-Только пиво? – разочарованно спросила молоденькая официантка, внимательно посмотрев на респектабельного вида мужчину лет сорока. Это было уже профессиональное – с первого взгляда определять статус и состояние кошелька клиента. И потому скромный заказ солидного мужчины, вошедшего в их элитное кафе, немного удивил.
Девушка еще раз внимательно окинула его взглядом: высокий мужчина, видный, с легким «серебром» на висках, одет просто и одновременно с лоском. Олеся сразу же определила клиента в разряд «жирных» и, подавая ему меню, надеялась на дорогой заказ.
Но мужчина заказал только пиво.
Заметив недоумение девушки, он понял причину и сразу же отреагировал: окликнул ее, уже направившуюся за заказанной кружкой пива.
- Погодите, милая, принесите, пожалуйста, все, что к пиву положено - кальмары, орешки. А еще фрукты, хороший коньяк, шашлык, закуски. И обязательно все то, что любите сами/
Взглянув на бейджик с именем девушки, сказал:
-Составьте мне компанию, Олеся? Народу в кафе сейчас не очень много. Поужинаете со мной? А для начала познакомимся, меня зовут Мурад.
- Я бы с большим удовольствием, Мурад. Но сейчас не могу, нам это запрещается на работе, даже если в кафе никого нет. А в другое время я бы с радостью.
Олеся сказала это и одновременно подумала о том, пригласит ли ее мужчина поужинать или прогуляться по городу после работы. Мурад понравился ей сразу. Относительно ее двадцати пяти, конечно, староват, но с таким мужчиной не стыдно пройтись по городу или посидеть в ресторане. А там кто знает – может, он свободен и присматривает себе невесту? За такого она, Олеся, пошла бы замуж без оглядки.
Мурад производил впечатление надежного и во всех отношениях положительного мужчины, олицетворяя собой мечту женщин всех времен и народов. За таким, наверное, как за каменной стеной…
Олеся, как и большинство девушек курортных городов, не надеялась выйти замуж за местного.
- Все пьянь да рвань безработная, - справедливо, хотя и жестко, характеризовала местных ребят ее мама, - хорошие парни давно разъехались, работают и учатся в больших городах.
Так считали все, но что с этой данностью поделаешь? Работа для мужчин здесь - большой дефицит, да и женщины трудоустраиваются в основном в разгар курортного сезона. На работу по специальности тем, у кого она есть, рассчитывать не приходится- везет лишь немногим счастливчикам, да и то не без денег и связей.
Вот и Олеся с дипломом Пятигорского института иностранных языков вынуждена работать официанткой в парковом кафе, но не жалуется. Эта не престижная, но доходная работа дает им с мамой возможность выжить в столь нелегкое время.
Претендентов на руку и сердце красивой и скромной Олеси за последние годы было немало. Но она, неплохо зная литературу от классики до современности, особенно увлекалась восточной поэзией, а потому жила по мудрой заповеди из Омара Хайяма: «ты лучше будь один, чем вместе с кем попало».
Многие подружки Олеси в надежде устроить личную жизнь охотно знакомились с курортниками, которые на волне любвеобильности и временной свободы обещали им золотые горы, а нередко и законный брак. Но двадцать один день курортной смены проходил быстро, и, проводив своих ухажеров домой, девчонки, за редким исключением, больше ничего потом о них не слышали. Не было от возлюбленных ни обещанных писем и звонков, не было и визитов с целью забрать невест к себе.
Наученная чужим горьким опытом, видевшая немало слез обманутых доверчивых девушек из числа своих подруг, Олеся в эти игры не играла и ни одно ухаживание отдыхающих не воспринимала всерьез.
Но к Мураду она почему-то сразу почувствовала расположение и доверие: он не был похож на других, даже смотрел на нее иначе – с симпатией, тепло и дружелюбно. И не было в его взгляде ничего грязно-похотливого.
-Размечталась, глупая, - пристыдила девушка себя. - Успокойся и работай. Клиент просто догадался, что ты ждешь от него большей щедрости. Вот и заказал вдогонку так много всего.
- Вы можете ничего, кроме пива, не заказывать, это не обязательно, - смутилась Олеся от своих же догадок.
- А как же план? Его ведь одним пивом не выполнишь. Принесите все то, что я заказал. А когда подойдет мой друг, мы с ним еще что-нибудь закажем, - сказал мужчина и одарил почти влюбившуюся в него девчушку своей голливудской улыбкой.
Олеся, польщенная вниманием обаятельного клиента, улыбнулась ему в ответ и ушла.
Мурад посмотрел по сторонам. В этом довольно дорогом кафе у входа в кисловодский парк обычно собирались для трапезы или беседы состоятельные туристы – цены здесь «кусались» и были доступны лишь иностранцам, а еще «новым» русским, «новым» кавказцам, одним словом, «новым»…
- Здесь многое изменилось, - подумал он. За почти два десятка лет его жизни в Германии Мурад неоднократно бывал в Москве по делам. Но никогда ничего, кроме нужных ему партнеров и фирм, не видел и тем более не успевал глубоко вникнуть в происходящие в стране перемены.
Знал, конечно, что в России все уже не так, как было раньше. Нет очередей и дефицита. И все же он был далек от новых российских реалий. А отдыхать, обычно два раза в год, предпочитал где угодно, но не на Родине. В этом году Виктор, старинный московский друг и партнер по бизнесу, все же уговорил Мурада отдохнуть в России. Программу отдыха он также взял на себя, предложив другу следовать его рекомендациям.
- Слушай, Мурка, отмени в этом годы все свои Канары и Майорки. И про солнечную Турцию забудь. Недельки две мы с тобой в кисловодском санатории отдохнем, водички из источника попьем, подлечимся. Поверь, такого воздуха, как там, больше нигде нет. А потом остаток отпуска, где захочешь, там и проведем. Хочешь, в Якутию с тобой махнем, к моему другу Егору? На рыбалку там сходим, на охоту. А хочешь - в горы к тебе слетаем. Я давно хочу в Дагестане побывать – все никак. Да и ты уже столько лет там не был.
Как ни странно, Мурада, долгие годы жившего за границей, совсем не мучила ностальгия, он не вспоминал не только Москву, которую когда-то очень любил, но и свой южный город, столицу горного края, в котором родился и вырос.
Такое полное равнодушие к своей маленькой родине и желание забыть все, что в жизни с ней было связано, Мураду и самому казалось странным, хотя в глубине души он понимал: на то есть причина и кроется она в его далеком прошлом.
Но когда-то он именно так смог справиться с нежелательными воспоминаниями - плотно закрыв в прошлое дверь. Мурад закрыл ее прочно и плотно, не оставив ни малейшей возможности сквозь эту дверь просачиваться даже и тени прошлых событий.
Поначалу это не всегда ему удавалось, но со временем Мурад усилием воли заставил себя не вспоминать все то, что хотел забыть: родной городок, друзей детства и юности, и, самое главное, Асю, возникающие в его памяти мысли о которой он всегда мгновенно отгонял, не позволяя им возрождаться и будоражить его душу.
Куда только ни забрасывают человека дороги жизни. Вот и Мурад, ныне один из преуспевающих бизнесменов Германии, родился в Дагестане, в простой семье более чем скромного достатка. Мог ли он тогда предположить, что судьба занесет его так далеко и даст столь удивительный шанс.
Вспомнилось детство… Неголодное, но и не легкое. Он никогда не был завистливым, но, глядя на жизнь более обеспеченных одноклассников и соседей, роскошь в их домах, думал: «У меня все это обязательно будет. И не столько, а гораздо больше».
Мурад жил с матерью и сестрой. Отец умер, когда он был еще совсем маленьким, и мальчик плохо помнил его. Мама работала в детской поликлинике врачом, жили трудно - на одну ее зарплату.
Мальчика с детства угнетала скромная обстановка их квартиры, старая обветшалая мебель, плохо одетые мать и сестра. И Мурад очень рано решил для себя: он вырастет и сделает все, чтобы их семья жила богато, а мама и сестра Соня одевались лучше всех знакомых ему женщин. Мальчик мечтал о красивом большом доме, где у каждого из них будет отдельная комната, о машине, на которой он будет возить маму и сестру на работу и на рынок.
Все сбылось, хотя и с опозданием. Рано ушедшая из жизни мама так и не успела увидеть, каким состоятельным и солидным стал ее преуспевающий сын. А у Мурада теперь не одна, а целый автопарк шикарных иномарок, фирма по продаже автомобилей с филиалами в других городах, недвижимость в Германии, Москве и даже один из островков в Испании. Испанская недвижимость Мурада была намного дешевле его пятикомнатной квартиры в центре Москвы, но словосочетание «собственный остров» звучало особо значимо и радовало его слух. Но и это престижное приобретение грело Мурада недолго, впрочем, как и все его выгодные сделки, контракты, удачные вложения и приобретения, они развлекали его лишь на время, как новая игрушка – капризного малыша.
Теперь у Мурада было много денег, их суммы были гораздо больше, чем те, о которых он когда-то мечтал как о максимуме. Его материальные возможности позволяли теперь жить на очень широкую ногу. Но, несмотря на то, что состоятельность когда-то была для Мурада мечтой и целью жизни, богатство не сделало его ни на йоту счастливее. Теперь он часто с тоской и сожалением думал о том времени, когда бредил большими деньгами, оно для Мурада было счастливее, чем теперь. Сбылись все его мечты и планы, а ему почему-то стало совсем неинтересно жить.
Мураду, здоровому, состоятельному, преуспевающему во всем, за что он брался, было грех жаловаться на жизнь. У него не осталось ни одной неосуществленной мечты, но рост капитала давно уже не приносил того острого счастья, какое, казалось, было вначале. Семейного счастья так и не случилось - Мурад дважды был женат, и оба раза неудачно. Второй раз он развелся шесть лет назад. В этом браке родилась его единственная дочь Гульнара, она теперь учиться в Лондоне.
Холостяцкая, но при этом совсем не одинокая жизнь вполне устраивала сорокалетнего красавца, на которого по сей день засматривались молоденькие дочери его компаньонов и коллег. И помани Мурад любую из них пальцем – побежали бы за ним без оглядки. Почти двухметровый красавец- мужчина, похожий на супермена из рекламы, он вызывал повышенный интерес к себе везде, где бы ни появлялся.
В Дагестане его никто уже не ждал. Мамы давно не было в живых, а сестра Сонечка в первый же приезд в Германию к брату вышла замуж за хорошего парня – переводчика Генриха, и теперь их сыновья-близнецы стали студентами. Друзья, одноклассники Мурада давно разъехались по стране и зарубежью кто куда, и он давно потерял с ними связь.
- В Дагестане у меня никого нет, - отвечал он Виктору, неоднократно предлагавшему ему поездку на родину.
- Но ты же, Мурад, там родился и вырос. Неужели не хочешь посмотреть, что там теперь и как? Неужели не тянет тебя в родные места? – удивленно спросил Виктор.
- Может, это и странно, но не тянет, - честно отвечал Мурад.
- Странно, конечно. А еще говорят, ностальгия, первая любовь, первая учительница…
… Любовь Ивановну, свою первую учительницу, Мурад помнил хорошо: с первого же дня учебы она, как и мама, называла его Мурашкой. А ученики все годы неизменно называли ее между собой «Любаша». Говорили, что Любовь Ивановну переименовал в «Любашу» один из дедушек ее учеников в первый же год ее работы в школе. Это ласковое имя-прозвище закрепилось за ней на многие годы, и среди других ярлыков, щедро розданных остальным учителям: «Циркуль», «Жаба», «Машка», «Барбос» и «Оляндра» - «Любаша» было самым нежным, да и не прозвищем вовсе. Ученики любили свою первую учительницу, и эта любовь была взаимной - все годы до самого выпускного класса для каждого из них у доброй учительницы всегда находилось ласковое слово, полезный совет. А в день последнего звонка Любовь Ивановна обнимала и целовала своих учеников со слезами радости на глазах:
- Родные мои, какими же взрослыми вы стали ...
Любовь Ивановна не теряла связи со своими бывшими учениками и после окончания ими школы, она приходила к ним домой, знала все новости - кто из них, где учится и работает, кто – в кого влюблен и на ком собирается жениться.
Высокорослому Мураду приходилось нагибаться к ней для поцелуя, иначе она никак не могла дотянуться до него.
- Ой, Мурашка, родной мой, как же девушки тебя целовать-то будут, - говорила она, шутя, а он заливался краской от этих слов. Такой вот была его первая учительница…
А первая любовь… Ася... Ее он, конечно же, не забыл. Но Ася давно уже не живет в Дагестане. Еще с тех пор, как он так некрасиво и не прощаясь, исчез из ее жизни. Хотя, что бы изменилось, если бы она и сейчас жила там, а их встреча, спустя двадцать лет, состоялась? Что бы Мурад сказал ей сейчас, как объяснил бы все, что случилось в прошлом. Разве есть оправдание тому, чему нет оправдания. Мурад тут же отгонял эти мысли. Ему не хотелось вспоминать давно прошедшие события, в которых было много такого, отчего становилось не по себе.
- О чем теперь жалеть? - успокаивал он себя. – Все, что случилось, - к лучшему. Вот и Ася давно, наверное, замужем за хорошим человеком, семья у неё есть, дети. Конечно, она счастлива. Почему же нет? Ася красивая, милая, хозяйственная – что еще нужно в браке нормальному мужчине? А вот он, ненормальный, дважды попробовал свить домашнее гнездышко - не получилось. Не семейный он человек, видимо, по сути своей. Так что еще неизвестно, кому из них не повезло.
- Слышь, Мурад, а давай я тебя познакомлю с какой-нибудь козырной московской дамой и женю на ней. Ты ведь в Европе живешь, сам знаешь, какая сейчас мода на русских невест? Даже американцы наших девушек с удовольствием импортируют в жены. А почему бы и нет? Русские женщины красивы, трудолюбивы, не то, что ваши западные «эмансипе» - воблы сушеные…
- И что я тебе плохого сделал, Витька? Зачем ты меня женишь? - шутил Мурад с другом. - Мне и так хорошо. Может, завидуешь? Хочешь, чтобы и мне тяжко стало от домашнего гнета? Нет уж, меня моя жизнь вполне устраивает.
http://www.proza.ru/2011/09/15/116