Жил был мальчик Вася. Жил не тужил, маме на огорчение. Из школы двойки таскал, маму в школу таскали, уже учителя, а Вася между делом, пока мама на педсовете отчитывается о проделанной работе по воспитанию Васятки, из самодельной рогатки стрелял шариками из подшипников (в СССР в те времена были шарикоподшипниковые заводы, и подшипники были не такой редкостью, уже ныне почти диковинкой, в каждой сельской ремонтной мастерской, стало быть шарики тоже имелись в огромном количестве у Васятки, который по местным меркам считался шпаной оторванной) по окнам школьной столярной мастерской, где Васятку, противу его желания, учили делать табуретки. Отстрелявшись, Васятка было уже собрался начать расстрел местной столовки школьной, но тут, к счастью для директора школы (ему же стекла потом с завхозом вставлять), аудиенция его маман на педсовете закончилась, её отпустили с миром, дав с собой в дорогу двадцать пять рублей на опохмелку. В смысле на кое чего из одежды для Васятки, но так как маман приходилось проходить мимо местного сельпо, то она неминуемо, по неизвестному закону земного тяготения, всегда не могла пройти мимо такой находки, и её туда просто затягивало, как водоворот затягивает свою очередную жертву. Там Васятка и узнал, что огненная вода много чего может сотворить с людьми, люди становятся рабами огненной воды, а стало быть, мотал Васятка себе, на ещё не отращенные усы, можно таким вот манером через текучую жидкость стать и рабовладельцем. Уж очень хотелось Васятке, ничего не делать и никак не трудиться, жить в свое удовольствие и лопать ананасы, про которые он только слышал, а вот попробовать ему их не пришлось за его непростую и полу уголовную житуху ни разу.
Дальше больше, жизнь идет своим чередом, Васятке таскает домой двойки из школы, и все вроде бы ничего, стабильно и привычно, но вот тут на тебе и пересройка. Ага, двоечник двоечник, а изворачиваться Васятке в жизни приходилось почище другого отличника, и Васятка тут же смекнул, что наступило время, когда свободно можно осуществить свою мечту - стать рабовладельцем и жрать ананасы кажин божий день, без выходных и перекуров.
Начинать нужно с привычного и глубоко понятного. Для Васятки такой вопрос не стоял на повестке дня, он уже хорошо знал с чего ему нужно начать - со сбора пустой тары возле магазина. Поначалу вроде все шло тихо и спокойно, тара накапливалась в сарае, но оказалось, что таких двоечников желающих стать рабовладельцами до пошлости стало много после пересройки, ну прям всем сразу приспичило стать рабовладельцами. Где-то от кого-то Васятка слышал, что это называется конкуренция свободного рынка. Из всего набора слов Васятка понял только одно слово - «свободного». Ещё ему припомнилась речуга самого главного алкоголика страны на тему, что не запрещено, то разрешено, а так как Васятка, да и самый главный алкаш страны, советских законов не знали, то Васятка, да и алкаш так же, решили, что можно все. Короче «свобода» и «можно все» привели Васятку к мысли о радикальном решении возникших вопросов с конкуренцией, то есть Васятка решил, что конкурентов нужно мочить в сартире. Этих слов Васятка тоже не понимал, и в тую пору они ему были не нужны, да и сказаны они были несколько позже, и уже другим пересройщиком, который не алкаш, а который страну оборонять должен был. Но до обороны дело не дошло, и остановилось на дальнейшем разграблении страны и народа, то есть тут, как раз, совпали вектора желаний не алкаша и Васятки - стать рабовладельцами. Я не знаю. может этот, который должен был хранить страну, тоже не ел в детстве ананасов, уж больно они похожи в своих устремлениях к ананасам?
Из рогатки Васятка смастерил, благо учили его работать руками, небольшой самопал. Когда то на уроках химии Васятка слышал, когда случайно вдруг оказался в классе во время сессии прогулов, как можно смастерить из подручных средств запал и нечто похожее на порох. Ещё ранее в школьной раздевалке Васятка все магниевые крючки потырил и спрятал у себя в сарае, а вот тут то они ему и пригодились. Марганцовка, магний, сера, все под руками, промокашки тоже в наличии, да и набор кислот, как положено, в каждом классе обязателен, короче Васятка вооружен стал и опасен, особливо для конкурирующих компаний.
И вот однажды он привел в действие сконтруленную его руками самолично, пожалуй единственное, что он в своей жизни сделал руками, адскую машинку. эффект превзршёл все Васяткины ожидания, все конкуренты собравшиеся в одном месте попить горячительного были распылены в пространстве. И всё, с этого момента Васятку зауважала вся округа. Даже местный участковый, ранее, едва переплевывавший слова через губу, когда брал деньги, в качестве дани и податетей в казну, то бишь в свой карман, за сбор стекло тары возле помойки с Васятки, тут только что не целовался его в задницу при встрече. Дань и подати местные барыги стали нести Васятке. Васятка понимал, что и менту нужно долю дать, а то может и пригласить своих для дачи показаний, а тогда заплатить придется в несколько раз больше, поэтому с участковым Васятка не жадничал, пусть и мент ананасов покушает. Дык, тем паче, что Васятка уже подрос и мужеские гармоны с феромонами требовали своего, и он уже втихую, на съемной хате в соседней деревушке почти каждое воскресенье тер шестнадцатилетнюю дочку вот этого самого мента участкового, которая только только начала входить в свою бабью пору, и чесалось у неё скорее не менее, а более, чем у Васятки. А че не порадеть будущему тестю, если фишка вдруг так ляжет. И как говаривал Васятка - бизес от этого только крепчее будет. И как показали дальнейшие события, Васятка был не далек от истины. Дело с распространением тел в пространстве, как то быстро замяли, тут же отыскали виноватого, который как месяц только с зоны откинулся, и организовали ему вторую, а может, и десятую уже ходку. Собственно, местные менты этому парню Вове, должны были бы уже и памятник в бронзе поставить, скольким он ментам звездочек на погоны кинул, одному богу только и известно.
Васяткин бизес рос как на дрожжах. Дань несли не только деньгами, но и натуральными продуктами питания, к сожалению ананасы не росли в этой климатической зоне и Васятки приходилось их закупать на базаре в соседнем районном городке, куда эти ананасы стали завозить братские народы Кавказа. От сбора стело тары Васятка плавно перешёл на алкогольную продукцию в широчайшем ассортименте. Дав денег местной голове поселкового совета, или управы, как ныне модно стало все переиначивать на новый пересроечный блуд, Васятка откупил по дешевке то самом сельпо, в котором его маман пропивала его школьное пособие. И тут уже Васятка развернулся во всю ширь своей ананасной души, самогон потек рекой. Вся округа работала на Васятку, все гнали самогон, как когда-то варили компоты на зиму из ягод и яблок с грушами. Вопросы связанные акцизным обеспечением Васятка взял на себя лично. Для этого он из города привез химика недоучку, но талантливого, который влачил жалкое существование в общаге, надеясь все таки дожить до окончания ВУЗа и не подохнуть от голода. Паренек был из далекой деревеньки, денег помочь своему сыну, который учился в ВУЗе в далекой столице, у родителей не было, их уже к этому времени хорошо пограбили алкаш и компания, а дограбил второй уже, который защитник, так что студент недоучка с большим удовольствием принял предложение Васятки, который обещал ему хорошую маржу с дела, которое он раскручивал в своем поселке. Таким образом вопрос не только с компьютерной графикой был решен, но и с акцизными марками на алкогольную продукцию тоже.
После приезда в поселок студента, обычный самогон не совсем обычным образом превратился в элитные горячительные напитки, спрос на которые резко возрос и сразу же образовался не только в соседнем районном городке, но и далеко за пределами района.
Бизес расширялся, а Васятка приближался к своей мечте - стать рабовладельцем. Ананасов Васятка уже налопался от жопы, ему желалось больших удовольствий. Да и беременная шестнадцатилетняя дочура мента как то уже приелась, стала капризничать, давить на легкоранимую Васяткину психику, и Васятка решил применить к ней всю ту же схему ухода от конкурентов. Схема апробированы, дает хорошие результаты, так почему ж от неё следует отказываться? Сказано - сделано, и однажды вечерком на случке в соседней деревеньке дочура мента исчезла насовсем. Через год её отловили ниже по течению реки, определи, что была она беременная, немного понюхав окрестности для вида, следаки районного убойного отдела пришли к единодушному мнению - девочка от страха за содеянное покончила жизнь самоубийством. Сколько следакам отвалил Васятка за нюх сказать сложно, но после этого расследования у обоих стражей порядка появилось по тачке ценой не менее нескольких миллионов.
Аналогичная метаморфоза случилась и с районным начальством, то есть мэрами и главами района. Васяткин бизес ширился и поселка ему становилось для размаха мало, он смело пошёл на «Вы» в районном городишке, к кое кому применил старую, отработанную ещё с главным алкашом, схему борьбы с конкурентами, и районное начальство, как ранее местный участковый, чуть не в попу целовали Васятку при встречах в верхах, то есть за пузырем Васяткиной продукции.
Нельзя сказать что районные начальники были совсем уж неучами, нет учились они неплохо в школе, на тройки и четверки, как специалистам им не светило. и поэтому они ещё в молодости быстро сориентировались и подались в КПСС, кто стал парторгом предприятия, кто комсомольским вожаком, а потом при алкаше во времена пересройки быстренько переоделись в одежды либерал пидарасов с демосратами, и стали выборными главами района. К тому времени пока Васятка решал свои проблемы с конкурентами в поселке, эти двое не сидели сиднем на одном месте, а активно готовились тоже стать рабовладельцами, и понемногу подбирали под себя земли разваленных главным алкашом колхозов и совхозов, активно переводили её на бумаге и на деле (все поля к этому времени уже сорняками покрылись) из сельхозугодий в неугодья и активно распродавали всем желающим. Понемногу им удалось и местные заводы прихватизировать и своё небольшой банчишко местный и вроде бы унитарный организовать. Детишек в Германию отправить и им через доверенных людишек туда все свои барыши, тут наворованные, туда переправлять.
Они нашли друг друга, Васятка двоечник и никчемные специалисты недоучки, парторги и комсорги КПСС и ВЛКСМ на ниве бизеса с ананасами и рабовладением. Биржа труда им поставляла стабильно рабов, о чем и мечтал первый алкаш страны, в которой вот такие Васятки становились элитой, сливками общества, хозяевами жизни.
Васятка жаждал удовольствий. Девочки о шестнадцати годов его уже не интересовали, нужны целки и помоложе. Можно и из детского садика нимфеточек лет семи, с большими белыми бантами на головках, с ангельскими глазенками, удивленно взирающие на этот прекрасный мир с ананасами. А там и мальчики в ход пошли, вроде и статью в УК РеФё к этому времени отменили как раз в тему за мужеложство, удовольствия с удовольствиями в квадрате, Васятка блаженствовал. Ну что тебе не Древний Рим, про который Васятка тоже краем уха слышал в школе на уроках истории.
Васятка почти достиг своей мечты, стал таки рабовладельцем, которому позволено всё! ну вот чего ему все же было не так, что то его постоянно глодало изнутри, неспокойно как то все более и более становилось у Васятки на душе. Васятка запил, крепко запил, от души по крупному, благо студент парнем честным оказался и не обворовывал своего хозяина, пока тот находился длительное время во в невменяемом состояние.
Однажды Васятке посоветовали в церковь сходить и покаяться перед господом нашим за грехи свои тяжкие. Васятка бегом к богу, свечку пудовую ко всем святым, на коленях по полу поелозил, и к попу за отпущением грехов. Поп не дурак и в семинарии учился, сразу смекнул, сколько можно денег вытянуть из этого заблудшего грешника. Начал Васятке перечислять грехи, насчитал на сотни баксов, а там и на храм малек, подновить фундамент, да и крыша божья потекла, дык и не ему попу, а господу нашему, на его дом, и будет тебе Васятка благодать божья и отпущение всех твоих грехов. Вон видишь, поп показывает через окно пальцем на церковный двор, какая старая машина у меня БМВ, а ить и меня должна посетить благодать божия, и мне от бога что нить поприличней нужно, а то соседние попы смеются, мол приход слабый и не доходный у меня, мол неудачник я.
За Васяткой дело не стало, лишь бы бог ему все грехи отпустил. Продал Васятка фуру с прицепом самопала акцизного, и на храм божий все деньги ухлопал. Поп покалякал чего то, кадилом покурил Васятку, несколько раз призывал благодать божию на Васяткину голову, Васятка ему прокуренную лапищу не единожды целовал, и с богом поп Васятку отпустил, мол все, теперь на тебе лежит благодать божия, и ты Василий почти что святой, смотри сколь добра отвалил на храм божий и не пожадничал. Обещал святой отец, что и на местную церковную доску почета попадет Васятка, где будут в письменной форме запечатлены на мраморной доске в веках его благие деяния. Поп не обманул и действительно появилась мраморная доска на церковном входе, где выгравированы были все Васяткины благие дела во благо церкви святой нашей.
Но фура с прицепом помогла ненадолго. Опять Васятку кручина скрутила узлом, тоскует душа, скулит, чего то просит. Ну чего просит, конечно же Васяткиной продукции просит, ну и начал Васятка душу свою баловать каждый божий день сызнова. Когда литром, а когда и двумя.
И вот однажды приходит к Васятке черт. Садится рядом за стол с полупустой уже посудой и говорит: «Здравствуй брат. Угостишь божьей наливочкой братана своего?» И так хитро подмигивает. Берет стакан пустой и наливает себе полный. Про Васятку не забыл, льёт и ему стакан по края. Васятка ошарашенно смотрит на черта, отшатнулся даже, все никак понять не может, а какого черта и кто к нему приперся, он же хозяин, он же рабовладелец, он же волен жизнями и смертию всех кто живет вокруг и рядом с ним в поселке, а кое кто и в городе.
А черт срашон, глаза черные огромные, волос грива на голове, на лбу два рога торчат сантиметров по пять, дикий страшный взгляд безумца, из под ножки стула торчит хвост, и не такой хвост как у осла с кисточкой, а змеиный хвост, толстый и в чешуйках.
«Брат ты мне, и не отказывайся от родства» - опять своё гнет черт приблуда. «Мы с тобой одной крови напились, людской крови, она нас породнила, теперь ты со мой неразлучен до скончания веков будешь» - и смеётся, дико смеётся, и страшно до ужаса. «Ты проклят на земле, ты проклят на небе, у тебя один родной дом остался, мой дом, брат. Ты придёшь ко мне, придёшь обязательно и скоро». Черт поднялся, допил водку из стакана, могуче повел громадными плечами, дико глянул на Васятку и пошёл к двери. Хвост его змеиный, за ним так змеей и завился.