Добравшись вчетвером до ущелья в назначенное время, мы встретились с остальными группами. Все были живы. Кроме Сереги. Мы принесли его с собой, чтобы потом передать тело на Родину, родителям. В районе ущелья нас ждали две машины. Предстояло пересечь его, чтобы присоединиться к отряду. День был очень жарким. Ребята устали. Мы расположились в машинах и двинулись в нужном направлении. Капитан приказал всем отдыхать. Двое суток пешего пути крепко измотали нас всех. Ребята дремали. Я, уставший и угнетенный событиями, произошедшими накануне, уснуть не мог. Перед глазами в каком-то тумане мелькали лица Сереги Мануйлова, того парня, что держал в обгоревшей руке фотографию мамы, истекающий кровью Димка Егоров, оставшийся теперь без ноги, яркие вспышки света. В голове постоянно звучали какие-то крики и стоны, стрельба, взрывы. Казалось, что так будет постоянно. Я подумал, что схожу с ума. Открыл глаза. Все спокойно дремали. Только двигатели усердно ревут. И лишь ротный потупил взгляд куда-то вниз. Будто смотрел сквозь днище «Урала». Я боялся повернуть голову влево. Там, замотанный в брезент, лежал мой убитый товарищ, Серега Мануйлов. Его рука так безропотно и медленно сползла вниз из-под брезента. Мне стало жутко. Несколько дней тому назад он сделал наколку на мизинце: маленькую черепашку. Говорил – на счастье. А сейчас эта черепашка, которая так и не принесла парню удачу в бою, будто бы смотрела прямо в мои глаза. Серега, Серега,… не думал я, что увижу тебя убитым. Мысли снова роились в моей голове. Я будто говорил с ним, хоть он и не слышал. А ведь ты, брат, приглашал меня к себе на свадьбу. И я обещал, что обязательно приеду. Что же теперь скажет твоя невеста? Говорят, на войне привыкают ко всему. Это не так. К смерти привыкнуть невозможно.
Мы приближались к тоннелю, который пролегал сквозь одну из гор. Яркое полуденное солнце не давало покоя ни людям, ни животным. Ненадолго остановились перед въездом внутрь. Тени от машин были единственным местом снаружи, где можно было спрятаться от солнца. Мы вышли, немного размялись. Все было тихо и спокойно. Казалось, что здесь нет войны. Раздалась команда «По машинам»! Я, прищурившись, еще раз посмотрел на солнце. Предстоящая темнота каменного мешка ненадолго спрячет нас от палящего зноя огненного светила. Не выдержав яркого света, прикрыл ладонью глаза. Сейчас будет темно и прохладно. Наконец-то! Я подмигнул солнцу, будто говоря ему: «Ну что? Не всюду, оказывается, ты можешь проникнуть! Иногда я тебя просто ненавижу. Как сейчас. Как же я рад, что хоть ненадолго смогу спрятаться от тебя!»
Снова загудели двигатели, и мы двинулись в темный и прохладный тоннель. Все как-то облегченно вздохнули. Внутри действительно было свежо и тихо. Солнечный свет почти не проникал в середину. Машина, в которой находился я, шла второй. Мы ехали медленно. Только свет фар освещал наш путь. Гул от двух «Уралов» эхом разносился по всему тоннелю. Сквозь этот шум моторов мне вдруг показалось, что Серега стонет. Понимая, что он мёртв, я всё равно не мог успокоиться. И, качаясь в такт движения машины, подошёл к другу. Мануйлов лежал в хвосте «Урала», поодаль от ребят. Ближе к нему находился только капитан и Саня Васютин. Я приподнял брезент с лица Сереги. Машина дёрнулась. И вдруг рука с наколкой - черепашкой упала прямо на мою ногу. В этот момент раздался оглушительный взрыв, и я упал прямо на Серёгу. Сила взрыва была такой огромной, что «Урал» разнесло просто в щепки. Ничего не успев осознать, я вылетел из машины.
Не знаю, сколько времени прошло, пока я был без сознания. Но когда пришёл в себя, понял, что надо мной - груды камней. А я просто похоронен в этой проклятой скале. В ушах стоял какой-то гул. Я находился в полной темноте. Видимо, при взрыве меня контузило. Мне очень захотелось пошевелить руками и ногами. Но я пока не мог этого сделать. Камни привалили всё мое тело. Странное чувство - будто бы тебя сковали по рукам и ногам. Когда немного привык к темноте, к боли, и к мысли, что я всё ещё жив, решил действовать. Начал раскачиваться из стороны в сторону. Под собой я не чувствовал острых камней. Лежал на чем-то мягком. Что это может быть? От невыносимой боли по всему телу снова потерял сознание. Сколько я так пролежал - не знаю. Очнулся от того, что кто-то разговаривал возле меня. С трудом смог различить голос капитана Заславского и Сашки Васютина. Ребята вытащили меня из-под камней. Я понял из их разговора, лишь то, что нам троим повезло. Ведь мы сидели в хвосте машины. А взрыв пришёлся в основном на первый «Урал» и на половину нашего, второго «Урала». Меня взрывной волной выбросило через брезент. Но упал я не на камни, а на вылетевшего передо мной Мануйлова. Когда ребята раскапывали меня, увидели, что подо мной лежал обезображенный труп. Сначала не могли понять, кто это. Но позже Саня рассмотрел от тусклого света зажигалки черепашку на руке. Выходит, Серёга снова спас мне жизнь. Второй раз. Первый раз - ценой своей жизни. А сейчас, будучи уже мёртвым, опять оказался рядом в трудную минуту. По-видимому, я на какое-то время еще раз потерял сознание. Потому что не помню, что было дальше. Но когда снова пришёл в себя, почувствовал, как мне под голову кладут что-то мягкое. Скорее всего, вещь - мешок. Я уже начал привыкать к темноте. И рассмотрел сидящего надо мной Саню.
- « Капитан, Витя пришёл в себя! Ты меня слышишь?» Я кивнул головой в ответ Сашке.
- Витёк, ты жив. Все хорошо. Лежи, не шевелись. Тебя тут немного камнями поломало.»,- сказал капитан Заславский. - «Мы здесь уже трое суток, в этом каменном мешке. Живы только ты, Сашка и я. Все остальные ребята погибли. Хочешь пить?» Я снова кивнул. Капитан поднёс флягу к моему рту и несколько живительных капель влаги смочили моё сухое горло. – «Тебя контузило. Сломана рука, ты ранен в голову . Не двигайся. Надеюсь, что нас скоро найдут.» Острая боль пронзала моё тело и я опять потерял сознание.
В это время командование 40 армии отдало приказ найти нашу пропавшую группу. Нашли нас неожиданно. Когда к заваленному тоннелю подошёл отряд, они хотели было уже поворачивать обратно. Мол, моджахеды взорвали тоннель, отрезав для нашей армии путь к ущелью. Молодой боец спрыгнул с борта грузовика, чтобы сходить по малой нужде. И тут он увидел торчащую из-под камней чью-то руку. Ребята тут же начали раскапывать завалы, вызвали подмогу. Таким образом нас и нашли. Я попал в госпиталь. А через месяц снова приехал в расположение своей части. Служить мне оставалось ровно год.