Южнее и юго-западнее цепей Гиндукуша тянется засушливая и жаркая полоса возвышенных пустынь Дешт-и-Марго, Регистан, Гармсер и др., часто объединяемых под общим именем Пустыня смерти.
Нам предстояло сопровождать караван с грузом, который пройдёт по одной из пустынь. Ротный, капитан Заславский, собрал нас для подготовки к заданию. Мы отработали план действий, и после этого прилетел вертолёт, чтобы доставить нас к месту.
Лететь до места- двадцать минут. Поэтому мы сильно не располагались в вертушке. Капитан смотрел вниз, не переставая повторять «Пустыня, ёлки –палки. Пустыня.»
Пацаны привыкли к здешним пейзажам. И уже ничему не удивлялись. Лишь Заславский смотрел вниз с завидным упорством. Потом он вытер пот со лба, улыбнулся.
- Чему вы улыбаетесь, товарищ капитан?
- Вспомнил свою Родину. Что эта пустыня? Ведь никакой же красоты в ней нет! А я в Карелии родился. Красота! Озёра какие у нас, леса!
Капитан на секунду закрыл глаза, будто бы представляя те места, о которых рассказал. Улыбка буквально озарила его лицо. Затем сплюнул:
- Тьфу! Пустыня, мать её!
Мы засмеялись. Санька хохотал так, что автомат трясся в его руках.
- Ты чего ржёшь, Сашка?,- спросил его я.
Сквозь смех Саня выдавил из себя:
- Я как-то плакат видел. Ещё дома у себя. Так там написано было «Берегите природу, мать вашу!»
Мы все расхохотались, будто только и ждали повода, чтобы поржать от души. Напряжение совсем ушло. И мы, весёлые и оголтелые, рассказывали анекдоты до конца полёта. Я словил себя на мысли, что давно уже так не смеялся.
Время нашего пути подошло к концу. Вертолёт приземлился на выжженном песке, подняв целую бурю.
Заславский снова сплюнул сквозь зубы. А Васютин прокомментировал : «Ну здравствуй, пустыня смерти! Тут и беречь-то нечего.»
На что капитан тут же отпарировал : «Да нет, тут много чего интересного есть. В течение многих столетий Афганистан славится месторождениями высококачественного лазурита, а также других драгоценных и полудрагоценных камней :рубин, аквамарин и изумруд. Россыпные месторождения золота обнаружены в Бадахшане и Газни. Возможна добыча высококачественных мрамора, талька, гранита, базальта, доломита, гипса, известняка, каолина (глина), асбеста, слюды, барита, серы, аметистов и яшмы. Афганистан- интересная страна. Здесь есть что посмотреть. На сей раз познакомимся с Пустыней смерти».
Мы все, как один, посмотрели на Заславского. Он улыбнулся и добавил: «Я читал!»
Нашу группу уже ждали. Колонна из шести машин была готова к отправке. Мы распределились по четыре человека на каждую машину. Я, Васютин, капитан Заславский и Славка Малыхин заняли номера на первом «Урале». Машины начали монотонное движение. Ротный внимательно смотрел по сторонам и всё время повторял : «Берегите природу, мать вашу. Природа… Тьфу.»
Мы с Сашкой и Славкой переглянулись, улыбаясь. Странно было наблюдать за реакцией капитана на «такую» природу. Видимо, в Карелии действительно очень красиво!
Большую часть пути ехали молча, только наблюдали. Всё было тихо. День близился к концу, жара начала спадать. И дышать становилось легче.
Вдалеке показались несколько пятнистых гиен, но подходить к колонне они не решились.
Внезапно поднялся ветер, который принёс целое облако саранчи. Но так же, как налетел, он утих, оставив саранчу , видимо, на съедение варанам и питонам.
После долгого молчания Заславский задумчиво произнёс: «А ведь я не люблю пустыни. Тот, кто живёт здесь, может поспорить, конечно. Мол, тут тоже есть жизнь. Но я не понимаю такой мёртвой красоты. То ли дело, когда идёшь, а над тобой- кроны деревьев, вокруг цветы, ветерок в траве шуршит, птички поют. А я порыбачить люблю. Рано, на зорьке, все еще спят. Придёшь на озеро, закинешь удочку и ждёшь, когда клюнет. Красота! Когда в военном училище учился- больше всего скучал по рыбалке. А здесь совсем тоска, без рыбалки …, эх.»,- капитан махнул рукой с таким отчаянием, что я невольно даже как-то пожалел его. Была бы моя воля, как в сказке, махнул бы рукавом- откуда ни возьмись- озеро! И тут я представил Заславского в шляпе с широкими полями, с удочкой, штаны закатаны до колен. Сидит тихонько на берегу и ждёт клёва.
Да, что ни говори, а дома хорошо! Мне тоже не терпелось поскорей попасть домой. Увидеть любимое Чёрное море, пройтись по Дерибасовской, свернуть к оперному, и мимо пушек- к порту. Порой мне так хотелось домой, что родной город я видел буквально во всём. Вот и сейчас: кругом пустыня, а я набережную вижу.
Гул наших машин распугивал «местных» грызунов: сурки, суслики, полевки, песчанки, зайцы, землеройки, разбегались по норам и щелям, удивлённо смотря нам вслед. Ядовитых насекомых: скорпионов, каракуртов (среднеазиатский ядовитый паук), фаланг и др., мы даже не замечали с высоты своего «полёта». Но пройтись по пустыне просто так, пешком, я бы не хотел.
Постепенно добирались до места. Ехать оставалось уже недолго. Заславский тихо, почти себе под нос, что-то насвистывал из русского народного. По мере продвижения по пустыне стали появляться валуны и камни. Пейзаж постепенно «оживал». После пустынного пейзажа даже камни оживляют пространство. И мы рассматривали каждый камень по ходу движения, как музейный экспонат. Славик Малыхин стал подсвистывать капитану. Мы с Сашкой переглянулись, Саня разулыбался: «Может, станцуем? Музыка есть»,- он кивнул в сторону ротного и Славки.
- Дома будем танцевать, когда вернёмся. Что-то тревожно мне, Сань. Слишком уж тихо. Тут повнимательнее надо быть.
- Да, за камнями может прятаться волк. Красная Шапочка, я тебя съем!,- засмеялся Славка, а затем продолжил насвистывать в такт Заславскому.
- Жаль, Батя не с нами. Он чувствует опасность лучше любого волка. А капитан совсем молодой, хоть и золотой мужик,- шепнул я Сашке. В ответ он только кивнул головой.
Метрах в пяти- семи от нас, за камнем, прятался шакал. Васютин заметил его первым и рукой показал в его сторону. Да, неприятное соседство. Хорошо, что мы проезжаем мимо. Шакалы по одному не ходят. Непроизвольно я погладил свой автомат. Хорошо, что он всегда со мной. Так надёжнее. В этой стране нам никто не рад. И можно ждать удара с любой стороны. Мы ведь тоже здесь не по своей воле. Я бы сейчас с огромным удовольствием ел эскимо, прогуливаясь по зоопарку Одессы. А местная флора- фауна напрягает так, что руки сжимают автомат покрепче, чем эскимо.
Мне показалось, что за камнем, с которым вот-вот поравняется наша машина, промелькнула тень. Я стал всматриваться, но больше не было никакого движения. О своих подозрениях сказал Васютину. Сашка ничего не увидел: «Наверное, очередной шакал прячется от нас».
Капитан насвистывал, видимо, думая о рыбалке и своих озёрах. Славик молча сидел, слушая Заславского.
Внезапно пронзительный свист оглушил нас. Этот звук ни с чем другим я уже не спутаю. Выстрел. Но в следующее мгновение- тишина. Полная тишина. Ребята даже ничего не успели понять. Славик и Саня так же, как и я, смотрели по сторонам. Может, показалось? Я оглянулся. Никого и ничего. Пустыня. Но странная тишина не давала покоя. Чего-то не хватает.
Я посмотрел в сторону капитана Заславского. Он не свистел уже. Струйка крови стекала по лбу, носу и капала на грудь.
- Пацаны, духи! Заславского убили!
Прицелившись в сторону камня, откуда по моим расчетам был произведён выстрел, я замер в ожидании. Ещё секунда, и мой автомат захлебывался, с ненавистью выплёвывая ярость, гнев и обиду. Колонна остановилась. Мы заняли оборону. Но больше никакой стрельбы не было. Так, в ожидании, мы провели еще 15 минут. Затем Сашка пополз к камню, я прикрывал его. Васютин из-за камня уже не выполз, а вышел в полный рост.
- Всё чисто, пацаны. Это был одинокий шакал.
Ногой он вытолкал из-за валуна убитого мною моджахеда.
Мы с ребятами переложили капитана в машину. Он даже не успел закрыть глаза. Отрыбачил… Я закрыл ладонью его голубые глаза, Саня своим рукавом вытер кровь капитану со лба. Слёзы душили меня. Такой предательский выстрел!
-Вот и познакомился ты, капитан, с пустыней смерти…
Заславскому не было еще и тридцати лет. Дома его ждала жена и маленький сын. Позже мы узнали, что сына зовут так же, как и отца- Егором. Егором Заславским…