Сегодня в одном блоге прочёл про торговлю в метро - гневное. Вспомнил про эту зарисовку с натуры.
Девушка была маленького роста, раскосая (не роскошная) брюнетка, джинсики китайские, курточка. Вошла в вагон после всех и, стоя у первой двери, громко, отчётливо проговорила:
- Граждане пассажиры! Вашему вниманию предлагается лейкопластырь телесного цвета. Двенадцать штук всего за десять рублей.
Она пошла вдоль вагона. Не читающие и незанятые друг другом отводили глаза. Почему, это же не нищенство. Что такого – не хочешь, не бери. А лейкопластырь кроме всех своих положительных качеств обладает по крайней мере одним вредным. А именно: в нужный момент его не оказывается под рукой. «Почему бы и не купить», - думаю я каждый раз, когда оказываюсь в метро. Но лень лезть за деньгами, да и есть ли ещё десятка, не придётся ли со сдачей возиться…
Девушка шла вдоль вагона, подняв три соблазнительных упаковки. Я тоже в джинсах. В джинсовый карман просто так не влезешь, надо вставать. На этот раз я встал, пошёл за ней, совершил выгодный обмен. Все смотрели на меня и отводили глаза. Может, это мошенничество? Все уже умные, а меня развели? Ладно, дома посмотрю…
Через полчаса ехал обратно. В начало вагона стремительно вхромал молодой невысокий, с порченым лицом человек. Ещё в дверях он начал мычать:
- Ле… ле… ле…
Может, приволакиваемая нога мешала. Когда он окончательно остановился, скособочившись, с облегчением закончил первое слово:
- Ле… лейкопластырь… те… те… - мучения продолжались.
Двигатели добавили децибел, и он заспешил по-своему:
- Те… телесного цвета… две… две… - двери лязгнули.
В голосе к муке прибавилось отчаяние:
- Две… двенадцать ш… ш… - двигатели легко перекрыли это «шшш»
- Штук… стоит всего… - двигатели взревели, поезд тронулся.
Договорить! Во что бы то ни стало!
- Де… де… - почти кричит. Кричит и умоляет. Перекричать эту чёртову аэродинамику!
- Де… де… - голова мучительно запрокидывается, выправляя скособоченность всего тела.
- Де… де…
«Ну же!» - помогаю я мысленно.
- Десять рублей!
Позвучало, как клич, как «я сделал это!», как «аллилуйя!».
Он заприседал вдоль вагона, волоча ногу, искоса, из-под не поднимающейся головы, глядя на отводящих глаза, на занятых друг другом, на читающих, на свои пластыри, которые он держал над головой вместе с коробочкой, где их было много. Невинная торговая операция: розница из опта, помноженного на беготню, а в данном случае ещё и на хромоту. Проковыляв вагон, он проковылял обратно. Я опять встал. В кармане на десятку набралось мелочи. И вот у меня уже 24 пластыря телесного цвета.
Опт-розница. Почему все смотрят на меня? Или в аптеке вся коробка стоит 10 рублей? Или их на помойке собирают? Ладно, дома посмотрю…
Посмотрел. Всё нормально. Действительного телесного. Может, не клеится? Куда бы приклеить. Ну ладно, на лоб. А что, симпатично, эстетично. Синеглазка, видимо, такой от Незнайки и ждала, когда он случайно оглушил её. Но меня по лбу пока ещё не стукнули. Пришлось выбросить.
Оставшиеся 23 ждут своих ссадин.
Вообще ссадина - ссадине рознь. От иной может и заражение крови начаться. А кончиться частичным параличом. И тогда (если вообще встанешь) поковыляешь по вагону, мыча:
- Ле… ле…
Но я-то подстраховался!
___________________________________________________10.02.07. (сегодня же и пригодился).