Упала капля, и высохла. Потом упала вторая, и тоже высохла. Третей повезло больше. Она упала вместе с четвертой и пятой, слилась в лужицу, но тоже высохла.
Пошел дождь по этому я показал билет проводнику и поднялся в вагон.
Где-то, уже были пассажиры, кто-кто из них уже обустроился.
Мое место, 42-е боковое нижнее. Скорее всего, 41-е верхнее уже досталось разговорчивой старушке, которая едет к внуку, и мне придется уступить. Я так давно не ездил в поезде, что казалось, будто все здесь понарошку, даже соседи, которые успели открыть и положить на стол курицу гриль.
Я улыбнулся, выглянул в окно. Там курил какой-то дядька с усами.
Первый раз, за много месяцев, я чувствовал подъем, желание двигаться вперед.
Конечно, я знаю, что мы ходим по кругу. Знаю, что нам только кажется, будто мы развиваемся, движемся вперед. Мы думаем, что однажды наше стремление, которое так быстро убивает ресурсы и нервы, будет оправдано. Мы мечтаем, что достигнем звезд. Но что если там, далеко-далеко от земли, мы встретим самих себя, мечтающих о космосе?! Что мы им скажем? Ваше стремление не имеет смысла?! Там, среди звезд, никого, кроме таких, как вы (мы) – нет?! Машины, которые вы строите, не помогут найти счастье. Умения, которые вы развиваете, сделают вас рабами. Только они нам не поверят, потому, что мы тоже не верили.
Дядька за окном бросил окурок под колеса и, помахав кому-то рукой, пошел прочь. Поезд тронулся, я заметил это не сразу. На короткий миг показалось, что мир поплыл, это когда киоск, в котором продавались пирожки и лимонад, куда-то поехал, потом я понял, что едем мы.
Последний раз, вот так смотрел я на медленно уплывающие фонарные столбы и привокзальные постройки очень давно, в те времена, когда чертежи моих межзвездных кораблей, находились в разделе мечты и фантазии. Мечтал я не о космосе, мне бредилась магия, по крайней мере, так я себе это называл. Я запоем читал Желязны, воображал себя принцем Амбера, и пытался понять, где находятся врата в параллельные миры, и еще мне очень нужно было знать: как далеко от Амбера находится Земля. Сейчас я знаю, что Земля это и есть Амбер, а дверь в отражения мира открыта всегда.
Представляя, что однажды смогу двигать взглядом предметы, менять по своему усмотрению погоду и заставлять людей исполнять свою волю, я мечтательно вздыхал и верил, что однажды встречу учителя.
Мне было всего 19, по этому нельзя себя винить за смешное письмо, отправленное в редакцию журнала «Наука и жизнь». Там я спрашивал, существует ли магия, и как можно научится каким-то сверхъестественным способностям. Письмо опубликовали, и кто-то из редакции, ответил, что никаких научных доказательств существования магии, как и научных опровержений – нет. Потом добавил, что все в моих руках, что в мире много чудесного, намекая на работу нейронов головного мозга, закончил он тем, что нужно смотреть на мир проще.
Спустя где-то месяц, после того как в журнале напечатали ответ, ко мне на улице подошел мужчина. В то время я увлекался тем, что читал характеры по внешности и мог без труда определить возраст и род занятий. Этот тип выглядел сильно молодо и в то же время казался очень древним. От него веяло глубинной грустью, что никак не сочеталось с широкой обаятельной улыбкой. Одет он был в светлый брючный костюм, и мог бы походить на пижона, если бы не пронзительный колючий холодный и невероятно трезвый взгляд. Он достал из нагрудного кармана пиджака вырезку из журнала, с тем самым письмом и, глядя прямо в глаза, спросил: «Это ты написал?»
Так началась моя школа.
Он был прямолинеен, сообщив, что если я действительно намерен научится сверхспособностям, то должен переехать в другой город. Мог ли я сомневаться? Сообщил матери, что собираюсь поступать в столичный ВУЗ. Услышал глубокомысленное: «Твоих способностей не хватит даже на то, чтобы его найти». Собрал то немногое, что было для меня ценным, и отправился на вокзал.
Я не научился двигать взглядом предметы, летать по воздуху или зажигать усилием воли огонь. Да и все обучение сводилось к тому, что Учитель (мне было приятно думать, что теперь я ученик чародея) усаживал меня возле какой-нибудь стены дома, где было много трещин, и там я сидел, часами. Еще он расспрашивал про детство, про школу, заставлял вспомнить подробности. И я вспоминал, удивляясь своей памяти и ее содержимому.
Он попросил называть его Сид. Странное резкое сочетание букв поначалу казалось именем члена тайного магического ордена, мне и самому хотелось иметь что-то более серьезное, чем Вова, но однажды я мельком увидел его водительское удостоверение, там значилось: Сидоренко Алексей Валерьевич. «Сид» было просто сокращением фамилии.
Сид объяснял, что магия начинается в снах, что первым делом нужно научится управлять своими снами. Я не видел связи между изучением трещин на стенах и снами, но старательно выполнял все инструкции, тем более, что в присутствии Сида мне всегда становилось как-то очень спокойно и легко.
Сид снял для меня квартиру, теперь я мог спокойно рассказать матери, что стал студентом технического университета, выдумав факультет «инженерной механики».
Через пару лет характер моих снов сильно изменился, а еще через время я легко определял, что сплю, и мог выбирать сюжеты сна. Через шесть лет, с момента, как я покинул родной городок, Сид предложил работать на него. Работа мне нравилась, нужно было через управляемые сны искать пропавших без вести людей.
Где мой Учитель находил заказы (а иногда гонорары за выполненную работу оказывались приличными) меня не интересовало. Он приносил фотографию, я засыпал, представляя образ, встречался с объектом, спрашивал его: как дела, да где живешь? Потом изучал фотографии городов, и поселков, в поисках сходства. На то, чтобы найти человека (если он все еще был жив) мне нужно было три четыре сеанса управляемого сна.
Спустя еще десять лет мне уже не казалась моя способность чем-то удивительным, обычное умение, еще одна функция, на которую способен человеческий мозг. Я мог без труда прочитать жизненную историю человека, лишь на мгновение прикоснувшись к нему, а на поиски людей иногда хватало одного сна, после которого я знал точное местоположение объекта.
Но недавно вдруг обнаружил, что ничего в жизни кроме сна и бесконечных перелетов с места на место не осталось, что читать людей совсем не интересно, поскольку желания их сводятся к минимуму, что никто из них не мечтает ни космосе, ни о сверхспособностях. А я, с их точки зрения, пришелец из параллельного мира, от которого лучше держаться подальше.
Три дня назад Сид предложил встретиться, в небольшом скверике, в центре города. Мне нравилось это место, прямо в гуще мегаполиса. Место было окружено стеклянными офисными зданиями, и людьми, которые спешили за ускользающей мечтой. Внутри старушки кормили голубей, а ветер запутывался в кронах старых дубов.
Мы присели на лавочку, Сид протянул мне сложенный вчетверо листок. Это была ксерокопия журнальной страницы с напечатанным письмом читателя.
«Мне недавно исполнилось двадцать, а я уже успел разочароваться в жизни. Раньше я мечтал о том, чтобы быть полезным, что смогу сделать что-то для мира и для общества хорошее, что смогу участвовать в стремлении человечества к счастью. А совсем недавно я понял, что никуда человечество не стремится, и вообще в человеке нет никаких светлых и высоких стремлений. Большинство людей, все свое время тратят на то, чтобы заработать как можно больше денег, а потом как можно быстрее их потратить. Раньше я думал, что любовь это движущая сила, что любовь это то, что победит все. Но, глядя на то, как отец кричит на мать, я понял, что злость сильнее любви, что любовь не победит. Когда я выхожу на улицу, то вижу, что общество пропитано ненавистью друг к другу, к жизни к миру, и что если дать человеку полную свободу, то начнется война, не за территорию и ресурсы, а просто так. Потому, что человечество забыло как это – любить. Может я и не стал бы писать это письмо, сбежал бы из дома, жил бы в лесу (уж лучше быть одиноким, чем видеть все это), но я решил написать, потому, что знаю – я не один такой, таких как я много. Я не знаю, что делать, у меня нет плана спасения людей. И еще я боюсь и не понимаю зачем жить, если в жизни ничего кроме страдания, боли и самоуничтожения у человека нет.»
Письмо было подписано именем Игорь дальше был ответ психолога, общий смысл которого в том, что если смотреть на мир через негатив, то только негатив и виден, что в мире много любви, только нужно научится ее находить. Что такое отношение к миру, может пагубно повлиять на юношеское развитие, и так далее в том же духе.
Я подумал, что если в мире есть любовь, которую нужно искать, то Игорь прав, ведь ненависть искать не надо, она всегда приходит сама. Удивительным образом настроение послания совпадало с моим.
Я прочитал письмо два раза, все это время Сид внимательно смотрел на меня, ждал.
- Это письмо в журнал. Игорь твой новый объект. Этого мальчика нужно найти, до того, как он уйдет в лес, или из жизни. Этот мальчик потенциальный сновидец. Ты найдешь его, и научишь всему, что умеешь сам.
Круг замкнулся, я встретил самого себя, там возле далеких звезд.
Мы еще немного побыли в скверике. Сид достал припасенные лакомства для голубей и когда, они суетливо столпились возле наших ног, показал на одного из них:
- Это их главарь, посмотри как он ведет себя, ест мало, голову держит выше остальных, постоянно насторожен. Это очень сложно быть вожаком, гораздо проще быть обычным голубем. Живи спокойно, кушай, слушай команды старшего, он обо всем позаботится. – И продолжил изменив интонацию – Ты его найдешь. Я знаю, у тебя сейчас нет силы, ты разочарован. Ты иногда думаешь, что сделал бы другой выбор, будь он у тебя тогда. Но ты выполнишь эту работу, и я обещаю – у этой игры будет хорошее продолжение.
Сид ушел. А я еще долго сидел и смотрел на глубей.
Потом, не спеша, пошел по улице, и смотрел на людей, их вожаки действуют иначе, - едят больше, а видят меньше.
Поздно вечером перед тем, как устроится в постели, несколько раз прочитал текст письма, пропитываясь настроением, погружаясь в эмоции автора. Игорь представлялся мне темноволосым худощавым высоким, немного сутулым. Темные глубоко посаженые глаза, не по годам угрюмый, смышленый, внимательный.
Я подчеркнул карандашом фразы, где эмоции были особенно яркими. Собирался сложить все оттенки в одну картину, склеить, уплотнить в целостный образ сновидения, но встреча не произошла, не в ту ночь, не на следующий день.
Мне вообще не удалось войти в управляемый сон. Снились сюжеты из детства, школьные годы. В первую ночь сон был наполнен плотными переживаниями мальчика первый раз попавшего на крышу дома – восторг, смешанный со страхом. Во вторую ночь мне снилась первая любовь, девочка Оля, портфель которой я мужественно и гордо нес половину дороги к дому, вторую половину нес друг Сережа, который тоже влюбился в Олю.
То, что войти в управляемый сон мне не удалось, - не удивило, я слишком плохо стал думать про магию, в последнее время, и магия решила меня бросить.
Оставалась Игра – эту технику мне как-то рассказал один из знакомых Сида, который приезжал к нему лет пять назад по делам, и узнав, что у Сида есть ученик – очень захотел встретится. Техника проста, в поиске объекта нужно совсем отказаться от выбора, так чтобы каждый следующий шаг подсказывало окружающее пространство. Нужно просто внимательно смотреть и идти. Игру я использовал только один раз, когда нужно было найти в городе спрятанный Сидом предмет. Тогда складывалось впечатление, что мир говорит со мной, показывая маршрут. Но Сид объяснил, что не стоит полагаться на Игру, поскольку результат может оказаться непредсказуемым, а излишняя доверчивость делает ум сонным и ленивым.
Перед тем как уснуть в третью ночь я нарисовал на разных листочках самолет, поезд и автобус. Скомкал, бросил на пол. Утром, проснувшись, развернул тот, который больше всего понравился. Поезд.
Вот и все. Игра началась. Теперь нужно усыпить рациональное логическое зерно, отдаться потоку да плыть, пока мировые течения не вынесут меня к объекту.
Я и не знал, что на вокзале так много людей. На секунду показалось, что нахожусь внутри муравейника, заблудившийся муравей, который вернулся домой. Расписание поездов было в противоположной стороне зала, по дороге я налетел на грузную неповоротливую женщину, да так, что она выронила из рук сумку.
- Извините, - я поднял сумку.
Он смотрела растеряно раздраженно.
- Еще раз извините, а вы откуда приехали?
- Я уезжаю, в Мироновку.
Расписание сказало, что поезд в направлении Мироновки отправляется через пол часа, а в кассе выяснилось, что есть еще один билет.
Поезд набирал скорость, но тут резко остановился. Похоже, кто-то сорвал стоп-кран.
***
Я набрала логин: rojdestvenskiy_krolik, потом пароль: pl,okmijn
Любой хакер пожурил бы меня за легкомысленность, при выборе пароля. Но я такая, какая есть, и усложнять себе жизнь только из-за того, что мой почтовый ящик легко взломать – не собираюсь.
Компьютер я выбрала ближе к окну. В этом Интернет клубе, в это время, посетителей не много. Прямо сейчас один из них буравит меня взглядом. Его можно понять. Природа одарила меня и магнетизмом и стройной фигурой, так же как и способностью читать чужое сознание. Я почувствовала, как его взгляд коснулся меня чуть ниже спины, поднялся вверх и запутался в волосах, дальше у того, кто на меня смотрел, в голове, начались всякие фантазии, которые сразу превратились в несбывшиеся надежды.
Студент… Сразу подумал про меня как про крутую неприступную недостижимую. А зря сейчас я не отказалась бы от кофе. А у него мог появиться, хоть маленький, но шанс.
В почтовом ящике меня ждали два новых письма.
Одно от Андрея, очень короткое: «Привет, малыш! Я в городе, не надолго. Если не передумала – позвони». Андрюша мне нравился. Не из-за сильного характера и положения в социальной среде, просто он был самым прямолинейным. С ним всегда было все понятно и просто. Если бы вместо того парня, который раздевал меня взглядом, был Андрюша, я бы уже пила кофе, закусывая черным шоколадом.
История с Андреем закончилась печально – мы оказались по разные стороны моральных интересов. Мне заказали банк, в котором Андрей занимал должность начальника службы безопасности. Меня попросили стащить годовой отчет, не тот, который печатают на красивой бумаге и показывают всем желающим, другой. Один из нас должен был проиграть. У меня все получилось. Андрей потерял работу. Обижался он больше года. Но потом понял – такую крутую девчонку как я ему больше не встретить. Правда, пока он это понимал, остыла я. В общем, за мной оставалось последнее слово. Я решила пока его не тратить.
Второе письмо пришло с незнакомого адреса, в графе «от кого» значилось: клиент.
Я прочитала: «Уважаемый Рождественский кролик, наслышан о вашей удали. Так сложились обстоятельства, что мне срочно необходимы ваши услуги. Как мы можем встретится?». Письма такого содержания означали, что либо меня пытаются вычислить и поймать, либо кто-то кому-то собирается сильно испортить жизнь, с помощью меня. Встретится со мной в «живую» мечтают обе стороны, но я хитрая, и очень осмотрительная.
Я написала стандартный в таких случаях ответ: «Со мной тебе не встретится никак и нигде. Чего ты хочешь?»
Нажала кнопку «отправить», подвела помаду на губах, заплатила за 15 минут трафика и вышла на улицу.
Самое начало лета – любимая пора, уже можно легко одеваться, но еще не сильно жарко, листва еще молодая зеленая. Воздух пропитан мыслями про море развлечения и свежую любовь.
Я остановила такси, назвала адрес. В городе больше сотни Интернет кафе и игровых клубов, где есть доступ к сети. Постоянно меняя точку входа, я гарантировала себе безопасность, а легкое внушение администратору исключало вероятность того, что он сможет внятно описать мою внешность. Можно было довериться предвиденью, оно у меня с рождения, но когда строишь дела с корпоративными тайнами – лучше перестраховаться.
В новом клубе было не так уютно, как в прошлом. Здесь разрешалось курить, что невероятно портило атмосферу и впечатления. Еще, здесь убивали время суровые геймеры, для которых виртуальная реальность стала роднее отца с матерью, большинству из них не исполнилось 18-ти.
Я набрала логин и пароль. Ответ уже ожидал. Адрес отправителя не удивил: kuznechik_732. За время шпионских игр я видела много забавных логинов.
В письме был адрес: Соленая, 26. Клиента интересовало содержимое компьютера зам директора по хозяйственной части. Дальше была указана сумма и номер счета webmoney с информацией для входа. На счету уже была половина суммы. Прямо сейчас я могла перевести ее на свой счет и исчезнуть, отправив Кузнечику воздушные поцелуи и безграничную благодарность.
Снова оказавшись на улице, я решила немного пройтись пешком и очень быстро нашла небольшой скверик. Меня удивило, что пространство окруженное большими дубами как будто перенесли сюда из другого времени. Небольшая стайка голубей взлетела вверх, когда я прошла к лавочке и устроилась в тени.
Итак, у меня был заказ, предоплата за него, адрес. Хотелось еще раз проверить все детали. Я прикрыла глаза, представляя свое завтра. Завтра с самого утра я поеду на ул. Соленую, познакомлюсь с местом, выясню, что за фирма, чем занимается. Там меня никто не ждет. Я найду способ попасть во внутрь, так, чтобы меня никто не заметил. Солью информацию на флешку, выйду из офиса. Меня никто не встретит, там, я никому не нужна. Дальше заархивирую все, что выкрала, выложу на какой-нибудь файловый сервер, перешлю ссылку с паролем Кузнечику, получу деньги. Через три дня я буду далеко, где-то в Тайване. Буду наслаждаться солеными брызгами, холодным шампанским, и удивительно добрым местным населением. Или, позвоню Андрею, тогда море будет средиземным, что тоже не плохо.
Будущее нарисовалось легко, спокойно, я не нашла ни капли сомнений или ответвлений сюжета. Можно было браться за работу.
- Соленая, 20.
Таксист, которому я назвала адрес, оказался молодым парнем, уставшим, печальным. Он был весь пропитан несбывшимися надеждами и сожалениями за то, что так и не достиг своей мечты, а мечтал он стать танцором. Но рано женился, и теперь вынужден был возить людей, чтобы кормить жену и полуторагодовалого малыша. Моя внешность не оставила в его сознании никакого отпечатка.
Машина остановилась возле ветхого четырехэтажного дома, за деревянным забором. В доме давно никто не жил, но владелец, не мог решиться снести постройку, все надеялся, что сможет отреставрировать.
Район оказался малолюдным, дальше по улице виднелось высокое стеклобетонное здание, похоже, мне туда.
Я не понимала зачем в таком заброшенном районе, улицу сковывали два забора зеленый, с одной стороны и белый с другой, строить офисное здание. Машин мало, людей еще меньше. Несколько деревьев, уже немолодых, может, когда-то здесь был жилой район, носились дети на велосипедах, сейчас все пропиталось сухостью и запустением.
С кофе мне повезло, на первом этаже Соленой, 26 располагалось небольшое, но вполне приличное кафе. За столиками сидело четверо, все в деловых костюмах. Служащие компании, которой принадлежало здание.
Я достала сигарету, порылась в сумочке, задвинув зажигалку поглубже, направилась к тому, который сидел ближе всего.
- Не будет прикурить?
Мужчина оторвал взгляд от журнала, который лениво просматривал, в ожидании заказа.
Улыбнулся. Пожал плечами.
- Не курю.
Вот и все. Наши глаза встретились, теперь я знаю о тебе все.
Зовут Александр. Работаешь здесь уже третий год. Скромная должность логиста. Деятельность компании обширна, от продажи зерна, до продвижения высоких технологий в сфере видео услуг. Компания переживает не лучшие времена, большинство служащих в вынужденных отпусках. Компьютер, содержимое которого ждет не дождется, когда его сольют, на третьем этаже. Сегодня хозяина нет и не будет, дверь закрыта на ключ.
С последним глотком кофе я решила действовать.
Из кафе, через кухню, можно было пройти прямо к лифту, минуя приветливых администраторов и охранника.
На третьем этаже мне встретился юноша в сером костюме, я так улыбнулась ему, что он вежливо поздоровался и сразу забыл, что меня видел.
Дверь хоть и была закрыта, сдалась быстро, одной из шпилек, из волос.
Я включила компьютер, скопировала все текстовые документы, таблицы, все, что могло содержать информацию о деятельности фирмы.
Удалила следы своего пребывания. Вышла в коридор, спустилась вниз.
Вот и все. Просто легко быстро.
На улице меня уже ждали.
Рядом с большим черным джипом, на который я почему-то не обратила внимания, когда входила, стоял мужчина. Его можно было бы назвать пожилым, если бы не молодой пронзительный взгляд. Мужчина смотрел прямо на меня и слишком широко и открыто улыбался. В машине сидел еще кто-то.
Выбор был невелик, бежать направо между зеленым и белым забором или налево между белым и зеленым.
Мужчина открыл заднюю дверь автомобиля, приглашая сесть.
Не дождешься.
Я рванула вправо.
За мгновение успела сказать себе спасибо за сегодняшний выбор обуви, поругать себя за то, что поспешила не дождавшись завтра. Промчавшись сотню метров, увидела дерево возле забора, оно помогло очутится на бывшем строительном участке, который сейчас зарос густой высокой травой. Жалко никто не видел, как я бежала, не разбирая дороги, перескакивая через бетонные блоки, снова через забор, потом вверх по земляному склону, через колючий кустарник.
Когда я остановилась, руки и коленки были грязные, блузка на плече разорвана. Вокруг одноэтажные постройки частного сектора. Меня никто не преследовал.
Я просмотрела линию событий назад. За мной никто и не собирался гнаться. Показалось? Я пыталась успокоится, и быстро придумать что делать. Флешка в сумке казалась контейнером с радиоактивными отходами, от которого нужно срочно избавиться. Если меня поймают – у меня ничего нет. Я бросила ее в траву.
Вот и все, ничего не было, и денег на счету, похоже тоже.
Я вышла на оживленную улицу, словила такси, попросила отвезти меня на вокзал. Когда-то, только начиная свою экстравагантную игру, я представляла, что в случае опасности сразу покину город на первом попавшемся поезде, поживу какое-то время в малолюдном незнакомом месте, просмотрю все события. Тогда мне такая поездка казалась романтичным уикендом, сейчас настроение было совсем другим, к тому же никак не выходил из головы пронзительный взгляд и широкая улыбка незнакомца из джипа.
Удивительно как быстро работает мозг, в случае опасности. На вокзале за пять минут я узнала расписание, купила билет в сторону Симферополя, поезд отправлялся уже вот-вот.
Вышла на перрон, с соседней платформы уже набирал скорость другой поезд. Из проезжающего мимо меня вагона, прямо мне в глаза посмотрел проводник. Я помахала ему билетом, сделала удрученное лицо. Тот скрылся в тамбуре.
Поезд со скрипом остановился.
Проводник помог мне подняться. Показав свой билет я внушала: «мне нужно быть здесь»
- 41-е, проходите.
- Спасибо.
По легкому толчку я поняла, что поезд снова тронулся.
***
Когда мы остановились, я направился к проводнику, чтобы заказать чай, но на самом деле было любопытно, кто остановил поезд. Я был уверен, что это в наш вагон.
Так и оказалось, навстречу мне протискивалась между сумками и суетливым ребенком молодая особа, в смешной серебристой шляпке. Почему-то подумалось, что ее зовут Алиса. Она прошмыгнула мимо меня, и остановилась возле 41 верхнего.
Мне показалось, что мир поплыл снова, но это был все тот же лимонадный киоск. Почему-то я растерялся. И заволновался. Не так, чтобы сильно, просто в районе груди защекотал тревожный огонек. И все. Потом только память про огонек.
***
Итак факты. Я в поезде, поезд едет. Место 41 боковое верхнее, даже не знаю, удивляться или нет. Кто у нас тут сосед?
Я заглянула под сиденье и нашла сумку. Пахнет самцом, молодой, жены нет, едет в командировку. Хорошо, поменяемся значит.
Дальше.
От флешки я избавилась, никто за мной не гонится. Денег жалко. Флешку тоже.
Поезд напомнил те времена, когда я была обычной Аней, школьницей, мы часто с родителями ездили к морю. Пассажиры с тех пор не изменились. А я - да. Тогда я была маленькой, мечтала о космосе, радовалась своей избранности и училась сдвигать взглядом предметы. До сих пор не могу понять зачем я так много времени потратила на то, что сделать невозможно (это я про предметы)?!
Хотя, это тренировало характер, приучило быть спокойной и настойчивой. Людей я не училась читать, все происходило само собой. Иногда хватало легкого оттенка в голосе, чтобы поймать суть, потом я видела сразу всю душу. А иногда нужно было долго смотреть на человека, чтобы уловить хоть каплю внутреннего содержимого.
В школе я почти не делала домашние задания, выгодно дружила с теми, кого сама выбирала. На экзаменах всегда считывала ответы прямо из головы учителей. И понимала, что мечты моих сверстниц про обеспеченных мужей, хорошую работу и успешное образование – не для меня.
Сейчас вот убегаю из города за плохое поведение. Немножко смешно. Немножко грустно. Такое со мной впервые за три года. В смысле, три года я ворую информацию, и думала, что обойдется. Думала, что все предусмотрела.
Когда поезд набрал приличную скорость, я решила, что недели вполне хватит на детальный пересмотр происшествия. И расслабилась. Все складывалось удачно. Я могла выйти хоть на следующей остановке, поменять свою внешность, изменить характер, поменять личность. Потеряться для всех и подумать о смене деятельности, ведь можно как-то свое необычное умение использовать для пользы общества?! Например, чтобы ловить таких как я. Тут я вспомнила седовласого из джипа, и почувствовала как холодная волна прокатила по телу от пяток до носа. Нос защекотало.
А что если он что-то умеет не хуже меня? Что если его наняли, чтобы меня вычислить?! Тогда никакой город мне не поможет. Он найдет меня. Везде.
Пришел сосед. Симпатичный, подвижный. Все есть, все на месте. Даже влюбиться можно.
- Добрый день.
Он посмотрел на меня. Легко улыбнулся. Наши глазки встретились…
Зря ты это сделал, (так глубоко посмотрел в меня) теперь я знаю про тебя все.
Зовут тебя Вова. Меня удивило сочетание прямого спокойного лица с тонкими скулами и такого толстого неуклюжего имени. Наверное, комплексовал в детстве по этому поводу. Как только я это подумала – сразу увидела и место в памяти: он мечтал стать членом магического отряда, чтобы сменить имя Вова на другое, более мужественное, более ему подходящее. Зачитывался Желязны (так пропитываются несбывшимися надеждами только доблестные принцы Амбера). Учился магии.
Меня пронзила молния, и захотелось исчезнуть, так мне стало плохо и страшно. Я увидела седовласого. Этот, который сидел напротив и таращился со счастливой улыбкой в окно, был его толи учеником, толи наемником. Я не могла понять точно, что их связывало. Но сразу увидела, что он здесь делает – охотится. Я не была его жертвой. Просто так совпало, что мы в одном поезде. И почему-то так получилось, что этот поезд я выбрала сама. Подобное притягивает подобное?
Поглядывая на соседа, я поняла, что он вообще мной не заинтересовался, был в своих мыслях, далеко-далеко.
***
Почему-то не хотелось возвращаться на место. Я остался возле купе проводника и смотрел, как поезд набирает скорость. Мысли вертелись вокруг попутчицы. Кто она? Куда едет? Почему опоздала? Я прислонился лбом к стеклу, и некоторое время смотрел на соседние рельсы. Потом мои мысли умчались к мальчику по имени Игорь. Где-то там, далеко мы обязательно встретимся. Я покажу ему копию журнальной страницы и спрошу: «Это ты написал?». Так начнется его путь, и может, закончится мой. Почему-то мне стало очень легко и радостно, в этом настроении я и вернулся к своему 42-му нижнему плацкарту.
Соседка проверяла содержимое сумочки. Я удивился, что вещей у нее с собой нет, только небольшая кожаная сумочка, потом заметил, что светлая блузка на плече порвана, и грязь под ногтями.
- Здравствуйте, - Она подняла голову, наши глаза встретились.
На мгновение мне показалось, что меня пронзил электрический разряд, но что это могло означать я не понял.
Воображая, что потерял всякий интерес к соседке, я уставился в окно. Там плыли красивые облака, над зеленым полем. Сам боковым зрением изучал ее. Молодая симпатичная. Может студентка. Едет к бабушке отдыхать. Грязь под ногтями? Подралась с кем-то?!
Мне очень хотелось рассмотреть ее подробнее, проникнуть внутрь ее сознания, найти ее тайны. Но какая-то часть меня боялась этого, отказываясь даже голову повернуть. Почти час или больше я неотрывно смотрел в окно, иногда забывая про попутчицу, тогда приходили мысли про мальчика по имени Игорь, или воспоминания о том, как проходило мое обучение.
Как-то мы с Сидом сидели на вокзале четыре часа. Он заставил меня записывать в блокнот описания людей. Я вспомнил, что после сотни описанных мною людей голова стала кружиться, и мир поплыл первый раз. Какая-то тонкая грань между реальностью и мной стерлась, отодвинулась, стала прозрачной. Тогда показалось, что я сплю, что все вокруг – кино, снятое режиссером параноиком. Видение длилось несколько секунд. А потом подобные сдвиги стали происходить регулярно. Сид объяснил, что мое сознание становится подвижным, позволяет впускать в себя информацию из других реальностей.
- А мы можем поменяться местами, я боюсь спать наверху?
Вопрос вернул меня в поезд.
- Да, конечно. – Я совсем не мог понять своего поведения, - отвечая, опустил глаза как школьник, а потом уставился на пухлую женщину из соседнего купе. Похоже, еще и вспотел немного.
- Спасибо.
Я все же осмелился посмотреть на спутницу. Наши глаза снова встретились, и та часть, которая мечтала узнать про нее побольше победила.
Зовут Аней. Едет к бабушке. Действительно студентка. Мечтает помогать людям. Делает это, по возможности, но ей кажется, что делает это как-то не правильно. Есть парень, но сейчас он далеко. Блузку порвала потому, что упала. Поскользнулась или споткнулась. Очень злилась на себя за неосмотрительность.
Вроде ничего особенного, но теперь я чувствовал себя совсем неуютно. По этому откинул, ставшее моим, верхнее 41, залез наверх.
Чувствовалось явное несовпадение размеров моего тела с местом, но кое как уложив подогнутые коленки, я уставился в потолок.
***
Нужно было что-то сделать. Можно было встать и уйти, в поезде наверняка нашлись бы еще свободные места и проводники, поддающиеся внушению. Но азарт взял вверх, я пошла в наступление:
- А мы можем поменяться местами? Я очень не люблю спать на верху. – И добавила мысленно: «Я студентка, еду к бабушке на пирожки и свежую клубничку»
Он повернул голову, но даже не посмотрел на меня.
- Да, можем.
Похоже, он чем-то расстроен, или озадачен. Явно не мной.
- Спасибо.
И добавила, внушая: «А ну-ка, родненький, посмотри маме в глазки»
Он так и сделал.
А я успела прочитать, что ищет мой попутчик какого-то Игоря. Ищет для того, чтобы вручить ему какой-то подарок.
Я еще раз удивилась, что мы встретились в поезде, оказались так близко. И твердо решила выйти на ближайшей станции.
Вова опустил полку, разулся и полез наверх. Я заметила, что его носки серого цвета, в синюю полоску.
***
Когда я проснулся - внизу уже никого не было. За окном уезжали вдаль горящие огни. Небо было черным, без звезд, без луны. Ноги затекли, хотелось их размять. В вагоне горел дежурный свет, кто-то громко храпел. Я немного замерз. Решил найти проводника, взять одеяло и попросить чай.
В Мироновку поезд прибывает в шесть утра, можно было еще поспать, но не хотелось. Дожидаясь чай, я читал письмо Игоря.
«Мне недавно исполнилось двадцать». Человек, ожидая своего дня рождения, всегда надеется на маленькое чудо, которое совершит вселенная. Этот день проходит или очень медленно или очень быстро, всегда волшебно, волнующе. На следующий – все забывается. Жизнь возвращается в привычное русло. Читая «Мне недавно» я задавал вопрос: сколько прошло времени между днем рождения и письмом? Месяц, неделя, может несколько лет. Может ему двадцать один, двадцать два?!
Больше всего удивляла невозможность поймать глубинные переживания парня. Общее настроение было понятно, но ведь он писал письмо где-то, и это место давило на него, действовало каким-то образом. Я не мог, как ни старался, увидеть это место.
«Раньше я мечтал о том, чтобы быть полезным, что смогу сделать что-то для мира и для общества хорошее». Аня, которая где-то сошла, и уже наверняка встретилась с бабушкой, тоже мечтает быть полезной. Хорошая мечта. Приношу ли я хоть какую-то пользу своими вечными поисками?!
«Раньше я думал, что любовь это движущая сила». В этих строках сквозило одиночество. Игорь, не зная про любовь ничего, отказался от нее, вычеркнул, как нечто несуществующее. Я тоже поступил также. Желание постигать тайны параллельных миров вытеснили природные механизмы, я не знал что такое любовь, не знал, действительно ли она движущая сила. Мне приходилось видеть реальности с другими законами построения формы. Я знаю, - есть места, где нет любви, совсем. Но что такое любовь, - не знаю.
Проводник принес чай. Я поблагодарил, подождал пока он уйдет, потом выловил лимон пальцами, положил в рот. Скулы свело, в мозгах произошла маленькая революция.
«Может, я и не стал бы писать это письмо»
Может и не стал бы, но написал, чем вызвал волну в мире. Я еду к тебе. Ты меня ждешь? Никто не ответил.
Настроение мое начало портиться. Где-то в пространстве расстояние между мной и Мироновкой сокращалось. Почему я выбрал именно этот городок? Я был уверен, что никакого Игоря там нет. Но еще я понимал, что если разрешить сомнениям править – Игра никуда не приведет. Буду вечность скитаться по миру, сомневаясь в выборе.
Расписание рассказало, что больше промежуточных остановок не будет.
Остаток пути я смотрел в окно, небо медленно набрало красок, показало свою синюю красоту, потом спряталось в тяжелых тучах. Пошел дождь.
В Мироновке меня встретило равнодушное одноэтажное здание вокзала, мокрая привокзальная площадь и любознательный таксист, который собирался отвезти меня в гостиницу, но я отказался.
Первым делом я узнал, что обратный поезд будет днем, через пять часов, купил один билет, досталось место 13.
Сидеть все это время на вокзале желания не было. Ехать в гостиницу – тоже. Еще чуть-чуть и коварная тоска завладела бы мною полностью, нельзя было оставаться на месте.
Еще в поезде я заметил переезд, недалеко от вокзала, там ждали красные Жигули и коричневая иномарка. Мне захотелось направиться туда, а потом идти пешком вдоль трассы. Два часа в одну сторону, - два обратно.
Моросил мелкий дождь, погода напоминала осень. Вчерашнее тепло сменилось унылой сыростью, через четыре часа одежда на мне промокнет полностью. Почему-то меня радовал этот факт.
Прогулка ничего не дала. Разве, что немного устал, и сильно промок. Трасса оказалась скучной, еще я умудрился выбрать неверное направление и в Мироновку так и не попал.
До поезда оставалось чуть меньше часа, которые я провел внутри привокзальной постройки. Письмо Игоря тоже промокло, буквы немного расплылись. Очень хотелось его выбросить, и забыть про игру, вернуться домой, покончить с магией, заняться чем-то другим. Ведь есть же в мире еще какие-то интересные дела?!
Я вздохнул, сложил листок вчетверо и положил обратно в карман. Стал рассматривать пожилого мужчину, который читал газету. Его не интересовали пропавшие люди и те кто их ищут. Ему нужно было знать, как скоро взойдет, посаженая недавно, картошка, и какие цены будут на молоко. Описание его жизни вместилось бы в маленький очерк, но я завидовал ему, его простым стремлениям, и его знанию про завтрашний день.
Сомнения победили. Я решил вернуться домой. Встретится с Сидом рассказать о неудаче. Ну ее игру, Игоря, магию и Желязны с его Амбером.
В обратном поезде было гораздо чище. Две проводницы, вместо одного проводника, половина мест пустовало, так же пахло курицей гриль. Одежда успела просохнуть, я лег на свое законное 13 нижнее, и сразу уснул. Мне снился странный сон: белое пустое пространство, нет верха, низа, я бреду прямо, встречаю странные геометрические фигуры. Пустота вокруг внутри везде. Вдруг прямо на меня из белого ничего вылетает юркая птица с длинным белым хвостом. Я хочу ее схватить, но птица кружит вокруг, боится приблизиться.
- Эй, мужчина! Вам выходить.
Я открыл глаза, в полумраке вагона вырисовывалась одна из проводниц, она теребила плечо человека с соседнего места, тот что-то ворчал в ответ.
- Эй, мужчина, ваша остановка.
- ммм. ггг.
Я отлично выспался. В окно светил фонарь. Его столб соседствовал с урной, на маленькой уютной платформе. Было три часа ночи.
Мне захотелось выйти на улицу. Прозрачный сухой воздух помог полностью проснуться. Рядом курили пассажиры, ветер уносил дым в сторону. Я удивился вчерашней апатии, настроение было звеняще игривым, вчерашний приступ казался дурным сном, а моя жизнь с переездами выглядела ничуть не хуже жизни огородника с его газетой и ценами на молоко.
Можно было продолжать игру. Голос из громкоговорителя объявил отправление моего поезда. Я подмигнул проводнице и пошел прочь, в сторону привокзальной площади. В поезде возле места №13 осталась моя сумка, в которой лежал свитер и пару брюк.
Из трех таксистов, которые предлагали отвезти меня хоть на край света, я выбрал бородатого, он мне напомнил гнома из фильма «Властелин колец». Бородач хитро улыбался, щурился, спрашивал: «Где багаж?»
По дороге в гостиницу счастливо бубнил себе под нос, рассказывая какую-то малопонятную историю, про какую-то странную пассажирку, у которой тоже не было багажа. Рассматривая спящие дома, я наслаждался радостным коктейлем из эмоций, который заполнял душу.
Администратор симпатичной трехэтажной гостиницы, заспанный парень моего возраста, выдал ключ. Я улыбнулся бирке с номером 141.
То, что сам номер пропитался сыростью и скукой – было только на руку. В этом, незнакомом месте, в маленьком городке, можно было снова попробовать войти в управляемый сон. Я показал отражению в зеркале язык, прыгнул на кровать, совершенно забыв, что раньше, когда это делал, был гораздо меньше в размерах. Кровать недовольно скрипнула.
До утра еще было много времени. Чем заниматься я не знал, чем буду заниматься утром тоже. Я достал письмо. Где же ты Игорь, что ты сейчас делаешь? Внутренний голос подсказал: спит. Что тебе сниться? Как ты выглядишь в своем сне? Я прикрыл глаза, но образ не появился. Мне начинало казаться, что Игоря вообще нет на белом свете. А может, и не было никогда.
Я посмотрел на лист. Почему Сид дал мне ксерокопию? Почему не сам журнал? Что это за журнал? Как давно это письмо опубликовали? Почему все эти вопросы мне не пришли в голову раньше? Холодная волна прокатила по телу. Мысли закрутились быстрее: а что если Игоря действительно нет?! Тогда, что от меня хочет Сид? «Ты справишься с этим заданием и увидишь, у этой игры есть продолжение» вспомнились его слова.
Такое уже было раньше. Как-то, несколько лет назад, Сид поручил найти одну старушку, которой не было в живых. Про то, что старушенция тихо скончалась, он мне не сказал. Дал фото, пожелал хорошего путешествия. Я три дня искал ее через сон, на четвертый нашел след и ушел за ней, на ту сторону бытия. Испугался сильно, думал не смогу вернутся.
Сид помог. Как оказалось, он все время был рядом. А потом объяснил, что хотел показать мне выход за пределы привычного мира.
Если и сейчас вся эта затея не имеет отношения к мальчику по имени Игорь, то он может быть в соседнем номере. Наблюдает за мной и хлопает в ладоши, радуется моей догадливости.
– Сид привет. – Мой голос, сухой и хриплый, меня смутил. Перегулял вчера, под дождем.
Я вышел из номера. Закрыл дверь на ключ. Напротив был номер 142. Я прислонился ухом к двери. Тихо. В номере кто-то был. Но это был не Сид, его следы я узнал бы сразу. За дверью была молодая женщина, сейчас она спала.
Администратор смотрел телевизор, спортивный канал, соревнования по кёрлингу. Я спросил, где можно выпить чая. Он ответил, что бар закрыт. Тогда я устроился в кресле в холле и тоже уставился в телевизор.
В этом кресле я дождался утро, проваливаясь, время от времени, в короткий сон про белое ничто.
Когда солнечные лучи, проникшие сквозь стекла в дверях, нарисовали утренний узор на полу гостиничного холла, я уже не хотел чай. В воображении рисовался красивый стакан гранатового сока.
Удивившись своему желанию, давно мне так сильно не хотелось чего-то определенного, я дождался бармена. Им оказалась немолодая женщина, больше похожая на буфетчицу, она объяснила, что гранатового сока нет. В ближайшем магазине, открытие которого тоже пришлось ждать, так же сока не оказалось. Я спросил у продавщицы, где другой магазин, она посоветовала зайти в аптеку, объяснив, что там продается детское питание, и наверняка есть и гранатовый сок.
Аптека уже была открыта, немного в стороне от картонных коробочек с лекарствами действительно размещалось разнообразное детское питание. Я сразу увидел то, о чем мечталось – в стеклянной бутылочке, с багровой этикеткой.
Развернулся, полез в карман за кошельком. И так застыл. На меня смотрела Аня, лицо ее сильно побледнело, она казалась испуганной.
- Привет, - я широко улыбнулся.
Она рванула к двери, выскочила. Через окно я увидел, что она убегает. Удивившись такой реакции, я бросился следом.
Аня пробежала один квартал, потом свернула в небольшой дворик, скрылась из вида.
Пока бежал за ней – все пытался понять: чем мой вид мог вызвать такую реакцию. Свернул за угол.
В глазах взорвалось солнце. Лицо горело, из-за сильной боли не получалось сделать вдох. Никогда до этого мне не приходилось испытывать на себе действие слезоточивого газа. Через несколько минут, когда я снова смог видеть Ани уже не было.
Я был сильно зол. Не мог понять: за что она так, что я такого сделал?! Возвращаясь в гостиницу, шипел про себя: ну все ты попалась. Где бы ты ни была – я тебя найду.
В номере я сорвал с постели одеяло, расстелил его на полу. Лег. Закрыл глаза.
***
Городок назывался Смела. Я помахала ручкой уезжающему поезду и Вове, который тихо спал, на своем верхнем 41-ом месте. Вечерний воздух насыщался сыростью, скоро мог начаться дождь. Я прошла сквозь здание вокзала, вышла на небольшую площадь. Здесь, как и во всяком другом городе, дежурили несколько машин такси.
- Девушка, вам куда? – спрашивал удивительного вида бородатый дядька.
- А вы не знаете, где тут можно снять комнату?
- Знаю, конечно. Где ваш багаж?
Я вспомнила про порванный рукав и отвернулась, так, чтобы он не видел.
- Багажа нет, люблю путешествовать налегке. – И мило улыбнулась, исключая дальнейшие расспросы.
Бородач провел к своим стареньким Жигулям, учтиво открыл дверь пассажира.
- Здесь недалеко.
Двигатель автомобиля работал тихо и уверено. Мы ехали улочками, я рассматривала невысокие кирпичные дома. Потом начался частный сектор. На лобовом стекле появились первые капли дождя. Машина остановилась возле одноэтажного дома, который выделялся среди других яркими ставнями и петушком на крыше. Из трубы шел густой дым.
- Варвара Степановна ее звать, посидите в машине, я сейчас. – С этими словами, не выключая двигатель, бородач вылез из машины и прошел через калитку во двор.
Ждала я не долго. Вернулся бородач в компании немолодой, очень подвижной худенькой женщины. Я вышла из машины ей навстречу.
- Это вам нужна комната?
- Мне.
- Надолго?
- На неделю, где-то.
- Идемте.
Я расплатилась с бородатым, сказала ему спасибо, прошла за женщиной к дому.
- А вы откуда такая будете?
- Из Москвы. – Соврала я.
- А к нам зачем?
- Отдыхать от городской суеты.
- Правильно. К нам многие приезжают отдыхать, у нас озеро красивое.
Мы вошли в дом, дощатый пол выкрашен темной краской, стены белые. Очень вкусно пахло.
- Это ваша комната. Белье я принесу свежее, располагайтесь. А где ваши сумки?
- А к вам все приезжают с сумками?
- Вы на неделю, а вещей с собой нет.
Пришлось снова улыбаться, внушая, что багаж у меня есть.
Комната была просторной, с одной кроватью, и большим бельевым шкафом. В шкафу одна полка была занята простынями и полотенцами, остальные пустовали. Еще был стол, тумбочка, тоже пустая, стул, такой же древний как и стол.
Хозяйка попросила деньги вперед. Я заплатила за семь дней, и обнаружила, что наличных осталось совсем немного. На новую одежду могло не хватить. Я решила про это пока не думать. Только сейчас почувствовала, что сильно устала. Сказались нервное напряжение и суета последних суток.
Я закрыла дверь изнутри, легла на кровать.
В дверь тихонько постучались. Пришлось встать, чтобы открыть. На пороге стояла Варвара Степановна, держала в руках комплект белоснежного белья.
- Скоро будет готов ужин.
- Спасибо.
Варвара прошла в комнату, начала стелить, но я ее остановила, сказала, что справлюсь сама. Хозяйка вышла, через минуту вернулась, дала мне небольшую жестяную коробку.
- Что это?
- Там нитки и иголка. Зацепились где-то?
Не так уж сильно там порвано, подумала я, но коробку взяла, еще раз сказав спасибо.
Не успела я закончить шить, как в дверь снова постучались.
На этот раз Варвара в руках держала поднос с тарелкой, небольшой кастрюлькой и блюдцем. В блюдце лежало несколько кусков хлеба.
- Приятного аппетита. – Варвара поставила все на стол и вышла.
В кастрюльке оказался не то густой суп, не то сильно жидкая каша, пахла еда приятно, но есть не хотелось. Я отломала кусочек хлеба, положила в рот.
У меня всегда с собой маленький блокнотик. Это мое оружие. Я начала вести дневник еще в школе, просто так. Может потому, что так делали другие девочки. Еще мне очень нравилось через время перечитывать записи. Просматривая снова и снова прошлое, я могла видеть детали, которых раньше не замечала, так удавалось понять лучше других людей.
Я собиралась все описать, и просмотреть где допустила ошибку. А так, же решить, что делать дальше. Закрыться в этой комнате на семь суток был идеальный вариант. Но любопытная Варвара начнет донимать вопросами.
Я вспомнила ее слова про озеро, подумала, что делать записи на воздухе, возле воды – это хорошо. С этой мыслью провалилась в сон. Мне снилась черная глубина. Словно я падаю, и ничего вокруг нет. Но мне не страшно, просто так есть.
Я проснулась, когда теплый луч солнца щекотал щеку. Не сразу поняла где нахожусь. Вкусно пахла чистая простынь, рядом стоял старый стол, на котором лежала моя сумочка и открытый блокнот.
Туалета в доме не оказалось, ванны тоже. Все удобства – это рукомойник, прибитый большим гвоздем к дереву и туалет-будочка. В туалете было чисто. Я умылась холодной водой.
Хозяйки не видно и не слышно. Похоже, нет в доме.
Я понюхала воздух, через запах нырнула в атмосферу места и увидела, что хозяйка ушла часа полтора назад. Еще увидела, что иногда сюда приезжают ее внуки, которым здесь очень нравится. Я решила не ждать, когда Варвара вернется.
Сумочка, привычно прижатая локтем, согревала. В воздухе пахло невероятной легкостью. Я очень быстро нашла озеро, и небольшую деревянную лавочку на берегу. По дороге успела заскочить в небольшой продуктовый магазинчик, где потратила часть наличных денег. Зато теперь у меня с собой имелась упаковка круасан и пол литра кефира, в красивом фиолетовом полиэтиленовом пакете.
Открыв блокнот, я написала: «Вчера я попалась. По глупости. Начала игру раньше времени. Просматривала события, видела завтрашний день, но не дождалась его»
Потом все зачеркнула.
Даже если бы я пошла на следующий день, этот из джипа, меня точно так же ждал бы. Вывод просился сам: он все время следил за мной. Как он мог это делать? Почему, просматривая события предстоящего дня, я не увидела угрозы? Мне снова стало страшно. Захотелось вернутся в уютную тихую комнату, запереться, и спрятаться под кровать. Я сама себе улыбнулась, и стала писать. Записала все события, как можно подробнее, начиная с письма Кузнечика.
Все складывалось так, что тип из джипа и есть Кузнечик. Мне захотелось просмотреть события завтрашнего дня, но было страшно. Мне казалось, что там мы встречаемся.
Я и не заметила, как съела последний круасан.
Расширила внимание, разбросала по поверхности воды, смешала с воздухом. Вокруг все было спокойно, никакой угрозы. По крайней мере, сегодня я могла быть спокойной. День приближался к вечеру, за время, проведенное на лавочке, я увидела трех местных мальчишек, двух рыбаков. Два раза по дороге, рядом с озером, проехал трактор. Мне очень нравилась окружающая меня тишина и спокойствие. Состояние, которым я пропиталась, омрачало предчувствие завтрашней беды, я старательно отодвигала это чувство на задний план.
Можно было возвращаться к Варваре, она наверняка приготовила ужин. Хотя, я бы и от вчерашней каши-супа не отказалась.
О том, что заблудилась я поняла не сразу. Показалось, что узнала дом, даже вошла во двор. Во дворе стоял запорожец без колес, точнее только корпус от него. Краска во многих местах облупилась. Сначала я пыталась понять: откуда он здесь взялся, потом увидела, что на окнах нет ставень. Из дверей дома вышел мужик в полосатой грязной майке, вопросительно уставился на меня.
- Простите, перепутала…
Улочка казалась такой же, как та, на которой размещался дом Варвары. Соседняя тоже была похожа. Очень скоро я начала ругать себя за то, что даже не попыталась запомнить адрес, а через час уже полноценно паниковала. Еще был выход отправится на вокзал, найти бородатого, попросить снова отвезти к Варваре.
Я спросила у проходящего мимо подвыпившего мужчины в сером свитере: как добраться до вокзала? Он указал направление, заверив, что заблудиться здесь сложно.
Бородача на вокзале не было. День сменился вечером, мне хотелось плакать, но злость не позволяла проявиться слабости.
В зале ожидания пахло кислой обувью. Закутавшись в грязное пальто, спал бомж. Я устроилась в соседнем ряду, лицом к окну. Достала блокнот. Стала записывать события с момента, как вышла из поезда и мысленно попрощалась с Вовой. Когда описывала, как бородатый таксист открывал двери, увидела, что на его пиджаке был комсомольский значок, что глаза у него были светлые добрые прозрачные, что в машине пахло лесными орехами, а на заднем сиденье лежало старое покрывало. Я подумала, что если продолжать подробно писать, то смогу увидеть табличку с названием улицы.
Меня отвлек паренек, лет двенадцати, с неумытым лицом.
- Тетенька вам нужен баллончик? – он стоял рядом, слишком близко, совал мне в руки небольшого размера баллончик серого цвета. Настойчиво говорил. – Купите.
- Что это?
- Средство самозащиты. Нервнопаралитический газ.
- Слезоточивый может?
- А какая разница? Купите, я недорого продаю. Мне на мороженое для сестрички надо.
Так я попрощалась с половиной оставшихся денег. А в сумочке появилось средство индивидуальной защиты. От седовласого это точно не спасет, но мало ли кто ночью будет приставать к одинокой девушке, на вокзале.
Табличку с адресом я не увидела, зато очень подробно смогла описать свою комнату в доме. Пока писала, выяснилось, что в столе лежат старые школьные тетрадки по литературе, с сочинениями. Подумала, что когда вернусь (если вернусь) – почитаю.
Через время задремала. Заснуть полноценно не удалось, сиденье было жестким, бомж периодически храпел, а когда проваливалась в сон – то оказывалась в темной пустоте, падала, это меня пугало и я просыпалась. Единственной радостью утром был солнечный лучик, который нашел лазейку в сильно запыленном окошке. А огорчения пополнились тем, что начались месячные, как всегда не вовремя, еще и раньше срока.
План действий сложился сразу: первым делом найти аптеку, дальше Варвару, потом запереться в комнате и никуда не выходить оставшееся время, разве что во двор дома, подышать воздухом.
Оказавшись на улице, я пошла наугад, дома здесь были кирпичные пятиэтажные. Хотелось почитать настроения людей, которые жили в них, но сил нырять в иные пространства ради любопытства не осталось. Я просто шла прямо, почему-то была уверена, что скоро встречу аптеку. И действительно на ближайшем перекрестке, через дорогу, увидела вывеску: «Аптечный киоск». Пока открывала дверь и проходила во внутрь – проверяла сколько осталось денег, должно было хватить.
В аптеке изучал ассортимент молодой мужчина, я заметила, что его тело воспитано тренировкой, а волосы коротко стрижены. Мужчина повернулся ко мне.
Это был Вова. Он широко улыбнулся, именно так, как улыбался тогда седовласый, вроде сказал: «Привет», но это я уже не расслышала, тело среагировало быстрее головы. Через секунду я была на улице, еще через пять сворачивала в подворотню ближайшего дома, доставала из сумочки баллончик с газом.
- Иди сюда, мой маленький!
Когда из-за поворота появилась радостно-удивленная голова Вовы, я нажала на кнопку, направляя струю ему прямо в лицо. Потом помчалась по улице.
Пробежать я успела не больше двадцати метров. Широко улыбаясь, расставив в стороны руки, на меня шел человек из джипа, а возле обочины я увидела и саму машину.
Я сдалась. Что-то внутри сломалось, сгорело, больше не хотелось бегать, сражаться. Они выиграли – пусть теперь делают со мной, что хотят.
Почти спокойно я села в машину, рядом со мной, на заднем сиденье, разместился он. За рулем был щупленький юноша в пестрой футболке. Когда авто набрало скорость, седой начал говорить:
- Меня зовут Алексей. Я не просто так за вами бегаю. Вы мне нужны. Есть одно дело, с которым вы можете справиться, оно никакого отношения к криминалу не имеет. Оно достаточно интересно и я вам за него заплачу, ту сумму, которую указал в последнем письме. Я знаю про вас гораздо больше, чем вы можете представить. По этому чтобы вы не чувствовали неуверенности или дискомфорта предлагая вам свою руку. – С этими словами Алексей широко улыбнулся и протянул раскрытую ладонь.
Сверху я положила свою ладошку, которая показалась маленькой и беззащитной на фоне его кисти. Почувствовала тепло, а через тепло вышла на суть.
Мне действительно ничего не угрожало. Он знал про три последних «дела», не просто знал, он был их заказчиком. Ему вообще не нужна была информация, которую я похищала, а фирмы он выбирал случайно. Ему действительно нужна была я и мои таланты.
Мне ничего не угрожало, эта новость удивляла. Я готова была расплакаться. Угрозы не было в Алексее совсем, он никогда никому ничего плохого не сделал. Его душа была переполнена состраданием и огромным интересом к жизни, а прошлое пронизывал самоконтроль и стойкость к жизненным переменам. Более того, он собирался мне помочь, предложить что-то, после чего мне не придется больше красть информацию.
Я убрала руку, в голове пронеслись картинки моего бегства. Потом я подумала, что этот тип мог заставить меня увидеть что угодно. Тело снова напряглось, но сделало это вымучено. Усталость накапливалась.
- Мне нужны прокладки.
Алексей улыбнулся.
- Кирюша, найди аптеку.
Парень за рулем кивнул в ответ.
***
Я закрыл глаза, прижал ладони к полу, сделал цикл дыхательной гимнастики. Мешало перевозбуждение, для входа в сон нужно спокойное сознание. Я прижал к полу поясницу, напряг мышцы спины и ног, держал так какое-то время, потом отпустил, позволил волне расслабления проникнуть в голову. Мысли, которые в этот момент отодвинулись в сторону пропели: баю баю, засыпай, спят селедочка и чай.
Я словно провалился сквозь пол, упал в ничто.
Все вокруг стало ослепительно белым.
Я пытался взглядом уцепиться хоть за что-то. Место, где взгляд останавливался, превращалось в водоворот геометрических фигур. Падение продолжалось долго, потом я сообразил – что уже сплю, и удивился безжизненности пейзажа.
Ощущение падения исчезло, тело повисло в белом нигде. Чтобы не разбудить себя эмоциональными волнами, я успокаивался, повторял: «я сплю, все хорошо».
Пустое место странно реагировало на мое внимание. Стоило сосредоточится на какой-то точке, как пространство там затвердевало в красивые узоры, похожие на морозные. Цвет не появлялся. Немного в стороне от себя услышал мысль: «Я сплю, все хорошо, зачем я здесь?».
Действительно зачем? Пространство ответило. Вокруг, каждая точка как будто взорвалась изнутри. Как будто стала капелькой сока, который вытек наружу из ниоткуда. Вселенная наполнилась цветом, жизненностью.
Я вспомнил: гранатовый сок, аптеку, Аню. Успел на краткий миг увидеть то, что до этого еще ни разу в жизни не видел, и это меня равно испугало и удивило. А потом меня словно выдернули из этого сгустка переживаний и вернули к покрывалу на полу гостиничного номера.
Я проснулся.
Часы показывали начало двенадцатого. Мне не привыкать к коротким снам, режимы поиска объекта – это время когда спишь и бодрствуешь минут по двадцать попеременно, причем в этом режиме может пройти незаметно несколько суток, или недель.
Я сел на покрывало, скрестив ноги по-турецки. Прокрутил события назад. Вспомнил, как смог почти сразу войти в сон. Потом вспомнил белую пустоту. Ничего, выкрашенное в белый цвет. Это меня озадачило. Во сне должна быть информация, хоть какая-то хоть кристаллические снежинки, которые хаотично крутятся везде.
Я не мог понять, куда засыпаю. Искал аналогии, перебирал в памяти все странные сны, которые снились раньше. Крутился вопрос: почему мое сновидение не выловило никакой информации?
Я поднялся на ноги, десять раз присел, потом в ванной умылся холодной водой. Открыл блокнот, записал: «Поиск объекта. Объект Аня. Молодая резвая девушка лет двадцати. Первое сканирование показало, что она студентка. Почему-то меня сильно испугалась. Первое погружение в сон: пустое белое пространство. Управляемость сна удовлетворительная.»
Мне хотелось найти ее очень сильно. Это желание переполняло мой ум, мешало сконцентрироваться. Чтобы устать и успокоится, я долго отжимался от пола, и приседал на одной ноге. Потом снова сделал цикл дыхания, лег на пол. Закрыл глаза. Направил внимание в затылок. Когда бессвязное течение мыслей отделилось и ушло в сторону, перевел внимание в спину, почувствовал давление пола, а потом, как будто протиснулся сквозь него. Под полом меня ждал густой белый кисель. Я не падал. Сразу понял, что уже сплю. Проверил пространство на контакт с вниманием, - узоры появлялись, в этот раз в них просматривались разноцветные оттенки перламутра.
Я помнил, что здесь делаю. Ищу Аню. Но какое-то время просто висел, в киселе, нарабатывая спокойствие, поскольку любая эмоция мгновенно разбудила бы. Посмотрел на руки, когда моя школа начиналась, Сид говорил, что лучше всего собирать внимание на руках. Руки выглядели как в жизни, только были бледные и немножко светились изнутри. Мне на секунду показалось, что я – это ядерный реактор, а пространство вокруг – это процесс полураспада моей внутренней энергии.
Не спеша, расслаблено, спокойно я позволил образу Ани появиться на границе сознания. Она виделась странно, как наполненная вкусом линия зелено-синего самосвечения. Откуда-то я знал, что эта линия и есть Аня. Я разрешил Ане-линии вытечь из себя наружу.
Пространство впитало образ мгновенно. Произошел как будто, маленький внутренний взрыв и картинка стала другой.
Я летел высоко-высоко над морем. Видел, как на поверхности собираются барашки, далеко друг от друга. Испугался высоты, ощущения пространства и проснулся.
В дневнике появилась запись: «Сочетание образа Ани и кисельной белой картинки привели к тому, что далеко внизу появилось море, с ним чувство большой высоты и полноценное ощущение полета».
Нужно было опять ждать пол часа, или больше. Я вышел в коридор, со стороны холла доносились крики болельщиков. Администратор смотрел футбольный матч.
***
Машина неслась по трассе на скорости, которая сильно превышала допустимую. Алексей смотрел в окно. Он был очень похож в этом на Вову. Выражение лица у обоих, во время созерцания проплывающих пейзажей, становилось непосредственным. Детским. Наивным даже. Мысли, если какие-то из них и оставались в голове, были далеко.
Кирилл наоборот выглядел собранным, его не интересовали пейзажи, все его существо слилось с управлением авто. Пару раз я замечала, как его внимание взрывается, распыляется, уносится вперед на пару километров, потом снова собирается в салоне.
Алексей был учителем и Кирилла и Вовы, мне стало интересно: сколько вообще у него учеников, а потом подумала, что теперь и я одна из них. Вот и хорошо, добавили мысли, теперь не надо прятаться. В этом настроении пришел сон.
Я снова падала в черной пустоте. Воздух, был сухой и холодный. Сегодня мне было не страшно. Я знала, что конца падению не будет, что это только кажется, будто я куда-то движусь. Что это игра уставших чувств. Краем сознания понимала, что сплю, но меня это не интересовало. Выспаться отдохнуть, - больше ничего не хотелось.
Когда я проснулась, в машине никого кроме меня не было. Машина стояла на небольшой парковке. Справа убегала к зеленым холмам трасса, высушенная полуденным солнцем. Слева прижимался к старому дубу небольшой домик, похожий на придорожный ресторанчик. В мыслях промелькнуло, а не сбежать ли? Остановить попутку, и… Я ответила им: нет! Во-первых, он меня все равно найдет, во-вторых, нужно пользоваться шансом, который предоставила судьба.
Я вышла из машины, потянулась. По трассе пронеслась синяя старенькая легковушка. В салоне сидела молодая парочка, они ехали к морю. Я на секунду позавидовала той простоте, с которой живут эти люди, а потом вспомнила, как просто жила сама. И вошла в зал ресторана.
Кирилл и Алексей сидели в самом углу, я их не сразу заметила. Кирилл уплетал вареники, Алексей пил сок.
- Ага. – Алексей встал. – Проснулась беглянка. Доброе утро. Что ты будешь?
- Кофе. – Я заняла свободное место.
Спокойный интерьер ресторанчика больше подходил бы центральным улочкам столицы. Через оттенки цвета я вышла на хозяина ресторана. Оказалось, что он тоже хорошо знает Алексея.
Я посмотрела на Алексея, прямо в глаза, хоть и не сразу решилась на это, делать это было боязно, но ничего не увидела, только спокойную глубину.
- Что вы хотите от меня?
Кирилл сделал вид, что не услышал вопрос, в его тарелке оставалось еще три вареника, щедро выкупанных в сметане. Алексей несколько секунд молчал.
- Тебе это нужно знать сейчас, или ты сможешь подождать, пока мы приедем на место?
- Смогу подождать, но лучше расскажите сейчас.
- Тогда после кофе. – Алексей поднял руку, попросил у подошедшей официантки кофе.
Здесь знали толк в кофейном волшебстве. Подали напиток в кофейнике, с небольшим кусочком черного шоколада, и стаканом холодной воды. Запах будоражил воображение.
- Сколько тебе лет?
Я не сразу ответила.
- Двадцать девять.
- Как давно ты умеешь читать суть? – Алексей говорил спокойно, не настойчиво. Я понимала, что любую неправду он сразу увидит.
- Всегда умела, не задумывалась про это. Просто умею, как умею кушать.
- Хорошо. Ты слышала что-то про управляемые сны?
- Это когда знаешь, что спишь?
- Почти.
Когда-то мне попалась в руки книга про это. Правда, там такие сны назывались осознанными. Но читать ее не стала. Решила, что тех способностей, которые есть и так много для меня одной.
- Я не умею управлять своими снами.
- Научишься. Это похоже на то, как ты читаешь пространство.
Кофе и вареники закончились.
Скоро мы снова неслись по трассе.
- Куда мы едем?
- Обратно в город. Почти в город. В пригороде есть дом. Там ты поселишься, на время работы, через шесть недель будешь свободна.
- А сейчас я не свободна?
Алексей провел ладонью по коротким белым волосам.
- Кирилл останови машину.
Машина остановилась у обочины.
- Давай так. Если ты сейчас выйдешь, я обещаю тебя больше не преследовать, и не искать. Ты сможешь продолжить заниматься тем, чем занималась. Но если останешься – ты мне полностью будешь доверять. Хорошо? Тебе придется освоить управляемый сон и кое-что сделать, что конкретно смогу рассказать, когда приедем.
Мне не хотелось выходить. Вопрос про свободу сорвался с языка случайно. Я извинилась, заверила, что буду послушной. Машина снова тронулась.
Алексей уставился в окно.
Я следила за Кириллом, за его вниманием. Один раз он, расширив восприятие на полтора километра вперед, снизил скорость до нормы. Проехал мимо поста ГАИ, потом снова разогнался.
Я пыталась уловить – как он это делает. Попробовала сама. Расширила внимание, почувствовала шероховатость дороги, мысленно полетела вперед по трассе, обгоняя автомобиль и птиц в небе. Угрозы не было.
- Не так. – Прокомментировал Алексей, продолжая смотреть в окно. – Ты спрашиваешь у пространства: нет ли опасности. Но ГАИ-шники – это не опасность. Суть их желаний – сохранность твоей жизни, именно по этому они следят, чтобы никто не нарушал правила. И совсем не обязательно представлять, что ты улетаешь вперед машины. Можно задать вопрос дороге. Если дорога знает ответ – она ответит.
Мне захотелось что-то спросить у дороги, но придумать вопрос не смогла.
«Дорога, дорога, сколько тебе лет?». «Больше чем тебе, деточка»
Оставшуюся часть пути мы проехали молча. Я села так, чтобы видеть трассу в лобовое стекло. Несколько раз мы обгоняли другие автомобили.
Машина остановилась во дворе двухэтажного особняка, стены поштукатурены и выкрашены светло-бежевой краской, рамы окон, напротив, темные.
- Ну, вот и дома, - объявил Алексей.
Я втянула носом воздух, нырнула в реальность за пределами реальности. В этом доме редко кто останавливался, хоть дом был полностью обустроен. Когда я мысленно спускалась в подвальное помещение, где, как мне показалось, что-то очень интересненькое, Алексей меня прервал.
- Ты все увидишь глазами, не спеши.
Кирилл открыл багажное отделение достал, небольшую спортивную сумку, прошел в дом. Следом мы с Алексеем.
- Сейчас я покажу тебе твою комнату. В доме чувствуй себя свободно, делать что хочется, ходи, где нравится. Кроме нас троих здесь никого нет, и в ближайшее время не будет.
Мы поднимались по широкой деревянной лестнице на второй этаж.
- Во дворе, за домом есть беседка, там ты сможешь вести свои записи.
Я, уже в который раз, напряглась. Подумалось: Знает ли Алексей, чем я занималась в двенадцать лет на чердаке дачного домика деда?
Я посмотрела ему в затылок… Похоже, что знает.
Он обернулся. Потер ладони.
- Можно было бы начать завтра, но не хочется терять эту ночь. По этому у тебя есть час-полтора, чтобы отдохнуть, освоится. Вот твоя комната. - С этими словами он открыл дверь. - Кирюша сейчас едет в магазин, можешь написать список, что тебе надо сегодня. Завтра ты сможешь туда прогуляться сама. Отдыхай. Я за тобой поднимусь.
Комната выглядела так, словно оформляла ее я сама. Все было удобно и на своих местах. Происходящее мне нравилось все больше и больше. Я не писала никаких списков, покупки оставила на завтра.
В комнате была еще одна дверь и выходила она на балкон, с которого можно было увидеть, как вечернее солнце прячется за верхушками сосен.
Скоро пришел Алексей.
- Пошли.
Мы спустились на первый этаж, потом по другой лестнице в подвал. Оказались в небольшой комнатушке, облицованной светло-синим кафелем. В комнате был шкаф. И еще одна дверь. Алексей из шкафа, достал два белых медицинских халата.
- Одевай, и еще нужно будет переобуться.
За второй дверью я увидела просторное помещение. В центре – металлический стол, на столе большая прозрачная круглая банка. От банки тянулись провода к какому-то большому сложному прибору. Рядом с прибором стоял еще один стол, на котором лежал включенный ноутбук. Стены комнаты, так же как и в предбаннике были облицованы кафелем. Для полноты картины не хватало запаха спирта, переплетенного с запахом лекарств. Но и без этого картина напоминала больничную палату.
Таинственно улыбаясь, Алексей подвел меня к стеклянной банке. Внутри, в прозрачной жидкости плавало что-то светло-серое.
Алексей внимательно смотрел вглубь минут пять. Потом заговорил.
- Это нейронные клетки.
Я удивилась и не сразу поняла.
- Искусственный мозг?
- В том то и дело, что нет. Чтобы этому, – он погладил банку ладонью, – стать мозгом, нужен кто-то, кто научит клетки работать. Кто-то, кто обеспечит правильные связи между нейронами. Нужно внешнее внимание и чувства. Лучше всего если это сделает женщина. Ты будешь засыпать сюда. И Мо, мы ее так называем, выучит все твои реакции, то как ты ведешь себя в экстремальных ситуациях, то как ты думаешь. Скопирует твою систему защиты, научится твоему умению выделять суть… Все, что умеешь ты, будет уметь Мо. Фактически Мо станет твоей копией.
У меня на мгновение закружилась голова.
- Вы хотите меня поместить сюда?
- Страшно? – Алексей заулыбался.
- Нет. - Соврала я.
- Ты будешь сюда засыпать. Сейчас связей между клетками нет. Точнее есть, но они хаотичны. Энергия твоего внимания структурирует связи. Оживит их. Наполнит информацией. Благодаря тебе внутри этой биомассы появится целый мир.
- А зачем это вам?
- Пойдем.
Мне показалось, что Алексей ведет себя так, словно в комнате спит его любимый ребенок, и он не хочет его случайным движением разбудить.
Мы поднялись в холл.
- Тебе нужно сейчас знать зачем, или можно будет объяснить позже? Лучше для дела, чтобы тебя не отвлекали лишние мысли.
- Можно позже, но я буду думать про это.
- Думать про это можно.
***
Я засмотрелся футболом. Не разобравшись, кто с кем играет начал болеть за ребят в зеленых футболках. За тридцать три минуты игры они забили два раза, причем второй гол вышел почти случайно.
Уже можно было возвращаться в номер. Но почему-то я был уверен, что ничего кроме моря не увижу. Что-то было не так. К тому же я начинал сомневаться в том, что проснулся. И футбольный матч, да и сама провинциальная гостиница – могла быть частью какого-то глубокого сновиденья. И если это игра Сида он мог навести мне сон прямо там, на лавочке в скверике.
В кресле я закрыл глаза и мысленно вдавил тело в желтую ткань.
После нескольких попыток удалось протиснуться вниз. Там, до самого горизонта, простиралось море, откуда-то сверху доносился голос комментатора: «Передает пасс на левый фланг…».
Поверхность воды немного пенилась, подсвечивалась вечерним солнцем, которого нигде не было видно. Я попробовал спустится вниз, затем подняться наверх, продвинутся вперед. Ничего не менялось. Вообще. Изображение было похоже на скринсейвер, только сильно большой и очень объемный. Система зависла и не хотела реагировать на внешние команды. Можно было просыпаться.
«Гол» закричал комментатор. Ребята в зеленом уверенно продвигались к победе.
Я вернулся в номер. Сделал пометку в блокноте про погружение через кресло.
Что происходит? Этот вопрос все ярче вырисовывался в сознании.
Я снова засомневался – а есть ли Игорь. Если нет, то Сид снова отправил меня в никуда. Зачем? Что он хочет, чтобы я сделал? Почему мне снится море? Количество вопросов росло, и это настораживало.
Я открыл блокнот, стал писать, описывая подробно все события, начиная с того момента, как поднялся в поезд. Вспомнился дождь, который рисовал косые узоры на стекле. Вспомнилось, как поезд резко остановился, а потом в вагон поднялась Аня. По памяти я описал ее внешность. Пока описывал, ощутил неясную тревогу. Словно я кого-то обидел, но уже забыл кого и как. Таких чувств как это я раньше не испытывал. Дело не в том, что я никогда никого не обижал – было дело, оттенок вкуса был чужим.
Я перевернул страницу, и снова записал, как встретился в поезде с Аней. Тревога точно такая же, как и в прошлый раз появилась, когда Аня проходила мимо меня к своему месту, в вагоне. Мы немножко прикоснулись друг к другу телами. Источник тревоги был в ней. Это ей почему-то было стыдно. Еще я ощутил в ней оттенки страха.
Перевернув страницу я записал все еще раз. Как поднялся в вагон. Как поезд тронулся, остановился. Я иду смотреть, кто поднимется в вагон. Навстречу мне идет Аня, я вижу смешную серебристую шляпку, вижу, как она суетливо обходит большую сумку, и встречается с ребенком. Дает ему пройти, на мгновение поднимает глаза и смотрит на меня. Потом опускает взгляд и идет дальше.
Она даже не заметила, как это сделала, да и я тоже, увлекся шапочкой. Но наши взгляды пересеклись, теперь у меня была отправная точка.
Я лег на пол. Закрыл глаза, прижал ладони к полу. Прокручивая картинку как кинопленку вперед-назад, я пытался выхватить краткий миг, когда наши глаза встречаются. Когда это удалось, сделал что-то вроде внутреннего стоп кадра.
Теперь я ее очень хорошо видел.
Она была магом. Причем магом не мене сильным, чем я сам.
К бабушке, значит едешь, студентка, - прошипел я, удивляясь своей внезапной злости.
Я понимал, что сплю. Во сне был в поезде. Стоял в трех шагах от Ани и смотрел на нее. А она на меня. Никакой информации ни о ее прошлом ни о том месте где она сейчас уловить не удавалось, скорее всего она ее спрятала.
Я разрешил ей пройти к своему месту, сам жадно следил за каждым ее шагом. Потом сходил к проводнику, попросил чай. Так требовал сюжет сна. Дальше вернулся к своему месту, сказал «Здравствуйте».
Аня подняла глаза, я увидел как от ее лба в мою сторону потекла струя теплого плотного воздуха, и проснулся.
Я лежал на боку, свернувшись ребеночком. Было очень холодно.
Устроившись на краю кровати, закутавшись в одеяло, я стал записывать увиденное. Плотная струя – это наведенный на меня транс, чтобы я поверил в студентку, и бабушку, вспомнилось, как не хотел этой встречи, как долго стоял у окна, как потом отводил глаза, словно смущался. Похоже было, что тогда, в поезде, край моего сознания уловил суть попутчицы и старательно избегал контакта. В то же время заинтересовался настолько, что сейчас я почти мог начать копаться в ее прошлом, выуживая самые интимные детали ее личной истории.
Я окончательно растерялся. Не мог понять, что делать. Осмотревшись, увидел стены номера, который резко перестал нравиться. Очень захотелось вернуться домой.
Я совершил поклон, это такой ритуал, который удаляет все следы сильных движений анти материи. Так когда-то объяснял Сид. Это для тех, кто будет потом жить в этом номере. Чтобы они не смоги случайно, во сне, нырнуть в реальности, через открытые мной двери. Или чтобы они не запутались в псевдо реальностях, которые я создавал как переходные точки, что еще хуже.
Через полтора часа я был на вокзале. Уговорил таксиста отвезти меня в другой город, пообещав полуторную стоимость. Машине на трассе понадобилось всего четыре часа, чтобы я оказался дома.
***
Уже темнело, мы сидели на улице. Я, маленькими глотками, пила приготовленный Кириллом коктейль. Кирилл сказал, что в его составе есть какие-то успокоительные травы, а мне очень понравился вкус. Он казался знакомым, но очень далеким, словно из детства.
Алексей, как всегда улыбаясь, вслушивался в пение сверчков.
На душе у меня было легко и спокойно. Как будто в моей жизни все хорошо. Я втягивала носом густой вечерний воздух, иногда смотрела на появляющиеся звезды. Сознание и мысли нашли общий язык, обнялись и закрылись в дальнем уголке моего существа, чтобы обсудить очень важные, только им понятные, вопросы.
Я поставила пустой стакан на стол, какое-то время ощущала оттенки исчезающего вкуса.
Мне стало еще немножко веселее. Я закрыла глаза и уложила затылок на спинку плетеного кресла. На внутреннем экране появились яркие самосветящиеся глаза веселого гнома. Он смотрел прямо на меня и улыбался так, что уши превращались в два маленьких пельменя где-то далеко вверху.
Я села, только сейчас заметив, что реальность перестала быть нормальной.
Эти уроды, что-то подмешали в напиток.
Алексей выглядел большим и суровым, раза в три больше своего нормального роста. Кирилл, наоборот маленьким и игривым, мне на миг показалось, что это не Кирилл а Вова.
Вьюн, обвивавший решетку беседки, казался настолько живым, что вполне мог со мной заговорить. Я попыталась встать, но ноги отказались слушать команды, объявив временный суверенитет. Я чувствовала, как стопы сливаются с землей, становятся частью местности, причем получают от этого слияния почти сексуальное удовольствие. На краткий миг я позавидовала ножкам, потом вспомнила, что это тоже часть меня и успокоилась.
Узор на высоком стакане ожил, превратившись в ручеек цвета, который тек из ниоткуда в никуда.
- Началось? – Алексей улыбался Чеширским котом.
Я хотела что-то ответить, но мышцы рта присоединились к ногам, а мысли не хотели появляться в голове. Один раз показалось, что я вижу, как они осторожно, словно боятся, обходят меня стороной.
- Ты не беспокойся. Это специальная смесь. Ты скоро уснешь и увидишь очень странный сон. Ты будешь знать, что спишь. Там во сне ты встретишься со своим двойником. Это очень странный тип, но ты его не бойся. Знай, что это твое отражение. Попроси его дать тебе умение владеть снами. Он обязан по первой просьбе исполнять твои желания.
Я закрыла глаза. Перед глазами плыли разноцветные красивые узоры. Падая в искристую бесконечность, я решила, что когда проснусь – обязательно оторву Кириллу ноги.
***
Я закрыл за собой дверь, втянул носом знакомый воздух своей квартиры.
Нет, все таки хорошо, что я встретил Сида, точнее, что он меня подобрал тогда. Кем бы я был? Вовой, мастером какого-нибудь участка, или местным программистом?! Забыл бы и про Желязны и про Амбер. Может, действительно, получил бы какое-то образование. Жил бы нормальной жизнью. Уже имел бы семью и сопливого продолжателя рода.
А в это время кто-то другой колесил бы по стране в поисках спрятанной Учителем посылки. Разгадывал бы загадки, и спасался от призраков далеких информационных полей. Спасибо тебе учитель, немножко зло усмехнулся я.
Если Сид такой умный, что знает, как я поступлю дальше, то можно расслабиться и просто жить. Нужное действие само появится в правильном месте.
Хотелось вкусной еды, свежего воздуха и приключений.
***
Я сдавала экзамен. Урод экзаменатор никак не хотел открываться, словно знал, что я умею читать мысли. Задавал вопрос, а сам думал про предстоящий отдых в лесу.
- Вот вы скажите, по предложенной вами схеме получается, что две алгоритмические системы, вступая в контакт друг с другом, создают третий алгоритм. Правильно?
Я сильно сомневалась в правильности и не до конца понимала вопрос, но виду не подавала:
- Правильно.
- Тогда почему третий алгоритм проявляет себя не как алгоритм? Ведь мы же видим на графике, что движение точки не похоже ни на одну из известных нам функций. Более того, движение этой точки напоминает передвижения живых существ…
Я не знала, что ответить. Казалось логичным, что если один алгоритм проникает в другой алгоритм, то результат наложения должен быть предсказуемым, а так не получалось. Результат действительно напоминал запертое в тесной клетке живое существо. А что если его выпустить на свободу? Подумала я.
- Так что вы скажете?
- Да, вы правы. – Ответила я машинально, а сама уже представляла, и ужасалась, как два простых алгоритмических уравнения рождают живую вселенную, не поддающуюся никаким описаниям.
Я стояла перед дверью. Внутри ожидал экзаменатор и молчаливая комиссия из трех женщин, они что-то записывали в свои альбомы. Экзаменатор не поддавался сканированию. Другие студенты говорили, что он проходил курс специальной подготовки, по этому содержимое его сознания увидеть очень сложно. Здесь, когда дверь все еще закрыта, эта новость казалась очень страшной. Но стоило открыть дверь – все менялось. Иди и побеждай, или будь повергнута.
Я вошла, открыла свои записи. Начала доклад. Рассказывая про два сложных математических уравнения, строила графики, демонстрируя результат.
- Что случится с результатом, если на него будут воздействовать два подобных уравнения одновременно? - Спрашивал экзаменатор.
- Он будет предсказуемым, - отвечала я, хотя сильно сомневалась.
Я стояла перед дверью. Мне нужно было войти, рассказать, что знаю и уйти, с оценкой.
Предчувствия говорили: ты не справишься, еще никто не проходил с первого раза. Но я была уверена в своих силах.
Толкнув дверь, вошла. Поежилась, почувствовав взгляд трех строгих женщин, которые сидели за столом. Стол накрыт красной тканью. Стоят свежие цветы и фрукты, вода в стеклянном графине. Экзаменатор встал мне навстречу, улыбаясь.
- Проходите смелее. Тяните билет.
Я перевернула один из разложенных на столе листков. Теория пересечения функций. Облегченно вздохнула. Этот раздел я знала очень хорошо. Стала рассказывать, рисовать графики. Теория демонстрировала, что происходит, когда две строго заданных функции действую друг на друга, каким становится результат и почему это происходит.
Экзаменатор слушал в пол уха. Потом задавал вопросы, а сам мечтал про завтрашний день, когда можно будет наконец-то забыть про все и уехать на рыбалку. Я отвечала, смело, все что знала. Тут одна из женщин спросила:
- Что произойдет, если действие двух функций пересекутся в пространстве, и будут подвержены воздействиям нелинейного времени?
Я ждала, и боялась этого вопроса. Перед экзаменом мне удалось зазубрить общую теорию, но там, где нужно было сделать вывод, мое понимание предмета неожиданно заканчивалось. Я попыталась проникнуть в мысли экзаменатора, но тот блаженно улыбался и думал про завтрашний выходной.
Я стояла перед дверью. Это была третья пересдача. Я уже не волновалась. Было все равно: не сейчас сдам, так в следующий раз. Открыла дверь. Их было четверо. Мужчина экзаменатор и три женщины ассистентки.
Мне стало обидно. Почему они все требуют от меня того, что я не смогу сделать?
- Добрый день, сказала я и подошла к столу, с разложенными экзаменационными билетами. Попался вопрос про совокупное значение двух функций. Я очень надеялась, что билет будет другим, но судьба решила пошутить.
Оставалось признаться, что я ничего не знаю. Попросить вытянуть другой билет.
Но экзаменатор широко улыбнулся и стал рассказывать сам. Дойдя до пересечения алгоритмов, долго объяснял про время, как о факторе смещения. Я ничего не понимала, слушала, кивала и поддакивала, делая вид, что в теме.
Наконец он закончил.
- Вам понятно?
«Да», хотела ответить я, но испугалась, и сказала: «Не совсем». Тогда он повторил все с самого начала, слово в слово. Это не добавило понимания, только запутало еще сильнее.
Я стояла перед дверью. Что-то было не так. Меня смущала не надпись на двери, которую невозможно было прочитать. Мне не нравился сам воздух. Он казался сильно плотным. Буд-то это был не воздух, а вода. Весь школьный коридор заполнила вода. Я открыла дверь, медленно, как в музыкальном клипе. Проплыла в класс. За столом сидел улыбающийся мужчина, невысокий лысый, и три женщины в строгих серых костюмах. В воздухе-воде плавала ваза с красными гвоздиками и пустой граненый стакан. Странный экзамен, почему-то думала я.
- Начинайте, - попросил экзаменатор.
Три женщины одновременно кивнули.
Я открыла тетрадь, которую держала в руках. Там было что-то написано, но я никак не могла прочитать текст, буквы расплывались. Я старательно сосредотачивалась, щурила глаза. Странная догадка пронеслась в голове: может я сплю? Может это сон?
Я посмотрела по сторонам, все выглядело очень настоящим, даже плавающая в воздухе ваза с цветами. Нет это не сон, решила я, просто текст в тетрадке написан на другом языке, который я забыла. Нужно вспоминать.
Я снова стояла перед дверью. Сейчас я знала, как здесь оказалась. Уснула. Где-то очень далеко. Дверь, коридор, комната за дверью – часть сна. Еще я знала, что там за дверью кто-то есть, и этот кто что-то от меня ждет. Знать бы только что. Я толкнула дверь.
Внутри был обычный учебный класс, как в школе. Белые пыльные занавески на окнах, старые лакированные парты, грязно-желтого цвета. Рядом с темной доской, на которой мелом было что-то написано, стоял застланный красной скатертью стол. На столе стояла ваза с фруктами. Подняв голову, я увидела, что с потолка свисают люстры, самые разные и их очень много. Похоже на магазин осветительной техники. Каждая лампочка горела, хотя за окном ярко светило солнце.
В классе кроме меня никого не было. Я прошла к доске, белые меловые буквы расплывались, из-за этого было невозможно прочитать текст. Мне показалось, что сейчас в класс кто-то войдет. На мгновение стало страшно, я посмотрела на дверь. В это мгновение вошел Александр Владимирович Илюшин, мой школьный учитель физики. За ним в класс проследовали три совершенно одинаковых женщины.
Илюшин заговорил скрипучим неуверенным голосом. Он объяснил, что пришел сдавать экзамен. Я спросила: а это кто? Имея ввиду женщин. Он обернулся, сжался еще больше, произнес, что никого больше нет. Женщины тем временем прошли к задним рядам, устроились там.
- Хорошо, сказала я, - начинайте.
Илюшин подошел к доске, вытер надписи, которые там были, нарисовал мелом ровную горизонтальную линию, объяснил, что это график проявления пространства через строго заданный алгоритм. Потом нарисовал другую линию, вертикальную. Сказал, что это такой же точно алгоритм, только смещенный в пространстве и времени. Потом стал через точку пересечения двух линий чертить еще и еще полосы, пока на доске не появился цветочек.
Женщины на задних партах старательно зарисовывали в свои тетради изображение с доски. Я решила сесть на стул, почувствовав себя важной особой. Я почти ничего не понимала из того, что рассказывал Илюшин, даже на мгновение показалось, что все это чушь, что все это не имеет значения. Но виду не подала, наоборот кивала головой, одобряя. Илюшин тем временем закончил рисовать линии и обвел кружочком центральную точку.
- Эта точка, как может показаться тоже линия, уходящая вглубь этой схемы. Но это не линия.
- Почему? – Неожиданно для себя задала я вопрос.
- Потому, что на эту точку действуют все эти линии, выталкивая ее за пределы существующей реальности.
Мне казалось, что все это я уже слышала много раз. Еще преследовало чувство, что я что-то должна сделать, но что именно не понимала, не могла вспомнить. Посмотрев на женщин на заднем ряду, я удивлялась той синхронности, с которой они двигались. Мне захотелось подойти к ним. Я встала, пошла по проходу.
Узор на двери о чем-то напоминал. Я уже видела этот узор. Когда-то давным-давно, и не здесь. Мне было страшно, казалось, что бред происходящего не закончится. Я понимала, что сплю. Знала, что в эту дверь уже входила. Но совершенно не могла понять, как поступить так, чтобы больше не сдавать экзамен. Мне нужно было что-то сделать. Что?
Я решила не открывать дверь пока не найду ответ.
По коридору шел Илюшин, я услышала его шаги. Чтобы что-то предпринять оставалось совсем чуть-чуть времени. Но голова отказывалась работать. Я с надеждой вглядывалась в узор.
- Пришли сдавать экзамен? – Илюшин улыбался, и вообще выглядел гадко. Так, словно знал свою безграничную власть надо мной.
Я с ненавистью и злостью посмотрела на его толстый нос, а потом внезапная догадка перевернула все: если я сплю, значит Илюшин мне тоже снится. Значит он часть сна, моего сна. Сна, где я главная.
Я осмелела мгновенно. Повернулась к нему.
- Я пришла задавать вопросы.
Илюшин поменялся в лице, стал уменьшаться. Казалось, что если я не спрошу, что хочу прямо сейчас, он растает, и спрашивать будет не у кого.
- Что за этой дверью?
- Все, что ты захочешь. Это же твой сон.
- Тогда пусть там будет море.
С этими словами я толкнула дверь. Сразу за порогом начинался крупный морской песок, а немного дальше шумел прибой.
Вечерело.
***
Широкий тротуар центральной улицы освещался ярко горящими фонарями, неоновыми лампочками и самосветящимися витринами бутиков. Плотный вечерний воздух насквозь пропитался ожиданием чуда, настроением с которым приходят сюда искатели ночных развлечений.
Я заметил как всеобщее опьянение, от предвкушения длинной ночи, заставляет грудь расширятся больше, вызывает улыбку на лице и жажду действовать.
Будущая история нарисовалась почти мгновенно, переполняя мой ум желанием поскорее начать игру. Я решил выбрать любую девчонку в возрасте от двадцати до сорока, ту которая мне приглянется. Использовав все свое магическое снаряжение, перевести первое: «Здравствуйте», к сексу на скамейке, в парке, за три часа. Я полагал, что это меня взбодрит. Девушка же получала ночь незабываемой любви с незнакомцем, который никогда больше в ее жизни не появится. Никаких обязательств, и только хорошие воспоминания, которыми она потом будет делиться с самыми близкими подругами.
А еще мне очень хотелось проверить, способен ли я еще играть с реальностью.
Эта идея меня захватила настолько, что буквально через десять метров неожиданно включилось полноценное виденье, то которое было когда-то давно, и о возможности которого я успел забыть.
Мне хватало короткого прикосновения к сознанию прохожего, чтобы увидеть весь комплект его внутреннего содержания.
Я осознавал, что сейчас моя система растрачивает жалкие остатки жизненных ресурсов и что если я не смогу выполнить условие игры – то как голодный зверь вынужден буду вернуться в логово и там тихо умереть.
В самом худшем случае я просто потеряю все свои способности и тогда в мире появится Вова грузчик, или Вова продавец, который или будет пить, и повесится, или превратится в улыбающегося но вечно грустного дедушку, который вечерами будет вырезать кораблики для чужих детей.
Остановившись на перекрестке я полез в карман за монеткой, чтобы решить куда идти дальше. В этот момент из дверей ресторанчика, на который я сразу не обратил внимание, вышла парочка. Он был слесарем, но скрывался за маской успешного менеджера, а ей было все равно кто он, она собиралась использовать совсем другие его качества.
Я опустил монетку обратно в карман и зашел в ресторан.
Ее я увидел сразу. Она внимательно слушала подружку, улыбалась, кивала. Ямочка на щеке, светилась искренней радостью. Я видел ее в пол оборота, она сидела ко входу правой стороной.
Ее история была простой. Работа по нраву. Хороший муж. Природа, путешествия в планах дети. Она здесь потому, что позвонила подружка и пригласила поболтать.
Они будут здесь еще около сорока минут. Потом пойдут вместе к метро. Потом подружка сядет на автобус, а моя будущая секс партнер пойдет пешком, поскольку живет недалеко отсюда, вместе с мужем. Муж в настоящий момент работает над проектом, мне не хотелось уточнять детали, и я не стал смотреть над каким именно. Скоро он ляжет спать и до утра проспит. Согрешившая жена вернется где-то под утро. Увидит, что муж ничего не знает, успеет придумать свою историю, и решит спрятать эту тайну поглубже.
Утром у них будет очень хороший секс. А я утром заново начну охоту на Игоря.
Я решил, что сорока минут хватит, чтобы спокойно подготовить встречу. Я уже знал где буду ждать, и какой образ буду использовать.
Ровно через сорок минут я стоял возле карты города в массивном пластиковом корпусе.
Держал в руках желтый конверт А4 формата. Оказалось, что найти его в это время очень сложно. Купив глянцевый журнал и перьевую ручку, нарисовал на обложке печать несуществующей почтовой службы, в зеркальном отражении, прислонив рисунок к конверту, я получил достаточно достоверный штамп.
Затем написал адрес получателя. Мне пришлось хорошо изучить карту, чтобы случайно не вписать название улицы, которая есть в этом районе.
Я переоделся в джинсы, порвал их на коленках, немного испачкал в пыли. Еще теперь на мне была белая, немного мятая футболка. Я купил очки, с минимальными диоптриями, легкое искажение пространства позволяло удерживать внешнюю картинку, не упуская при этом ту информацию, которую мне поставляют внутренние магические инструменты.
В этих очках я выглядел как юноша, чуть ее младше. Когда она меня увидит, спящие струны ее души зазвучат, потому, что я выбрал один из образов ее детских сексуальных фантазий.
Через четыре минуты ожидания я ее увидел. Она вспоминала разговор с подругой.
Очень скоро она пройдет мимо. Почему-то я заволновался. Словно юноша, который собирается познакомится с девушкой первый раз.
Я ждал, изучая каждый ее шаг.
- Извините. Вы здесь живете?
Она посмотрела на меня, очень быстро оценила, остановилась.
- А почему вы спрашиваете?
- Мне нужна улица Милославская. Мне нужно доставить это письмо. Просто если я это сделаю завтра меня уволят.
- Дай посмотрю.
Когда она подошла ближе, чтобы взять в руки конверт, я почувствовал легкий аромат цитрусовых духов, несущий в себе отголоски несбывшихся надежд и странной истории, которая случится с ней в будущем.
Я протянул ей конверт, сам начал грызть ноготь.
Она подошла к карте. Потом отошла.
- Да нет, такой улицы здесь точно нет.
- Слушай, а у тебя есть интернет дома? А нет, прости, это я совсем…
- Да нет, нормально, но домой ко мне нельзя.
Я опустился на корточки, чтобы незаметно развязать, а потом завязать шнурок на кроссовке. Когда поднялся, она увидела в моих глазах блеск наворачивающихся слез. Я был переполнен отчаянием, но как и подобает юноше старался этого не показать. А она как и подобает воспитанной девочке сделала вид, что ничего не заметила и отвернулась.
- Тебя не уволят, не переживай.
- Ладно.
Я расслабился, сделал вид, что мне стало лучше.
- У тебя нет сигареты?
Я знал, что она не курит.
- Я не курю. Хочешь я тебя чаем угощу. Здесь есть кафешка, она еще открыта.
- С пирожными?
- С пирогом. Пойдет? Пошли.
Вот и все. Добыча проглотила наживку.
По дороге к кафе, два квартала мы молчали. Она немножко переживала из-за мужа, но чутье, которому она иногда доверяла, подсказывало, что муж спит, и что она через пол часа вернется домой.
А мне оставалось чуть больше двух часов на кульминацию в игре. Но было похоже, что все произойдет быстрее.
В кафе я сказал, что меня зовут Антон, А она представилась Ирой. Хотя я и так знал ее имя. Антона я выбрал тоже из ее памяти. Это имя она ждала услышать меньше всего.
У Антона достаточно богатый отец, не миллионер, но в социальной среде держится хорошо, при этом очень властный. Антон почуяв воздух свободы, сразу после школы решил уехать от родителей и начать свой путь. Отец обиделся, и сообщил Антону о прекращении финансирования. Достаточно обычная история превращалась в интересную личную жизнь, когда я рассказал, что изучаю ботанику, что очень люблю растения и что на даче у бабушки выращиваю селекционные цветы, что мечтаю вывести новый вид цветка.
Конечно, она не поверила. А я, не обращая внимания на ее реакцию, стал рассказывать про полевую поездку на Кавказ, где группа таких же как я собирала папоротник. А потом рассказал, что искал на вершинах Урала точно такое же растение.
Из уст уставшего грустного посыльного, который потерял работу, это все звучало более чем правдоподобно. Ее настолько увлекла история, что мы досиделись до момента, когда к нам подошел вежливый администратор, и попросил разрешения закрыть кафе.
Мы вышли на улицу, машин теперь почти не было. Воздух стал еще теплее.
Прощупав ее суть, я выяснил, что домой она уже не хочет. У нее не было мыслей о сексе со мной, только длинная увлекательная прогулка, но сексуальное желание я собирался внедрить, причем очень скоро.
Мы прошли несколько кварталов вдоль улицы, я слушал ее рассказ про интересную выставку цветов, про конкурс, в котором победила ее бабушка, про ее молодую сучку далматинку. Сам все это время вниманием подогревал нижнюю часть ее живота, представляя там распускающейся красный цветок. Когда цветок поселился в ее теле надежно, я перевел внимание выше, до груди, а потом и к горлу.
- Ух ты как красиво, смотри.
Ее восторг вызвало небольшое деревце, на котором кто-то накрутил красную ленту.
Дерево выглядело обыденно и даже немного жалко, а ленточку уже давно потрепал ветер. Но так я понял, что мое воздействие достигло цели, хотя она еще не понимала, что уже хочет меня.
Очень скоро мы оказались в скверике. По ее просьбе присели на уютную лавочку, под тусклым уличным фонарем. Мне оставалось нажать еще одну кнопку, ту, которая запустит процесс. Я не спешил, окрыленный успехом продолжал в пол уха слушать ее жизненные истории. Рассматривал ее лицо, радуясь тонкой простой красоте.
Когда она замолчала, чтобы перевести дыхание, я убрал локон с ее лба. В этот момент она и осознала насколько велико ее желание. Она увидела во мне воплощение далекой юношеской фантазии. Перед ней сидел образ, который она, прячась от всех, рисовала в своем альбоме.
Я прочитал, как в мыслях она убеждает себя в невозможности сексуального контакта, как начинает тихо грустить о том, что мечта так и останется мечтой. Увидел сожаления, горесть, и страсть, вот-вот готовую взорваться. Я поцеловал, ее прямо в губы, волевым усилием добавив сладких переживаний сумасшедшего юноши.
Волна прошла по ее телу. Но разум оказался сильнее.
- У меня есть муж.
Я знаю, чуть не сказал я, но сделал вид, что одновременно испугался и удивился. Она тоже смутилась, отстранилась, и немного отодвинулась. Но ее ладонь была в моей.
Я потянул ее на себя и снова поцеловал.
Все произошло именно так, как я запланировал. Красиво, приятно, нежно и страстно одновременно. Мне понравилось. Ей, наверно, тоже.
Некоторое время после мы сидели молча, в обнимку. Она прижималась щекой к моему плечу. Потом тихо сказала:
- У меня так еще никогда не было.
В этот момент я размышлял про Игоря, но ее слова вернули в реальность. Я пробежался виденьем по ее сути, отметив значительные изменения всех составляющих ее души. Прижал ее к себе сильнее и снова стал думать про Игоря. Я был полностью уверен, что его нет. Что это вымышленный персонаж. Но я не мог понять, в таком случае, намерения Сида. Зачем он отправляет меня в поиски? Что он хочет, чтобы я сделал? Зная Сида я был почти уверен, что уже несколько раз сыграл свою роль в его спектакле, но быть слепой пешкой было неуютно и немного страшно.
Со стороны Ирины, вспыхнула идея: а не бросить ли мужа, ради меня. Это было слишком. К тому, же мое настроение стало портиться.
- Я не Антон, - неожиданно для себя сказал я.
Ира подняла голову, посмотрела мне в глаза.
- Я не Антон, я тебя обманул.
Она улыбнулась. Ей было странно видеть мальчика, похожего на игривого плюшевого мишку, который вдруг оказывает не тем, за кого себя выдавал.
- Я не Антон. Мое имя Владимир, мне 42, я маг.
Понадобилось долгих тридцать секунд, чтобы ее сознание согласилось со страшной правдой. Я ощутил глухую боль в животе и головокружение.
- Зачем ты это сделал?
- Я сейчас охочусь, мне нужна была твоя энергия, - промелькнула мысль, что надо было бы извиниться, но не хотелось. Вообще ничего не хотелось.
За секунду Ира стала другой, очень взрослой, твердой, спокойной, словно превратилась в лед.
- Так ты меня изнасиловал, да?
Я бы не стал так грубо называть это событие, но похоже она была права.
- Да! - Выдохнул я.
Она уже не видела мальчика посыльного, перед ней был растерянный пустой и слабый сорокалетний мужчина.
- Ты получил то, что хотел?
- Нет.
- Так тебе и надо. – Ира встала, поправила платье, повесила на плечо сумочку, - вспоминай обо мне, маг.
Я смотрел ей вслед. Мне казалось, что это уходят остатки моей жизни, шаг за шагом. А дальше – пустота.
***
Жизнь в особняке Алексея текла в своем особом времени. Иногда мне казалось, что я живу здесь уже несколько лет.
Каждое утро я просыпалась, гуляла по лесу, иногда заходила в местный магазин, где познакомилась с приветливой и очень доброй продавщицей. Днем приезжал Кирилл и мы могли до самого вечера говорить про виденье и про магию. Вечером появлялся Алексей, втроем мы ужинали, потом я долго делала записи в дневнике и ложилась спать. Сразу попадала в сон.
Я все время знала, что сплю, правда, управлять своими снами получалось не всегда. Чаще я просматривала сюжеты из прошлого, те, в которых поступала сомнительно, или те, которые меня по каким-то причинам расстраивали.
Алексей часто просил пересказывать содержание снов, но никогда их не комментировал, просто многозначительно кивал. Мне казалось, что он что-то ждет.
Как-то Кирилл приехал утром, привез на завтрак мексиканские лепешки и тушеные овощи. Потом предложил прокатиться. Всю дорогу он молчал и старательно уводил мысли в сторону, когда я пыталась прочитать его намерение.
Когда машина, остановилась я увидела тот самый бизнес центр, на Соленой, 26.
Кирилл попросил рассказать, что я вижу.
Я стала пересказывать то, что видела при первом визите сюда. Про слабое финансовое положение, про сотрудников, часть которых не работает.
Просканировав холл, я увидела, что там есть охранник, но его совсем не интересуют посетители, и даже если бы я пошла, в тот день, через центральный вход меня вряд ли кто-нибудь остановил бы. А если бы охранник задал вопрос, кто я и куда иду, моих способностей хватило бы чтобы выжечь ему память на несколько дней назад.
Я продолжала сканировать помещения, но уже поняла, почему Кирилл меня сюда привез. Файлы, которые я украла, были не нужны не только конкурентам, но и самому зам. директору, т.к. тот уже давно в тайне работает на другое предприятие. Если бы я увидела это тогда, то сразу поняла бы, что меня пытаются поймать, а сам заказ – плохо замаскированная наживка.
Это была хорошая демонстрация. Пользуясь виденьем, я никогда не учитывала, что важно не то, как пристально и внимательно ты смотришь, а то куда ты смотришь и какие делаешь выводы из того, что видишь.
Мы немного посидели в кафе на первом этаже, Кирилл угостил меня кофе и куском апельсинового пирога.
Потом отвез меня обратно в дом Алексея.
Я привыкла рано вставать, долго гулять и полностью успокоилась. Мне стало казаться, что прошлая жизнь, полная авантюризма и нервного напряжения проживалась не мной. От той девочки, которая считала себя сильной и смелой, не осталось следа. Я превратилась в домашнюю кошку, довольно мурлыкающую под лучами теплого солнца.
Иногда я вспоминала про банку с нейронами, которая ждала меня в подвале, тогда в душе появлялся легкий панический огонек, но я успокаивала себя тем, что это не более чем страх перед неизвестностью, отодвигая тревожные мысли в глубины сознания.
Я ни в чем не нуждалась, могла даже позволить излишества вроде новой шляпки с большими полями или модного браслета, который все равно не носила.
Моя жизнь наполнялась спокойствием и счастьем.
***
Я несколько недель подряд почти не выходил из дома. Боль, которая появилась во время ночной охоты, распространилась по всему телу. Иногда мне казалось, что в нервную систему вливают едкую жидкость, которая медленно разъедает живые ткани.
Я не хотел общаться с Сидом, по этому отключил телефон.
Можно было бороться, пытаться выйти из этого состояния, что-то сделать, но я потерял смысл. Смысл поисков, охоты, стремления идти дальше. Я потерял это самое дальше.
Иногда я долго стоял у окна и смотрел вниз, туда, где проходили люди, иногда я читал их суть и завидовал, у каждого из них был и смысл и некое, хоть и призрачное, дальше.
Один раз я спустился вниз, чтобы пройтись пешком. В тот день боль немного стихла.
Мыслей не было, конкретных желаний тоже. По этому я просто шел, иногда сворачивая на перекрестках. Спустя пару часов такой прогулки я оказался на заброшенной улочке, с зеленым и белым забором по разные стороны, немного дальше гордо вырисовывался молодой бизнес центр. Я подошел ближе и увидел кафе на первом этаже. Почему-то сильно захотелось кофе.
Я зашел во внутрь и тут обнаружил, что не взял с собой денег.
Домой пришлось возвращаться тоже пешком.
Каждое утро я просыпался поздно, когда солнце настойчиво пробивалось сквозь занавеску. Иногда вяло, машинально записывал сон, если помнил, что снилось.
Иногда шел в душ, где мог стоять под струями воды час, а то и больше. Я совсем потерял счет времени. Иногда мне казалось, что такой и есть моя жизнь, что такой она была всегда и теперь будет и дальше. А иногда мне казалось, что я сплю и никак не могу проснуться.
Однажды я увидел желтые листья на деревьях и понял, что уже осень.
***
Это утро было особенным.
Я совсем не могла вспомнить, что снилось, проснулась в невероятной легкости, полная сил и беспричинной радости. Может быть, мне удалось сдать тот самый ночной экзамен, и Иллюшин наконец-то поставил заветную оценку.
Хотя сейчас я уже знала, что экзаменатор и три женщины ассистентки – призраки созданные моим сознанием для меня. Части кода, мазки на большом полотне.
Когда я вышла во двор, меня встретил Алексей. Он держал в руках большую красную розу.
- Доброе утро. – он протянул розу мне
- Спасибо.
- Я хочу чтобы ты вырастила там розовый сад.
Я не сразу поняла там это где. А когда мысли оформились в понятный образ, холодок пробежал по спине.
- Ты не бойся, - сразу успокоил меня Алексей. – засыпать в Мо гораздо интереснее, чем видеть просто сон. ты позволишь мне с тобой прогуляться?
Я кивнула, понюхала розу.
Мы шли по краю леса. Я рассматривала осеннюю палитру на деревьях. Удивлялась многообразию красок и оттенков, и тому, что раньше никогда не замечала смены времени года.
Алексей достал из кармана белый платок, развернул его. Я увидела круглый брелок, с нарисованной оранжевой мандалой. Он протянул брелок мне.
- Это твой код для входа в Мо. Сегодня ты первый раз с ней встретишься.
Я снова почувствовала легкий приступ паники. Но брелок взяла.
- Что мне нужно делать?
- Сегодня смотреть на рисунок как можно чаще и как можно больше. А мы вечером будем транслировать в Мо электрический импульс с этим рисунком. Через совпадение сигнала вы и встретитесь.
- А что я там увижу, когда усну?
Алексей широко улыбнулся. Он видел мои страхи.
- Скорее всего, белое ничего. Ты окажешься в пустом белом пространстве где не будет ни верха, ни низа. Тебе нечего бояться.
- Вы это уже делали? – Мне почему-то казалось, что прошлый эксперимент был неудачным и сновидец, отправленный в искусственную нейронную цепь, затерялся там на века.
- Тебе нечего боятся, - твердо и спокойно повторил Алексей.
Оставшуюся дорогу мы говорили про Кирилла. Я никогда не интересовалась его судьбой да и как мужчина он меня не очень привлекал. Оказалось, что Алексей вытащил его из колонии для малолетних преступников, куда Кирилл попал за мелкую кражу. С тех пор они вместе. А Кирилл толи из благодарности, толи из-за природных способностей упорно изучает пространственные сдвиги и теорию виденья.
Вернувшись к дому, я осталась в альтанке, положила на столе перед собой брелок и стала изучать мандалу. В центре был круг, от которого по спирали уходили треугольные узоры. Снаружи круг собирался из мелких квадратов.
От мандалы веяло глубоким спокойствием и широким пространством. На мгновение мне показалось, что я повисла в пустоте, что я солнце, вокруг которого крутятся миниатюрные планеты. Что я здесь целую вечность, и так будет всегда.
Весь день, до вечера я не могла найти себе места. Даже отказалась от обеда. Когда солнце коснулось верхушек сосен, я закрылась в комнате с дневником. Стала писать про свои переживания. Периодически смотрела на мандалу. Мне казалось, что я уже видела этот узор раньше. Рациональный ум утверждал, что ничего страшного не может случиться, что то, что меня ждет не более чем сон, такой же, как был вчера, позавчера, но душа дрожала и томилась.
В дверь постучали, мне не нужно было виденье, чтобы понять – там Алексей.
Кроме Алексея за дверью был Кирилл и еще один мужчина, которого я раньше не видела. Все трое были одеты в одинаковую оранжевую одежду. Действие напоминало обряд тайной секты, а я чувствовала себя царицей, которую собираются принести в жертву страшному божеству.
- Пойдем. – Сейчас Алексей выглядел сильно серьезным, таким я его никогда не видела.
Мы спустились на первый этаж, потом в подвал.
На этот раз в комнате с нейронной банкой стояла небольшая кровать. На краю лежали оранжевые простыни. Воздух в комнате был свежим с легким ароматом роз. На стене я увидела большую картину с изображением мандалы.
- Твое рабочее место, - Алексей улыбнулся.
В это время незнакомый мужчина осматривал провода, а Кирилл вводил в ноутбуке на столе какой-то код. Я присела на край кровати.
- Для торжества момента нужно прочитать какую-то речь, да? – Алексей посмотрел мне прямо в глаза. – но мы не будем этого делать. Спокойных тебе снов. Если что мы за дверью.
С этими словами все трое вышли и я осталась наедине с Мо. Освещение в комнате поменялось, светильник на потолке потух, зато включился софит, подсвечивающий мандалу на стене. В таком свете банка с Мо, от которой тянулись в разные стороны провода, казалась частью космического корабля. А меня ждал долгий межзвездный перелет туда, где не ступала нога человека.
***
Я словно очнулся от Мары. Проснулся рано утром, не чувствуя боли. Выглянул в окно. Осень стала полноправной хозяйкой места, окрасив листья желто-оранжевым цветом.
Я еще не знал чем буду заниматься, куда пойду, но чувствовал, что сегодня день, с которого начинается новый виток моего путешествия в никуда. Я включил телефон и первым делом набрал Сида. Но он не ответил. Хорошо зная его манеры, я понимал, что пока задание не будет выполнено, мы с ним не встретимся. А значит я все еще в игре, где несуществующий мальчик Игорь, только часть пути.
Я понял, что очень давно не кушал вкусной еды, по этому решил посетить один маленький ресторанчик, за городом.
Весь день я провел среди шумных сосен и осенних запахов пригорода. С лица не сходила улыбка, непонятное счастье и спокойствие заполняло сердце. Мне не хотелось возвращаться в город. Я решил заночевать в лесу. Нашел полянку, на которой рос уже изрядно высохший мох, насобирал сухих веток. Соорудив что-то наподобие большого птичьего гнезда, удовлетворенно умостился и почти сразу уснул.
***
Как и обещал Алексей, мне снилось белое пространство. Страшно не было, я хорошо знала где я, правда не очень понимала, что нужно делать.
Пусть здесь будет море, подумала я, но море не появилось. Вообще ничего не изменилось. Тогда я решила сжать пространство в ладонях, но обнаружила, что не могу шевелить руками. По ощущениям кисти свободно свисали где-то далеко внизу и не слушались волевых команд. Опустить к ним голову, чтобы посмотреть, я тоже не смогла. Такое положение немного забавляло. Все было похоже на странный детский аттракцион.
Я отметила, что ощущение верха и низа есть, а значит, скорее всего, я стою на какой-то поверхности, и если попробовать опуститься, то смогу нащупать эту поверхность руками. Я не чувствовала ни стоп ни ног вообще. И не была уверена, что они у меня здесь есть. Я дала себе мысленную команду присесть и почувствовала легкое движение вниз, словно я стала медленно падать. Но это падение ничем не сдерживалось, скорее это было не падение, а ощущение падения. Вокруг картинка никак не менялась.
Скоро мне стало неинтересно спускаться вниз, и я решила подняться вверх. И снова ничего вокруг не изменилось, просто появилось ощущение движения вверх. Так я некоторое время перемещалась вверх вниз, вперед назад.
Когда-то в детстве я любила кувыркаться в воде, набирая много воздуха, могла сделать несколько оборотов подряд. Я попробовала совершить нечто подобное здесь. Появилось ощущение головокружения, и все, больше ничего не изменилось.
Я решила, что нужно просыпаться и поговорить с Алексеем, т.к. не понимала как строить пространство.
Как только я подумала про пробуждение, из неясных картинок собрался сон. Я оказалась в лесу, шла между деревьями. Вокруг пахло осенью и детской легкостью. Перейдя через небольшой холмик я увидела зверя. Толи волка, толи медведя. Зверь был ранен, тело лежало неподвижно, а голову он поднимал так, словно ему требовались на это все силы. Зверь смотрел на меня, с мольбой.
Почему-то мне совсем не было страшно, к тому же мне показалось, что я уже видела этот взгляд. Я подошла ближе, увидела на боку животного глубокую рану из которой выглядывало древко стрелы. Я решила вытащить стрелу, но зверь зарычал, отгоняя меня прочь.
- Что тебе надо? Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Зверь ткнул меня носом в ладонь. Я поняла, что он хочет, чтобы я его погладила. Аккуратно обхватив его за шею, я прижалась к его морде лицом и стала плакать. Мне было больно и почему-то очень одиноко.
Я проснулась в комнате с оранжевой мандалой на стене, щеки были влажные от слез. Как только я встала в комнате включился свет, наверное за мной все это время наблюдали.
Я подошла к банке, в которой плавали маленькие живые нейронные клетки. Мне захотелось сбросить банку на пол, посмотреть как сквозь разбитое стекло растекается жидкость. Удивившись такому желанию я стала всматриваться вглубь серой субстанции. Где-то в ней сегодня ночью было мое сознание.
Дверь открылась, в комнату вошел Алексей.
- Доброе утро. Как спалось?
Я чувствовала раздражение и усталость. Мне не хотелось отвечать. Он понял мое состояние.
Когда мы оказались на дворе Алексей пригласил в беседку и там попросил подробно пересказать все, что было во сне. Я рассказала про белое пространство, про то как пыталась двигать руками, а потом про то как плавала вверх-вниз. Почему-то мне не захотелось пересказывать встречу со зверем.
После моего рассказа Алексей объяснил, что для того, чтобы в нейронных клетках образовались связи необходимо многократное повторение одного и того, же сигнала. Поэтому первые мои погружения будут малоинтересны. Все будет повторяться снова и снова. Он предложил сначала освоить перемещение в одну сторону, например вниз, объяснив, что через время мое внимание выстроит там твердую поверхность. Потом можно будет создавать самые простые геометрические формы, когда нейроны запомнят простую геометрию, строить пространство будет проще и интереснее.
Я поблагодарила его за разъяснения, позавтракала, приготовленным Кириллом рисом и ушла в свою комнату, чтобы записать подробности встречи со зверем в блокнот, но увидев свою кровать, за которой так быстро успела соскучиться, легла и сразу провалилась в сон.
***
Мне снилось белое пространство. На этот раз оно было не пустым, оно состояло из очень маленьких белых шариков, это было похоже на скисшее молоко, когда в сыворотке плавают частички будущего творога. Я раздвигал шарики руками, но не ощущал прикосновения.
Я почувствовал взгляд, словно кто-то пронизывал меня вниманием, где-то слева. Повернув голову, я увидел большую белую птицу. Она состояла из плотного тумана и постоянно меняла форму. То, что это птица было понятно по крыльям, которые она держала немного раскрытыми. Мне захотелось приблизиться, но я не смог, что-то удерживало мое тело, а попытки перемещаться приносили боль.
Тогда я попросил птицу подойти. Я тянулся к ней, а она тянулась ко мне, и это стремление друг к другу превратилось в переживание бесконечного движения. В момент когда мы соприкоснулись я проснулся.
Солнце уже поднялось достаточно высоко. Было прохладно. Я очень хорошо отдохнул, чувствовал прилив сил, хотелось действовать. Поскольку я не знал, что хочет от меня Сид, и догадывался, что волей не волей все равно действую так, как он задумал, решил найти в ближайшем селе добрую старушенцию, и помочь ей по хозяйству, за еду. А может и остаться у нее, на несколько дней, пожить.
***
Несколько дней подряд я днем отсыпалась у себя в комнате, а ночами засыпала в подвале. Наверху я спала как ребенок, не помня, что снилось. Внизу же каждый раз попадала в белую пустоту, где выполняла одно и тоже действие – медленно падала вниз.
На мои жалобы, что ничего не происходит, Алексей всегда отвечал одинаково – нужно время и упорство, только однотипный сигнал позволит в нейронах сформироваться связям.
Наконец-то мои старания были вознаграждены. Как-то ночью, переживая ощущение медленного падения, я почувствовала, что коснулась ногами гладкой прохладной поверхности. Я даже смогла, разглядеть внизу блеск, словно я стояла на идеально отшлифованном мраморе. Сквозь белоснежную дымку мне удалось рассмотреть свои ноги, и часть тела. Я была без одежды. Мне стало интересно, так ли я выгляжу в жизни, но мрамор под ногами не показывал отражения.
Я пошла прямо, размышляя, что теперь, через несколько дней, дойду до стены. Но заметила, что вокруг как в невесомости крутятся несколько идеальной формы кубов. Один из них был так близко, что я смогла дотронуться до него рукой. Он отреагировал на прикосновение тем, что легко отплыл в сторону, но потом вернулся на прежнее расстояние.
Я взяла куб в руки, сжала его. Он оказался похож на мягкий пластилин. Вылепив нечто похожее на неровный бублик, я повесила свое творение в пространстве. Бублик повисел какое-то время, а потом вернул себе прежнюю форму куба. Я снова взяла его в руки и вылепила кривую рожицу, с глазками и длинным носом. Потом с интересом рассматривала получившееся творение. Вдруг белые пустые глаза засветились изнутри жизнью, на короткий миг, но этого хватило, чтобы я испугалась и отбросила фигурку.
Рожица снова стала кубиком, заняв прежнее положение.
Мне стало не по себе, я явно ощущала присутствие. Виденье подсказывало, что в этом белом пространстве я не одна.
Оставалось только одно – просыпаться.
После пробуждения я оказалась в комнате Варвары. На столе стояла тарелка с супом, суп был горячий, я видела, как от поверхности поднимается пар. За дверью комнаты кто-то был, возможно сын хозяйки. Я встала с кровати потянула ручку двери на себя, в открывающемся проеме увидела спину незнакомого мужчины и почему-то сильно испугалась.
Страх разбудил меня окончательно.
***
Село, возле которого я вышел из леса, пропиталось запустением. Здесь уже давно никто не слышал детских криков, никто не гонял на велосипеде. Почти все дома пустовали, а самому младшему жителю было за шестьдесят.
По дороге, мне на встречу шла сгорбленная старушка, несла перекинутую через плечо струю кошелку. Надев на себя максимальное добродушие, я обратился к ней:
- Здравствуйте, помочь донести?
Старушка остановилась, сбросила на землю тяжелую ношу.
- Пришла уже, сынок, вон дом мой.
Я посмотрел туда, куда она указывала, увидел достаточно ухоженный и просторный дом, окруженный старыми абрикосовыми деревьями.
- А может вам дров наколоть, или воды принести?
- А ты что пионер, что ли?
- Что-то вроде этого. – Я улыбнулся и задумчиво посмотрел вдаль, транслируя благодушие и желание общаться.
Старушка сначала недоверчиво, а потом с интересом меня осмотрела. Я даже удивился такому пристальному вниманию.
- И дров наколоть и воды принести. Как звать тебя?
- Вова.
- А я Галина Андреевна.
Оставшийся десяток метров до калитки сумку нес я. Что в ней понять было не сложно, две буханки хлеба, банка сардины, пол литра домашней настойки на вишне, пол десятка яблок. Хозяйка возвращался от подружки, с другого конца села.
Оказавшись во дворе, я осмотрел место. Рядом с домом бегали тощие куры. Галина Андреевна уже давно жила сама. Очень редко к ней наведывался сын, моего возраста мужчина, который по причине интеллигентности характера превратился в затхлого мастера участка, на производственном комбинате. Комбинат уже давно не производил никакой продукции, а существовал за счет арендаторов, что позволяло оставшимся там работникам подрабатывать где и как придется.
Галина просеменила вперед, достала из под половика ключ, вставила в замочную скважину.
- Не с тюрьмы сбежал?
Я улыбнулся вопросу, а она продолжила:
- Да вон, трава в волосах, в лесу ночевал?
- Да нет, вы не бойтесь, это я от себя бегаю.
- Да мне все равно. Убивать меня, вижу, не собираешься, а брать все равно нечего. – Хозяйка открыла дверь, - проходи.
Пригнув голову, я прошел в дом. Внутри оказалось чисто и свежо. Галина Андреевна попросила поставить кошелку на лавку.
- Значит так, крышу нужно починить, протекает в двух местах, воды набрать в бак, Колодец через дорогу. Сена накосить. Ты начинай, потом еще придумаю.
До обеда я успел справиться только с крышей, залатав дыры старым рубероидом. Работа руками приносила удовольствие, я даже подумал, что смогу уехать в глухое село и подрабатывать там плотником.
На обед хозяйка приготовила суп с клецками и отварила картошки, которую обильно приправила домашней сметаной. Рядом с тарелками появился и граненый стакан, но я объяснил, что не пью. А на вопрос: почему? Ответил, что не позволяет здоровье.
Сразу после обеда попросил ведра, собираясь отправиться за водой, но Галина объяснила, что нельзя после еды браться за работу, предложив передохнуть в сарае на сене. Я не стал спорить.
Разместившись посреди сарая, окруженный плотным запахом сена, сытый и довольный жизнью я быстро уснул.
Меня не удивило то, что сон снова был про белоснежное пространство. Удивили изменения, которые там произошли. Я стоял на идеальной поверхности, которая слегка блестела, сверху падали снежинки, но я не мог их поймать рукой. Казалось, что снежинки не имеют материальной формы, а являются частью голографической картинки. Я попробовал взлететь, представляя, что сажусь на воздух как в кресло. Очень скоро ноги оторвались от грунта. Поднимаясь выше, я заметил, что лини горизонта не видно, а снег кружит во всех направлениях. Здесь никто не жил, но у этого мира явно был хозяин, мне захотелось с ним встретиться.
***
Алексей внимательно выслушал рассказ про оживший кубик. Но ничего не сказал. Попросил только продолжать и ничего не боятся. Объяснил, что во сне мне ничего не угрожает. На миг мне показалось, что он знает, кого именно я там встретила.
Сначала я собралась, как обычно после завтрака, пойти в свою комнату, но передумала и отправилась в лес. Долго гуляла, собирала красивые разноцветные листья. Все вспоминала странную встречу. Мне было страшно думать про вечер, про белый сон. Я была уверена, что Этот меня там ждет.
Вечером я заходила в комнату с нейронами как на эшафот. Ноги почти не слушались. Мне совсем не нравилось молчание и повышенная серьезность Алексея. Но и отказаться от работы я не могла, меня сильно тянуло туда, в глубины белой пустоты.
Когда я устроилась на кровати, центральный свет потух, и я стала изучать мандалу. Внешний круг, состоящий из квадратов, напоминал кубы, которые собирались вокруг меня там. Я стала внимательно рассматриваться каждый элемент круга, и тут мое тело снова оцепенело от ужаса, за кругом я увидела призрачную субстанцию, с двумя глазами. Существо стремилось ворваться через внешний круг. Оно было живым.
Я закрыла глаза и сразу стала проваливаться в белую пустоту. Это тоже испугало.
Я открыла глаза и снова увидела существо на картинке с мандалой. Теперь оно смотрело на меня, как мне показалось с мольбой, но страшно от этого стало еще сильнее. Захотелось встать, уйти, но я собрала волю и закрыла глаза, повторяя как считалочку: это сон, мне ничего не угрожает. Очень быстро вокруг все стало белым. Я стояла на гладкой поверхности, вокруг меня висели ровные кубики, их стало гораздо больше. Среди кубиков я заметила и совсем маленькие, а на расстоянии нескольких сотен метров три куба огромного размера, почти с дом.
Дотянувшись до самого ближнего, я взяла его в руки. Он оказался теплым на ощупь и твердым, мне не удалось вылепить фигурку. Тогда я его отбросила, как можно дальше, куб с глухим стуком упал, несколько раз перекатился и замер. Я пошла к нему, по дороге толкая другие кубики, от моих прикосновений они осыпались, как спелые ягоды.
Я собрала горку разного размера кубиков, и выстроила из них, как из детского конструктора, домик, почти с меня ростом. Получилось смешно и трогательно.
Все время прислушиваясь к ощущениям и чувствам, я ждала, когда пространство оживет в присутствии чужака, но вокруг все было спокойно и тихо.
Я построила еще несколько домиков на достаточно большом расстоянии друг от друга, прежде чем проснуться. Проснулась я сразу в комнату, в подвале.
***
Я отлично выспался. Уже вечерело. Галина Андреевна сидела возле дома на лавочке, чистила овощи, выбрасывая очистки курам, которые суетились возле ее ног.
- Выспался, работничек? – не полнимая головы спросила она. – Иди, вон, молока выпей.
Рядом с ней стояла полутора литровая пластиковая бутылка с молоком и большая эмалированная чашка. Я налил в чашку чуть меньше половины и все залпом выпил. Молоко слегка прокисло.
- Завтра свежее принесут.
По этой реплике я догадался, что мне можно остаться здесь до утра.
Весь вечер я носил ведрами воду в большой ржавый бак, за домом. Возможно, когда-то он был частью оросительной системы, сейчас о его предназначении я ничего не мог понять, но спрашивать не стал.
Когда стемнело хозяйка пригласила в дом, в сенях меня ждал накрытый стол, с жареной картошкой, тушеными овощами и консервированными грибами. Галина Андреевна рассказала, что грибы собирает сама. На столе стояли две рюмки, с темной красноватой жидкостью. Между тарелкой с овощами и миской со сметаной я увидел бутылку с настойкой.
Хозяйка взяла в руки рюмку:
- Это для здоровья, правильно настоянная. Бери.
Отказываться было бесполезно. Я взял.
Галина Андреевна приподняла емкость, после опрокинула содержимое в рот. Я, прежде чем выпить, понюхал, пахло хорошо, вишневой косточкой и пряностями. На вкус настойка оказалась терпкой, вязкой и достаточно приятной.
Тарелки передо мной не было, я вспомнил, что в селах обычно едят из общей посуды. Взял ложку и стал кушать. Очень быстро моя рюмка стала полной снова. Хозяйка хитро улыбалась, сейчас она напоминала мне бабу ягу из детских теле сказок. Я даже осмотрелся в поисках печи, в которой она потом, когда я потеряю сознание, меня спечет, чтобы съесть.
Еда мне нравилась, а когда мы выпили по третей, я заметил искажения восприятия. Настойка оказалась достаточно крепкой. Хозяйка тем временем рассказывала про сына, то, что я и так уже знал. Я кивал через раз. Хотелось спать.
Когда, наконец-то, Галина наговорилась, и позволила мне уйти в сарай, была поздняя ночь.
Как только голова провалилась в сухую траву, я стал видеть сон.
Я стоял на гладкой белой поверхности. Над горизонтом я видел разноцветные желто-красные переливы, похожие на северное сияние. Я догадался, что это спирт из настойки, блуждающий в крови. Под ними, почти на лини горизонта виднелось что-то напоминающее замок. Я пошел в ту сторону.
Очень скоро я убедился, что это действительно замок. Выглядел он странно. Башни узкие в основании, расширялись к верху, казалось, что это не башни, а странной формы надувные шары, которые привязали, чтобы они не улетали. Вместо стен, между башнями были натянуты разноцветные канаты, больше похожие на толстые нитки для вязания.
Окон в башнях не было, стены покрыты лазурной мозаикой. Остроконечные синие и зеленые крыши венчались блестящими серебряными шарами. В середине замка находилось совершенно круглое здание, ни окон ни дверей я не увидел. Вместо крыши наверху здания сверкало множество струек воды. Вода текла из ниоткуда в никуда.
Все строение выглядело несуразно и диковато.
Когда я подошел ближе, оказалось, что замок не больше моего роста. Я даже смог дотянуться рукой до воды, но снова не почувствовал прикосновения.
Поодаль я увидел еще два таких же замка.
Кто-то их здесь построил, причем я чувствовал, что замки появились здесь совсем недавно. Этот кто-то мог скоро прийти. Я устроился возле одной из башен, решил ждать. От нечего делать я стал выцарапывать на гладкой поверхности узор, ржавым гвоздем, который нашелся в кармане.
Цветное северное сияние иногда превращалось в летящих птиц, а иногда становилось частью меня, затаскивая внимание в узорчатые и не очень приятные просторы.
Скоро белая тишина превратилась в сон про школу, в котором за мной гнались старшеклассники, чтобы отобрать шапку. Я бежал как можно быстрее, но ноги вязли в асфальте, каждый шаг давался с трудом. Меня не догнали, я проснулся ранним утром.
Громко пели сверчки, из открытой двери сарая я видел молодую зарю.
***
Весь день я ждала вечер. Никуда со двора не уходила. Спрятавшись в беседке от осеннего, но все еще теплого солнца, рисовала в блокноте. Получился странный рисунок: башня, низ которой гораздо тоньше верха, казалось, что ее накачали гелием, и она собирается взлететь. Нарисовав высокую острую крышу, мне захотелось увенчать ее маленьким круглым шаром. Рядом я нарисовала еще одну такую же башню, а между ними провода. Мне представлялся электрический ток, посредством которого две башни общаются друг с другом.
Алексея не было видно. Вечером Кирилл рассказал, что он уехал на пару дней по делам, и предложил сделать перерыв в работе, пока тот не вернется. Но я отказалась, мне хотелось продолжать, меня тянуло в белый мир, как к родному ребеночку.
Кирилл провел меня в нижнюю комнату, пожелал спокойной ночи, добавив, что если что – он рядом.
Я долго не могла заснуть, мешали мысли и слишком игривое настроение. Я все время смотрела на мандалу, то, что в прошлый раз виделось как чудовище с глазами, на самом деле оказалось цветными разводами.
Наконец-то глаза стали закрываться, я радостно повернулась на бок и позволила белой лавине затащить меня в свою глубину.
Испугалась я настолько, что чуть не проснулась, но вовремя вспомнила считалочку: я сплю – мне только снится это все.
Этот, был здесь. От пустого белого пространства не осталось и следа. Он выстроил целый город, я оказалась в центре улицы, справа и слева которой стояли разнообразные дома. Почему-то мне стало обидно, я чувствовала себя маленькой и беззащитной. Мир, который был безраздельно моим, теперь нагло посещает еще кто-то. И этот кто-то строит с такой скоростью, что мне за ним не успеть.
У меня кружилась голова, еще я сильно боялась, что этот кто-то сейчас выйдет из-за угла. В мыслях я шипела: это мой мир, уходи, но громко произнести это боялась.
Очень осторожно я пошла вперед. Дома поражали своей красотой и внутренним величием. Тот, кто возводил их был очень сильным.
Промелькнула спасительная мысль, что это мог быть Алексей, но прощупав настроение узоров на стенах, я поняла, что это кто-то – другой. Он не желал мне зла, но и добра не проявлял.
Прошагав три квартала, я поняла, что сейчас создателя здесь нет. Я была одна.
Тогда я решила оставить ему послание. Выбрав один из домов, стены которого были покрыты какими-то древними письменами, я нацарапала острым камнем: ПОКАЖИСЬ.
Как только я вывела последнюю букву, мир поплыл, меня затаскивало в цветной водоворот, как будто в пространство ворвалось еще одно пространство. Последнее что я видела – это как белоснежное небо сужается, а потом от него остается маленькая яркая точка.
Я стояла в комнате. Передо мной, за столом, сидел мальчик, лет шести. Я видела его со спины. Я боялась, что он обернется и увидит меня. Может, это я боялась. Боялась увидеть его лицо, мне казалось, что я его узнаю. Я стояла тихо, старалась дышать как можно медленнее, от этого перехватывало в горле, и кружилась голова.
- Мама это ты?
Мне показался очень знакомым этот голос. Нужно было что-то ответить. Я подошла к мальчику, через плечо увидела рисунок. Там был поезд, который стоит на станции. В этот момент я поняла кто этот мальчик, и проснулась.
***
Я нашел прибитую к забору пластиковую бутылку с отрезанным дном. Бутылка висела вниз горлышком, в ней оставалось немного воды. Если открутить пробку текла струйка. Я никогда не видел такого приспособления вместо умывальника. Набрав в бутылку воды, я умылся, а потом долго держал руки под струей, пока вся вода не вытекла. Тогда я наполнил бутылку заново. Мне показалось, что хозяйка спит, но очень скоро она вошла через калитку.
- Доброе утро – легко поклонился я ей.
- Доброе утро. Вот тебе несу. – Она показала бутылку с молоком.
Свежее молоко оказалось необыкновенным на вкус. В нем ощущались просторы, свежая трава, спокойствие. Я поинтересовался, где коса, собираясь отправиться на луг, но Галина Андреевна объяснила, что сначала нужно позавтракать, попросила немного подождать. Очень быстро на столе, во дворе, появились жареные с салом яйца, чищеный лук и открытая консерва сардин, а так же щедро нарезанный хлеб и молоко в стакане.
После обильного завтрака, я получил ржавую косу и инструкции как добраться до луга.
Косу я никогда не держал в руках, но когда вышел на заросший высоким разнотравьем луг настроился на тех, кто держал этот инструмент до меня. Скоро правильные движения пришли сами. Но уже через час мышцы отказались работать. Тогда я лег на скошенную траву, и стал смотреть на плывущие по небу облака.
Ближе к обеду я смог выкосить достаточно много, отдыхая каждый раз, когда чувствовал усталость. Работая на лугу, я несколько раз ловил себя на вопросе: а зачем Галине Андреевне сено, если у нее нет коровы?
Я так устал, что сразу после обеда ушел в сарай.
Белый мир значительно изменился, белым его уже нельзя было назвать. Над головой плыли облака, небо было синим, как в жизни. Я оказался в центре города, который больше походил на музей, т.к. каждый дом старался выделиться среди других домов. Здесь никто не жил, ощущалась пустота. Мне снова захотелось встретиться с хозяином мира. Над крышами домов, недалеко, я увидел верхушку шпиля.
Шпиль находился в центре круглой площади. Вокруг шпиля располагался розарий, здесь росли высокие красные розы. Сам шпиль напоминал струю фонтана, которая под большим давлением вырвалась из под земли и мгновенно замерзла.
Присмотревшись я увидел тонкие змеевидные нити, которые опоясывали шпиль ближе к земле. Концы этих нитей, тянулись вверх, в необъяснимом стремлении к высоте.
Вся площадь была пропитана женской энергией, что наводило на мысль о том, что этот мир соорудила женщина. Мне все больше хотелось встретится с создателем всей этой красоты.
Я лег на белую, вымощенную мелким камнем дорожку, между кустами роз. Стал смотреть на небо, там плыли облака.
Ради интереса я вылепил из маленького облачка кролика, вытянув сначала длинные уши, затем добавив хвостик. Кролик получился симпатичным. Следующее облако превратил в крокодила.
Мне так понравилось это занятие, что очень скоро в небе не осталось облаков нормальной формы. Надо мной плавали утюги, пузатые самолеты, длинный железнодорожный состав, несколько приземистых домиков и комический корабль, дизайн которого я позаимствовал из фильма звездные воины.
Удовлетворенный своим творением я решил поспать, совсем забыв, что уже нахожусь во сне. Провалившись под землю, я очутился на берегу моря, на мне были широкие светлые штаны. Крупный морской песок под ногами был немного влажным, я чувствовал как босые ноги продавливают грунт. В ямках собиралась вода.
Она стояла спиной ко мне, почти у самой воды. На ней было легкое сиреневое платье. Короткие волосы трепал ветер. Она бросала в воду камушки, которые держала в ладошке. Я хотел подойти, но знал, что если она меня увидит, то испугается и исчезнет. Тогда я присел на корточки и стал ждать.
Камушки в ее ладони закончились, но она не стала набираться новые, повернулась в сторону заходящего солнца и пошла вдоль воды. Я хотел идти за ней, но не стал, смотрел вслед, сожалея, что встреча была слишком короткой.
- Ей, работничек, хватит спать, вечер уже на дворе. - Надо мной, низко наклонившись, стояла Галина Андреевна. – Ужинать пора, стол накрыт.
***
Это было уже слишком!
Город вырос, превратившись в многоэтажный мегаполис. Теперь везде были небоскребы, асфальт, и глянцевые трубы.
Здесь было трудно дышать, на меня давили высокие здания, я казалась себе маленькой, беззащитной. Хотелось спрятаться. В небе я увидела дирижабли, их было так много, что вместо синей глубины виделись только стальные серые красные и черные сигары.
Злость победила страх.
- Эй! Где ты, выходи!
Вова, а я была уверена, что это его рук дело, прятался где-то рядом, наблюдал за мной, смеялся.
- Выходи, иначе я тебе все тут поломаю.
Я стукнула кулаком по стене из стекла. Волна пошла по зданию, как будто в воду бросили камень.
Я сфокусировала внимание на доме через квартал, который стремительно уходил вверх. Мысленно прижала его к земле. Верхушка дома послушно наклонилась. Это меня приободрило. Я стала гнуть дома, менять форму. Некоторые здания уходили под землю на их месте образовывались глубокие ямы. Другие я надувала как шары, они становились пузатые и смешные.
Через какой-то час город превратился в мятую простыню. Потом я стала представлять, как дирижабли в небе лопаются, словно мыльные пузыри. Каждый лопнувший дирижабль, перед тем как исчезнуть, оставлял в небе мелкие разноцветные брызги.
Когда небо снова стало синим, я успокоилась. Нашла ровную площадку, гордо сложила ладошки коробочкой, представляя, что внутри розовая семечка. Меня не смущало то, что я не знаю растут ли розы из семян, и совсем не удивило то, что семя выглядело как миндальный орех. Я положила семя на пол, продавила пальцем на глубину пяти сантиметров. Сказала:
- Расти!
А потом громко крикнула вверх.
- Ясно тебе?
Можно было просыпаться.
***
Вишневая настойка закончилась и Галина Андреевна извлекла из ветхого шкафа что-то невообразимое и странное в литровой банке. Моя тренированная магическая воля оказалась слабой перед ее напором. После настойки я выпил еще три или четыре рюмки очень крепкой бодяги. Потом, прослушал историю про ее мужа, как он бросил ее с трехлетним сыном, потом, шатаясь, ушел в сарай.
Все сновиденное пространство пропиталось каким-то зловонием. Тело, которое сейчас лежало среди соломы мучалось, в стремлении побыстрее избавиться от алкогольной тяжести. А я изучал фиолетово-красные разводы, которые разрезали небо на несколько частей. Ощущалась вялость и скованность движений. Было тяжело сконцентрироваться.
Город исчез. Вокруг, как и прежде была пустыня, только грунт перестал быть белым, сейчас он был больше похож на асфальт, только гладкий. Где-то впереди, я не мог точно определить расстояние, виднелся нарисованный круг. Он был более темный. Я направился туда. Очень скоро оказалось, что это не круг, а очень глубокий идеально круглый котлован, на дне которого, прямо в центре, росло красивое маленькое деревце.
Фиолетовые разводы на небе стали уплотняться, время моего сна стремительно заканчивалось, скорее всего, я скоро проснусь от острого желания посетить туалет. Я собрал волю, чтобы взлететь, и стал плавно опускаться на дно котлована, метрах в трех от дна не удержался и упал, ударившись затылком. Вблизи деревце выглядело очень живым, нежным и сказочно красивым. Листьев на деревце не было, зато каждую ветку щедро покрывали мелкие розовые и фиолетовые цветы. Казалось, что в каждом цветке, как в домике, живут миниатюрные феи.
От дерева веяло такой любовью и радостью, что хотелось самому стать маленьким жучком, чтобы поселиться на одной из веток.
С неба, прямо ко мне в котлован спустился коричневый щуп, приклеился к спине и стал тянуть наверх.
Когда изображение дерева стало таять, я решил, что больше не поддамся уговорам Галины Андреевны, а еще лучше, утром вернусь в город.
Сон не собирался меня отпускать. Я то падал, то очень быстро взлетал. То растягивался на километры, то вовсе исчезал, чтобы снова появиться в центре болезненных переживаний. За мной гонялся гном. Он держал в руках добротную дубовую дубинку, и каждый раз, когда догонял, сильно бил ей по голове. Я знал, что сплю, и догадывался, что проснусь с тяжелой головой и страшным похмельем.
***
Вова оставил меня в покое.
Несколько ночей подряд все было тихо и спокойно. Сон снова стал белым пустым и прозрачным. Теперь здесь росла красивая роза. Она пробилась прямо сквозь белоснежный мраморный грунт. Я любовалась ее бархатными лепестками и вдыхала тонкий аромат.
Я научилась усилием мысли создавать разнообразные формы, и теперь могла сама построить город, но не спешила это делать. Захотелось сначала все продумать. Днями я проводила много времени в беседке, зарисовывая в блокноте отдельные кварталы будущего города.
Часто ко мне присоединялся Кирилл и мы могли долго спорить о том, как должен выглядеть тот или другой элемент, в конце-концов я объясняла, что это мой сон, оставляя себе право последнего слова.
Совсем ненадолго приехал Алексей. Он спросил все ли у нас хорошо, и поинтересовался, как продвигаются дела. Я похвасталась, что скоро начну грандиозное строительство. Он улыбнулся и пожелал удачи. Я хотела расспросить его про Вову, но почему-то побоялась, решила, что сделаю это в следующий раз.
Я стала приходить в подвальную комнату днем и долго смотреть вглубь банки, мне казалось, что я вижу там зарождающийся разум.
***
Я вернулся домой, и на несколько дней вышел из строя. Отрава, которую влила в меня старая ведьма еще долго выходила из организма. Сны снились серые тяжелые и глубокие. Чтобы быстрее восстановиться, я каждое утро пробегал несколько километров вдоль заросшего камышом канала.
Как-то вечером почувствовав, что снова способен управлять снами, я вознамерился пойти в белый мир и встретится с хозяйкой. Хотелось проверить некоторые догадки. Например, серебряные шарики на верхушке остроконечных крыш по настроению были похожи на серебристую шляпку девочки-студентки-мага из поезда. А цветочное деревце соответствовало содержимому ее души.
Если это она выстроила город – то она очень сильный маг. Размышляя про все это я был готов влюбиться. Я вспомнил, ее бегство и струю слезоточивого газа, хотелось понять почему она меня так боится. Возможно, и во сне она испугается. Я решил, что стану невидимым облаком или мелким насекомым, чтобы подобраться ближе.
Я расстелил на полу несколько слоев одеял. Свернул под голову валик из полотенца. Лег на спину. Закрыл глаза. Дождался пока тело расслабиться и окунется в дремоту. Представляя, что проваливаюсь сквозь пол, прокручивал эпизоды нашей встречи в поезде. Одновременно с этим, выстраивал свое тело прозрачным невесомым мотыльком.
Я летел высоко в небе. Внизу лежал город. Я видел его величавые стены, фонтаны на площадях, цветущие сады. Только влюбленный в жизнь романтик мог придумать такое необыкновенное сочетание голубых розовых и фиолетовых цветов и форм. Пейзаж внизу разворачивался непредсказуемо, там, где я ждал продолжение сада, взмывали вверх кристальные башни, а большинство широких улиц выходили к круглым прудам. Вокруг прудов располагались лавочки, сплетенные из длинных листьев незнакомого растения.
Улицы, переплетаясь друг с другом, складывались в сложный узор, в центре которого стояла высоченная очень тонкая и гладкая башня, вершину которой завершал зеркальный шар.
Я опустился у основания этой башни. Центральная площадь города оказалась очень просторной. На земле от центра уходили несколькими спиралями узоры, состоящие из треугольных элементов. Площадь ограничивали кубической формы дома, окна которых были круглыми, зеркальными, разного размера, а крыши синие и зеленые, острые высокие.
Недалеко от основания башни я нашел большую хрустальную вазу, в которой росла роза. Сюда очень скоро должна была прийти хозяйка. Я чувствовал, что растение ее ждет.
***
Я положила альбом с эскизами под голову. Мне показалось, что если сосредоточится на всех рисунках, то город появиться сразу весь, и мне не надо будет выстраивать отдельные дома и кварталы.
Так и оказалось. Я стояла на окраине. За спиной до самого горизонта стелилась белая глянцевая пустыня, а прямо передо мной была арка, через которую я могла попасть в свои сновидческие владения.
Я долго гуляла улицами, сравнивая то, что видела, с тем, что нарисовано в альбоме. Многое совпадало, некоторые детали совсем не были похожи. Например, там где мне хотелось, чтобы было дерево мог стоять фонарь. А один квартал, который я продумывала как место встречи влюбленных, с лавочками, живыми зелеными лабиринтами и ручейками из которых били фонтанчики, превратился в огромный пруд, в центре которого на небольшом прозрачном островке обнаженный хрустальный мужчина вытаскивал из воды шар. Черты мужчины очень напоминали Андрея.
Наконец я вышла к розе. Я сделала для нее высокую пирамиду. Внутри пирамиды был белоснежный куб, который немножко светился изнутри. На этом кубе стоял обычный глиняный горшок, в этом горшке она и росла.
Когда я придирчиво осматривала лепестки, краем глаза заметила, что воздух стал плотнее и зашевелился как от ветра. Вова был где-то рядом. Сначала я сжалась от испуга, но вовремя вспомнила, что и сама теперь кое-что умею.
- Покажись, хватит играть в прятки!
На периферии зрения воздух еще больше уплотнился и превратился в большого зверя, не то волка не то медведя. Зверь был прозрачным, от него веяло силой и добродушием. Почему-то я не могла посмотреть на это существо прямо.
- Ну, привет, Вова. Ты же Вова?
Зверь стал еще плотнее, но ничего не ответил.
Я пыталась повернуть в его сторону голову, но сильная магнетическая сила отталкивала взгляд, как будто от зверя дул невидимый ветер, сносящий в сторону взгляд.
Тогда я повернулась к нему спиной, а перед собой создала большое зеркало, от самого пола. В зеркальном отражении я увидела фигуру мужчины, он был большого роста, светился белым светом, из-за которого невозможно было разглядеть черты лица.
Там же я увидела и себя. Маленькую, шаловливую девчонку. Такой я себя помнила в юношестве, когда только закончила школу и размышляла о дальнейшей судьбе. На мне был сиреневый сарафан, его подарил мне папа на день рождения. Коротко стриженные волосы и веснушки на щеках придавали образу игривое настроение. Я себе понравилась.
***
Ждать пришлось недолго, скоро она появилась. Именно такая, как я видел ее на берегу моря. В легком платье. Она подошла к розе, потрогала пальцами лепестки. Я переместился так, чтобы стоять прямо перед ней. В этот момент она испуганно обернулась, стала ко мне спиной.
- Кто здесь, покажись? – она испугалась.
Я пытался ответить, но почему-то не смог выдавить ни звука. Распространяя вокруг волны благожелательности и мира, я просил ее повернуться, посмотреть на меня.
И она повернулась. Юная, красивая, полная азарта. Ее глаза светились радостью и бесконечным творчеством. Но она смотрела как будто сквозь меня. Словно за мной она видела еще кого-то.
***
Наконец, удовлетворившись своим видом, и убедившись, что у меня все на месте и все как надо я перевела взгляд на пришельца. Он действительно немного напоминал того Вову, которого я встретила в поезде, но был больше ростом, прозрачным и светился изнутри. Почему-то мне стало смешно и радостно. Он не выглядел страшным, скорее подавленным, как нашкодивший мальчишка.
- Ты зачем здесь?
Он ничего не ответил, только теперь стал светиться не белым, а синим.
- Так и будешь молчать?
Снова вместо ответа он поменял цвет.
- Ладно, ты если хочешь, можешь здесь гулять, мне не жалко, а у меня тут еще есть дела.
Я стала поправлять листики розы, так, словно это самое важное на земле занятие и от того насколько ровно они растут зависит будут ли дети в Африке и дальше голодать.
***
Я подумал, что она меня может не видеть, и мысленно, уплотнил свое тело. Наши взгляды пересеклись. Она смотрела на меня с интересом.
- Что ты хочешь от меня?
Я не знал ответа на этот вопрос. Вспомнилась вся история, как я искал Игоря, а находил все время ее. Но почему так происходило, я не понимал. Хотелось сказать ей про это, но горло сжималось, и я не мог выдавить ни звука.
- Не хочешь говорить?
Хочу, подумал я.
- Ну ладно, - немножко обиженно произнесла она, - захочешь поболтать, я буду здесь.
Хозяйка города стала гладить листья розы.
***
Он не уходил, просто стоял. Иногда менял цвет. Мне тоже не хотелось уходить, очень хотелось, чтобы он начал говорить, почему-то подумалось, что он не может. Я решила предложить ему общаться рисунками.
Присела на корточки, очертила пальцем прямоугольник на каменной плите, прямоугольник превратился в альбом для рисования. Карандаш я вытащила прямо из волос на затылке.
Открыв альбом, я написала: ПРИВЕТ!
***
Я стоял и не знал, что делать дальше. Очень хотелось с ней поговорить, но я не знал как.
Она присела на корточки собрала горсть мелких камушков, взяла их в ладошку, сверху накрыла второй ладошкой. Когда открыла руки – там сидел маленький живой воробушек.
Птичка вспорхнула, полетела в небо.
Тогда я тоже сложил ладошки, представляя белоснежного голубя. Взмахом руки я отпустил голубя в небо. Она ответила мне, сорвав лепесток розы, и преобразив его в синицу. А я поднял камушек, бросил его высоко в воздух и там он превратился в ласточку.
***
Он решил со мной поиграть. Вместо ответа, вытащил из воздуха белый огонек, подбросил его высоко вверх, там беззвучно вспыхнул небольшой фейерверк.
Я попробовала повторить его движение, у меня тоже получился довольно сносный огонек, а в воздухе он также рассыпался на искры.
Но на втором огоньке мир потерял вещественность, стал прозрачнее, призрачнее. Я уже знала, что это означает скорое пробуждение.
- Пока, Вова. Увидимся.
***
Неожиданно она развернулась и пошла, словно перестала меня воспринимать. Это не было похоже на потерю интереса, выглядело так, будто она внезапно про меня забыла. Словно я полностью исчез из ее мира. Я проводил ее взглядом до первых кубических домов. Мне хотелось побыть еще рядом с розой, но нужно было просыпаться. Очень нужно было все записать и пересмотреть.
Собираясь разбудить себя каким-то выходящим за рамки сновидческой системы действием, я направился к шпилю, но заметил, что воздух стал другим, уплотнился, насытился звонким электричеством. Это означало, что в мире появился еще кто-то.
Сид! Только его присутствие могло так сильно повлиять на пространство.
Он сидел на одной из лавочек, держал в руках резную трость, которая, подчеркивала строгость светло серого костюма.
- Здравствуй, любимый мой ученик. Ты справился с заданием.
- Привет! – я сел рядом с ним, удивившись, что твердая на вид лавочка под весом тела стала похожа на плюшевое кресло. – А сразу нельзя было рассказать, что мне нужно сделать?
Сид улыбнулся, и не сразу ответил.
- Посмотри вокруг. Этот мир очень молод, здесь почти нет живых существ. Но он красивый, он насыщен творчеством. Часть этого мира создала Аня, часть – ты. Здесь есть немного ее страха, чуть-чуть твоего интереса и влюбленности. Вот там, - Сид указал на высокую корявую как старый дуб башню, которую обвивало красного цвета растение, - твое недоумение по поводу мальчика по имени Игорь.
- Вот там, - Сид показал на другую башню, которая выглядела серой и приземистой, - твое уныние по поводу магии. Каждый элемент этого города – это или твои или ее переживания, мысли, идеи. Все вместе – это ваш поиск, стремления, надежды, сожаления, сомнения. Если бы я тебе рассказал все заранее, разве этот город получился бы таким красивым?
Я почувствовал себя так, как когда-то давно, когда моя школа только начиналась. Только в то время я чувствовал вдохновение, радость от каждого нового урока, а сейчас мне стало грустно. Похоже, я так ничему не научился.
- Зачем это все? – мне все меньше и меньше хотелось находится в мире сновидений. Где-то там, на маленьком шарике по имени Земля, который несется в космической пустоте, я лежал накрытый старым пледом. Я никогда не думал о реальности миров, этого, того. Сон для меня был сном, жизнь на Земле, жизнью на Земле. А сейчас, сидя здесь, рассматривая крыши домов, уходящие до самого горизонта, я стал думать, а не создали тот мир, куда я проснусь, какие-нибудь Вова с Аней, которых как кукол свел вместе шутник вроде Сида.
- Зачем это все? – Повторил я.
Сид посмотрел мне в глаза, от его взгляда стало холодно и очень одиноко.
- Однажды сюда придут другие. Они будут обживать эти дома, будут дальше в пустыне, строить свои города. Этот мир оживет, станет большим, станет самостоятельным. – Сид встал, - про вас забудут, про тебя, про Аню. А мир останется. Однажды, очень-очень не скоро, здесь, в этом пространстве, родится первое живое существо. Потом таких существ будет больше. Потом кто-то захочет узнать: а как устроен этот мир? И придумает историю про трех больших черепах. Или какую-нибудь другую. Разве в этом не проявляется вся красота пустоты, из которой извлекается форма?
Я не очень понимал, что он говорит, и совсем не хотел его слушать. Больше всего мне хотелось проснуться. Оказаться в своей квартире, сварить кофе, а потом целый день сидеть на лавочке и смотреть на обычных людей, которые верят в существование Земли, как в единственную реальность, которые спят и не помнят своих снов.
А Сид продолжал.
- Я знаю как тебе сейчас, но это все пройдет. Когда мир становится больше, когда миров становится больше – всегда немножко грустно. Но это грусть ребенка, которому рано или поздно приходится стать взрослым. Я пойду.
Сид улыбнулся, посмотрел на меня с любовью и нежностью. Развернулся и быстро пошел по дорожке. Я был уверен, что больше мы не встретимся.
***
- Эй! Просыпайся!
Я открыла глаза. Рядом со мной стояли Алексей и Кирилл. Алексей выглядел преисполненный счастьем и детской шаловливостью. Кирилл, как всегда, прятался за маской скуки и серьезности, но и его состояние пропиталось радостью и вдохновением.
- Вот и все. Твоя работа завершена. Спасибо тебе. Деньги, как и договаривались уже на твоем счету. Ты свободна.
Я не сразу поняла его слова. Посмотрела на банку с нейронами.
Алексей словил мой взгляд, подошел к столу.
- Это вата. – Он открыл крышку, залез рукой в банку, достал оттуда серого цвета субстанцию, с которой стекала вода. - Обычная медицинская вата, подкрашенная серым акрилом.
Мне на секунду показалось, что я все еще сплю. Алексей продолжал:
- Весь этот маскарад нужен был, чтобы ввести в заблуждение твой разум, чтобы сделать твой интерес сильнее, чтобы удивить тебя и вдохновить.
- Так что, нет никакого мира? – Я испугалась, вспомнив про розу, за которой вот уже несколько ночей ухаживала.
- Есть, - Алексей широко улыбался. – Есть и он именно такой, каким ты его видела этой ночью. Ты сможешь ходить туда, когда захочешь. Ты все сделала правильно.
Я все еще не успевала мыслями за происходящим.
- А где этот мир находится?
- Здесь. – Алексей постучал указательным пальцем себе по лбу.
Потом он сменил интонацию и тему:
- Я улетаю сегодня. Кирилл отвезет тебя в город.
Мне стало любопытно, я хотела задать вопрос, но Алексей продолжил сам:
- В последнее время стала интересна фауна Антарктики. Один мой друг собрал экспедицию, я отправляюсь с ним. Буду изучать пингвинов.
Мне не верилось, что все вот так закончилось. Даже стало грустно. Я привыкла к оранжевой мандале, к этому дому, к лесу вокруг.
- А можно я поживу здесь еще немножко?
Алексей посмотрел на Кирилла, тот пожал плечами.
- Можно, сколько хочешь столько и живи. – Алексей подошел ко мне, наклонился, поцеловал в лоб. – Пока. И спасибо еще раз.
Он вышел, оставив нас двоих. Я была уверена, что мы снова, когда-нибудь, встретимся.
***
Я брел вдоль дороги, рассматривая деревья, наблюдая разницу в настроении. Иногда поглядывал на прохожих. В воздухе томилась осень, на небе собирался дождь. Я решил зайти в кафе, хотелось чая, который принес бы настроение прошедшего лета. Хотелось погрузиться в воспоминания.
***
Я сидела в тихом кафе, перечитывала записи в дневнике. Иногда закрывала его, и мечтательно поглядывала на улицу, через окно.
Все, что было со мной в последние месяцы, можно было бы назвать нереальным, не настоящим, выдуманным, сказкой. Но этой ночью я снова была там, и когда поливала розу, серебристой водой, которую набрала из ручья, услышала пение птиц. Там, в моем мире, появились птицы.
Я вспомнила Вову, мне показалось, что между нами есть какая-то связь. Что если я прямо сейчас про него подумаю, то он войдет в это кафе.
Скорее ради интереса, а не для того, чтобы проверить свои магические силы, я вызвала из памяти его образ. А потом сильно представила, как он входит через дверь.
Стала отсчитывать: «Три. Два. Один. Появись!»
***
Меня привлек плакат на дверях. Оранжевый круг, в центр которого, сходилось восемь спиралей. Сами спирали состояли из мелкого узора. Создавалось впечатление, что если долго смотреть в центр круга можно провалиться сквозь рисунок.
Я стоял возле дверей, пытался прочувствовать подадут ли мне в этом кафе именно тот чай, который хотелось.
В этот момент на меня налетел прохожий, и чтобы скрыть свою неосмотрительность набросился на меня:
- Чего стоишь на дороге?
«И действительно», подумал я и открыл дверь.
Конец!
27 июля 2011 года.
ert.kiev.ua