Чёрный чай. Ты всегда заваривал слишком крепкий, но я уже почти привыкла к нему снова. И плевать, что он горячий, а на улице +32 по Цельсию. Зато это наш напиток. Ты знаешь, это очень уютно – находить себя в тебе, в тех городах, где раньше бывали только по отдельности. Я не знаю, какие города ты теперь считаешь своими, но этот, на букву В, навсегда останется нашим с тобой. Несмотря на многое.
Наверняка, если бы не эти месяцы, я бы чего-то недопоняла, недочувствовала, недоощутила. Если бы не восемнадцатое мая, что-то бы точно пошло не так, как должно. И знаешь, это так трогательно и даже где-то по-детски. Касаться тебя пальцами и искрить. Никто ведь не знает, кому из нас чего это стоило. Две недели назад я упивалась чувствами к другим людям, а теперь смешно. Не потому, что ты не позволил бы мне пить из-за тебя, а потому, что из-за тебя бы я пить не стала. Ты из тех, кто не даёт поводов ни для любви, ни для ревности. Ты не из тех, кто обращает какое-либо внимание на чьё-то мнение, если этот человек – посторонний для тебя.
Раньше *** спрашивал: «Кать, ну он же нездоров, он же что-то явно употребляет, зачем он тебе? Что он может тебе дать?». И я думала: действительно, что? Я знаю теперь, пожалуй. Понимание. Ты – единственный, кто не выковыривал мне душу, когда мне было плохо. Не задавал лишних вопросов. Я просто ощущала твоё присутствие и поддержку. И не так, как в дешёвых мелодрамах про «любовь»: девушка рыдает, а парень в это время склоняет её к действиям интимного характера, «успокаивая» её. Нет. Ты просто сидел рядом. Молчал рядом. Рядом.
И к чертям все эти сказки о любви, не маленькая ведь девочка, понимаю, что рановато ещё. Когда-нибудь всё точно будет хорошо. Не с тобой, конечно же. Для любви в широком смысле этого слова мы слишком разные.
Скоро ты уедешь обратно в свой город N, а я переберусь в город X, наверное. И больше никогда не буду никому ничего обещать. А пока у насесть ещё двадцать одни сутки. Три недели на то, чтобы оторваться друг от друга окончательно или слиться заново воедино. Три недели на все эти города, где мы будем вместе, но наверняка не пересечёмся ни на минуту. Три недели на то, что мы оба когда-то так хотели назвать любовью.