Стоял на самом краю. Видел пропасть. Бездонную.
- Кто я?! - ругал себя.
- Кто - это всё! - отвечала бездна.
- Мне этого мало.
- Ты не поверишь, но этого даже слишком много.
- И что мне теперь делать?
- Ты хочешь пить?
- Жарко. Хочу.
- Пей.
- Ну и шутки же у тебя.
- Чего же смешного я сейчас произнесла? - молвила бездна.
- Ты серьёзно или делаешь вид, что несерьёзно?
- Угомонись. Неужели тебе настолько плохо?
- Мне?...
- Не мне.
- Грубо. Но, да, смейся, я плакса.
- Почему я должна смеяться?
- Ты видишь мои глаза?
- Нет.
- Опять ты шутишь... Я ведь могу прыгнуть.
- Куда?
- Верно.
- Скажи, как ты себя чувствуешь?
- Перестань издеваться.
- Как ты себя чувствуешь?
- Прекрати...
- И всё же?
- Я себя чувствую новогодней ёлкой, которая простояла после принадлежащего только ей праздника триста шестьдесят четыре дня, а на триста шестьдесят пятый была выброшена заботливыми собственниками душной квартиры.
- А потом был Новый год.
- И он не был для неё праздником. Она его даже не слышала.
- Теперь ты понимаешь, о чём я?
- Нет, не понимаю. Объясни.
- Не топчись на одном месте.
- Хм... Спасибо...
- Не за что. Так ты вверх или ко мне?
- Назад. В смысле... Назад.
- Надеюсь, больше не увидимся.
- Хочется в это верить.
- И мне...