева, толкаясь и злобно подлаивая, рысью неслись на пару рыжий с черным.
Взвизгнув, Тишка залепил предводительнице когтистую оплеуху. Отчаянно дернувшись, попытался повторно улизнуть в вентиляционную щель, но лапы сами сделали то, о чем он не успел даже помечтать. Котенок, задрав голову, неожиданно сиганул вверх, услышав, как где-то внизу пусто клацнула оцарапанная пасть. Еще через пару мгновений он наблюдал за тремя изумленными собаками с высоты окна третьего недостроенного этажа. Пока черный с рыжим таращили глаза на странного летучего кота, умная полукровка устремилась по лестницам вверх. Ей не впервой ловить на стройках местных кошек.
Но когда она влетела в нужную комнату, ужина на окне не оказалось. Собака встала на задние лапы, высунув морду наружу. Она не поверила своим опытным глазам. На фоне звездного неба, словно в замедленной съемке, неторопливо летел по воздуху белый кот, удаляясь от окна. Матерая охотница затаила дыхание. Победно взмахнув хвостом, он мягко спланировал на крышу соседнего охраняемого коттеджа. Оглянулся, убедившись, что погоня отстала. Подчеркнуто неторопливо вылизал спину. Лукаво подмигнув старой суке, кот скрылся в чердачном окошке.
Пожалуй, это и был день второго рождения Тхи Куа.
Или, следуя земной хронологии событий – ночь рождения. Если перепуганный Тишка списал необычно завершившееся бегство на счастливо-случайное стечение обстоятельств, то для Тхи Куа этот своеобразный тест-драйв поистине явился началом новой жизни. Ходовые испытания восстановленной оболочки показали, что неуклюжий скафандр вполне управляем, хотя пока не совсем понятно, на что он способен в ситуациях, когда ему не угрожает опасность.
В любом случае, теперь Тхи Куа сможет самостоятельно перемещаться. Удивленный Кьятфу понял, что освоил управление мышечными жгутами кота. Но смысл повторного рождения состоял не только и не столько в этом навыке. Будучи неплотной структурой, он почти не обратил внимания на такую мелочь, что научился уменьшать плотность тканей Кош Куа. То, что двигательные возможности котенка несоизмеримо возросли, Тхи Куа пока не осознал. Все познается в сравнении, а сравнить новый опыт движения пришелец мог лишь с предыдущим багажом.
Чему радоваться?
Разве это можно считать эффективным перемещением? Расстояние слишком мало, а энергозатраты столь велики! Кош Куа потребуется двойная порция энергоматериала и неизвестно сколько времени на сон. Но вспомогательная форма жизни не вернулась. Кто теперь отвечает за доставку пищи? Способен ли Кош Куа без посторонней помощи обеспечить себя восстановительным сырьем?
Этого новорожденный Кьтфу не знает.
Обозревая глазами сидящего на крыше Тишки звездный небосвод, он все еще верил, что родительский корабль где-то поблизости. Ребенок Тхи Куа не может знать, что скорость течения земного времени не совпадает с темпом движения аналогичной субстанции в принципиально иной пространственной системе координат Кьятфу.
Нелепое стечение обстоятельств не позволило ему вернуться домой, где представители специального комитета по личностно-общественному модулированию с нетерпением ожидали возвращения родительской яхты с прогулки. Пилотируемый без участия отключившихся Тхиву и Куами корабль срочно отконвоировали на космодром Межгалактического Комитета.
Пришедшим в себя Тхиву и Куами сообщили новость, которая повергла шокированных отсутствием ребенка родителей в долговременную энергетическую недостаточность. Тщательнейшая расшифровка результатов интеллектуально-эмоциональной диагностики Тхи Куа вызвала сенсацию. Тесты выдали однозначный вердикт – он является следующей ступенью эволюционного восхождения космической расы Кьятфу. Такие дети в истории цивилизаций рождаются не чаще, чем раз в десять тысяч земных лет.
Они не могут принадлежать родителям.
Такие самородки не принадлежат себе. Временем и судьбой на них возложена редчайшая почетная миссия вывести свой народ на совершенно новые рубежи. Без них невозможно развитие, без них гибнут целые цивилизации. Цивилизацию Кьятфу сотрясала паника. Правительство не могло поверить, что ценнейший генетический материал потерян. Перерождение целой расы откладывалось на неизвестное время.
Но от судьбы не дано уйти никому. Грустный задумчивый Тхи Куа одиноко перерождался на далекой крохотной планете Земля. На Земле начиналась осень. Время успокоения и подведения летних итогов для взрослых. Пора возобновления учебы для детей. К сожалению, мальчик Егорка пока не пойдет в школу. Потеря любимого котенка вызвала тяжелейший нервный срыв. Егору потребуется лечение.
Этого Тхи Куа тоже не знает.
Как не знает того, что, собственно, в эту ночь свершилось то, чего с таким нетерпением ждал он, и давно предвкушали ныне сосланные в социоконцентратор Тхиву и Куами. На рассвете первого осеннего дня неизвестного нам земного года произошло первичное самовоплощение уникальной особи Кьятфу по имени Тхи Куа. На чужой враждебной планете, в несуразном инородном организме.
С Днем Рождения, новая форма жизни!
С Днем Первичного Самовоплощения…
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/05/15/1251