Ночной звонок.
Попутная остановка.
Рассказ Наташи.
Праздник для ребят.
Письмо.
Наташа позвонила, когда было почти двенадцать часов ночи. До этого так поздно она нас не тревожила, разве только лишь в новогоднюю ночь. Да и то звонил обычно Валентин. И, естественно, первым моим вопросом было:
-Что-то случилось, Наташа?
- Валентин потерялся!
-Меня словно облило холодной водой.
-Как потерялся? Когда?
-Месяц назад.
-В милицию заявила?
-Нет.
-Так что же ты тогда?!
Виктор, у меня к тебе просьба: как будет время, обязательно приезжай в наш Городок - Валентин оставил кое-что для тебя.
-Наталья, так что же произошло?
-Не спрашивай сейчас ничего. Это я – дура, во всем виновата. В трубке послышались частые всхлипывания, а после - частые гудки.
Мысль о Валентине не выходила из головы, но, тем не менее, я никак не мог собраться съездить к Наталье: то не позволяли дела, то, уже ставшее хрони-ческим - безденежье. Наконец - то случай подвернулся. Возвращаясь из ко-мандировки, я сделал остановку в Городке, где жила семья Валентина. Ната-ши дома не оказалось. Тогда я позвонил на завод. Трубку подняли, и я сразу же узнал ее голос.
-Наташа, это я - Виктор. Я проездом и сейчас нахожусь недалеко от твоего дома. Звоню из автомата. Если сможешь, подъезжай сейчас, так как через три часа в мою сторону идет поезд.
-Никуда я тебя сегодня не отпущу. Переночуешь у меня, а то я скоро с ума сойду. Ты иди сейчас в сторону гастронома, поможешь мне сумку нести.
Огорчать Наташу мне не хотелось, да и о Валентине нужно было уз-нать поподробнее. И я, подчиняясь женской воле, зашагал в извест-ный мне гастроном.
К гастроному подошли одновременно. Мы обнялись, расцеловались, и она увлекла меня за собою в магазин покупать продукты. Чувствуя, что поход в магазин связан с моим приездом и, зная финансовые трудности семьи, я по-считал необходимым внести свою долю для наполнения наташиной сумки. Пока мы шли к магазину, я узнал от Натальи, что семья по месяцу не видит мясного. И я решил день моего приезда сделать семейным праздником. Но поскольку и в своем кармане было негусто, половину своего запаса денег я все же потратил, купив килограмм мясного фарша, четыре бутылки пива, ки-лограмм теста и вареной колбасы - ребята Наташи предпочитали ее копченой. Наталья ругала меня за покупки, говоря, что я позорю ее, заставляя гостя тратиться, что я могу подумать, что она специально позвала меня в гастро-ном. Я же успокаивал ее, как мог, говоря, что хочу сделать Максиму и Мише праздник. На этом и согласились. С Валентином мы дружили с детства. Вме-сте росли, вместе учились, вместе бродили по горно-таежным тропам, сплав-лялись по бурным рекам, делились сокровенным. В общем, у нас было много общего. И даже когда завели свои семьи, и судьба разбросала нас по разным городам, мы не теряли связи и время от времени наведывались друг к другу. Как говорится, дружили крепко и дружбой своей дорожили. И вот Валентин исчез. В худшее верить не хотелось и не верилось, но поддержать в трудный момент Наташу был просто обязан.
Облачившись в фартуки, мы сидим с Наташей в кухне и стряпаем пельмени. Ребят дома еще нет - разбежались по делам, по своим друзьям. Наташа гово-рит, с трудом сдерживая слезы:
-После того, как все товарищи, с которыми он договаривался, отказались уча-ствовать с ним в походе, Валентин не успокоился и решил ехать один. «Не могу – говорит – больше, сердце разрывается от тоски по тайге и горам. Ко-гда этот экономический обвал в стране только закончится? Может я и не до-живу до этого. А когда у нас деньги появятся, один Бог только знает. Одному мне не так уж много и надо. Пойду свою Анастасию искать.
Я, конечно, закричала на него: «Куда же ты один? Время-то какое неспо-койное. Люди хуже зверья стали. Сколько бродяг развелось. Опасно! В конце – концов, у тебя двое детей». Короче, сдержать я его не смогла, уехал...
-Что же так на него вдруг тоска нашла? Десять лет без тайги прожил, и вдруг не смог... А какую Анастасию он собирался искать?
-А ты что, не читал Мегре?
-Кое - что читал. У него же тьма романов.
-Да не француза, а нашего - новосибирского Владимира Мегре. Да вот же кни-ги на полке стоят.
И она, вытирая на ходу руки, потащила меня в комнату, где за стеклом стояли две книги, на которых на фоне тайги было запечатлено красивое лицо моло-дой женщины.
-Я этих книг не то, что не видел, но и ничего о них не слышал, признался я.
-Да ты что, Виктор? Эти же книги сейчас нарасхват. Совсем от жизни отстал.
-Хорошо, вечером, если разрешишь, почитаю. А сейчас, если можно коротко, о чем они?
-Да я сама - то их мельком смотрела. Ну, если коротко... Один Новосибир-ский предприниматель Владимир Мегре во время одного из своих плаваний с торговым караваном судов в одном известном ему месте встретил молодую красивую женщину, которая, как после он узнал, жила одна на лесной поляне среди зверей. Свободно обходилась без одежды, питалась подножным кор-мом и тем, что приносили ей звери. К тому же она обладала сверхчеловече-скими способностями: она не знала языкового барьера, с огромной быстро-той в уме могла совершать сложные математические вычисления, обладала лучом, с помощью которого, независимо от расстояния, могла находить и рассматривать интересуемый ее объект. А ее покровителем и телохранителем было таинственное, могущественное энергетическое существо в виде светя-щегося шара. Ну и, конечно же - звери.
-И он всему этому поверил?
-И не просто поверил, он заболел ею. Он даже, когда прочел книгу, сказал известными словами поэта: «Теперь мне есть, кого любить, теперь мне есть, кому молиться».
-Он, похоже, принял ее за божество?
-Да. Он же очень доверчив. Но я думаю, что основная причина серьезного восприятия содержания книги и вера в реальное существование Анастасии, ты об этом знаешь, это то, что он до сих пор продолжает время от времени контактировать с каким - то невидимым параллельным миром, а, наверное, будет вернее - с каким-то разумным энергетическим существом.
-Да, он мне часто об этом говорил.
-И еще: Мегре писал, что слова Анастасии несут в себе сильный положитель-ный заряд энергии. И Валентин этот заряд смог уловить.
-А ты откуда знаешь?
-Никому бы не рассказала, но тебе скажу. После прочтения книги он весь как - то преобразился. И даже вспомнил, что у него есть жена и про свои мужские обязанности. А до этого месяца два был, как чурка.
-Интересно, интересно, надо обязательно почитать.
-Почитай, почитай, а то может, тоже жену свою забыл.
-Наталья, перестань мужиков позорить! К вам тоже порой по несколько не-дель на прием не достучишься.
После обоюдных уколов мы первый раз за время беседы позволили себе по-смеяться.
-А знаешь, Виктор, продолжила разговор Наташа, похоже, что Валентин ино-гда мог обладать тоже сильным электрическим зарядом.
-А в чем это выражалось? - спросил я.
-Да знаю про два случая, произошедшие с ним. Когда стала рушиться наша Российская экономика, начались задержки с зарплатой, Валентину пришлось подрабатывать в одном из детских садов дворником и плотником. Так вот однажды поздно вечером он придя в садик, зажег в коридоре свет. Лампочка, висевшая над его головою, тут же перегорела. Об этом можно было бы и не говорить - лампочки обычно перегорают при включении. Но приходит он из садика домой, проходит в комнату под горящую люстру: люстра гаснет. Хотя в других помещениях свет горит. Он разобрал её до последнего винтика, про-верил все соединения, но она упорно не хотела гореть. Пришлось включать бра. Стали ужинать. Уже подошла пора подавать чай, как вдруг люстра засве-тилась всеми лампочками и до сих пор исправно служит.
А совсем недавно во время обеда в своем заводском рабочем кабинете под электрочасами, висящими на стене, Валентин поставил бокал с водою и опус-тил в него кипятильник. Включил, а сам стал читать газету. Увлекся и забыл про воду. А когда вспомнил, половина воды уже выкипела. Валентин испугал-ся, бросился выключать нагревательный прибор. И тут рядом с ним с грохо-том падают со стены часы. Стекло, конечно, вдребезги. Как часы смогли со-рваться с ввернутого в стену шурупа, если его головка в два раза шире кре-пежного пазового отверстия? Ведь, чтобы снять часы, нужно их поднять на полтора сантиметра, чтобы головка шурупа вышла за пределы паза, совмес-тить головку с большим круглым отверстием и потянуть часы на себя.
-И как Валентин сам к этим чудесам относится?
-Как? Сам удивляется, поражается и теряется в догадках.
-Так он что, поехал искать Анастасию? - вернулся я к прежнему разговору.
-Ну, на такую дальнюю поездку у нас и денег бы не нашлось. Да я и не отпус-тила бы его искать эту выдуманную богиню.
-А ты что, не веришь в существование Анастасии? Ты же книги толком не прочитала.
-Не читала, и читать не собираюсь эти сказки.
-А как же тогда с воспринятым Валентином из книги положительным заря-дом?
-Просто Мегре врожденный психолог. Сработал, как Кашпировский. Обычное внушение.
-Ну а то, что Валентин контактирует с другим миром, ты веришь?
-И да, и нет.
-Печально!
-Почему?
-У вас нет духовной близости. Вы, как лед и пламень... И как Валентин отно-сится к твоему неверию?
-Его это страшно нервировало. И вообще он всех людей, которые не верили в то, во что верил он, называл “обиженными природой” и “чурками”
-Так, где тогда он хотел искать Анастасию?
-А знаешь, когда все отказались участвовать в походе, он не очень и рас-страивался. Он мне говорил: “Это даже к лучшему: когда человек оказывается в одиночестве в экстремальных условиях, у него обостряется чувствитель-ность каждого нерва, каждой клеточки мозга. Достигнув такого состояния, я, возможно, смогу войти в телепатический контакт с Анастасией”
-И что дальше?
-А дальше... У него, оказывается, все снаряжение уже было подготовлено. Взял рюкзак и уехал. Проводили его, а на душе как - то не спокойно. И вот на третью или четвертую ночь после его отъезда вижу во сне, что идет Валентин среди деревьев и камней, а следом за ним какой - то неприятный тип крадется. Подкрался и нож над ним занес. Я как закричу: “Валентин!” И тут проснулась. Вся дрожу. Ребята с кроватей соскочили, трясут меня: “Мама, мама, ты чего?” Да ничего, говорю, ерунда, какая - то приснилась. А сон в руку оказался, про-должала Наташа. Когда он вернулся...
-Так он все же вернулся? - перебил я ее.
-Да. Когда Валентин вернулся, вижу я, что он левую руку что - то бережет, все к себе прижимает. Нагрела я воды, налила в ванну. Иди, говорю, помогу спину помыть. Он начал отнекиваться, но я все же уговорила его. Когда Ва-лентин разделся, тут я и увидела у него рану в предплечье. Начала его рас-спрашивать: что, да как? Ели расшевелила. Он и рассказал мне об Егорыче, как тот нашел ему проводника, о нападении на него сбежавшего из колонии заключенного, о том, как Василина и ее овчарка по имени Дик спасли ему жизнь, о красивом таежном местечке, любовно прозванным местными жите-лями Жемчужиной, как Василина из-за него повредила ногу, как он донес ее до избы. А потом, немного помолчав, сказал, что у Василины от него, воз-можно, будет ребенок.
Три дня я проплакала, а потом говорю ему: “Не могу я простить тебе, Вален-тин, ухожу я от тебя” А он мне в ответ: “Виноват я, мне и уходить”
Собрал свои вещи... А перед уходом подал мне запечатанный пакет и по-просил меня обязательно передать его тебе.
Я первые дни сильно переживала, исхудала вся, почернела. И тут встретила я свою подругу Татьяну. Она посмотрела на меня внимательно и говорит:
-Что с тобой, Наталья? Ты что, болеешь?
Я ей все и рассказала. А она как давай меня ругать:
-Дура ты этакая! - говорит. Ведь она же ему жизнь спасла. Он, может быть, и сделал - то это просто из благодарности. Ну, согрешил. И что? У него от этого что - то убыло? Не остался же он у нее, а к тебе же приехал, и сам тебе во всем признался, дурак этакий. Ведь мог и не говорить. И сейчас было бы у вас все тихо, мирно и ладно. Давай немедленно ищи его, гордыня окаянная! Ты хоть знаешь, где его искать?
Я не знала. И только тогда я вспомнила про пакет, оставленный им для тебя. Я думала, что в нем найду адрес его местопребывания. Прибежала домой, нашла пакет, вскрыла... И нашла в нем его путевые записки, и письмо к тебе. Увы, адреса там не было. Взбодренная Татьяной, я отважилась прочесть его дневник. А когда прочла, мне стало стыдно и перед Валентином, и перед Ва-силиной, и перед своими детьми, что так бездушно лишила их отца. Я готова была лезть в петлю. Вот тогда - то я тебе и позвонила.
-А на завод обращалась? Что там говорят?
Звонила. Сказали, что уволился и уехал из Городка.
.Мне стало не по себе. Я готов был разорвать Наташу в клочья. Когда нервы мои совсем разгулялись, я оделся и вышел на улицу, бросив в дверях Наташе, что скоро вернусь.
Наташа, видя моё состояние, возражать не стала. Бредя по тротуару, я
Увидел работающий киоск, купил бутылку водки, мысленно поблагодарив пе-рестроечное время за открывшуюся широкую возможность свободно купить в любое время суток всеми любимый русский национальный напиток, и вер-нулся домой.
-Давай, Наташа, стаканы – сказал я прямо с порога.
Она молча подала мне два гранёных сосуда – знаменитые творения
скульптора Мухиной, и я наполнил их наполовину.
- Давай, Наташа, выпьем за Валентина и за то, чтобы ваша встреча состоялась, и чтобы она обязательно была со счастливым концом.
Вскоре пришли ребята и, обрадованные моим приездом, но еще более пель-менями и пивом, подняли такой шум и гам... Глядя на них, потихоньку разве-селились и мы. В итоге вечер у нас получился вполне праздничным.
Уехал я утром, увозя с собою пакет, адресованный мне, и две книги Влади-мира Мегре, пообещав Наталье вернуть их при первой же встрече. До дома было два с небольшим часа езды. Чтобы скоротать время, я расположился на боковом сидении вагона, достал из пакета письмо и начал читать:
“Здравствуй, Виктор. Жаль, что не удалось повидаться, посидеть с тобою за бутылочкой твоего винца. Обстоятельства сложились так, что я должен уе-хать. Куда? Это пока моя тайна. Если все обойдется, вернусь, тогда все и рас-скажу”
При этих словах у меня в сознании сразу всплыли Чечня и Югославия. Вре-мя не спокойное. А на горячую голову, что только мог он не придумать. Я продолжал читать:
“У меня к тебе большая просьба: прочти мои походные записки и попытайся воплотить их в книгу. Материала должно хватить на целую повесть. Если все получится, и книгу напечатают, причитающийся на мою долю гонорар, ( на твое усмотрение), передай Наташе. Авторство возьми на себя во избежание лишних формальностей и недоразумений. Желаю успеха.
Твой вечный друг В.
Сентябрь 1999 г.”
Прочтя письмо, а после и записки, тревога моя за Валентина еще более уси-лилась. Душу грызли вопросы и предположения: почему он поручил мне на-писать книгу, если собирался сам? Значит, он уехал туда, где писать будет крайне затруднительно или вообще невозможно. Снова в сознании всплыли Югославия, Чечня, Дагестан. Да и жив ли он? Под тяжестью своих предполо-жений я решил в записках ничего не менять, - пусть Валентин говорит со страниц книги своим языком.
Продолжение следует.