Юноша, создавший вокруг себя ореол любви, всегда обращавший на себя внимание учителей и сверстников, он всегда был главной надеждой семьи. Его белокурые волосы отблескивали с фотографий, выставленных на доске почёта, заворачивались в бумажные свёрточки скромными девицами. Он увлекался историей политических учений, был идеалистичен в своих воззрениях и националистичен в идеологии. Консервативное воспитание, очевидная пропасть, к которой катилась страна, неудача в покорении женского сердца - всё это складывалось в один тикающий механизм, который должен будет, когда придёт его время, сработать. Владлен, так звали юношу, не найдя среди одноклассников должного сочувствия и готовности к радикальным действиям решил отправиться на поиски единомышленников.
Город, в котором жил Владлен, славился либеральными взглядами и открытостью любым культурам: будь-то самые чудовищные ритуалы самого далёкого племени Полинезии или же детище моральной катастрофы, которой подвергнута Европа последние века. по решению городского сената было воздвигнуто современное здание в форме буквы «О» с заострёнными краями, в котором размещались штаб-квартиры представителей всех оппозиционных партий и объединений города. Владлен тоже слышал об этом месте, ему говорил об этом преподаватель гуманитарных дисциплин, ещё он зафолловил в твиттере аккаунт одного ультраправого объединения, в котором больше чем 70% сообщений отражало интересы молодого Владлена.
- Куда ты Владлен? – спросила мать возбужденного сына.
- Я решил записаться в кружок.
- Похвально! Покажешь мне потом, что вы там делаете?
- Конечно – сказал Владлен, поглядывая на дымящиеся здания, которые снова показали по телевизору.
Мать сложила полотенца и пошла к окну. Сын, выходя из подъезда, обернулся и помахал маме рукой. Она села за стол, мечтательно вздохнула и налила себе кофе.
Как и во всех либеральных городах, троллейбус пришёл вовремя, и Владлен уселся на место, которым с ним щедро поделился старичок с клюкой. В его голове было неспокойно, он предвидел наступление новой эпохи. Лёгкие в груди вздымались, ноги подрагивали. Люди в троллейбусе видели болезненную улыбку мальчика и невольно радовались сами. Владлен видел родной город, ощущал его дыхание сквозь открытые форточки, ему казалось, что он сможет сделать его лучше, сделать лучше страну. Ведь этого все от него ждут. Люди в троллейбусе утвердительно кивнули. Значит, всё правильно!
- Всё правильно – сказала мама и зажевала яблоко.
Наконец, Владлен подъехал к легендарному зданию. Полностью выкрашенное в белый цвет, шестнадцатиэтажное, без окон, оно напоминало сапог древнего великана. Его подошва готова была сделать из головы мальчика десятиминутную пластинку с речами русского премьер-министра.
На «ресепшне» не было никаких проблем - его пустили без труда. Внутри его встретила чудовищная духота - батареи работали с полной отдачей. Где-то по углам кучковались уборщицы. Четыре женщины, орудующие тряпками лишь в радиусе полуметра, о чём-то шептались. Владлен зашагал дальше и пред ним предстала вереница дверей, равномерно рассортированных по левой и правой стороне коридора. На дверях не было ни табличек, ни указателей, ни даже нацарапанных бранных слов, отчего Владлену пришлось вернуться к «ресепшну».
- А где у вас собираются национал-патриотические идиоты? – спросил Владлен у не очень симпатичной девушки, сидящей за деревянной стойкой. Она подняла свой печальный взор на лицо парня, отчего он даже попятился назад, и начала разводить в руками в воздухе, пытаясь объяснить, что по какому-то нормативу, учитывая ту или иную статью, человек имеет право свободного выбора идеологии и курса любой зарегистрированной партии, а вообще-то таблички заказаны в типографии, их просто ещё не привезли. Тем самым, Владлен был отправлен обратно в коридор. Немного потоптавшись и половив взгляды нахальных уборщиц, он зашёл в произвольно выбранную дверь.
Небольшая аудитория с оптимально расставленными стульями, уходящая к огромному экрану, возле которого стоял бородатый мужчина в замеленном кордовом пиджаке. Не поднимая взгляда, он о чём-то эмоционально вещал. Владлен, чтобы расслышать, что говорит мужчина, решил подойти поближе. Свободных мест было предостаточно. Неподалёку от него сидели двое рыжеволосых близнецов, по очереди ковыряющих в своих носах.
- Мы должны ясно показать свою позицию, а не засиживаться в тесных комнатёнках! – послышалось изо рта бородатого лектора – Власть даёт нам субсидии, места для сборов, возможность печататься, но этого мало! Решительно мало! – В зале послышался гулкий кашель и лёгкое сопение. Лектор продолжил – Быть может, когда-нибудь, когда мы выйдем на арену политической стабильности, нашу страну назовут Великой. Страной, в которой победила идея нищеебизма! Зарабатывать ни к чему. Нужно просто перестать тратить! – Рыжие близнецы одновременно проглотили свои козявки. Владлен неодобрительно взглянул на них, затем на лектора, который меж тем не унимался – Стоит изъять сначала из обращения всю валюту, затем добьёмся тотальной инфляции и только тогда, народ вспомнит, в чём его национальная идея! – то ли прохрипел, то ли провизжал он. Один из близнецов сковырнул содержимое носа до того, что оттуда потекла кровь.
Надо сказать, эти заявления повергли Владлена в искреннее недоумение. Ведь не того он ожидал. Видимо, стоит попробовать зайти в другой кабинет. На цыпочках он прокрался к выходу и уже стоял посередине коридора.
За следующей дверью пред ним предстала похожая картина. Кажется, в аудитории сидели те же самые люди. Владлен занял свободное место и уставился на облысевшего пухлого мужичонку, который то и дело вытирал пот со своего морщинистого лба.
- Господа, не стоит долго думать и гадать какой политический ход может привести к долгожданному объединению нации вокруг правой идеи, народных ценностей, братства и силы. Я, кажется, не слышу правильного ответа, попробуйте сказать погромче! – он обращался к толпе, прикладывая к уху ладонь. – Ответом стало легкомысленное шебуршание и скрип стульев – Не слышу! Громче! Не стесняйтесь! Нас не посадят! – взвыл жирдяй
- Выпустить педофилов! – неуверенно выпалил кто-то из зала. Все обернулись в его сторону, и он спрятал голову в плечи
- Да конечно! Выпустить педофилов! - немногочисленная толпа вернула головы в прежнее положение – Если педофилы выйдут на улицы и начнут насиловать наших детей, то общество сразу задумается над проблемами, которые его окружают – безработица, засилие инородцев, слепая либеральная политика, позволяющая топтать нашу землю бездельникам и богохульникам! – вокруг послышались одобрительные возгласы
- Я готова принести в жертву девственность своей малолетней дочери ради будущего страны! – завопила лохматая бабёнка, вскочившая с места.
- И я!
- И я!
Балаган неожиданно достиг уровня оргии. Владлен с трудом сомкнул челюсть и рысью нырнул в приоткрытую дверь. Уборщицы, хихикавшие возле уборной, приметили мальчика, нервно почёсывающего затылок. Они смерили его презрительным взглядом и проскользнули вместе со швабрами в сторону лестницы. На мгновение, Владлену показалось, что лица у них у всех разного цвета. Парень сломя голову помчался к лифту, в надежде, что на следующих этажах его будет ожидать долгожданное прозрение, но, проходя из комнаты в комнату, он встречал всё более и более радикальные настроения.
- Женщины – это зло! Зло, которое в них таится, оно истинное. Нужно создать такую бомбу, которая уничтожала бы только существ с двумя Х-хромосомами. Не зря наши предки так презирали эту патлатую мразь! Смотришь на фотографии с конференций матерей-одиночек и диву даешься, какие же они жалкие и никчёмные создания…
- Бандиты у власти лучше, чем бизнесмены. Они хоть о простом народе заботятся. Убогих не обижают. Бандитское государство – социальнее некуда!
- Культурные рамки стираются. Мы должны убивать своих, чтобы чужие боялись.
- А если парламент перенести в здание театра?
- Чем креативнее и саркастиченее плакаты, тем эффективнее митинг! Даже если в нём участвует пятнадцать человек!
- Гражданское общество напрямую зависит от усов! Посмотрите на эту диаграмму. Буржуазная революция в Англии произошла вместе с ростом усов на лицах британцев. Голландия, Франция и, конечно же, США… Виднейшие мыслители, учёные. Вспомнить знаменитые усики Сальвадора Дали или же Эркюля Пуаро!
- Но ведь Пуаро вымышленный… - вдруг вскипел Владлен, собравшийся вновь покинуть аудиторию.
- Ну и что, но ведь он был Великим! – ответил оратор и тут же прикусил губу.
Владлен вышел из здания свободных собраний опустошённым. Ему уже не хотелось ни во что верить, ни к чему стремиться, он положил руки в карман и смачно харкнул. Звонила мама, дома ждал черничный пирог. Завтра они у меня все взлетят на воздух.