У небольшой речушки ловили рыбу Сёмка, с отцом и дедом. Приходили они сюда часто на ночлег. Всю ночь жгли костёр, в нём пекли картошку и лёжа на земле, слушали разные рассказы деда. Под монотонный говор взрослых, и под чириканье перепёлки: " Спать пора, да спать пора". Сёмка засыпал, а дед с отцом спали или нет, он не знал. Ко-гда он просыпался, они сидели так же у костра. Но в эту ночь Сёмка не мог заснуть от услышанной истории своего рода, рассказанного дедом: " Давным-давно стоял в их селе женский монастырь, жили в нём монашки. Было у них своё подворье. Занимались они в своём хозяйстве скотом и своим маленьким земельным участком. Летом сено косили, дрова заготавливали, выращивали овощи и фрукты. Летом и зимой носили воду из реки. Приглянулась, на беду, нашему прадеду одна молодая красивая работящая монашка, час-то издали за ней наблюдал. Пришло время, они познакомились и полюбили друг друга. Встречались очень редко, но молодость есть молодость, чувства оказались сильнее разу-ма, и она забеременела. Мыкалась она долго, не зная, что делать, скрывая свой грех, но со временем монашки сами заметили её положение. Прадед много раз ходил в монастырь просить её руки, но ему отказали, а бедную прабабку закрыли отдельно от других, в ма-ленькую часовню. Там она и родила деда. Дитё сразу у неё отобрали, сказав: " Падшей нельзя растить детей". От горя она начала заговариваться. Однажды ночью молодка су-мела сбежать с часовни. Нашли её на другой день в реке, утонувшей, в белой рубахе с се-дыми распущенными волосами. Дед рос до семи лет в монастыре, дольше его нельзя бы-ло там держать, а мужского поблизости не было. Деваться было некуда, монашки были вынуждены позвать прадеда и отдать деда ему, сказав при этом: " Твои три поколения будут растить детей одни, без жён, за ваш грех". Так прадед один вырастил деда, у деда жена умерла при родах, дед вырастил отца один. Отец растит Сёмку один, потому, что мать после родов заболела, какой-то не известной болезнью, и померла. С тех далёких пор, мужчины приходят сюда, к реке, чтоб почувствовать дыхание далёкой прабабки, идущее в виде тумана, молиться за её грешную душу, себя погубившую. После того, как монашки отдали прадеду деда, в тот же год монастырь сгорел, а оставшиеся в живых мо-нашки ушли куда-то".
НЕ НАКАЗАНЬЕ ЛИ ЭТО ИМ ЗА ПРОКЛЯТЬЕ МОЛОДЫХ?
Им бы надобно было помолиться за молодых и отпустить, но, увы, все мы люди, где б, ни находились...
Удивляет то, что прадед, дед и отец, все на одно лицо, а Сёмка совсем на них не похож, и это всех радовало, и давала надежду, что и судьба его тоже будет иная, счастли-вая.
Уже светало, соловьи запели, лёгкий туман прикрывал реку, словно вуалью. Муж-чины, притоптав, давно потухший костёр, направились в село. Впереди, легкой походкой шёл Сёмка, за ним неспешно шагал отец, а сзади медленно, опираясь на палку, то и дело, оглядываясь на реку, что-то шепча, шёл дед. Каждый думал о своём, но одна мысль их объединяла, та, что когда-нибудь среди мужчин этого рода будут жить женщины много лет, даря любовь ласку, нежность и внимание мужчинам этого рода...
ТРЕВОЖИТ ТИШИНА.
Тревожит душу тишина,
Чего-то не хватает.
Быть- может говорит она,
А я не понимаю.
Мысленно брожу по свету.
Что ищу, того там нет...
Как понять загадку эту?
Быть может её вовсе нет.
Всё,что ты понять не можешь,
Поищи в своей душе.
Тогда понять, быть может,сможешь,
Отчего грустишь в тиши.
СУДЬБИНА.
Ты мне скажи. моя судьбина,
Что есть деяний всех причина,
Кто водит нас по тем местам,
Где ты не должен быть бы там?
Но ты там есть или там будешь,
И что не надо натворишь.
Других при том оговорив,
Себя от них отгородив.
Рядом, высочайшая гора,
От чёрных дел выросла она.
Зола не сбывшихся надежд,
Жаль мы причина этих дел.