Автор: Мэтью Григг
Перевод с английского
До своей многолетней службы в ресторане, я занимался научной работой в одном из лучших университетов. Шел 2023 год, и я заканчивал проект, который должен был принести мне профессорскую должность. Но вышло так, что я стал работником кухни…
…Сорок второй день рождения нанес мне одинокий визит неделю назад, и вот я снова остался в квартире наедине с самим собой. Утром, как обычно, я заказал у тостера рогалик.
– Слушаюсь, сэр! – вежливо ответил мне робот, и я приступил к работе над проектом. Я создавал замечательную вещь – машину, позволяющую любым двум существам обмениваться разумом.
Когда тостер начал выкладывать заказанный мной рогалик на тарелку, я понял, что мой проект, в сущности, готов, и можно приступать к тестированию. Я достал из контейнера утку и кошку, приобретенных специально для этих целей, и начал настраивать машину. Когда все было готово, я облокотился на стол, держа в руке рогалик, который так и не съел из-за волнения, и запустил процесс передачи разума. Машина затрещала, зажужжала, – ее синтетические звуки изрядно действовали мне на нервы.
Затем машина затихла. Два ее наконечника, – для извлечения и инъекции разума, – вплотную приблизились к объектам. Внезапно кошку охватило жуткое беспокойство. Подпрыгнув, она бросилась на машину. Я с ужасом увидел, как наконечники развернулись в мою сторону, перед глазами возник какой-то сумасшедший цветной водоворот, и я почувствовал, что разум буквально вывинчивается из моей башки.
Когда спустя несколько мгновений я пришел в себя, то сразу заметил, что стал на два фута короче. Затем я ощутил нехватку конечностей, и, в конце концов, понял, что превратился в тостер. Я знал, как выйти из этой ситуации – машина могла с легкостью произвести обратное действие, – но физически я был неспособен предпринять что бы то ни было.
Немного поразмыслив, – должно быть, встроенным в тостер компьютером, – я разработал стратегию спасения. Я начал осваиваться в новом теле: решетка… бункер для хлеба… динамик… пружинный механизм. Примитивным глазом, который использовался тостером для сервировки, я разглядел на стене телефон внутренней связи. Тщательно целясь, я начал швырять в него куски хлеба. Они отскакивали от телефонного аппарата, и хотя тостер был загружен под завязку, я начал опасаться, что запасы хлеба могут подойти к концу.
Идея обжаривать хлеб перед тем, как запустить им в телефон, оказалась весьма удачной. Один из хрустящих ломтиков все-таки выбил трубку из крепежного гнезда, и мне ответил спокойный голос дежурного вахтера. Подавив желание немедленно рассказать ему о своем невероятном затруднительном положении, я крикнул со стола:
– У меня тут небольшие проблемы… В 91-ой комнате… Не могли бы вы мне помочь?
– Конечно, сэр. Над вами как раз прорвало водопроводную трубу. Я убью сразу двух зайцев, и по дороге загляну к вам.
Вахтер пришел довольно быстро. Выставив в коридоре перед дверью табличку с надписью «Осторожно! Влажный пол!», он вошел в комнату и окинул ее строгим взглядом. Я тут же заговорил: объяснил, что общаюсь с ним по селектору внутренней связи, и попросил, чтобы он просто нажал большую кнопку на машине перед собой.
– Эту, сэр? – переспросил он, и прежде, чем я успел остановить его, комната наполнилась жуткими светящимися кругами. Вахтер упал на землю.
Спустя минуту он поднялся, и зашагал по комнате нетвердой походкой, которую иначе как ковылянием назвать было нельзя. Утка, между тем, с явным отвращением внимательно осматривала помещение. Я с тревогой наблюдал за обоими. Внезапно вахтера осенила какая-то идея, и, издав радостный птичий крик, он направился к окну. Я испуганно закричал, пытаясь остановить его, – но безуспешно. С торжествующим видом вахтер расправил свои «крылья» и сиганул вниз с балкона. Я хотел заплакать, но смог выдавить из себя только несколько хлебных крошек.
Несколько часов, наполненных меланхоличными размышлениями и гложущим чувством вины, не принесли, увы, ничего, кроме горестного сожаления о произошедших событиях. Решив ни в коем случае не терять надежды, я начал выжигать корявые надписи на кусочках хлеба и швырять эти отчаянные сигналы бедствия в окно. Я думал не только о своем спасении, но и пытался объяснить странную и нелепую кончину вахтера, который, должно быть, уже был найден лежащим на улице. Вскоре я обнаружил, что мой бункер для хлеба опустел, и погрузился в угрюмое раздумье.
Из этого болезненного состояния меня вывело ощущение какого-то движения рядом. Передо мной стояло мое собственное тело, неуклюже поднявшееся с пола. Тусклым голосом оно обратилось ко мне.
– Я был модернизирован, – монотонно произнесло тело.
Пока я переваривал полученную информацию, в комнате стояла гробовая тишина. Затем тело спросило:
– Хочешь рогалик?
Я все понял, но не стал тратить время на размышления о пользе своего открытия. Я сообщил тостеру, который теперь управлял моим телом, что хотел бы попросить его об одной услуге. Он глянул на меня с опаской, а затем спросил, хочу ли я, чтобы рогалик был намазан маслом. Сохраняя спокойствие, я тщательно проинструктировал робота…
В каком-то сюрреалистическом тумане я наблюдал, как мое сорокадвухлетнее тело двигалось к выходу из комнаты. Оно завернуло за угол, и все мои надежды на спасение чуть было не разбились вдребезги, когда тело наткнулось на табличку «Осторожно! Влажный пол!», стоявшую у двери, и опрокинуло ее. Но затем я с радостным облегчением услышал, что эта хреновина все-таки продолжила движение по коридору.
Прошли минуты, затем часы. Я развлекался тем, что стрелял хлебными пульками в кошку. На третий день ожидания я пришел к заключению, что тостер не справился с управлением моим телом, и помощи ждать не следует. Охваченный отчаянием от того, что был единственным, кто мог бы пролить свет на загадочное самоубийство вахтера, я подчинился своей судьбе.
В мрачном запале я начал сжигать остатки хлеба. Меня начали окутывать клубы дыма, и язычки смертельного пламени коснулись моих механических внутренностей. Я приготовился произнести прощальную речь в свой адрес.
Внезапно сработала пожарная сигнализация. Мощные струи воды ударили со всех сторон, защищая от опасности возможных обитателей комнаты. Отовсюду неслись дикие вопли, а в моей душе вихрем кружилась смесь досады, облегчения и любопытства.
Когда пожарные пришли и отключили сигнализацию, я был признан виновником происшествия, отсоединен от розетки и отправлен в ремонтную мастерскую. Тамошние умельцы не обнаружили во мне никаких неисправностей, кроме дефекта микросхемы, отвечающей за речевой модуль, и, очевидно, выставили меня на продажу. Я понял это по тому, что, будучи снова подключенным к сети, обнаружил, что нахожусь в светлой просторной кухне. Потеряв голос, я мог только слышать разговоры персонала, обсуждающего эксцентричное поведение нового повара. С его появлением бурная дискуссия утихла.
С молчаливой беспомощностью я смотрел, как в помещение кухни вошло некогда принадлежавшее мне тело, гордо держа в руках составленное им новое меню. Издали я смог разглядеть лишь первую строчку: «Рогалик с маслом»…