Письмо президенту

               
       Позвонили. Иван Ильич взял трубку.
     – Слушаю.
     – Здравствуйте! С вами говорит президент.
     Иван Ильич сначала подумал – это розыгрыш.
     – Здравствуйте. А почему со мной?
     – Вы отправляли на сайт президента письмо с критикой?
     Иван Ильич вздрогнул, по спине пробежал холодок. Неделю назад, после просмотра разоблачительной передачи «Момент истины», он ходил по комнате и, размахивая  перед женой руками, возмущался: «Что про Москву говорить! У нас что делается!» Потом, сидя за компьютером, зашел на сайт президента, и под впечатлением настрочил письмо. А на следующий день уже забыл…
     – Нет… то есть, да… – сказал Иван Ильич и глупо добавил. – И оно дошло?..
     – Дошло, – отвечал голос в трубке. – Прямо до меня!
     «Голос вроде похож, – заметил Иван Ильич, – это он!» И, дрожащим голосом, пояснил:
     – Извините, Дмитрий Анатольевич, не хотел вас беспокоить. Особенно лично. Я хотел только…
     – Ну, почему же! Давайте разберёмся с вашими жалобами и критикой.
     Как это было некстати! Иван Ильич собирался ужинать и совсем не был готов к такому серьёзному разговору.
     – Я зачитаю некоторые места из вашего письма, – начал президент. – Вот вы пишите, что глава вашего города яркий лидер и возглавляет все местные организации: ЛДПР, КГБ, КПРФ, НКВД, ОПГ и др. Что всё дела города решаются на планёрке, в сауне его загородного дома. Что после выборов на пост главы города, банщиком в сауне работает его бывший кандидат-конкурент. Что его дом проектировал сам Церетели, поэтому он такой огромный и весь из бронзы. Что раньше законом запрещалось возводить строения выше церкви, а теперь депутаты приняли поправку – нельзя выше дома главы. Что весь лес в округе, это частная собственность главы. Что грибники в этом лесу любят находить грибы, а его бультерьеры и ротвейлеры грибников. Что его любимая дочка любит петь в микрофон, и теперь весь город сгоняют на её концерты, а тем, кто не пойдёт, отключают газ и воду…
     Иван Ильич сначала поддакивал, но потом вдруг замолчал. Вспомнил: ведь он подробно оставил свои координаты, целую анкету! Такое хитрое условие было на сайте. «А если это письмо переправят нашему начальству?.. Последствия могут быть… самыми не предсказуемыми!» А президент, между тем, спрашивал:
     – Так ли это всё, Иван Ильич?
     – Это не только я… все так говорят! – сгладил персональную ответственность Иван Ильич.
     – Тогда скажите мне, кто так говорит? Президент всегда должен опираться на народ!
     «Что же я, друзей и знакомых буду предавать! А ещё жену и тёщу: мне с ними жить!» И ответил:
     – Это, так сказать, общественное мнение…
     – Хорошо, – сказал президент. – Читаю дальше. Прокурор и главный судья – это муж и жена, и в браке больше тридцати лет. Их дети, именно: старший сын работает старшим следователем, средний сын – средним следователем, младший сын – младшим следователем, а единственная дочка единственным адвокатом в городе. Пишите, что дочка недавно вышла замуж за начальника ГИБДД, а младший сын, на удивление всем, женился на простой учительнице, и это единственный сбой в правоохранительной системе. Но, пишите дальше: когда местные журналисты начали копать про эту учительницу, пытаясь выяснить недоразумение, то сенсации не получилось – оказалось, она незаконнорожденная дочка начальника ГИБДД! Пишите ещё: ходят слухи, что у дочки-адвоката скоро родится сын, который тоже хочет идти по стопам родителей, так как ему в прокуратуре уже отделывают новый кабинет. Иван Ильич, так ли это?
     У Ивана Ильича в голове уже рисовались нерадостные картинки: холодные бетонные полы, стены с решётками на окнах, высокие заборы с колючей проволокой, вертухаи на вышках, баланда в алюминиевой миске, которую ему суют в маленькое окошечко…   
     – Так точно, Дмитрий Анатольевич! Но я хотел лишь подчеркнуть, что это семейный подряд! Что его нужно перенимать и внедрять повсеместно!
     – Вы критикуете и разные городские службы, – продолжал президент. – Пишите, что осень в городе встречаете не по жёлтым листьям, а по вырытым всюду ямам и траншеям. Что в теле-интервью горожанам мер сказал так: жду не дождусь, когда горожане лягут в эти траншеи, чтобы закопать их вместе с ними. А себя приказал называть: сер, потому что, ездит, как в Англии, справа. Что в больнице все операции хирурги делают пьяные, от расстройства: весь наркоз растащили наркоманы. Так ли это, Иван Ильич?
     – Так-то оно вроде так… да кто их… – грустно промычал Иван Ильич, – нельзя ли, Дмитрий Анатольевич, что бы меня, как-нибудь… не упоминать?.. Чтобы это письмо было… так сказать… от всего народа?
     – Нельзя! Я не только для народа, но и для каждого отдельного гражданина стараюсь. А вас хочу поблагодарить особо, за проявленную гражданскую позицию!
     Тут Иван Ильич совсем обмяк. Наверное, ещё потому, что понял – президент сейчас начнёт зачитает главное.
     – А в конце пишите, что вы профессиональный биржевик со стажем десять лет. Что за все эти годы ни разу не прогуляли, не пропустили ни одной отметки, не сели на больничный. Что за такую прилежность, городская администрация и ваше руководство биржи труда, где состоите на учёте, решили поощрить вас почётной грамотой и присвоить звание «Заслуженный биржевик России», с записью в трудовую книжку. Что сам глава города вручал юбилейную медаль. Но, пишите дальше, высокое их доверие не оправдали и на работу всё-таки устроились. Через год нашли единственную вакансию в городе: требовалась секретарша в общество слабовидящих и глухонемых. Вы не отчаялись, решили попробовать. Жена купила парик, пудры и румян, подобрала платье, накрутила бигуди. Но, пишите далее, проработали вы только до вечера, так как в первый же день их подслеповатый, престарелый начальник попросил задержаться. А когда все ушли и вы остались с ним наедине, он цокнул языком, недвусмысленно посмотрел на ваши ноги в розовых чулках, облизнулся и… – здесь президент читать не стал, а только сказал: – и так далее. Иван Ильич, так ли это всё?
     Иван Ильич хотел было что-то ответить, но ничего не получилось – занемел язык.
     – Иван Ильич, почему вы молчите?
     Иван Ильич сделал всё же усилие:
     – Мда… демократия...
     – Да, демократия – дело нелёгкое!.. – согласился президент и добавил: – Скоро к вам в город я отправлю комиссию. Уж будьте любезны, Иван Ильич, посодействуйте ей всячески. А пока до свидания. Желаю вам успехов!
     – До свидания… – пробурчал Иван Ильич, и долго ещё слушал, как в трубке звучат длинные гудки. В голове повторялись слова: «комиссию, будьте любезны, посодействуйте».
     – Ванечка, – вдруг оторвал его голос жены из кухни, – иди сюда, пока горячие, пирожки пробуй! Я уже чай налила.
     Иван Ильич жевал машинально, злобно, не понимая вкуса.
     – Ты что такой не весёлый? – заметила она.
     – А чему веселиться!.. С президентом сейчас разговаривал!
     Жена тут неожиданно расхохоталась.
     – Ой, а я подумала, пирожки не получились! – сказала, а потом сочувственно добавила: – Ладно, признаюсь. Что же ты с рабочего стола на компьютере не убрал файл с письмом, которое писал президенту?! Дочка нечаянно открыла и прочитала, а потом мне показала. А я попросила мужа моей подруги позвонить и разыграть тебя.
     – Ну, вы даёте! – встав из-за стола и расхаживая по кухне, возмущался Иван Ильич. – Да я… да вы знаете, что я могу сделать!.. Да я вас за это!..
     Но Иван Ильич был человек отходчивый и не злой. Он быстро забыл этот случай. И даже на следующей неделе, посмотрев программу «Момент истины», он снова под впечатлением сел за стол и настрочил письмо президенту – ещё более разоблачительное, ещё более гневное!