- Эй, Романовна, – пронесся по залам скрипучий фальцет.
Толстенькая фрейлина вздрогнула, выйдя из задумчивости, оглянулась, поспешила на голос...
- Что изволите?
Император Петр Третий приближался, поигрывая тростью:
- Желаю ущипнуть.
Елизавета Романовна притворно смутилась, отвернулась, отступила...
- За что ж я в него влюбилась? – подумала она.
Елизавета Романовна Воронцова (Полянская) (1739-1792)
Будущая фаворитка императора родилась в семье графа Романа Илларионовича Воронцова, имевшего прозвище «широкий карман». Он был знаменитый взяточник и казнокрад, ловкий мошенник, которому все сходило с рук. Роман Илларионович славился вопиющей необразованностью, неприятием любых наук, но, как ни странно, вырастил детей людьми выдающимися.
Для своих дочерей Лизы и Маши граф выхлопотал места при дворе императрицы Елизаветы Петровны, дочери Великого Петра. Лизе было всего одиннадцать лет, когда она претендовала на место фрейлины. Шел 1750 год.
- Бог мой, какая уродина! Подведите ее ко мне, - воскликнула императрица при виде маленькой Лизы.
Нескладная полная Лиза спокойно приблизилась к ней. Девочка нисколько не смутилась представ перед императрицей! Она сделала нелепый книксен и тот час замерла в задумчивости. Императрица погладила ее по голове и... сразу отдернула руку.
- Что ж ты такая неопрятная, Лизонька?
Девочка доверчиво улыбнулась.
- Уж какая уродилась, - с неожиданной гордостью ответила она.
Буквально через несколько дней Лизоньку свалила страшная болезнь – оспа. Она сравнительно быстро поправилась, но теперь ко всем недостаткам ее внешности добавились глубокие рубцы на лице. Императрица почувствовала жалость к странной девочке и с тех пор покровительствовала ей.
Она назначила ее фрейлиной к великой княгине Екатерине Алексеевне, молодой супруге наследника престола, Петра Федоровича.
Будущая Екатерина Великая еще только осваивалась во дворце, пытаясь найти как можно больше сторонников. А Петр жил в свое удовольствие и слыл редкостным волокитой. Повзрослев, юная Воронцова привлекла его пристальное внимание… Все думали, что это временное увлечение наследника. Лизе Воронцовой было всего пятнадцать лет.
Говорят, Екатерина хохотала во весь голос, когда ей донесли о новом романе мужа.
- Его застали с Воронцовой? Вот и повезло же этой широкорожей!
Императрица Елизавета Петровна тоже восприняла эту новость с юмором и с тех пор величала Воронцову не иначе как «Госпожа Помпадур».
Петр Третий в Лизе Воронцовой не находил ничего смешного. Ему нравилась ее пышная фигура и незамысловатые манеры. А главное, Лиза соглашалась носить сапоги со шпорами, и самозабвенно резалась в карты, не гнушаясь произнести крепкое словцо… Детство Петра Федоровича прошло далеко не в королевских покоях. Его мать, Анна Петровна, умерла через несколько месяцев после его рождения, и он остался никому не нужным. Его воспитывали какие-то авантюристы и алкоголики, забывшие дать Петру положенное по статусу образование. Когда в нем увидели наследника и поручили лучшим учителям, он уже потерял интерес к наукам. Петра Федоровича тяготил придворный этикет, за которым, на самом деле, скрывались темные дела и интриги. Он был подозрителен, очень одинок, и вдруг именно в Воронцовой увидел верную подругу, которая в отличии от других фрейлин, не обременяет себя маской благочестия.
Петр запросто заглядывал в комнаты, где ночевали фрейлины:
- Эй, Романовна, пойдем прогуляемся! – выкрикивал он по-немецки.
Лиза, не торопясь, поднималась с кушетки и, зевая, отправлялась вослед.
- Хорошо, что ушла, - вздыхали ее подружки-фрейлины, - Откройте окна, проветрим.
Екатерина Алексеевна, долгое время с равнодушием относилась к новой пассии Петра Федоровича. Ее даже радовало, что он больше не беспокоит ее по ночам. Супруги стали жить в максимально отдаленных друг от друга комнатах. У Екатерины появились свои фавориты, хитрые и дальновидные.
Императрица Елизавета Петровна умерла в декабре 1761 года от горлового кровотечения, причины которого не смогли установить доктора того времени.
Внук Петра Великого, император Петр Третий занял трон согласно ее завещанию.
Елизавета Воронцова одним из первых указов нового императора была назначена камер-фрейлиной и поселилась в Зимнем дворце рядом с его покоями. Она должна была почувствовать себя счастливой, если бы не измены Петра Федоровича, о которых ей с удовольствием сообщали подруги. Елизавета устраивала скандалы, забыв про высокий титул своего любовника. Он просил прощения и обещал жениться.
- Отдам Екатерину в монастырь! А что? Мой дедушка, Петр Великий, так бы и поступил! – самоуверенно заявлял Петр Третий своим приближенным… У него были шансы осуществить замысел, но прибывший из Гольштинии дядя попросил повременить, о чем позже очень пожалел.
Петр Третий отвлекался от грандиозных планов за стаканом крепкого вина.
Выпив, он обнимал Лизу Воронцову и шептал ей:
- Будешь у меня императрицей!
- Как скажете, - отвечала она, уплетая сладкие булки с царского стола.
- А лучше бы Екатерина заболела и умерла, - продолжал мечтать император.
- Жалко ее, - вздыхала в ответ Елизавета.
О мечтах и намерениях императора немедленно донесли его жене.
- Надо торопиться, государыня… - часто повторял Алексей Орлов, намекая на желание сместить с престола Петра Третьего. Несколько указов императора перетянули на его сторону влиятельных представителей дворянства. Оказалось, что он не только развлекается и кутит, но и успевает заниматься делами государственными.
Екатерина понимала, что пора делать самый решительный шаг, но она ждала последней капли. И это случилось. Император уже не скрывал неприязни к ней.
- Дура, – прошептал он в ее сторону во время званного обеда.
- Что Вы изволили сказать? – опешив, произнесла Екатерина, стараясь замять неприятный момент.
- Дура! – громко, по русски, крикнул император.
Сидевшая поблизости фрейлина Елизавета Воронцова, не стесняясь, хихикнула.
Приближался день тезоименитства Петра Федоровича. Императору, проводившему лето в Ораниенбауме, доложили, что все готово для празднества. Он, прихватив с собою Лизу, отправился из своей летней резиденции в Петергоф. Во дворце Екатерины не оказалось. В комнате были раскиданы забытые платья.
От третьих лиц Петр узнал, что совершен переворот и волею своей жены он больше не император. Со всей свитой и своими верными гольштинскими гвардейцами он отплыл в Кронштадт, надеясь на помощь тамошнего гарнизона, но войска уже перешли на сторону Екатерины.
- Надо бежать, побежали в Ревель! – плача, шептала Лиза Воронцова. Она была абсолютно права, но Петр Федорович ее не слушал, уж больно глупой выставляла она себя все эти годы.
Они вернулись в Ораниенбаум.
Екатерина во главе полка примчалась вслед за ними с требованием отречься от престола. Рядом с ней, как прекрасная амазонка, гарцевала на коне Екатерина Дашкова, родная сестра Елизаветы Воронцовой.
- Интриганка проклятая! А я ведь ее с детства ненавидела! – горячо воскликнула Лиза. – Видит Бог, пожуют ее и выплюнут!
Запретив своему немногочисленному войску обороняться, Петр Федорович подписал все бумаги и тем самым отрекся.
- Я устал, - сказал он Лизе Воронцовой, - Уедем с тобою, Романовна в мою Гольштинию. Там славное пиво варят…
Но ворвавшиеся в залу сторонники Екатерины под предводительством Панина объявили Петру Федоровичу, что он находится под арестом и будет немедля перевезен в Ропшу.
- Оставьте при мне мою Романовну, - только и попросил он, вконец упав духом, - Именем Господа Милосердного заклинаю!
Он был готов целовать руки Панину.
- Нет, - отрезал тот, брезгливо отшатнувшись.
Воронцова сорвалась с места.
- Я с ним! Возьмите меня! – закричала она, - Не смейте его забирать от меня!
Она, как дикая кошка, накинулась на недругов своего несчастного возлюбленного. Трое человек не могли с ней справиться. В ней появилась некая невиданная доселе грация, она вдруг стала прекрасна в своем гневе…
Отрекшегося императора увели.
Елизавета плакала, лежа на паркете загородного дворца. Ей было двадцать три года, казалось, что жизнь кончена…
Через неделю Петр Федорович скончался при таинственных обстоятельствах. Благодаря заступничеству сестры, Воронцова не слишком пострадала после этой истории. Да, у нее отобрали должность камер-фрейлины и почетный орден, но но это были пустые формальности. Она скучала по по погибшему императору, по их веселой, беспечной жизни…
Новая императрица Екатерина Алексеевна велела отцу Елизаветы спрятать дочь до времени и вскоре подобрала ей законного супруга.
Им стал полковник Александр Иванович Полянский. Решение императрицы выдать за него бывшую царскую фаворитку Полянский воспринял, как приказ. В свои сорок четыре года он стал добропорядочным семьянином. За послушание императрица пожаловала ему чин статского советника. Молодые поселились в Петербурге. Елизавета изредка появлялась на императорских балах, была вежлива, тиха и предупредительна. Она подружилась с фрейлиной Протасовой и от нее узнавала дворцовые новости и сплетни. В ней невозможно было узнать ту неопрятную шумную девицу, что играла шутовскую роль при дворе Петра Третьего.
Но она не забыла его. На дне сундука Елизавета Романовна прятала от мужа подаренные императором золоченые шпоры и его любимую скрипку.
Елизавета Романовна воспитала сына и дочь, дав им отличное образование. Для дочери она выхлопотала место фрейлины, а позже выдала замуж за нидерландского барона. Сын дослужился до места сенатора.
Елизавета Романовна умерла в пятьдесят два года. Она как будто бы прожила две совершенно разные жизни. Одну, как распутная фаворитка непутевого царя, другую – как благородная мать семейства.
После ее смерти была опубликована переписка с любимыми братьями времен ее связи с Петром Третьим. Елизавета с юмором описывает этот неоднозначный период своей жизни, и оправдывает себя словами:
- В моей любви не было корысти…
Впрочем, братья и так ее не осуждали.