ИРИНА ПУХАЛЬСКАЯ
очерк
ЗАБЫТЫЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
Память удивительная штука. Порой она хранит осколки воспоминаний, обрывки чего-то давно забытого и стертого…
Я сижу напротив маленькой пожилой женщины. Кто она? Мне известно только имя и фамилия: Кирьякова Татьяна Федоровна, бывшая заключенная одного из крупнейших концлагерей для женщин в Германии Равенсбрюк. Количество зарегистрированных узников за всё время его существования составило более 130 тысяч человек.
Седые волосы непослушными прядками ложатся на ее худенькие плечи, покрытые непонятного цвета шалью. Слегка сгорбленная, она убирает волосы со лба. Кажется, что она согнулась под тяжестью прожитых лет или по понятным только ей причинам. Живые черные глаза смотрят с любопытством и озорством.
- Спрашивайте! – женщина положила руки на колени, (так делают обычно старики.)
От неожиданности я слегка растерялась. Я долго готовилась к этой встрече. Набрасывала приблизительные вопросы, готовила торжественную речь. Я представляла себе этакую героиню со стальным блеском в глазах и крепкими жилистыми руками. А вместо этого увидела существо, скорее похожее на хрупкий цветок с отголосками чего-то неповторимого и печального…
- В каком году вас угнали в Германию? – спросила я, первое, что пришло мне в голову.
- В 41… - Она закрыла глаза. На лице промелькнула тень печали.- Мне тогда едва исполнилось 20 лет. Нас с сестрой погрузили в эшелон и отправили сначала на Донецк, а потом уже дальше… Отцу удалось выкупить сестру…
- Выкупить? – я удивленно раскрыла глаза.
- Нас держали в разных бараках. Он не знал, где я нахожусь. А про сестру ему удалось выяснить… Там был сторож, который был не прочь заработать на таких, как мы. – Она провела рукой по волосам.- Отец отдал ему все деньги. Потом еще долго прятал Марусю в подвале нашего дома, - женщина улыбнулась краешком губ.
- А вы? Что с вами потом было, Татьяна Федоровна? – не удержалась я.
- Нас долго везли в эшелонах, было очень душно… Мы не знали, что с нами будет. Плакали и молились, - она задумчиво потерла кончиками пальцев бровь. – Мы тогда молились по-своему (знали, что Бога нет), а молились.
- Расскажите по лагерь.
- Я была в нескольких лагерях. Два раза бежала. Ловили. Потом вот попала в Равенсбрюк. Страшное место! До сих пор мурашки по телу бегают, как вспомню! Нас обрили наголо. А из волос потом ткали заключенным одежду. Волосы в ткани кололись, было сильное раздражение по коже, у некоторых даже экзема. Есть давали шпинат и еще какую-то похлебку, чтоб не умерли с голода. Я до сих пор помню привкус шпината и больше никогда его есть не стану.- женщина закрыла глаза.
На минуту мне показалось, что в ее голове пронеслись воспоминания. Я так явственно это ощутила. Она легонько раскачивалась из стороны в сторону, как будто снова и снова пыталась отдалиться от пережитого, забыть все, как страшный сон.
- Расскажите, пожалуйста, про тот случай с газовой камерой…- я настойчиво пыталась вернуть женщину из состояния забытья.
- Нас ставили в ряд и мы считались до десяти… Каждая десятая шла в газовую камеру. Одна из заключенных намеренно сбила счет, пытаясь спасти собственную жизнь. А охранница, немка, знала русский язык и заметила подвох. Она ударила женщину плеткой и заставила пересчитаться по новой. Если бы она этого не сделала, я бы сгорела тогда в камере. Бог меня любит…- Татьяна Федоровна перекрестилась. – А потом мне везло. Ни разу больше я не попадалась.
- А за что вас упрятали в карцер?
- Рядом с нами был лагерь русских военнопленных. Мы перебрасывались с ними записочками. Отрывали от мешков куски бумаги и писали грязью палочками «Скоро победа! Наши идут!» Ну и все в таком духе. Спрашивали друг у друга имена, возраст, звание. Однажды одна заключенная увидела, как мне бросили записку, и доложила об этом надзирателю. Я успела скомкать бумажку и затолкать ее в носок бота. Как меня ни били, я не призналась. Потом кинули в карцер. Я стояла двое суток по горло в ледяной воде. Подхватила воспаление легких. Могла умереть от высокой температуры. Спасла меня врач, тоже немка. Она в тайне от фашистов воровала пенициллин в госпитале и делала мне уколы. Носила мне масло и мед, чтобы я быстрее поправлялась. Среди них тоже были хорошие люди. А ту предательницу, которая сдала меня фрицам, женщины потом задушили. Из-за нее еще несколько человек попали в газовую камеру…
Я представила себе длинный холодный барак, с изредка пробивающимся из-под досок лучом света. Представила его обитателей, измученных, изможденных, оторванных от всего мира и родных, женщин. Голодных и холодных, отчаявшихся выжить в этой страшной мясорубке. Но все еще не сломленных и не побежденных!
Я посмотрела на эту хрупкую пожилую женщину с черными живыми глазами. Сколько же испытаний выпало на ее долю?!! Сколько унижений, через которые не в состоянии пройти любой здравомыслящий человек. А она выстояла. И не просто выстояла…
- Татьяна Федоровна, как вам удалось бежать? – близилась кульминация нашего разговора.
- Нас с подругой отправили работать на кухню, кормить немцев. Это уже перед самым окончанием войны. Каждую ночь солдаты вывозили бочку с отходами. Их просто выливали в небольшое озерцо. Мы с подружкой улучили подходящий момент, когда рядом из надзирателей никого не было, и залезли в эту бочку. В рот вставили соломинки, чтоб можно было дышать. Когда бочку перевернули, в темноте не было видно, что там кто-то спрятался. Отлежались, пока машина с солдатами уедет и ходу! Бежали по полям, по перелескам… Приютила нас у себя одна немецкая семья, фермеры. Мы работали на них, а за это они давали нам еду и ночлег. Так до самой победы, пока наши, - старушка протерла глаза, в них стояли слезы,- не взяли Берлин!..
Женщина еще много рассказала о себе в послевоенные годы. Как она в 1947 году познакомилась в пленным поляком и родила от него дочь. Как потом одинокая, (солдат умер в госпитале от заражения крови; случайно поранился, так и не узнав, кто у него родился), с маленьким ребенком на руках, пыталась найти работу в Донецке. Как принимала участие в строительстве тепловой электростанции в Старобешевском районе. В общем, большой жизненный подвиг маленькой хрупкой женщины.
…Да, поистине, память удивительная штука! Порой она хранит осколки воспоминаний, обрывки чего-то давно забытого и стертого. Но не сотрется из нашей памяти подвиг всего русского народа. Наши сердца, сердца миллионов благодарных потомков, будут вечно хранить тепло сердец людей, которые прошли ту страшную войну. Вечная память всем павшим в Великой отечественной войне! Низкий поклон всем оставшимся в живых! За чистое небо над головой, за такую быстротечную, но мирную жизнь!..