Господин Литау, спасибо за обстоятельный ответ.
Мир состоит из предметов, которые прежде всего представляют собой КАЧЕСТВО. Предметы подлежат счету – здесь работа математике. Их внеположность подлежит измерению – здесь работа геометрии. Мир материальных предметов лежит в пространстве, и геометрия является царицей пространства. Но КАЧЕСТВО само по себе не сводится ни к количеству, ни к пространственной форме, есть в нем нечто первое, непосредственное, положенное свыше. Камень, дерево, животное, человек, человеческое общество. Да, они считаются, да, они измеряются, но их сущность стоит выше, лежит глубже. Интересны мысли Гегеля о математическом методе, изложенные в «Феноменологии духа», в предисловии: «Очевидность этого несовершенного познавания, которой математика гордится и кичится перед философией, покоится лишь на бедности ее цели и несовершенстве ее материала, а потому это такая очевидность, которую философия должна отвергать. Цель математики или ее понятия есть величина. – А это и есть как раз несущественное, лишенное понятия отношение… Ибо мертвое, так как оно само не приводит себя в движение, не доходит до различения сущности, до существенного противоположения в противоположное, не доходит до качественного, имманентного движения, до самодвижения. Ибо именно одну лишь величину, то есть различие несущественное, и рассматривает математика».
Мир животных. Думаю, Вы правы, когда указали на инстинкт в качестве определяющего момента их жизни. А иные философы приравнивали животное к машине (Ламметри). А человек встал на ступеньку (на две, на три…) выше, он разумен. Он уже точно не машина, хотя…Общественная жизнь. Аналитическая геометрия в общественной жизни работает, но она отставлена на десятое место. Люди ведут разные подсчеты, особенно в экономике. Они, однако, придумали здесь другой механизм, чтобы ориентироваться – идеи, идеалы, планы, а к последним приложили средства. Есть идея – будем ее реализовывать: покупаем средство передвижения, нанимаем водителя. Поехали… Конечно, при этом берем с собой всякие измерители: расстояния, веса, температуры, радиации…
Инстинкты в жизни человека играют очень важную роль (Фрейд мог бы нам многое сказать на эту тему), но разум… Философы без конца спорят, что чем управляет – инстинкт разумом или разум инстинктом. Инстинкты, по мере их осмысления, переходят во влечения, в стремления, желания хотения. Волюнтаристы: Шопенгауэр, Гартман, Ницше. Сторонники разума: Кант, Гегель.
А куда поместим Маркса? Маркс – экономический материалист, у него импульс желудка, экономический интерес, орудия и средства производства, экономические отношения (потребность в еде и средства удовлетворения этой потребности) играют главную роль. Как мы производим предметы потребления, так мы и живем. Так мы распределяем и потребляем. И так думаем. Все наши думы об этом и ради этого. Нет автономной идеологии, нет автономной общественной науки, а есть слуги в доме, именуемом способом производства материальных благ.
Интересное решение нашел Гегель: у него впереди разум, в инстинкте (воле) разум, позади инстинкта разум, во всем разум. «Все разумное действительно, все действительное разумно». Миром правит абсолютная идея, а точнее – абсолютный дух. (Разум, абсолютная идея, абсолютный дух – по сути одно и то же.) Рок нас влечет, но выше рока стоит надсмотрщик – разум. И он хитер. Там, где люди стремятся к одному, а проходят к другому, там действует хитрость разума.
«Мир в голове и мир вокруг головы – это не одно и то же», – мысль Ваша правильная. Но правильная в том смысле, что большинство людей на земле… не скажу, глупы, но скажу так: очень недалеки. Что же касается выдающихся мыслителей, таких, как Гегель, то их мир в голове близок к тому, что есть в самой действительности. (Я признаю философию тождества мышления и бытия.)
Да, человек – более совершенная модификация животного. Однако человек – такого рода модификация животного, которая переводит его в новое качество. Один зверь не стесняется съесть другого зверя, а человек стесняется. Даже людоед, полагаю я, чувствует некоторые угрызения совести, когда ест другого людоеда.
У Вас «вся картина мира на ладони», я, однако, о себе такого сказать не могу, потому что обнаруживаю слишком много непредсказуемого в личной и общественной жизни людей. Оставим в стороне выходки отдельных персон, типа Чикатило. Германия – очень цивилизованная страна. И вот Германия в XX веке родила нацизм. Это против всякой логики. Россия. Крайностями дикости она славилась, однако Россия родила большевизм: то, что проделывали в ней два грузина, выходит за пределы мыслимого.