Ночь кошмаров
(рассказ ужасов)
Двери старого замка, являющегося когда-то имением графа Брауна, скрипнули отворяясь. Луч яркого солнца, прорезавший многолетний мрак, осветил покрытые толстым слоем пыли мебель и пол. Сети запыленной темной паутины большими покрывалами свисали со старого камина, у которого когда-то согревалась долгими зимними вечерами вся семья графа. Дорогие старинные картины время все же пощадило, они остались такими же красивыми и яркими, какими их нарисовал личный художник графа Брауна, больше полсотни лет назад.
Марк закрыл тяжелую старинную дверь, включил фонарь прошел к стоящему, покрытому некогда белым покрывалом, которое сейчас мало чем напоминало белый цвет, диванчику. Присел. Тяжелый рюкзак за спиной звякнул, Марк отстегнул давившие на плечи лямки, поставил ношу на диван. Взгляд его остановился на резном прикладе обреза, торчащего из аккуратно сложенных вещей. Не стоит. Некого бояться в пустом заброшенном замке. Он встал, вытащил из кармашка на рюкзаке запасные батарейки, рассовал их по карманам.
Луч фонаря метр за метром исследовал пыльный пол, потемневшие от старости стены, старую мебель, причудливые бронзовые и чугунные статуи. Но взгляд Марка привлекала все же одна статуя, она стояла одна возле лестницы, поднимавшийся на второй этаж и была самой большой. Подойдя ближе, Марк разглядел солдатскую выправку графа Брауна, взгляд которого такой же строгий, как и при жизни оглядывал свой замок.
Второй этаж особняка был в таком же запущеннее, как и первый. Да что тут говорить, двери этого замка были закрыты для людей более шестидесяти шести лет. Марк был первым человеком, открывшим двери заброшенной усадьбы, после такого долгого пустования и он гордился этим. Добившись в редакции о недельном проживании в замке, Марк тот час отправился сюда, собрав все необходимое, на своем маленьком фургончике. Отпуск он, конечно же, не взял, ему бы никто его и не дал. Поэтому всю неделю он будет упорно работать, собирать данные о загадочном и как говорят старожилы, жившие в окрестных деревнях, рядом с замком проклятом месте. Но в проклятие этого места он, конечно же, не верил. Призраки, оборотни, вампиры, живые мертвецы, как утверждали жители соседней деревушки, обитали в проклятом замке Браунов. Марк считал это бредом, чепухой, вымыслом, чем угодно только не правдой. Все это суеверие деревенских жителей повторял он себе, прохаживаясь по большим и темным комнатам крепости.
Он отдернул старую пыльную шторину, яркий свет заставил прижмуриться. Эх, замок, замок, сколько тайн ты хранишь в себе! Марк потер потемневшее стекло, фонариком убрал паутину, вгляделся в синюю даль неба, в вечно зеленые пастбищные луга, холмы и горы, леса и речушки, что окружали замок. Какая же здесь красотища, тут и речи не может быть о каких-то темных силах. Марк задернул шторину, отвернулся от окна. Внезапно налетевший вихрь с треском открыл форточку, старая занавеска заболталась в воздухе. Мужчина обернулся, на секунду ему показалось, что он слышит голоса. Нет. Наверное, показалось, голосов не было, это всего лишь проделки ветра, напоминающего о скором приближении урагана.
Спустившись вниз, Марк в первую очередь принялся за уборку. Надо было хоть как-то обустроить свою новою квартиру, ведь ему в ней жить еще целых шесть дней. Непогода за стенами замка все усиливалась, с недавно голубого, а теперь серого и тучного неба срывались первые капли дождя. Да, ну и ночка сегодня будет. Марк вытряхивал старое покрывало с дивана, это последнее что оставалось ему сделать. Зал с камином, в котором он собирался жить и работать, был готов, осталось только найти хоть что-то для того что бы разжечь камин.
Капли дождя хлыстали по стеклу, ветер с новой силой налетал на каменный особняк, будто в очередной раз пытался разрушить его древние стены. Марк медленно раскачивался в кресле-качалке, сидя у горящего камина, делал первые наброски статьи, которую издаст в газете по возвращению. Он уже поужинал консервами и теперь пил чай, который вскипятил в камине. Причудливые и громоздкие тени отбрасывали на стены зала, стоявшие рядом бронзовые и чугунные статуи.
Серая бронзовая рука, плотно прилегавшая к бедру, с легкостью оторвалась от него. Глаза графа вспыхнули синим пламенем. Серое лицо исказилось в зловещей гримасе. Статуя легко сделала шаг во тьму.
Марк отложил блокнот, взглянул на часы, что висели на стене, большая стальная стрелка показывала, что до полуночи осталось две минуты. Странно, эти часы не подводились более шестидесяти шести лет, и не на секунду не отставали от часов, что были у Марка. Он допил чай, отставил пустую кружку на табурет, служивший ему столом. Статью он решил отложить на завтра, устав за целый день, ему хотелось только одного — спать.
«Дон-н-н-н-н! Дон-н-н-н!»
Марк вздрогнул, старинные часы оповещали о наступлении полуночи, того самого времени, когда злые силы пробуждаются и ночной мир принадлежит им.
С последним ударом часов в комнату ворвался вихрь, разбив цветную мозаику стекла, что была на ближайшем к Марку окне. Бумаги, лежавшие на коленях, взвились вверх, разлетелись по просторному и темному залу. Вихрь стих также быстро, как и начался, Марк поспешно стал собирать бумаги, разбросанные внезапным порывом ветра. Раскаты грома с треском пронеслись по небу, дождь перешел в сплошной ливень. Погода казалось, сошла с ума.
Реки грязной воды вымывали корни фруктовых деревьев и заброшенные, запущенные клумбы, стекали вниз за поломанную изгородь, смывая весь плодородный слой и унося его в ближайшую реку. Разветвленные линии молний осветили пол неба, оно казалось, рухнуло на землю, когда раскат грома с небывалом треском и грохотом пронеся по нему. Ветер усилился.
Земля у стен замка вспучилась, забурлила, что-то непонятное проглядывалось сквозь грязную жижу, какое-то неуловимое движение, волны от которого кругами расходились по луже. Костлявая когтистая рука резко появилась из грязи, ее обладатель медленно - медленно поднимался из могилы, что была устроена под стеной крепости, в размытой клумбе. Грязный еще разлагавшийся неизвестно по каким причинам, скелет садовника Хука, утопая по колено в воде, шатаясь побрел к двери, являющийся черны ходом. Оживший труп садовника шел на зов своего господина. Рука с еще почти целыми тканями, потянулась к стальному лому, тот как будто специально стоял у дверей. Один удар лома и замок упал в грязь. Рука мертвого Хука потянулась к дверной ручке, белые, бельмастые глаза, хищно сверкнули во тьме, садовник криво улыбался, обнажая кривые гнилые зубы.
Марк уложил мягкую подушку под голову, растянулся на старинном диванчике, укрывшись спальным мешком, но спать почему-то перехотелось. Бушующий ураган за каменными стенами , да к тому же странный вихрь, разбивший стекло, все это взволновало его.
Полы позади дивана скрипнули. Марк затаил дыхание. Тень от дивана, на котором он лежал, отбрасываемая на потухающем камине и еще что-то темное, что раньше не стояло за ним, разглядел он. Марк почувствовал, как к горлу подступил ком, и ему стало тяжело дышать. Тень стоящая сзади дивана дрогнула, он видел, как чья-то рука тянется к нему. Он резко развернулся, но вместо стоящего кого-то за спинкой дивана встретил пустоту. Значит, показалось, он опять лег, устроившись поудобнее. Снова взглянул на камин, сердце его екнуло. Тень сзади него тянула к нему руку. Отшвырнув спальный мешок в сторону, он соскочил с дивана, кинулся к рюкзаку, от куда торчал приклад дробовика, собственноручно превращенного журналистом в более удобный в обращении обрез. Кто-то очень сильно ухватил его за плечо, аж кости трещали. Он дернулся, рукав его рубашки оторвался, и Марк упал на ковер у самого рюкзака. Дрожащей рукой вытянул обрез из чехла. От сильно удара померкло в мозгу, кто-то сильно пнул его в живот. Марк откатился к камину, но обрез не выронил.
-На! Получи-и-и-и-и!!! - отчаянно завопил журналист.
Он шмальнул из обреза в стоящую в полумраке фигуру. Видимо попал, фигура дрогнула, град искр разлетелся от нее в стороны, но стоящий во тьме не упал. Марк надавил на спусковой крючок еще раз, и еще, и еще. Фигура осталась непоколебима. Марк поднялся с пола, боль в животе еще не стихла. Он медленно подошел к рюкзаку, выгреб из него все до единого патрона, разбросанные по кармашкам, рассовало их повсюду у себя на одежде. Наконец решившись рассмотреть того, кто не упал от четырех попаданий и продолжал стоять на ногах, он медленно приблизился к нему. Бронзовая статуя графа Брауна гордо стояла перед ним. Марк вытер выступивший холодный пот, сердце забилось учащенно, ему даже показалось, что он слышит эти стуки со стороны. Как такое могло произойти? Как? Задавал он себе один и тот же вопрос. Статуи не могут ходить, еще пять минут назад бронзовый граф стоял у лестницы, а теперь он стоит в десяти метрах от нее, сзади старого дивана.
Палец нервно подрагивал на курке. Марк почти вплотную подошел к статуи, рука его непроизвольно вытянулась, он коснулся пальцами холодного металла. В эту же секунду его обжог синий огонь глаз графа. Журналист не успел среагировать, ожившая статуя графа Брауна выбила у него обрез. Он почувствовал, как холодная рука сжала его горло, тело Марка одеревенело, он понял, что не протянет и минуты. Железная хватка графа была смертельна. Продолжая сверлить Марка синими и холодными, как лед, глазами граф поднял его над собой. Не спеша двинулся к камину, держа жертву одной рукой. Хриплый крик вырвался у Марка из горла, когда он почувствовал сзади себя жар, исходящий еще с не потухшего камина. Молния осветила темный зал, за нею последовал гулкий раскат грома. Марк уже не видел лица убивающего его бронзового графа. Он руками нащупал на лице статуи впадины, являющиеся глазами, и с силой вонзил в них двумя пальцами. Пальцы его не остановились, наткнувшись на преграду, они прошли дальше в бронзовый череп! Что-то вонючее и липкое брызнуло из ран, хватка графа ослабла и журналист упал на пол у самого камина. Забился в непрерывном кашле, слезы текли вниз по лицу и Марк с трудом разглядел статую. Граф схватившись обеими руками за лицо, тихо истерически хохотал, плечи его сотрясались, из ран, замарав ковер, до сих пор лилась какая-то белая, словно молоко, слизь. Марк, очнувшись, резко отпрыгнул в сторону, схватил кочергу, стоящую у камина и со всей силы врезал по закрывающим лицо ладоням. Дикий, ни на что не похожий вопль оглушил мужчину, зубастая пасть графа раскрылась до неимоверных размеров, безглазая статуя кинулась вперед. Марк увернулся, успев вставить кочергу под ноги графа. Статуя графа Брауна распласталась на полу, рыча и извиваясь, она беспорядочно махала руками, сбивая и ломая попадающиеся на пути предметы. Марк кинулся к двери, подняв с пола обрез, и на ходу заряжая его. Он дернул ручку. Не может быть, он дернул еще раз. Заперто. Его заперли снаружи. Марк кинулся к окну, непрекращающийся ливень продолжал стучать по стеклу. Схватив табурет, Марк швырнул им в стекло, большое звено с треском разлетелось, рассыпавшись на пол вместе с табуретом. Нет. Бесполезно, там стальная решетка. Марк остановился, озираясь по сторонам, сердце бешено билось в груди. Черный ход. В замке обязательно есть черный ход. Марк кинулся в подвал, двери которого нашел утром. Спустившись по лестнице, открыл дверь. Стая летучих мышей с писком вылетела ему на встречу, царапая и кусая лицо и руки. Он упал на пол.
-Нет!!! Нет!!! Пошли от меня! Прочь!
Когда Марк поднял голову, летучих мышей уже не было, и они не кусали и не царапали его. Но одна из них, вцепившись за что-то на потолке, все же нависала над ним. Он поднялся с пола, из открытой двери в подвал веяло холодом и пахло сыростью.
Прочь! Пошла от сюда! - Марк махнул обрезом. - Пшла!
Мышь осталась на месте и внимательно следила за ним, умными почти человеческими глазами. Марк пригляделся повнимательней, мышь имела довольно большие размеры, можно даже сказать неестественные, такие мыши ему еще не встречались. Журналист попятился назад, видя как тело, странной летучей мыши резко увеличивается в размерах. Теперь это была не мышь и даже не крыса, это был не совсем сформировавшийся оборотень-вампир. Марк кинулся в открытые двери подвала. Еще секунду и он бы опоздал, вампир резко спикировал вниз. Закрывающуюся перед самым носом дверь вампир с силой толкнул в противоположную сторону. Марка ударило в плечо, но он удержался на ногах. Из ствола обреза вылетело пламя, пули попали в цель. Гадкое отродье из ада распласталось на полу, захрипело, закашляло, захлебываясь черной жижей (которую про себя Марк назвал кровью). Мужчина снова нажал на курок, после третьего выстрела вампир затих.
-Смотри граф, я убил твоего верного слугу! - завопил Марк в пустоту. - Ну, давай попробуй, возьми меня!
Он бросился вглубь подвала, не видя впереди ничего.
Скрипя костями, умерший сто лет назад садовник Хук медленно шел за загнанной в тупик жертвой. Он знал человеку не уйти отсюда, не уйти пока этого хочет граф, пока он не потеряет власть над самим замком.
Марк остановился, он не видел ничего, бег в слепую — это не бег. Он и предположения не имел, что представляет из себя подвал в средневековом замке. Однако Марк знал одно, у такого подвала большая протяженность.
Садовник приблизился к слепой и беззащитной жертве, предвкушая сладкий пир, представляя ,как стальной лом раздробит человеку череп, как кровь рекой хлынет в жаждущий открытый рот. Хук занес лом над головой. В последнюю секунду Марк успел увернуться, спас отличный слух, он слышал, как нечто рассекает воздух, со страшной силой несется на него. Садовник промахнулся, тяжелый лом вылетел вместе с оторванной костлявой кистью правой руки, кости не выдержали тяжести металла.
Марк, словно слепой котенок, бросился вперед. Раскаты грома приглушенные, почти не слышимые в подвале замка давали знать, что где-то впереди есть выход, выходящий на задний двор. Вспышка ослепила журналиста. Наконец-то свет. Он бросился к маленькому окну, свет от которого почти не освещал подвальное помещение. Снова за окном сверкнула молния, ливень с новой силой забарабанил по стеклу. Марк почувствовал, как к ногам постепенно прибывает вода, она уже достала икр. Он бросился к двери, дернул ручку на себя.
В этот же миг он очутился в зале с камином, его бросило на устланный ковром пол. Марк вскочил на ноги. Статуя графа в двух метрах от него медленно покачивалась в кресле-качалке, перелистывая начатую Марком статью. Граф обернулся, из проткнутых глазниц по-прежнему текла белая дрянь.
- Привет! - заскрипел, словно старая телега, бронзовый граф.
Он стал истерически хохотать и так бы хохотал, если бы Марк не нажал курок. Выстрелив в стоящую из кресла статую, мужчина кинулся к двери. Но чья-то рука ухватила его за ногу, он упал. Крылатый вампир, изуродованный тремя точными выстрелами, вцепился когтями в ногу Марка.
-А-а-а-а-а! Нет! Получи! Получи мразь! Вампирское отродье!- вопил во всю глотку Марк, вновь и вновь опуская тяжелый приклад обреза на голову вампира.
Он чувствовал, как кровь хлещет из расцарапанных ран, а вампир, не смотря на удары, раздирал его ногу, забираясь выше до спины, царапая острыми, как бритва, когтями свою жертву. Вот уже руки вампира сжимают его горло. Марк чувствует смердящие дыхание и бьет, бьет тварь, но все бесполезно. Тогда он схватил жутко орущего урода за морду и стал рвать, карябать нос, рот, уши, глаза. Вампир завыл, отскочил в сторону, однако почти сразу бросился на журналиста снова с еще большей злостью и остервенеем. Марк встречным ударом ноги отбросил гадину к камину, который уже потух и лишь несколько угольков бледно светились во тьме. Крылатый гад зашипел, оскалился, но посчитал не бросаться на человека спереди. А взмахнул крыльями и, оторвавшись от пола, взвился к темному невидимому для человеческого глаза потолку. Марк кинулся к дверям идущий в следующий зал, разодранная нога опухла и жутко горела, словно на нее вылили кипяток. Он открыл двери, вбежал в захламленный зал, еще две двери из которого вели одна в спальню, другая на кухню. Стулом он забаррикадировал двери, кинул обрез на стол, стал искать патроны. Зал осветило молнией и Марку показалось, что он видел за окном ободранный, грязный скелет. Три патрона! Осталось три патрона! Марк зарядил их в обрез и сел на стул. Кровь по-прежнему сочилась из ран, но уже не так сильно. Марк оборвал изодранную на лохмотья колошену брюк, обмотал ею ногу повыше ран и слегка затянул.
Двери затряслись от сильного удара, ножка стула, вставленная между двумя параллельно расположенными на двухстворчатой двери ручками, треснула. От второго удара она разлетелась в щепки, двери с силой распахнулись, в комнату хромая вошел разлагавшейся скелет садовника Хука.
- Этого мне еще не хватало!
Марк на бегу саданул садовника прикладом, шмыгнул на кухню некогда чистую, светлую и уютную, но дверь за собой не успел закрыть. Крылатый гаденыш, взявшийся неизвестно откуда выбил ее с петель. Залетел на кухню, швырнув Марка за стол, легко без всяких усилий всего одной левой рукой. Он с грохотом рухнул на пол, от удара головой об старый деревянный шкаф, потемнело в глазах. Мужчина тряханул головой. В следующий миг гадина уже нависала над ним. Вампир оскалил пасть, обнажая две пары отполированных до блеска клыков.
Бабаххх!
Обрез дернулся в руках. Вампир с визгом отлетел за противоположную сторону стола, зеленая, дурно пахнущая кровь брызнула, разлетаясь по стенам и столу. Марк с трудом поднялся с пола он чувствовал, как кровь медленно стекает вниз по лицу. Болел ушибленный бок, наверное, сломаны ребра, самое малое два. Марк заглянул за стол, вампир слабо подергивался, из раздробленного черепа торчали мозги, глаза закатились, но гаденыш был еще жив. Человек медленно подошел к нему, он не знал, было ли у этого гада хоть что-то вроде сердца. Однако действовал по старой, доброй инструкции "Пронзи тело вампира осиновым колом и нечисть отправиться обратно в ад!" Кола или какого-то подобия его у Марка не было, был обрез, заряженный двумя последними патронами, и он надеялся, что они будут действовать на вампира так же безотказно, как и кол. Он направил ствол оружия на грудь вампира.
Что-то сильно отшвырнуло его от издыхающей гадины, да так сильно, что он, пролетев три метра рухнул, поломав под собой небольшой кухонный шкафчик. Скелет Хука, прихрамывая, двинулся к человеку.
- Ты еще не сдох! - зло выкрикнул Марк, чувствуя, что теряет над собой контроль.
Приклад с треском раздробил садовнику череп, тело без головы все еще стояло на ногах, хватаясь за воздух, как в детской игре "Жмурки" с завязыванием глаз. Только эта игра имела совсем другие правила. Второй удар, перебивший колено скелета, последовал почти сразу, потом еще один и еще. Груда костей, еще шевелясь, рухнула под ноги Марка. С одним обитателем замка покончено! А где же этот вампир? Марк взглянул на то место, где минуту назад лежал издыхающий летучий гад, но не увидел там ничего, кроме лужи зеленой крови. Ушел, значит. Кто-то легонько похлопал его по плечу. Горячее смердящее дыхание обожгло сзади. Клыки вампира впились в плечо журналиста, он завопил от дикой боли, рванулся вперед, оставив в зубах вампира клочок рубашки, вместе с кожей и мясом.
Ба-ххх! Бабах-х-х-х!!
Пули разорвали грудь гаденыша и он рухнул в кучу разбросанных по полу старинных кувшинов, тарелок, кастрюль.
Марк застонал, схватился за прокусанное плечо, огляделся и заметил небольшое круглое зеркальце, лежащее на столе. Рана на голове по-прежнему кровоточила. Человек взял зеркальце, чувствую сильное головокружение, поднес его к лицу. Ошарашенный от того что не увидел собственного отражения, он отпрыгнул назад, губа нервно затряслась.
- Не-е-е-е-ет! - Марк с силой швырнул зеркало об пол. - Не-е-е-ет! - последняя фраза была мало чем похожа на человеческий голос, он дико зарычал.
В этот же миг молния за окном ударила в самое высокое дерево, растущее на горе Ветров, расколов столетний дуб надвое.
***
Пять лет спустя.
Фургон остановился недалеко от замка, когда солнце уже скрылось за горой Ветров.
- Пап, а правда, что здесь есть приведения? - маленький мальчик, сидящий на заднем сидении, похлопав отца по плечу.
- Нет, сынок, это всего на всего небылица, которую придумали взрослые, чтобы пугать своих детей! - поглаживая его по голове, сказала мать.
- Давай спи, а завтра утром отправимся в замок, и ты сам все увидишь, - отец подал мальчику спальный мешок.
Сидящий в кресле у слабо горящего камина, медленно покачивался взад вперед. В руках он держал блокнот, на корке которого было выдавлено крупными буквами имя "Марк".
С. Аландск
31.01.2002 - 13.02.2002 г.
Переписал и отредактировал 07.08.11 (0:19) Орск