В навигацию 2011 года я, по велению судьбы и распоряжением моего руководства, я тружусь на борту плавучего крана. Сказали: – «производственная необходимость» и вот я электромеханик не самоходного судна. Экипаж на плавкране очень небольшой и мне пришлось тоже нести вахту.
Вахта моя начинается с 4 часов утра и заканчивается в 8 часов. То же самое вечером, с 16 и до 20. И, как-то утром, встаю я с коечки, умываюсь и выхожу на палубу, что бы идти в «машину» принимать вахту у механика. На Севере, летом, понятие ночь, утро, вечер, весьма условные. Сядешь в кают-компании за стол, а на нем, как всегда вкусности разные лежат, для вахты – чай попить. А что это? Завтрак или ужин? Светло круглые сутки. Только вышел из тамбура жилого отсека, как увидел её, белку. Нет, не пил я уже давно, да и не очень этим увлекаюсь, поэтому вид белочки посередине Енисея меня сильно озадачил. Она прыгала по палубе, иногда останавливалась и давала себя рассмотреть. Пушистый хвост, ушки с кисточками и рыженькая. Кто еще кроме белки? Но как она попала к нам на судно? Мы шли на Север в составе из трех плавкранов, одной баржи груженной бетонными плитами и одной «площадки» груженной строительными материалами, буровыми трубами, техникой и большими ящиками. На барже был шкипер, его жена и взрослый сын.
-Белочка может быть только их, - подумалось мне – ведь я ни у кого ее, ни разу не видел, а семья шкипера жила на своей «посудине» уединенно и ни с кем не общалась.
Белочка бежала впереди меня, вероятно думая, что я преследую ее, и один раз даже попробовала забраться по вертикальной стальной переборке, но сорвалась и упала на палубу. Было не высоко, и она не ушиблась.
Я пришел до машинного отделения, мне надо было спуститься вниз. А неожиданный попутчик уже прыгала по соседнему крану, и я потерял ее из виду.
Отстояв свою вахту, я пошел в жилой отсек. У тамбура стояли молодые ребята, Олег и Саша. Они только проснулись и вышли на свежий воздух.
- Доброе утро, как спалось? – поприветствовал я их.
- Да пока нет работы, нам спиться спокойно, а как вахта прошла?
- Да всё хорошо, только меня белочка посетила.
- Да с чего бы это?
- Да вот я и сам думаю, белочки уже к здоровым людям являться стали, - и я рассказал свое ночное происшествие.
Стоим, разговариваем, ребята недоверчиво улыбаются, мол, Василич уже того, заговариваться стал. И вдруг у Саши округлились глаза, и он показал пальцем за мою спину:
- Да вот она и вправду белочка…. А я и не верил.
Я оглянулся и увидел на леерном ограждении свою ночную знакомую. Она не торопливо перебирала лапками и, ловко удерживая равновесие, приближалась к нам.
- Давайте поймаем её, - проговорил Олег и шагнул ей наперерез.
Белочка заметалась и спрыгнула на палубу. Длинными прыжками она побежала в сторону баржи – площадки.
-Оставь её в покое, она, наверное, ручная, шкиперская. Домой пошла, – крикнул Саша, и Олег не стал преследовать белочку. Но, та уже растревоженная его намерением почти допрыгала до баржи-площадки, осталось только перемахнуть через небольшую пропасть между бортами барж. Что она и сделала. Только приземление оказалось не удачным, лапки скользнули по стальному борту площадки и не найдя опоры белочка мелькнула в воздухе и шлепнулась в воду. Наш состав стоял на якоре, и течение Енисея несло белочку вдоль площадки. Вот она выплыла в промежуток между площадкой и нашим плавкраном. А мы, на кране, метались как по тревоге «Человек за бортом», но человека спасти или зверушку крохотную, разные действия необходимо предпринять. Спасательным кругом, что висят вдоль борта, её и утопить можно. И тут у кого-то взгляд упал на пожарные ведра. А они, как положено, стояли на штатном месте, аж 4 штуки. И у всех капроновые веревки привязаны. Я схватил одно ведро и бросился к борту.
-Вон она, вон, вдоль борта плывет, крикнул Саша и показал на воду. Я забежал ниже по течению и бросил в воду ведро. А когда утопающая проплывала возле ведра, я её успел почерпнуть и стал поднимать. Вытащив ведро на палубу, я осторожно взял белочку за шкирку и вынул из воды. Она попыталась повернуть головешку и цапнуть меня за руку. Но я был на страже и неоправданной агрессии не допустил. Через минуту спасенная была уже спокойна, и попыток куснуть спасателя уже не делала. Её слегка бил озноб, то ли от страха, то ли от холодной воды Енисея.
А еще через некоторое время сидела у меня на руке совершенно свободно. Уже не дрожала и начала приводить в порядок свою шубку. Моя рука еще по-прежнему придерживала зверушку за спинку, но в основном, что бы её согреть и иногда я руку убирал, но белочка не уходила. Сидела на согнутой в локте руке и свою мордочку прятала в складках моей одежды. От некоторых не сознательных членов нашего экипажа поступило предложение, посадить нашу «гостью» в импровизированную клетку из ящика для холодильника. Но я это садистское предложение сразу отверг, зверек не наш и брать его себе, мы не имеем права. Я, придерживая притихшего на локте подсыхающего зверька, пошел на «площадку», что бы вернуть его на место проживания. Увы, хозяев «дома» не оказалось, видимо уехали на своем катере на берег. Что было делать? Я принял решение выпустить зверька на волю, хотя какая воля на барже? У шкипера жилое помещение было приподнятым от палубы и, крепилось к крепким балкам. И свободное пространство заполнялось разными хозяйственными вещами. Там была и поленница дров для бани. Я подошел к поленнице и подвел свой локоть к березовым полешкам. Убрал руку и замер. Пленница не спешила обретать свободу, ей, видимо, на руке было довольно уютно. Она уселась на задние лапки и принялась ухаживать за своей еще влажной шубкой. Я своим пальцем слегка подтолкнул зверушку, и она перебралась на поленницу. Здесь, она, тоже не спеша, прошла до стенки из поленьев и юркнула в черный промежуток.
- До свидания белочка, спасибо за посещение, - сказал я в поленницу и пошел на свой плавкран.
Когда приехал шкипер со своей семьей, я им рассказал о белочке, то с удивлением узнал, что они белку не держали и вообще впервые о таком пассажире слышат.
Как она попала к нам на суда? Мы шли из города, и груз был в основном, промышленный. К сожалению, за долгую дорогу за полярный круг, нашего пассажира никто больше не видел.