ОН И ОНА
ОН
Дни его были сочтены. Он мучительно ждал свой последний час.
Диагноз был уже известен - неоперабельный рак желудка.
Жизнь утекала, как песок в часах, силы покидали, к еде было стойкое отвращение, от сильного когда-то тела остался скелет, обтянутый кожей.
Где-то за стеной суетилась жена, присутствие в его доме здоровой бабы бесило и раздражало.
Он все время думал, ну зачем он её привез сюда, ведь было понятно, что она использовала его в своих корыстных целях, чтобы только перебраться сюда, иногда уезжала в свою Россию, бросая его, беспомощного, с температурой, одного на целую неделю, делала какие-то свои дела, не замечая, что в таком состоянии он уже не один месяц. Если бы раньше заметила, да подтолкнула, да хоть насильно отвезла к врачам, так ведь ей всё равно, не у неё же болит все нутро.
Познакомились они давно, встречались лет десять, она приезжала убрать его холостяцкий дом, он помогал и деньгами, и продуктами, но ей было всё мало, тянула она с него для всей своей родни, для взрослых детей, внуков, племянников. Нет, он не жалел, но должны же быть пределы жадности. Она догадывалась, что он не беден, и пока коварная болезнь не дала о себе знать, он похвастался, что оставит ей в наследство большую часть от своего состояния.
Но она, не зная толком языка, решила, что он уже оставил эту сумму ей. Поэтому и относилась к нему с такой мыслью - чем скорей, тем лучше.
Но не настолько он был глуп, чтобы так распорядится своим капиталом, да и с какой стати он должен дать такую немыслимую сумму этой равнодушной и хитрой русской женщине.
Факт своего бракосочетания они решили от родственников скрыть, чтобы не было лишних вопросов, зачем он под семьдесят лет решил официально узаконить свои отношения.
Детей у него не было, как и бывших жен. Были только братья и сестры, да многочисленные племянники. Родня знала, что он не беден и зорко охраняла свою долю от посягательства приезжей русской.
И тут выяснилось, что завещания нет. Он сказал ей об этом на днях и увидел, как она поменялась в лице.
Родственники каждый день навещали больного только с одной целью- узнать, как он решил распорядиться своим состоянием.
Помочь в том, где уже бессильна медицина, они не могли.
Одна из сестёр прямо спросила у неё, когда она уедет.
Они тихонько ненавидели её. Но из деликатности пока терпели.
Они приезжали в дом брата всей толпой и не считали ее за хозяйку, они считали дом своим и её лишней на этом празднике жизни, где на кону стоял миллион.
Назревала банальная битва за наследство, при живом, но вконец обессилевшем человеке, которому уже было всё равно, что будет потом.
ОНА
Она давно жила одна, от брака остались горькие воспоминания, бывший русский муж давно спился и умер. А тут подвернулся финский старик, хоть и в силе, но лет на пятнадцать старше. Несколько лет подряд приезжал, помогал отремонтировать квартиру, давал денег, пристраивал родственников на летнюю халтурку.
Ни каких чувств к нему не было, так, пусть будет, за неимением, да и возраст давно за полтинник- в перспективе только одинокая старость в заброшенном городке.
За годы знакомства благостояние родни значительно улучшилось, дети крепко стояли на ногах. Но логического завершения в отношениях с ним всё никак не было.
Как-то надо было уже подтолкнуть его на решительные действия.
На семейном совете решили, что надо открыть бизнес и так попробовать перебраться.
Ухажер идею поддержал, на двоих купили старенький бар у дороги, лето пролетело незаметно, бизнес не пошёл-так иногда случается от неопытности, его решили продать и раз не получилось с работой, после долгого его упорства, решили узаконить отношения узами брака.
Родственников мужа на торжество по случаю бракосочетания молодожены не пригласили и не объявили официально о женитьбе. Событие решили оставить в тайне.
Кто же знал, что буквально через несколько месяцев он уже будет немощен и смертельно болен.
Как так в её голову запало, что она унаследует такую сумму, но она была совершенно уверена и уже знала, куда потратит эти деньги, а в доме, по закону и праву вдовы она могла жить всю оставшуюся жизнь.
Ей вообще было все равно, сколько он проживет, он бесил её своими постоянными капризами, немощью, противным запахом смерти.
В его комнату она старалась не заходить, близкие отношения остались в таком далёком прошлом, которое можно измерить годами, да и были ли они настоящими, так…от безысходности, что возьмёшь со старого, уработанного мужика.
Её волновало только то, что пока у неё нет разрешения на постоянное пребывание в стране, он должен быть в живых, а с наследством-вроде как всё ясно.
Но гром грянул совершенно неожиданно - он сообщил, что еще ничего не решил.
Брачный договор и завещание, они, как бы разные бумаги. Она была разочарована, нет, даже не так, она была просто в шоке, но старалась не подавать вида, открыла было рот, чтобы спросить, а как же эти обещанные деньги, ведь она думала, что уже имеет их, но видела, что безполезно об этом сейчас, да и словарного запаса объяснить всё правильно не хватало.
Одна из его сестер даже посоветовала ему отблагодарить эту женщину небольшой суммой денег. Они ведь ещё не знают, что эта женщина - законная жена и имеет право на половину всего имущества и банковского счёта. Ей, вообще, было даже выгодней в этой ситуации, чтоб завещания не было. Тогда все по закону.
А закон на стороне вдовы.
Она боялась, что они узнают правду, боялась, что все планы могут рухнуть в одночасье, а эти финские родственнички терпят ее, пока он жив.
Как только его вынесут, они вышвырнут её на улицу. Они не потерпят лжи, не простят, ведь уже напрямую один раз спросили, когда она съедет, она соврала, что в августе, а вот он, август, уже на носу. Они думают, что она просто помогает по хозяйству их больному брату. За хозяйку её здесь не держат, прутся, когда хотят, лазают по всему дому. И ждут.
Теплыми летними вечерами каждый думал о своём.
Она была грустна и печальна, но её настроение было связано только с материальной стороной, долей в наследстве и своим будущим, на душе было мерзко от предстоящих похорон, от назойливых родственников, от неизвестности.
Он лежал в своей душной комнате, немощный, одинокий и никому не нужный и вспоминал о своем прошлом, как трудился всю жизнь, не покладая рук, а счастья- то и не было, и детей своих не завёл, и стакан с водой подать не кому, а нужны всем только деньги, деньги и если бы их не было, то и братья с сёстрами забыли дорогу к его дому.
Силёнок не хватало даже позвать к смертному одру эту женщину, так и не ставшую родной и близкой.
Жить оставалось всего несколько недель.
Июль 2011.
Хельсинки