Моим Друзьям посвящается -
Вахрушеву Владимиру vandal, Степанюку Константину kokoc,
Заславскому Хаиму haimzas, Гектору Александру jAnkovski-137,
Леушину Анатолию beldon, Мурану Павлу Pavel-Muran,
Морозову Сергею SAM_SAM, Скубилину Михаилу mikys,
Небольсину Сергею NEB, Замыслову Владимиру ZamislovXXXL
с надеждой, что они не обидятся на меня из-за названия каста и
согласятся, что Дружба всегда молода.
“В сей мир едва ли снова попадём,
Своих друзей вторично не найдём.
Лови же миг! Ведь он не повторится,
Как ты и сам не повторишься в нём”.
Омар Хайям
1
Мы втроем вышли из кабака, держась друг за друга. Фарш сел на ступеньки и завел речь:
– А Шпак мне и грит: ”Все вы одинаковые. Все мужчины – дураки”. А я ей: “Я узнаю иностранцев по обуви, у них самая, что ни на есть замызганная и растоптанная обувь, на уровне домашних тапочек. Мы себе этого не позволим. Наш человек начинается с ног, а кончается всюду одинаково – ногами вперед. Вот разница между ними и нами, остальное – религия, государственное устройство, история, сказки и астрономия несущественная мелочь и ерунда. И, именно поэтому, я воевал бы с ними - за чистоту обуви, за свободу только классических линий, за равенство всех шнурков, за мечту о натуральной коже любого цвета. Если он белый. Я воевал бы с ними идейно – носил бы только новую, вчера купленную обувь, не снимал бы башмаки даже в постели и не носил бы носков – так, говорят, обувь быстрее разнашивается. И как апофеоз – грохнул бы их ракетой по мозгам. Почему мы должны страдать от собственной обуви, а они – нет? Правда, есть выход – снять сапоги и перейти на домашние тапочки, но как тогда определить, где враги нашей Мечты, а где лояльные граждане? Больше ведь, черт возьми, они от нас ничем не отличаются”.
2
Вот уже полгода я и Азазелло проходим стажировку в столичной Конторе, завтра мы уезжаем в Елинбург. Предписание в кармане, и я иду прощаться со своими друзьями в “Земляничные поля”. Снег скрипит, больничный парк темен и тих, я останавливаюсь и перекладываю в другую руку сумку с подарками.
3
– Сердце – это единственный ориентир в этом мире иллюзий и обмана… У каждого, в конце концов, и в разное время, появляются свои мысли и отношение ко всему, что касается и не касается его. Это гарантированные и непреходящие ценности, потеря которых многих приводит в наш гостеприимный дом для душевнобольных под романтичным названием "Земляничные поля". Не каждому дано, вернее, каждому не дано бесхлопотно и просто поменять мир, придуманный и подтвержденный годами и опытом, на мир реальный. Тем более что этот переход не приходит, заранее предупредив. Мгновение – и перед тобой раскрытые двери во тьму и бессердечность бытия, где ты – всего лишь случайный набор нелепостей, готовый распасться в любой момент. И тут включается здравый смысл: “Нет, быть этого не может, человек – венец Вселенной”, и все идет своим чередом, все дальше и дальше унося в спокойствие и незыблемость собственных иллюзий. Ну, а если это не удается – то ли здравый смысл подвел, то ли удар превышает норму, тогда есть еще один выход – нырнуть в другой придуманный мир. Только единицам удается всю жизнь и, поверь мне, очень короткую жизнь, смотреть правде в глаза. Остальные занимаются политикой, сексом, рыболовством, пьянством, карьерой и борьбой за равные права. И всегда, и во все времена одно и то же. Это, как старые башмаки – мода приходит и уходит, а они остаются, и если не на ногах, то уж обязательно на чердаке. Я думаю, – продолжает Мессир, – что все происходящее на этом свете: империи, войны, деньги, религии, ложь и анкеты – придумано людьми в противовес созданного Богом бессмертия и Любви. Ты ни о чем не спрашиваешь меня и ни в чем не упрекаешь. Я ценю это. И, надеюсь, ты веришь мне – я никогда не манипулирую друзьями. Елена сама полюбила тебя искренне и всем сердцем, так же как и ты. Это письмо от нее.
– Спасибо, – говорю я и тут же вскрываю конверт. На тонком листе бумаги с ее фамильным гербом только одно слово – “Жди”.
4
– Безразличный циник, безрадостный фигляр, поселивший нас в мир, еще более страшный, чем тот, в котором он сам живёт? Всемогущий Волшебник, кукловод, садист или сапожник, не вылезающий из старых башмаков? Я с ним незнаком. И, именно поэтому, могу сказать: “Раз я его не видел, значит, он не существует”.
– Ну, а если Он все же существует вместе с нами, Микки? – говорю я.
– Тогда Он такой же вымышленный, как и все мы.
5
– Я думаю иначе.
– Вселенная для них была хорошо изученной и привычной улицей. Она слишком кругла, чтобы рано или поздно, или еще позднее, не наткнуться на нас, на всех нас, оптом и в розницу, считавших себя пупом этой Вселенной. Они вовремя тормознули. Правда, не обошлось без эксцессов – дырка в черепе современного гомо, который старше любой теоретической обезьяны на несколько миллионов лет, тридцатиметровые обелиски, созданные в эпоху обезьян, сын Господень, анонимные письма об атомной энергии, "Черный принц", эльфы, гномы и писатели. Даже слабые попытки вмешаться вскоре были прекращены – не превратишь ведь всю Землю в резервацию, еще, чего доброго, земляне потребуют огненной воды. В конце концов, они позволили себе только одно – наблюдать. Наблюдать в одну огромную, шелестящую, с запахом, хорошо сжигаемую, обычно 20 на 13 сантиметров замочную скважину, в эти ежедневные, ежегодные доносы – книги подлецов-писателей, ихних платных агентов. А может? А может, это они и есть? "Глянь-ка, глянь, какие карлики", "Дюймовочка – ядрена вошь, украла у старухи брошь",
"Марсиана мне не надо –
Мой миленок хоть куды.
У него одна зарплата,
Зато фирменны штаны".
Я оглянулся – по больничному коридору, насвистывая "Марш энтузиастов", шел вновь назначенный участковый сержант. Дональд Дак, согнув ноги в коленях, погнал ему навстречу:
"Жмут в плечах мне башмаки
Новые, хорошие.
Только шибко дороги,
Я куплю поношены".
25.07.2011 Амстердам
Проза – Д. Гудвин
Музыка – Tony O'Connor
Картина – Анатолий Леушин beldon
"между сном и мечтой"