Не встречаю тебя у порога,
На дворе не увижу тебя,
Каждый час умоляю я Бога,
Тихо крестик в руках теребя,
Чтоб сберег он тебя от печали,
Чтоб болезнь обошла стороной,
И вовек чтобы тебя не встречали
Звуки музыки птицы стальной.
Я прошу, чтоб вернулся скорее,
Чтоб вернулся домой ты живой.
И наверное нету глупее
Этой мысли, настолько родной.
И кровавая бойня уносит,
Сердца не щадя, чьих-то детей,
И похоронка молча приносит
Весть от погибших мужей.
И почтальонша за год поседела,
Сразу же ей похоронка пришла.
Сразу бедняга она постарела,
Вскоре за мужем в могилу ушла.
Сколько таких, не дождавшихся в пору,
Сколько погибших несчастно в войне,
Сколько таких, потерявших опору,
Мамы страдают по чьей-то вине...
Каждое утро встают до рассвета,
Каждое утро ждут сыновей.
Каждое утро, в лучах златоцвета,
Болеют по ком-то сердца дочерей.
Ну а потом, в кулак собирая,
Печали, обиды, боль от потерь,
Идут на работу они, улыбаясь,
Не зная усталости, грусти, утерь.
И на ногах целый день, во благо
Фронту родному готовят привет:
Здесь и еда, и оружье со склада,
Здесь и тепло, и любовь, и завет.
Вечером, поздно домой возвратившись,
Молча девчонка сидит у окна,
Вдоволь мечтой своей насладившись,
Плачет, по ком то страдает она.
Не грусти, девчушка, успокойся,
Всё вернется на свои места,
Ты скорее от печали скройся,
Помолись и попроси Христа:
Чтоб скорее мы с войной расстались,
Чтоб вернулся твой солдат живым,
Чтоб все семьи тоже не остались
Без поддержки, помощи родных.
Чтоб скорей печаль ушла с земли,
Коей матерью являлась Волга...
Эй, девчонка, тихо, не дремли,
Помолись за мир еще недолго.
Ведь придумал это время дьявол,
Боженька нам Вечность подарил.
А пока кораблик в луже плавал,
Чей-то мальчик похоронку получил.
И бежит он к своей маме с вестью:
"Мама, мама, брата больше нет",
Не расстался он с солдатской честью,
Дал противнику немой ответ.
Сколько же юношей, только познавших
Радость весны и солнечный свет,
Родину-мать ничуть не предавших,
Нынче на белом свете нет.
Сколько девчонок, с победой их ждущих,
Нынче не знают, чего же им ждать.
Теперь ведь уж нет их, по жизни ведущих,
Тех, кто сумел бы им руку подать.