Неоконченная повесть
------------------------
Оригинал находится здесь: http://dugward.ru/novel/z6.html
------------------------
О себе и о других
* * *
Странная штука - время. Я помню, как выглядывал на улицу между прутьями этой оградки вокруг палисадника, едва доставая руками до верхнего бруса. И будто совсем недавно это было. А сегодня я стою, облокотившись на ту самую оградку с противоположной стороны и смотрю на то, что осталось от дома. Странно это. Непостижимо. И прошло-то всего... Десять лет? Пятнадцать? Около двадцати? Ну и где они, эти годы? Исчезли вместе с людьми, домами, улицами. И вместе с огромным отрезком жизни. Конечно, в масштабах Вселенной какие-то 18-20 лет - миг. Не хочется говорить "мгновение", потому что мгновение - длинное слово и подразумевает нечто большее, чем оно есть на самом деле. Миг. Неповторимый и невозвратный. Но для человека - огромный, гораздо больше какой-то там вселенной с её мириадами звёзд и расстояниями, которые даже свет не может преодолеть. Да и кому она нужна, эта вселенная? У каждого есть своя жизнь, гораздо более для него важная и значительная.
* * *
Не знаю, зачем меня потянуло пойти посмотреть на этот старый дом. Вообще-то, я - человек сугубо городской и мне стоило свернуть с электрички направо, а не налево. Справа - большой "спальный район", уютные серые "коробки" девяти и пятиэтажек, новенькие кирпичные и блочные уродцы, втиснутые согласно генплану на все свободные места, весёленькая жёлтенькая "Карусель" (её здесь все знают). В общем, всё как везде. Таких районов, как этот, по всем городам России полно. И, как ещё в "Иронии судьбы" было сказано, человек, попадая в чужой город, может чувствовать себя как дома.
А я пошёл налево. Смешное такое словечко - "налево". Типа "загулял". Но вот, захотелось "загулять" и поглядеть на то, что делается по другую сторону железной дороги. Пропрыгав через многочисленные рельсы и шпалы, поднырнув где нужно под опущенный шлагбаум, проползя между брошенных энное количество лет назад вагонов и вдоволь налюбовавшись на стройные ряды гаражей и кучи строительного мусора, можно попасть в Посёлок. Так странно обрывается с этой стороны наш славный город Санкт-Петербург. Вроде ещё черта города, а на деле - деревенские дома, участки, дачи. Между ними, правда, тащится шоссе и втиснута так называемая "Лента", в которой автомобилисты могут затариться всем необходимым под самую завязку. Точнее, под самую крышу своих "стальных друзей". Да ещё с недавних пор пустили здесь почти что через посёлок Колцевую дорогу, или как там её... Но посёлок всё равно существует и даже разрастается. Вон, сколько коттеджей понастроили. И я шёл среди этих деревенских домов и среди этих коттеджей, между красными кирпичами которых можно просовывать пальцы (так "хорошо" позаботились о вентиляции те, кто их строил).
Мне хотелось поглядеть на тот маленький домик, который когда-то, очень давно, когда я ещё не дотягивался до верхней планки оградки, был местом жительства моей семьи.
* * *
Во дворе девочка играла с котёнком. Как может двухлетняя девочка играть с маленьким котёнком? Да очень просто, как и полагается двухлетней девочке. Большую часть игры котёнок болтался в её руках, при чём удобнее всего было держать его за шею. Если девочка брала его за хвост – котёнок выскальзывал и падал. У него был ещё слишком маленький хвост, чтобы двухлетнему ребёнку было удобно за него держаться. Поэтому в основном маленькие ручки девочки крепки сжимали его шею.
Конечно, девочке было куда интереснее поглазеть на взрослого дядю, раз уж тот зашёл во двор. Но и котёнка отпускать не хотелось. Поэтому девочка пялилась на дядю, а её маленькие ручки сосредоточенно мяли кошачью шею.
Наконец из двери дома вышла мама девочки и добродушно сказала:
- Юленька! Ты же делаешь котику бо-бо!
Но маму тоже больше заинтересовал взрослый дядя. И Юленька спокойно продолжила делать "бо-бо" котику.
Поскольку обе любительницы животных смотрели на меня, пришлось срочно придумывать благовидный предлог, какого фига мне понадобилось ввалиться на чужой двор.
- Я тут хочу участок купить под коттедж, - соврал я, на самом деле замышляя злодейство: как бы так отобрать у девочки её игрушку. - Вот и смотрю, какие дома... в общем, сильно разваливаются. Так может, хозяева захотят с ними расстаться.
На всякий случай я улыбнулся. Как ни странно, мне ответили.
- Да нет, мы сами недавно этот участок купили, - ответила женщина, чем сняла груз с моей совести, избавив от надобности врать дальше. - Дом, конечно, не очень. Но летом вполне можно жить.
Я рискнул сделать ещё шаг вперёд. Дворик здесь настолько маленький, что один-единственный шаг подвёл меня вплотную к нужному объекту. Я присел на корточки перед Юленькой.
- Какой у тебя красивый котик, Юленька. Можно мне поиграть? - Я просительно протянул руку. Добрый ребёнок сжалился над дядей и выронил котёнка в мою подставленную ладонь. - Можно? - спросил я у женщины, надеясь, что меня поймут без объяснений.
Женщина пожала плечами, пристально наблюдая, что я буду делать дальше.
- Пойдём, Юленька, я одену тебе курточку. Холодно сегодня.
- Спасибо!
Я ретировался за калитку, не веря, что всё так легко получилось. Наверное, меня приняли за психа, которому лучше не противоречить. А в результате, я снова оказался по ту сторону оградки. Говорят же, что не стоит возвращаться туда, где когда-то, очень давно, были счастливы. В лучшем случае уйдёте с чувством разочарования. И даже сами не поймёте, в чём именно это ваше разочарование заключается.
У меня вполне хватило мужества зашагать по влажной от недавнего дождя дороге, не оборачиваясь, назад, к железнодорожной станции и маячившим поверх деревьев серым коробкам городских домов.
Вступление
Наверное следует наконец представиться и объяснить, кто я такой и что из себя представляю на данном отрезке отведённого мне времени.
Разные писатели по-разному подходят к описанию своих персонажей. Лучше всего это получается у классиков. Они ухитряются давать общую картинку, впечатление, какими-нибудь деталями, отдельными штрихами. К примеру, вспомнить толстовского князя Андрея, у которого были маленькие, изящные руки.
Иногда писатель как начинает описывать персонажа, от макушки головы - так и останавливается только на шнурках от ботинок. А иногда наоборот, кидает пару слов походя, типа: "его чёрные глаза метнули молнии..." Дальше - соображай сам, что вообразишь себе - то и будет.
По количеству описаний на одного персонажа, на мой взгляд, рекорд держат тот тип, что написал "Хроники Дерини" и М. Горькой в "Климе Самгине". В Дерини уж если поехали описывать персонажа - это минимум на пару страниц во всех деталях, с перечислением пуговиц, ремешков, хлястиков, бровей, губ, ресниц, длины носа, бахромы на плаще количества зубов и дырочек на поясе. Горький хоть и не доходит в описаниях до нескольких страниц, однако описывает нескольких разных персонажей на протяжении книги одними и теми же словами с подробным перечислением всех деталей туалета.
Есть писатели, которые используют сравнения. К примеру, Дюма описывая Д'Артаньяна, сравнивает его с юным Дон Кихотом.
Филип Дик даёт в описании персонажа только наиболее заметные детали, при чём даёт впечатлением. "Лицо с невыразительными словно истёртыми от частого употребления, чертами..." - это здорово сказано. А вот у Френсиса (это который пишет про скачки и лошадей) есть два способа описания главного действующего лица. Первое: "Ко мне подошёл человек. И что же он увидел перед собой? А увидел он..." Далее следует описание внешности вкупе с производимым впечатлением. Второе: "Я посмотрел на себя в зеркало и увидел там..." И то же самое описание, впечатление и пр.пр.пр.
Я не буду оригинальничать и постараюсь употребить те из способов описания своей собственной персоны, какие подвернутся под руку.
Итак, внешность. Рост - выше среднего, глаза серые, волосы русые. Никаких особых примет, ничего такого, что особо выделяло бы меня в толпе. Кстати, описывая известного американского актёра Харрисона Форда, часто употребляют те же самые слова: выше среднего, волосы русые, глаза серые, в толпе пройдёшь мимо - и не заметишь. Но это вовсе не значит, что смотря в зеркало - я вижу в нём физиономию Форда. У нас с Фордом нет ничего общего. Ну представьте себе, сколько вы за день видите людей с русыми волосами и серыми глазами. И никто из них не похож на голливудскую "звезду".
У Форда, в отличие от меня, да и от многих других, есть шарм, обаяние, особое выражение, присущие только ему приметы. У меня ничего такого нет. Может быть, и к лучшему. Я ведь не собираюсь становиться "звездой".
С Фордом разобрались, вернёмся ко мне, родимому. Мне 23 года, хотя многие мои знакомые утверждают, что я и в 18 выглядел вполне взрослым человеком. Сейчас тем более. Так что скажем: "Он производит впечатление человека неопределённого возраста". Мне это даже льстит, потому что многие мои знакомые старше меня и я всегда им завидовал из-за этого. И даже сожалел, что никогда не смогу с ними сравняться. Ведь если я буду становиться старше, они тоже не задержатся на одном месте. Время - штука безжалостная одинаково ко всем.
Теперь о том, где и как я живу.
А живу я в прекрасном блочном доме, в трёхкомнатной квартире, в которой кроме меня "батальон народа". Я (как и каждый в этой квартире) "постоянно путаюсь у всех под ногами", "загораживаю проход", "мешаюсь на дороге" и вечно не вовремя запираюсь в местах общего пользования. Но в отличие от остальных членов семьи лично я ещё имею наглость занимать целый угол в самой большой комнате. Здесь стоит мой личный индивидуальный компьютер, трогать который строжайше запрещено под страхом грандиозного скандала. Ещё бы! Ведь этот компьютер, и весь угол в целом - это моё рабочее место. Оно (место) приносит доход и окупает таким образом свой вопиющий статус частной собственности в славной "коммуне" нашей "просторной" квартиры.
Что ещё сказать в предисловии? Ах, да! Я забыл про имена.
У некоторых писателей с самых первых страниц погрязаешь в изобилии имён, названий, перечислении родословных, братьев, сестёр, внучатых племянников и бешеной прорвы другого народа, который любовно перечисляется полным именем-фамилией-отчеством и прочими дополнительными сведениями. Я поступлю несколько по-другому.
Гепард, Стас, Мак, Эвин, Кевин, Макнамара, паразит, обормот, псих... Это всё - я родимый, в разных жизненных обстоятельствах и под разными углами зрения. Встретите что-то подобное - знайте, что это всего лишь я, снова я, опять я и ещё бесконечное число раз - Я.
Остальные имена условны, запоминать их не стоит. Я не стану называть настоящих имён. Во-первых, потому, что вы всё равно не знаете всех этих людей и вам совершенно всё равно, как их зовут на самом деле. А во-вторых, потому, что я не спрашивал их согласия на то, чтобы выносить на всеобщее обозрение их паспортные данные.
Вот теперь вроде всё сказал. Пора кончать с предисловием и переходить к основной части. Итак, на чём я остановился? Вспомнил. Я подлым и безжалостным способом заполучил в руки чужую собственность.
Глава 1. Каждому своё, или разговор "о главном"
Спасённый мной от неминуемой смерти комочек шерсти весь умещался у меня на ладони. Комочек пищал и таращил на меня свои большие белесоватые глаза. Комочку было холодно, страшно и одиноко в этом огромном незнакомом мире. Я сунул комочек за пазуху и он заворочался, не зная, как оценить это своё новое местоположение. Но за пазухой было тепло, за шею больше никто не дёргал, на землю не ронял. И через пару минут комочек успокоился.
У меня есть одна знакомая, она терпеть не может ни собак, ни кошек. Но у неё есть прекрасное качество - сочувствовать всему живому. Нет, она никогда не станет охать и ахать, не станет пускать сопли и сюсюкать над кошкой, собакой, ребёнком, мужчиной, женщиной. Но она всегда сделает то, что нужно в данный момент. Поэтому когда я, взлетев пешком (по причине в миллионный раз сломанного лифта) на седьмой этаж, с порога полез за пазуху, моя знакомая всё поняла и сунула туда же свой нос.
Комочек почувствовал, что сейчас его выдернут из маленького тёплого мирка моей пазухи - обратно в большой холодный и страшный мир. И комочек проявил упорство, отстаивая свою жизнь, крепко вцепившись в меня своими крохотными и острыми как иголочки коготками. Но Судьба в образе сильной мужской руки оказалась неумолимой - и комочек перекочевал из-за пазухи в гораздо более нежные ладони моей знакомой. После чего комочек был отнесён на кухню и сунут мордой в блюдце с молоком.
Минут через пять комочек уже спал в углу дивана, а мы пили чай.
- Знаешь, что меня в тебе удивляет? - сказала моя знакомая. - Твоя нетипичная для мужчин влюблённость в кошек.
- Они напоминают тебя, - ответил я.
Она не обиделась. И мы продолжили пить чай. На кухне. Говорят, что эта манера - принимать гостей на кухне, пошла с того времени, как в совдепии всё было запрещено. И умные разговоры можно было вести вполголоса, в "своей" компании, на кухнях. Говорят даже, что на этих самых кухнях родилась масса умных и нужных мыслей о жизни. А ещё - куча песен, которые поются под блатные аккорды плохо настроенной гитары, прокуренным голосом, или вовсе с отсутствием голоса. Но обязательно тоже "о важном". Может быть, о самом важном, что вообще есть на свете. Хотя, кто его знает, что на самом деле важно на этом свете?
Как и положено современной женщине, моя знакомая никогда не ожидает от меня милостей. В том смысле, что не надеется, что я буду её развлекать и вместо этого всегда пытается развлечь меня сама.
- У меня скоро система слетит, - начала она в этот раз. - Столько мороки с тем, чтобы сменить систему!
- Угу. - А что я ещё мог ответить? Но не сидеть же, чай в рот набравши. Поэтому я продолжил: - Так ты учебник брала в библиотеке, типа "Вы купили свой первый компьютер". Вот, есть повод научиться самой винду устанавливать.
- Вот все люди - как люди! - возмутилась моя знакомая. - Пацаны в 13 лет сами себе систему ставят. А ты до сих пор не научился. А научился бы - помог бы женщине сейчас.
- Мариша! Я - вечный пользователь. Я в этом - ни в зуб ногой. Да и зачем? Есть люди, которые строят дома, а есть люди - которые в них живут. Позвони Денису.
Она только отмахнулась. И в самом деле, что с меня взять?
- Кота куда денешь?
Я пожал плечами.
- Не знаю. Тебе оставлю.
- Вот спасибо!
Минуты через две она смирилась - и мы перешли к другим темам, логично забыв о присутствии маленького комочка в углу дивана. Да и то сказать, не каждый день я ношу своим друзьям и знакомым подобные сюрпризы.
Часть II
* * *
На самом деле пример других людей - самое действенное средство воспитания. Меня, к слову, воспитывают мои многочисленные друзья и знакомые. При чём чаще всего они сами об этом не догадываются.
Все мои близкие знакомые - исключительно интеллигентные люди. Они интеллигентны по духу, по своей внутренней сути. Не важно, какими способами они при этом зарабатывают на жизнь. Кто такой интеллигент? Это человек умственного труда. Иначе говоря, тот, кто много думает. Так вот, мои знакомые очень много думают. Я тоже много думаю. Поэтому меня тоже можно причислить к интеллигентам.
Возвращаюсь к воспитанию. Помню, что в школе, но не помню, в каком именно классе (наверное, в сильно мелком) детки начали употреблять нецензурные идиоматические выражения. Ну а как без этого? Это же очень круто! Как сказанул что-нибудь этакое, матерное - и все на тебя смотрят, как на крутого. Так вот, примерно в том возрасте, то есть несколько лет назад, сидел я, мелкий, в компании двух своих взрослых друзей. И зашла речь об одном (одной) знакомом (знакомой). В общем, не важно, вы всё равно его (её) не знаете.
Слушал я примерно вот такой разговор:
- Надо просто сразу осаживать, если человек переходит на мат. Человек должен понимать, где он находится. При мне даже шоферня в гараже не матерится.
- Мат - есть самовыражение собственной крутости у детишек школьного возраста. То есть, им, детишкам, кажется, что это очень круто. А взрослые через это самовыражение уже давно прошли.
- Если человек тридцати с лишним лет от роду так выражает свою крутость, значит, он где-то в развитии задержался.
- Или уровень воспитания у него соответствующий...
Я стал думать: если матерится школьник - значит, он пытается выразить свою крутость, которая как раз его не взрослее делает, а показывает, на сколько он ещё "мелкий". А если матерится взрослый - у него либо с умственным развитием проблемы, либо уровень воспитания ниже плинтуса. Вот так вот! В общем, я не нашёл в себе силы с услышанным согласиться. Но позднее, в кругу таких же "мелких", как я сам, вдруг обнаружил, что не могу материться. Открываю рот, чтобы сказать что-нибудь "крутое"... и закрываю. Ну не могу себя заставить матерно выразиться!
Так что материться я с тех пор перестал. Совсем. И, как ни странно, чувствую себя вполне комфортно, круто и взросло.
* * *
А между тем разговор на кухне продолжался.
- Слушай, сделай доброе дело, а?
Я на всякий случай посмотрел в чайник, подумывая о том, не сбежать ли. Но решил, что это будет не по-товарищески, поэтому ответил прямо:
- Смотря какое.
- Тут у меня вещи остались, моего бывшего. Может, отвезёшь ему?
Я так на неё и вылупился.
- Мариша! А тебе не кажется, что если это его вещи, он должен сам о них позаботиться?
- Это ещё не хватало! - возмутилась она. - Да он потому их и оставил, чтобы был повод вернуться. Кевин! Миленький! Хорошенький! Отвези, а? Тут недалеко. Всего-то на маршрутке пол часа - и ты там. Ну что тебе стоит?
- Ну, я не знаю... А чего ты его выперла-то?
- А тебе не кажется, что это не твоего ума дело?
- А кто хочет, чтобы я вещи отвёз?
- А кто хочет, чтобы я его кота пристроила?
- Нет, ну почему за женщиной всегда остаётся последнее слово, а?
Мариша, похоже, моего взгляда на очерёдность слов не разделила. Вскочила, забрала чайник и принялась яростно его ополаскивать. Будто он от кипячёной воды испачкался. В принципе, видел я этого её бывшего. Пару раз. Длинный, очкастый. В общем, ничего особенного. Непонятно вообще, что она в нём нашла.
Есть такие люди, независимо от пола, которые всегда ухитряются уговорить на себя поработать. Я их уважаю. Хотя бы потому, что мне проще сделать самому, чем кого-то просить. А они не просто просят, они всегда знают, что упросят и всё получится. Может, в этом всё дело? Надо быть уверенным, что у тебя получится другого человека уломать. А если не уверен - лучше и не затеваться.
- Да ладно, - сдался я. - Я же не сказал, что не поеду.
Чайник тут же отправился обратно на плиту.
- Да ладно. - Мариша села обратно на стул. - Тут секрета никакого нет. Вот посуди сам: мы оба работаем, я прихожу с работы на два часа позже, чем он. Он валяется на диване: "Маришечка! Зайчик! Приготовь пожрать что-нибудь..." Вот это, по-твоему, нормально? Нет, ты мне прямо скажи.
Я пожал плечами. А что тут скажешь? Ситуация знакомая. У нас такое всё моё детство в семье было: мать приходит вечером и начинает готовить.
- В общем, нафига мне такое сокровище, которое будет получать в полтора раза меньше меня и считать, что я должна его бесплатно обслуживать, - заключила Мариша.
Я могу её понять. Честное слово!
- Вот ты представь! - Мариша, похоже, решила наконец выговориться. - Каждый мужик до свадьбы говорит одно и то же: "Моя жена работать не будет!" Типа того, что в нормальной семье муж должен нормально зарабатывать, а жена должна его потом за это обслуживать. Нормально? Вполне. Только почему-то после свадьбы никто не вспоминает, что он там, до свадьбы, наболтал. Это наверное такой способ набить себе цену. Нет, я же не против. Я очень даже "за"! Я с радостью буду готовить, стирать (благо машинка есть), гладить, носки штопать. Но я буду делать что-то одно: либо всем этим заниматься, либо деньги зарабатывать.
- Мариш! Выходи за меня. Я, кстати, уже неплохо зарабатываю.
- Шутник! Так что, отвезёшь вещи?
- Я же сказал, что отвезу. - Лишний повод показаться дома как можно позже. - А что за вещи-то?
- Да вон, чемодан в коридоре стоит.
Я поглядел на нечто серое, которое мельком принял за сложенную вдвое перину от двуспальной кровати.
- Это ты называешь - "чемодан"? "Трое из Простоквашино", часть энная: "А вот если вы хотите в него бочонком запустить - то это уже контейнер получается..."
Она надулась, так что пришлось срочно спасать положение.
- Ладно, я же сказал, что отвезу. Давай адрес.
Короче, минут через двадцать я волок этого монстра на ближайшую остановку. Такси брать не хотелось. "Пол часа" - это на самом деле минут 40-45, почти на другой конец города. С пересадкой. Рублей 500 на такси, в общем. За 500 рублей я могу себе новую клавиатуру купить к компу. А может, даже две. Так что я решил: один раз можно и на городском прокатиться.
Вот с этого самого момента и начались "Приключения серого чемоданчика". Но подробности - в следующей главе.
Часть 3. "Мы едем, едем, едем..." или Приключения серого чемоданчика
Не люблю троллейбусы. Особенно современные. А старые как не люблю! В общем, не люблю никакие. Стоит мне только поехать в троллейбусе - обязательно случится какая-нибудь история. Ну вот, например:
Конец зимы, вечер, троллейбус. В общем, уже давно темно и уже прошёл час-пик. Почти. В троллейбусе все места заняты и парочка человек стоит: бабуля лет 75-ти и ещё один молодой человек потёртой наружности (то бишь, я).
На одном из крайних мест сидит здоровый дядя, с таким энергичным лицом, лет от 45 до 50. С дипломатом, деловой такой. И в меховой шапке. Бабуля стоит прямо перед ним, маленькая такая, две авоськи и поверх них старушачья сумочка. Да и сама бабуля такая классическая, мало сейчас таких: в платочке, длинном пальто и таких дурацких войлочных ботиках не совсем по нашей слякотной погоде.
Подхожу, говорю дяденьке:
- Вы бы уступили бабуле место.
Ноль эмоций. Только бабуля как-то странно косится, не то с испугом, не то с надеждой. Я снова говорю:
- Уступите, гражданин. Не видите, бабушка старенькая, устала.
Тут он встрепенулся, даже голову слегка повернул, только не в сторону бабули. На неё он демонстративно смотреть не хочет. А я как на зло над душой стою, никуда не денешься.
- Постоит. Я тоже устал.
Я ему естественно на это:
- Ты мужик, или кто?
Естественно, моя потёртая личность начинает вызывать некоторое любопытство, а дядя видимо срочно решает для себя задачу: то ли дать мне в морду, то ли сделать вид, что его это не касается. В результате не двигается с места, но вполне громко произносит:
- Катись отсюда, алкаш.
- Я, - говорю, - не алкаш. К тому же и так качусь. Как и все в этом троллейбусе.
И тут я слышу откуда-то сзади:
- Вот молодёжь пошла...
Ну, когда ко мне так, я и веду себя соответственно. Хватаю шапку этого типа и кидаю через весь троллейбус. Он естественно не без рёва вскакивает и пихнув меня с дороги бежит за шапкой. Я отряхиваюсь и говорю бабуле:
- Садитесь, бабушка.
Самое смешное что она садится со всеми своими сумками и на лице у неё при этом стоическое выражение: "Всё равно теперь не сгоните". Даже спасибо сказала.
Троллейбус понемногу начинает галдеть, дядя с шапкой и дипломатом прёт обратно, мы подъезжаем к остановке. Чтобы он не рванул на прежнее место, я иду навстречу и как раз на уровне одной из дверей мы сходимся. Я говорю:
- Приехали. Вам на выход.
Он не соглашается и некоторое время мы препираемся у двери. При чём там как на зло нет такой ручки посередине, за которую удобно цепляться, когда тебя хотят выкинуть из троллейбуса. Народ галдит, почему-то громче всех возмущаются "наглой молодёжью". Но я уверен, что бабка молчала.
Кончилось тем, что я умудрился поскользнуться на ступеньке (засмотрелся на кондукторшу, она так живописно делала вид, что ничего не происходит). Я вцепился в дяденьку и мы вместе вывалились наружу. В нашем свободном полёте я оказался внизу и грохнулся боком на очищенный от грязной каши паребрик. А дяденька – на меня сверху.
И тут в довершение этюда троллейбус дёрнулся. Водитель не разглядел, что у нас там делается. Результат – мы оба оказались снаружи, в грязи и непонятно каким чудом не под колёсами...
Другой вариант:
Лето, день, солнышко светит. Еду в троллейбусе, никого не трогаю, честно держу в руке мелочь, чтобы за билет отдать. Кондуктора нет. Зато на какой-то по счёту остановке вваливаются два бугая и начинают всем присутствующим тыкать ревизорскими корочками. Доходят до меня.
- Ваш билет?
Я показываю деньги.
- А билет где?
- А кондуктор где?
- Это ваша забота заплатить вовремя.
- Это ваша забота, чтобы кондуктор в салоне сидел, а не с водителем в кабине трепался. Три остановки еду - его нет как нет.
Ох, зря я про три остановки сказал! Скандалили мы долго, на следующей остановке пришлось выйти и продолжить снаружи. Убедившись минут через двадцать, что с меня взять нечего, эти двое забрали мою мелочь и улезли в следующий троллейбус. А я честно пошёл пешком, поскольку оставалось недалеко, да и деньги за ещё один билет я решил принципиально не платить. Ещё не хватало! Они прохлаждаются во время работы, а я отдуваться должен? Нет уж!
И подобных приключений я могу ещё с десяток привести. Отсюда вопрос: это мне нормально на свете не живётся, или наши троллейбусы - место для любителей экстрима?
В общем, я решительно пропустил мимо нечто рогатое, зелёное и расписное, призывающее ставить пластиковые окна - и минут через ...дцать уже лез в автобус.
* * *
Вот кто меня действительно умиляет - так это современные женщины. От сорока и старше. Может, мне на таких везёт. Может, только завидев мою физиономию, они тут же проникаются ко мне материнскими чувствами. Хотя, на этот раз могу поручиться, что из салона автобуса, через этого монстра, набитого вещами маришиного мужа, мою физиономию точно невозможно было разглядеть. Однако, завидев нечто огромное, серое, упорно втискиваемое в узкую дверь мимо расшатанного поручня, очередная сердобольная дама кинулась навстречу, с неизменным: "Давайте, я помогу..." До меня как-то не дошло гаркнуть командным голосом что-нибудь типа "Отставить! Три шага назад! Не трогать руками!" Ну если посудить здраво, на этом чемодане даже ухватиться не за что с той стороны, которой он в автобус лезет. Потому что в единственную ручку с противоположного конца вцепился я. Поэтому дама принялась хватать чемодан за все места, руки у неё при этом соскальзывали, она хваталась снова... Нельзя сказать, чтобы мы помогали друг другу. Получалось, что я пихаю вперёд и вверх, дама - из стороны в сторону, а сам чемодан явно намерен подчиниться закону всемирного тяготения и плюхнуться вниз и назад.
- Да ничего! - уговаривал я сердобольную даму. Кажется, она в кожаной куртке и таких блестяще-обтягивающих леггинсах. Её круглое колено мелькало периодически где-то на уровне моего носа. - Да я сам справлюсь! Да он совсем не тяжёлый!
Всё-таки, мне есть чем гордиться. В этой неравной борьбе один против двоих, я оказался сильнее и запихал в салон автобуса не только чемодан, но и рьяно помогавшую мне даму среднего возраста.
- Спасибо большое! - прокричал я радостно, после чего дама с чувством исполненного долга оставила в покое и меня и чемодан.
На моё счастье автобус был старый и задняя площадка у него не вздымалась под самый потолок дополнительными сидениями. Там был только грязный пол и какой-то железный ящик. Я пристроил свою ношу рядом с ящиком, тихо понадеявшись, что кондуктор примет чемодан за предмет местной меблировки и не заставит меня за него платить. А сам принялся разглядывать затылки пассажиров.
Час-пик уже почти прошёл. Кроме того, сейчас все ехали из центра по домам, а я наоборот, от дома, в смысле, от спального района - к центру. Иначе я бы в этот автобус даже без чемодана не запихался.
Кондуктор - старичок лет восьмидесяти - действительно на чемодан не обратил ровно никакого внимания и взял с меня только за меня самого. А потом пристроился рядом, на свободном сидении и гнутыми пальцами стал пересчитывать мятые десятки. Я сел на чемодан.
На самом деле я люблю ездить в общественном транспорте, когда не слишком много народу. Всегда можно с кем-нибудь поболтать. Просто так, ни о чём. У меня даже заготовлена серия дежурных тем, на которые практически всегда откликаются. Главное - знать, с кем заговорить. Вот к примеру с девчонками своего возраста и младше заговаривать - дохлый номер. Не знаю почему, но такие обычно начинают глупо улыбаться и мямлить что-то невразумительное. Да и странно как-то обратиться к девушке с фразой типа: "Интересно нынче дома строят..." не поймёт. А вот взрослые тётеньки или старички типа этого кондуктора понимают то, что им говоришь, на уровне телепатии.
- Интересно нынче дома строят!
- Строить-то строят, да сколько они простоят?
- Вот и я думаю. - Естественно, я продолжил, тем более, что подобное начало разговора могло вывести куда угодно. - Вот в центре стоят дома: стенка - метр толщиной. А эти - в них жить страшно.
- Ну, в центре! - Он обнажил в тихом смехе беззубые дёсны. - Так там люди на века строили. А сейчас... Сам строитель когда-то был. Знаю.
- Так что ж, разучились?
Он только рукой махнул - и принялся упаковывать деньги в поясную сумку.
- В наше время всё не так было. А сейчас - вы сами строите - сами и живёте. - И уковылял по проходу. Мы как раз подъехали к следующей остановке.
Мне всегда было интересно, что пожилые люди подразумевают под словосочетанием "наше время..."? "Вот в наше время!..." Можно подумать, что сейчас время чьё-то чужое и они им нагло пользуются. Я спросил у одной своей очень хорошей знакомой:
- Что люди подразумевают, когда начинают говорить: "Вот в наше время было по-другому", или "В наше время так не делали", или наоборот "делали"? Такое впечатление создаётся, что сейчас не их время. Хотя факт состоит в том, что как раз сейчас "их" время. Посудите сами: вот когда я учился в школе, мне родители лишнюю тетрадь не покупали, потому что дорого. А соседская бабушка-пенсионерка покупала мясо уличным собакам. И при этом утверждала, сидя на лавочке, что "житья совсем нет!" Так чьё было время? Собачье? И тем не менее, что тогда, что сейчас, только и слышишь от пенсионеров: "Вот в наше время!..."
- Ты смешиваешь две совершенно разные вещи, - ответила моя мудрая знакомая. - Под "нашим временем" люди подразумевают свою молодость. Когда они были такие, как ты сейчас. И им тогда казалось, что вся жизнь впереди, что они ещё чего-то достигнут, что-то успеют. А время проходит, люди становятся старыми и понимают, что уже не о чём мечтать. Всё, что успели достичь - достигли. А остальное уже не для них. Поздно. Раньше нужно было думать. Поэтому для них остаётся только воспоминание. И они начинают говорить про "их время", которое прошло и уже не вернётся. А то, о чём ты говоришь, про мясо для бродячих собак - это уже изменения в менталитете.
- Понял. Если я доживу до пенсии - буду говорить так же, - согласился я. - И кормить бродячих собак согласно сложившемуся менталитету.
Она очень серьёзно отнеслась к моим словам.
- А что бы им не покупать мясо для бродячих собак, если есть на что? Сейчас вообще вокруг пенсионеров большой бум поднят. А я думаю, что на это тоже есть своя причина. В застойное время пенсионеры жили на 20 рублей пенсии, им было не до собак и они помалкивали. И все были счастливы. Может быть, те люди, которые в застойное время были молодыми и смотрели на этих пенсионеров с двадцатью рублями, сейчас вспоминают об этом и очень боятся, что с ними будет то же самое. Поэтому и кричат о себе и требуют, чтобы не оказаться на таком же положении, на каком были пенсионеры в застойное время.
Я согласился, что наверное так оно и есть.
Часть 4. Продолжение приключений серого чемоданчика
С пол дороги автобус неожиданно решил ехать в парк. Ну почему бы автобусу, вечером, почти что в час-пик, не поехать в парк? Пришлось выметаться наружу. На счастье прочих пассажиров, никто не изъявил желание помочь мне вынести чемодан.
Вообще, по натуре, я - оптимист. Я абсолютно уверен, что всё плохое однажды заканчивается. Любая неприятность рано или поздно обязательно решается в мою пользу. Вот к примеру, пошёл я в поликлинику, драть зуб. Долго терпел, пока не надоел всем в доме хуже смерти и меня не пообещали отправить к зубному под конвоем. Самое интересное, что как раз в тот момент, когда ты наконец решаешься пойти и расстаться с этим дурацким зубом - он сразу же перестаёт болеть. Тут самое важное - не поддаться на уловку. Ну, я человек в принципе мужественный, поэтому не поддался и пошёл.
- Попытайся взять номерок на лечение! - понеслось мне вслед. - Скажи, что с острой болью...
По счастью, двери лифта уже закрывались и это избавило меня от надобности отвечать. Лечить я ничего не собирался, тем более, что лечить восьмёрку в принципе бесполезно. Поэтому я смело проделал получасовой пеший путь через промозглую межсезонную слякоть и не менее смело взял номерок на удаление. После чего отыскал нужный кабинет и устроился в уголке, дожидаться своей очереди и разглядывая окружающих.
У большинства лица были сосредоточенно-отрешённые. У старшего поколения лица в таких случаях как правило привычно-терпеливые. У тех, кто помоложе, типа меня, недоумённо-страдающие. Неудивительно. Когда тебе 20 - каждый потерянный зуб - это трагедия. Ну как так! Мне 20, а я - без целого одного зуба! Не смейтесь, я абсолютно серьёзен. Для меня для самого это тоже маленькая частная трагедия. Тем более, что зуб, если он на виду, терять очень жалко. По счастью, мой был не на виду и я пришёл к выводу, что мне есть чему радоваться.
Около хирургического кабинета у нас в поликлинике висит забавный плакат. Пока я ждал своей очереди, я его несколько раз прочёл и даже запомнил отдельные четверостишия. Вот например:
В кабинет входи ты смело,
"Здрасьте" - говори налево.
А направо есть крючок -
там повесишь свой мешок.
А дальше ещё лучше:
В кресло сел - сиди спокойно,
Не ругайся, не кричи!
И веди себя достойно -
здесь работают врачи.
Логично, в общем-то. Ну, а окончание меня просто привело в восторг:
От страдания избавят,
Удалят, зашьют и вправят.
И пойдёшь себе домой
Хоть беззубый - но живой!
- Хорошо сказано, - заметил я, в общем-то не ожидая, что мне ответят. Но сидящая рядом дама посмотрела в мою сторону и бодро улыбнулась, продолжая при этом не глядя натягивать бахилы на свои изящные сапожки.
И тут меня осенило, что вроде как в кабинет входить в уличной обуви запрещено.
- А где вы бахилы взяли? - тут же пристал я. Я всегда пристаю к тем, кто не игнорирует сознательно мою персону.
- Да я их с собой ношу, - призналась дама. - Может быть, внизу в аптеке можно купить?
В общем, мы разговорились. Я тут же поведал, как долго меня пытались выпихать в поликлинику и что я непременно никуда бы не пошёл, если бы родным не было тяжко смотреть на меня изо дня в день. Она, как истинная женщина, поддерживала беседу, о себе ничего так и не сказав, но под конец дала дельный совет:
- Если у вас есть полиэтиленовые мешки, можно их надеть вместо бахил.
Я воспрянул духом, тем более, что пара мешков в моих карманах нашлось. Потом даму вызвали и она бодро скрылась за дверью кабинета.
Люблю оптимистов, которые в любой ситуации находят чему порадоваться. Дама задержалась в кабинете надолго, очередь откровенно заволновалась и даже пропустила несколько вопросов типа: "Да что там такое?" Под конец дама появилась, не менее оптимистичная и на вопрос какой-то бабушки: "Что так долго?" несколько косноязычно, но вполне весело объявила:
- Да мне нужно было гребень с челюсти спилить. Доктор вскрывал челюсть, спиливал, потом зашивал.
- Так серьёзно? - в некотором ужасе переспросил кто-то, на что другой возразил:
- Да нет, вроде даже улыбается.
- Прекрасный доктор! - объявила дама, запаковывая в кулёчек свои бахилы и оставаясь наконец в изящных сапожках, как и полагается. - Очень хороший доктор! Я всегда к нему хожу...
Дальше с минуту продолжалось горячее выяснение фамилии-имени доктора. Дама справилась наконец с бахилами, подхватила сумочку, мы весело переглянулись - и она, пожелав мне удачи, бодро умчалась по коридору. Тут как раз вызвали меня и я, полный заразительного оптимизма, устремился в кабинет, не забыв гаркнуть с порога, как и предписывали:
- Здрасьте!
А в чём смысл? Да в том, что я абсолютно уверен: та дама тоже знала золотое правило оптимиста: что бы ни происходило - всё плохое когда-нибудь кончается. Так что я не особенно расстроился из-за автобуса и чемодана. Ну не буду же я всю оставшуюся жизнь таскаться с ним по общественному транспорту!
* * *
В общем, я пожелал автобусу счастливо отдыхать в парке и уселся на чемодан. Мимо меня по остановке прохаживался некто... нечто... В общем, я быстро поймал себя на том, что разглядываю это создание в попытке определить пол. Если судить по фигуре и по прочим бросающимся в глаза признаками - всё-таки это был парень. Я задался вопросом, почему у меня этот факт вызвал сомнения. И понял (минут через пять), что одет этот парень: короткая до пояса курточка, маленький рюкзачок и... женские трико.. Не спортивные штаны, не какие-нибудь узкие брюки - а в самое настоящее женское нижнее бельё. До меня ещё не сразу дошло, что я сижу и как дурак пялюсь в недоумении на эти самые трико. И тут меня как подбросило! Вот спрашивается, как я сам выгляжу со стороны? Сидит мужик на чемодане и во всех подробностях разглядывает другого мужика, одетого в женскую одежду! И за кого меня должны принять? За голубого? Я вскочил, подхватил чемодан и пулей перелетел на другую сторону остановки.
С другой стороны стояли симпатичные девчонки с голыми животами. Я с радостью плюхнулся обратно на чемодан и принялся разглядывать их пирсингованные пупки. Ну а для чего девчонки выставляют напоказ эти места? Как раз для того, чтобы на них любовались неокрепшие личности вроде меня. Минуты через две девчонки заметили мои взгляды и начали вертеться, видимо решая для себя вопрос: "Сказать этому типу на чемодане что-нибудь или лучше промолчать?" Я совсем уже собрался предложить им присесть, благо места на чемодане было достаточно. Но тут подошёл очередной автобус - и я со вздохом пошёл на штурм.
Какая жалость!
Часть 5. О себе и о других.
* * *
Мне удалось занять место около какой-то странной девицы с разноцветными волосами и в странной шляпке весёленького розового цвета. Но если не обращать внимания на сочетание этой розовой шляпки с марганцовочно-красным, ярко-зелёным, оранжевым и тускло-голубым в её волосах - в остальном личико у девицы было даже миловидным. Так что я решил, что устроился вполне неплохо. Вот разве что чемодан пришлось поставить прямо в проходе. И конечно же тут же прицепилась кондукторша:
- Ничего себе чемодан! С таким чемоданом - и в час-пик! - возмутилась она с другой стороны чемоданной преграды.
Можно подумать, что у меня был выбор.
- Мне на вокзал надо! - возмутился я в ответ.
Ну не буду же я объяснять, что тащу куда-то шмотки чужого мужа.
- На вокзал - на метро! - назидательно изрекла кондукторша. И почему-то мне показалось, что в автобусе не она одна может придерживаться такого мнения. Слишком уж живо вслушивались в перепалку те. кому не досталось места. Но на моё счастье, бабулек с кошёлками не было, поэтому я перешёл в решительное наступление:
- Не! Там сказали, что с ручной кладью таких габаритов не пустят. Вдруг у меня там бомба?!
- Так показал бы им, что у тебя там...
- Вот ещё! Я стеснительный, чтоб показывать посторонним своё нижнее бельё.
Кондукторша получила свою плату за меня и за чемодан, стоять и дальше у меня над душой, игнорируя других пассажиров, смысла не было - и она удалилась, недовольно ворча. Зато крашеная девица, которая по правде сказать, только и делала, что улыбалась, слушая нашу перепалку, повернулась ко мне и спросила, кивая на чемодан:
- А в самом деле, что это?
- Если скажу, что это мой кошелёк - не поверите, - ответил я честно. - Считайте, что сбежал от жены, прихватив все свои шмотки.
- Серьёзно?! А почему?
- Ей не нравилось, что я не мою уши на ночь и сплю в носках.
Она смешно наморщила носик и рассмеялась. Тогда я осмелел и спросил:
- Шляпка у вас красивая.
- А почему на "вы"? - удивилась она. - И спасибо. Нравится?
Мне осталось только капитулировать и кивнуть.
- Очень красиво.
- Так если ты сбежал и тебе ночевать негде, можно ко мне, - вдруг сказала она.
"Вот влип!" - это была первая осознанная мысль. Почему "влип" и куда - это мне как-то не пришло в голову. "И сколько ещё версий по поводу содержимого чемодана ты выдашь? - спросил я сам себя. - Вот Мариша позабавилась бы, если бы узнала..."
- Не, я так не умею, - засопротивлялся я для порядку. - Только познакомился с девушкой, даже как звать не спросил - и уже в гости. Давай лучше кофе выпьем.
- Где? Давай!
Я огляделся.
- Тут на повороте кафешка есть. Не то "Грот", не то "Склеп".
Она кивнула и снова улыбнулась. И я подумал, что она вполне даже ничего, несмотря на крашеные в разные цвета волосы.
- Ладно, пошли.
И я, чувствуя, что вечер в обнимку с чемоданом обещает затянуться, потащился на выход.
В кафе нас еле пустили. Пришлось в очередной раз соврать, что у меня скоро поезд, а сдавать вещи в камеру хранения по причине усиления криминогенной обстановки и участившихся случаев кражи чемоданов из камер хранения я не желаю.
А потом мы сидели и разговаривали "ни о чём". Она сказала, что её зовут Ванда.
- Красивое имя, - сказал я, хотя совершенно так не считал.
- Ты первый, кто это сказал, - тут же парировала она. - А у меня ассоциация с той Вандой, которую дразнили "Ванной" и потом она умерла от воображения. Кажется, Сологуб написал.
Но на обсуждение литературы нам перейти не удалось, зато удалось раскритиковать дизайн витрины, рядом с которой мы сидели. Через некоторое время она, без особой надежды в голосе, спросила:
- Может, хотя бы проводишь? Я тут недалеко живу, только дорогу перейти.
"Недалеко" оказалось - в середине квартала, минут десять тащиться от того самого перекрёстка, на котором мы вылезли из автобуса. Но похоже, Ванда уже свыклась с присутствием в нашей компании чемодана, посчитав его чем-то вроде моей собачки или младшего товарища, которого я вынужден теперь буду таскать за собой всю оставшуюся жизнь.
- Вот мой дом, второй подъезд. Я тебе не всё сказала, - заявила она на подходе, будто на самом деле только и делала, что что-то о себе рассказывала. - Я поссорилась с женихом. Утром. Вон он около подъезда торчит, с компанией. - При этом Ванда покрепче вцепилась в мой локоть. - Ты ведь меня не бросишь?
Хорошенькое дело! Нет, я не против вступиться за девушку, просто подумал, что наверное стоило заранее ожидать чего-то подобного. Слишком логично меня зазывали то переночевать, то проводить. А мне в голову не пришло. И компания уже нас увидела и перегруппировалась по площадке перед подъездом.
- Ладно, куда я от тебя денусь, - сказал я бодро. - Замок кодовый?
Она кивнула.
- Тогда приготовься его быстро открыть.
Мы свернули к подъезду и сразу наткнулись на лохматого типа, видимо того самого жениха Ванды.
- Это кто такой? - вопросил он.
- А что? - спросил я невинно, роняя угол чемодана ему на ногу.
Дальше всё произошло быстро и даже без особого шума. По принципу "лучшая защита - это нападение". Я толкнул Ванду вперёд и она ринулась к двери, выхватывая ключ. А я крутанул чемодан вокруг себя, чем заставил народ расскочиться. Осталось закрыться чемоданом как щитом и быстро отступить вслед за Вандой. По счастью, ключ у неё сработал быстро и мы моментом оказались в подъезде. Кто-то сунулся следом, получил углом чемодана - и отступил. Двери захлопнулись.
- Они в другом подъезде живут, - радостно сообщила Ванда. - Так что не прорвутся сразу. Пошли. Я на третьем этаже живу.
Выйдя из лифта, она снова меня озадачила:
- Знаешь, я тебе ещё кое-что не сказала. Я с мамой живу. - И она очаровательно замялась, видимо не зная, как сообщить, что мама вряд ли будет в восторге, если на пороге её квартиры появится этакое "чудо" с чемоданом вроде меня.
- Знаешь, я тебе тоже не всё сказал, - честно признался я. - Я ниоткуда не сбежал, меня просто попросили вещи отвезти. Так что ночевать я всё-таки буду дома.
Она обрадовалась, я решил благородно перевести разговор на другую тему.
- А твой жених - что он тебе завтра скажет?
- Да ничего, - отмахнулась она. - Он вообще... На него иногда находит. Завтра он и думать забудет о ссоре.
- Ну, тогда я пошёл.
Она вдруг испугалась.
- А как же ты? В смысле...
- За меня не беспокойся, - пожелал я, входя обратно в лифт.
Уже когда двери закрывались, я услышал, как открылась дверь и чей-то более взрослый голос позвал Ванду по имени. Значит, действительно с мамой...
Внизу я едва поборол искушение остаться между этажами и посмотреть, когда эта компания перед подъездом отправится по домам. Но всё-таки заставил себя перехватить чемодан пободрее и непринуждённым шагом появиться из подъезда. Почему-то моё появление ввело компанию в состояние ступора. Парни просто уставились на меня, как на привидение и не двинулись с места. Разве что лохматый высказал, когда я с ними поравнялся:
- Ты куда?
Вопрос - глупее не придумаешь. Но наверное это всё, что пришло в голову жениху Ванды.
- Домой, - бросил я.
Никто не шелохнулся мне вслед. Я легко и целенаправленно прошёл мимо, чувствуя себя так, словно у меня на ногах вместо ботинок волшебные сандалии с крылышками. Шагов через десять только сзади раздались шаги, но судя по всему догонял меня кто-то один.
- Ты это... А я думал, что ты... - Он догнал меня и пошёл рядом. - Ну, что ты к ней.
А что ещё он мог подумать? Идёт какой-то тип с чемоданом, едва не в обнимку с его Вандой. Странно предположить, что этот тип с чемоданом просто решил проводить девушку до подъезда. Хотя именно так оно и получалось.
- А просто проводить девушку от остановки я не мог? - переспросил я, чувствуя себя минимум благородным героем. - Вечер всё-таки.
Он некоторое время переваривал информацию.
- Лучше надо о девушках думать, - назидательно изрёк я, сворачивая за угол.
Он отстал и больше не показывался, а я мчался на остановку, ощущая, что у меня не только "сандалии с крылышками", а просто-таки два огромных, мощных крыла за спиной, которые только и делают, что на каждом шагу приподнимают тебя над землёй, готовясь ко взлёту!
Только на остановке, плюхнувшись на чемодан, я понял, что меня слегка колотит. Нет, честное слово, я не боюсь драться, но очень не люблю это занятие. А тут всё так удачно и без эксцессов закончилось - спасибо другу-чемодану. Всё-таки надо признать, что сегодня он мне очень пригодился. Вот только остановка была не та, совершенно не в ту сторону. Пришлось, слегка отдышавшись, тащиться через перекрёсток к нужному маршруту.
Часть 6
* * *
Пока я сидел в кафе, потом провожал девушку и возвращался обратно, час-пик прошёл. Это означало, что народу в транспорте теперь будет меньше. Но и самого транспорта фиг дождёшься. Так что я успел отдохнуть на чемодане, поразмышлять о жизни, намотать несколько десятков кругов вокруг остановки, а нужный мне номер автобуса так и не появился. Ну, это была ещё не беда, тем более, что в обратную сторону, к дому, тоже почти ничего не проехало. А это значит, что если бы я плюнул на конечную цель путешествия и попытался вернуть Марише чемодан, я бы так же наматывал круги, только вокруг остановки напротив.
Я присел в очередной раз, ещё поразмышлял о жизни. Наконец мне окончательно всё не надоело и я, вскочив, снова начал бродить вокруг чемодана, отпугивая прохожих. И тут наконец показался какой-то автобус. Неопровержимая логика подсказывала, что это совсем не мой номер. "Мой" должен был вывернуть из-за поворота, а этот шёл прямо через перекрёсток. И всё-таки я с интересом уставился на лобовое стекло этого грязно-жёлтого творения человеческих рук. А когда он подъехал, я, конечно же, бросился читать, куда именно он едет. Чтобы уж точно и окончательно разочароваться.
Пока я старательно разочаровывался, мой "серый друг" стоял у моей ноги, как и положено примерному чемодану. Но, наверное, разочарований на этот вечер было ещё мало. Я вдруг заметил, краем глаза, что какой-то потрёпанного вида мужик исчезает с таким же точно чемоданом в недрах автобуса! Я обернулся - и меня как холодной водой окатило (только изнутри): "Не такой же чемодан, а твой собственный!!!" (То, что чемодан был на самом деле собственностью Маришиного мужа, в данный момент значения не имело).
- Стой!!! - я ломанулся было в двери, но по обычаю водитель не обратил внимания на зазевавшегося пассажира. Двери лихо захлопнулись - и автобус рванул с места, словно только и ждал, как бы помочь обворовать такого лопуха, как я.
- Вот гад!!!
"Он гад, а ты - кретин!" - установил я сам себе диагноз и рванул следом. А что делать? "Извините, Марина Сергеевна! Но ваш чемодан спёрли... - Я прыгнул через ограждение и едва не угодил в люк. Это не помешало закончить мысль: - Пока я пялился на автобус... Как дурак!" Слово "как" - можно смело отбросить!
Автобус набирал скорость, игнорируя мои вопли. Я нёсся по обочине, не разбирая, что там под ногами и как это выглядит со стороны. И только одно меня подогревало: что следующая остановка не на другом конце проспекта, а всего-то на два дома вперёд.
Пока я прыгал через лужи, бортики и паребрики, в голове у меня с не меньшим энтузиазмом прыгали мысли. Очередная мыль была: нужно успеть сцапать мужика и потребовать милицию. А остальные пассажиры? Будут на моей стороне? Не факт! Посудите сами: мужик едет с ними в автобусе уже целую остановку, везёт чемодан, никого не трогает. И вдруг врываюсь я и требую, чтобы он вернул мне чемодан! Прямо так все и поверят, что он вор. Может, это я - грабитель-извращенец, которому чтобы войти в боевой кураж, нужно пробежаться пару километров. И тут меня осенило, да так, что я чуть не остановился. И что милиция? Милиция потребует, чтобы я сказал, что внутри чемодана. Это, кстати, самый реальный способ проверить, кто говорит правду. Но я без понятия, какого цвета кальсоны у маришиного мужа! И что получится?
Я как-то сразу вообразил себе этот разговор.
"- Вы знаете, что в чемодане?
- Не знаю...
- А вы знаете, что в чемодане?
- Не знаю..."
И получится - вор у вора украл чемодан... М-да. Ситуация. Что делать? Значит, надо каким-то другим способом разбираться на месте, не беспокоя правоохранительные органы и не отрывая их от более насущных дел.
На моё счастье, автобус перед следующей остановкой встал на красный свет и я догнал его и на остановке успел заскочить внутрь. Мужик, конечно же, моё преследование видел и заранее перебрался к самой кабине. Как только он убедился, что я внутри и прорываюсь к нему, он выпорхнул наружу. Ну, выпорхнул - не выпорхнул, а толкнул вперёд чемодан - и его будто выдернуло следом. Автобус как раз уже собрался закрывать двери. Но на этот раз я был без дополнительного груза и прыгнул через ступеньки, без излишних изяществ выломившись наружу. Вслед мне дико разоралась кондукторша. Её можно понять, у неё конец смены, а тут какой-то придурок сам не знает, чего хочет, прыгая туда-сюда.
Мужик далеко уйти не успел, я ринулся за ним и ухватил чемодан за угол, а похитителя - за заднюю часть, то есть, за просаленный край пиджака.
- Стой!.. Куда?!
Выразиться более связно у меня после пробежки не получилось.
Мужик дёрнулся и стрельнул глазами по сторонам. На его беду, никто больше на остановке не вышел. И автобус укатил.
- Но-но! - пропищал он тогда, пытаясь одновременно тянуть свой пиджак и не отпускать чемодан. - Ща как врежу! Чего пристал?!
Голос у него был - нечто среднее между писком и хрипом. А уж рост! Мне по плечо, если не меньше. Тщедушный, только что ветром не шатает.
- Я пристал?! - я бы расхохотался, но дыхания не хватало. - Положи вещь... откуда взял... дядя! - Я после пробежки мог только хрипеть.
- Чего "положи"? Чего "положи"?! - Мужик упорствовал, хотя не мог не видеть, что до моей весовой категории ему, примерно, как до Луны. - У меня нож в кармане! - с великолепной наглостью запищал он срывающимся голосом, пытаясь не выпускать чемодан и сунув вторую руку в карман.
- Да ну?! Покажи! - предложил я.
"Поножовщина из-за чемодана со старым тряпьем, - мелькнуло у меня в мыслях. - Так я тебе и поверил!"
- А вот и покажу! Ветерана грабишь!.. - дальше шло нецензурное.
Но я уже остыл и слегка отдышался. Мужик выглядел жалко. И не скажешь "мужик", а "мужичок". Он дрожал так, что это через чемодан чувствовалось и всё стрелял глазами по сторонам, то ли надеясь, что кто-нибудь подойдёт, то ли мечтая, чтоб никто не подошёл. Я наконец разглядел, что одежда на нём лет пятьдесят назад была не новая и неизвестно из какой помойки он её вытянул. Пиджак в сальных разводах. Маленькое сухое личико небритое и всё в морщинах. Только не старческих, а каких-то болезненно-пропитых. Непонятно было, как у него вообще сил хватило этот чемодан в автобус затащить.
Вспомнился один странный эпизод "из жизни". В общем, я это пересказываю со слов моей знакомой, которая в свою очередь слышала об этом эпизоде от другой своей знакомой, с которой я лично незнаком, и которая вроде как говорила о своём близком друге, но при этом врала, сочиняла или правду говорила - поручиться нельзя. Так вот, этот близкий друг знакомой моей знакомой возвращался как-то раз домой. Зашёл в подъезд, поднялся к лифту - и увидел, что в лифтовой кабине сидит бомж и справляет свою большую нужду. Естественно, увидев друга знакомой моей знакомой, бомж застеснялся и то ли извиняться стал, то ли просто улизнуть попытался. На что друг знакомой моей знакомой, вроде как, ему сказал: "Да ты не торопись, ты сейчас кушать будешь"*.
Моя знакомая пересказывала этот случай, как образчик чужого маразма. Спрашивается: чем он хвастался-то? Подумаешь, заставил какого-то бомжа дерьмо есть. Если вообще заставил, а то может, соврал, зная, что может этим произвести впечатление. Правда, мою знакомую рассказ её знакомой не впечатлил и она прокомментировала: "Если он хотел показать, какой он крутой, то очень глупо". На том мы и постановили и о рассказе забыли. А я, как-то само собой, задумался, что бы сам стал делать, если бы застал подобную картину в своём подъезде. Наверное, заставил бы бомжа взять газетку и убрать за собой, чтоб дворнику не пакостил. А того, который друг знакомой моей знакомой, убил бы. Нет, я не знаю и, надеюсь, никогда не представится случая узнать, могу ли я в самом деле убить. Но вот этого конкретного - убил бы. И не потому, что мне бомжа жалко. Просто если уж ты хочешь казаться крутым, так будь для начала человеком. Понимаю, что это самое сложное. Как раз проще издеваться над тем, кто слабее или трусливее, или у кого прав поменьше. И при этом осознавать, что ты сильнее и смелее. Этакой "молодец среди овец", иначе и не скажешь. Но если человек готов издеваться над тем, кто слабее, дай только повод, значит, душа у него состоит из той субстанции, которую бомж в лифте положил.
Но это всё - теория. Размышлять о том, как ты смело преодолеешь бурю, удобнее всего рядом с тёплой печкой. И вот, не иначе как для выяснения, какой я на самом деле, попался мне этот мужичонка, стыривший мой чемодан. Жалкий бомжик последней степени потасканности, который непонятно как этот самый чемодан вообще от земли оторвал. Кто его знает, может, лет 20 назад он был вполне нормальным человеком, работал где-то. А потом какая-нибудь инфляция придавила его, и так морально некрепкого. И стал он пить вместо того, чтобы работать. А работать ради того, чтобы пить, потому что на большее денег не хватало. Или склонность была к тому, чтобы пить. И пошла у него дома жизнь - сегодня пьянка, завтра похмелье. Затянула человека - и вот, осталось нечто дрожащее, в помоечных обносках. Одно ему счастье, что наскребёт где-то денег на очередную бутылку. У таких людей во взгляде вместе с наглостью какое-то обречённое смирение. Будто он заранее согласен с тем, что ему любой чуть посильнее по шее дать может и отобрать последнее. А обычный среднестатистический человек побрезгует и к шее-то его прикасаться. Мы ж шарахаемся от таких, будто они чуму разносят, боимся запачкаться или блох подхватить. А что с этим сделаешь? Может, ему, мужичку этому, последняя радость - та бутылка, которую он за шмотки маришиного мужа купить может. Больше-то у него в жизни ничего не осталось.
И вот я, молодой здоровый жлоб, гонюсь за этим убогим бомжиком, чтобы вернуть другому жлобу его драные подштанники. А стой этот убогий бомжик с протянутой рукой тут же, на остановке - дал бы ему те же самые копейки (издаля, чтобы не запачкаться), которые он за чемодан украденный выручить может. В чём разница-то? В том, что моё личное достоинство было ущемлено, когда у меня (!) какой-то драный мужичонка посмел чемодан из под носа увести. Бред!
Я плюнул, отпустил его пиджак и просто рванул к себе край чемодана. Мужичок отцепился и, посыпая меня трёхэтажно, отступил, пятясь задом, к домам. Будто боялся, что я на него кинусь. И оглядывался совершенно затравленно.
Я сунул руку в карман, ощутив какое-то безотчётное стремление дать ему какую-нибудь мелочь вместо этого чемодана. Но мужичок перепугался и так активно попятился, что я понял: если я хоть шагну в его сторону - бросится бежать, либо полетит кубарем.
- Погоди ты, - сказал я как мог миролюбиво.
Но мужичку это только придало скорости.
- Я тебе покажу!... Управы на вас нет!... Жульё поганое!... - скулил он. Он так и продолжал причитать и всхлипывать, пятясь, а потом повернувшись и продолжая сыпать ругательствами через плечо, пока не скрылся в подворотне.
Я только сейчас сообразил, что уже почти стемнело. Фонари зажглись. Почему-то меня такое чувство одолело, будто я какую-то подлость сделал. Ведь пожалел для этого пропойцы старое тряпьё. Ну, продал бы он все эти шмотки за бутылку на станции - и что? Можно подумать, Маришин муж без них не проживёт. Я сел на чемодан и взялся за голову. И смех, и грех! Вокруг - ни души! Только по противоположной стороне широкой улицы кто-то семенит, торопясь домой. А я тут вожусь с чужим чемоданом, гоняюсь за бомжами, дотянул до того, что теперь невесть когда автобуса дождёшься. Стемнело уже! Сколько времени я уже болтаюсь по улицам? Нет, надо с этим завязывать! А внутри такой противненький голосок, почему-то похожий на писк того мужичка: "Экономь дальше! На такси бы уже давно доехал..." Естественно, я этот голосок в корне задушил, всё ещё мечтая доехать на общественном транспорте. "Это уже навязчивая идея", - подумал я обречённо.
Я встал и решительно огляделся. Автобусов видно не было, зато впереди, примерно на пол остановки, весело так светилась разноцветная витрина какого-то очередного магазина. "Вот сейчас куплю пива и решу этот вопрос! - решил я. - Как придёт какой транспорт - на нём и поеду. Всё равно, на чём! Вперёд и с песней!" Обуреваемый этой светлой идеей, я решительно двинулся вперёд.
_______________________________________
_______________________________________
* Прим. редактора, той самой знакомой, которой её знакомая рассказывала о своём друге.
Со слов моей знакомой её друг "прославился" множеством подобных "подвигов", но однажды, будучи у себя дома, упал со стремянки и сломал не то руку, не то ногу. Перелом никак не хотел срастаться. В больнице другу моей знакомой поставили диагноз: туберкулёз костей. Это страшное заболевание очень быстро сделало его полным калекой, неспособным обслуживать самого себя.
История поучительная, заставляющая задуматься о своей собственной жизни и своих поступках.
Маргарита Гуминенко.