Бабушкин дом. До боли знакомые вещи. Здорово было просыпаться под шум автомобилей на этом диванчике, они гудели:"Каникулы, каникулы, вставай". Этот шум был многообещающим. Он мог сулить поход в гости, в цирк, зоорпарк или на дачу, с заходом в местую кулинарию "Лакомка". Там, на потертом прилавке, стояла пирамида с картонными стаканами. Продавщица, железным черпаком загребала сливочное мороженое и бухала его в стакан, одновременно утрамбовывая и срезая "горку". Если не сводить с нее глаз, то она могла вернуть горочку на место. С таким незатейливым набором - дорога на дачу пролетала незаметно. Шум автомобилей за окном и по сей день меня не смущает. Большой полированный стол. В праздники он торжественно выбирался в залу и становился в два раза больше. На этом столе проучилось как минимум два поколения учеников и студентов, не считая меня. Ободранная полироль - следы экспериментов моего дяди. В кладовке всегда стояла коробка с игрушками и на пяточке, который соединяет две комнаты - я нагромаждала свои постройки из кубиков и кирпичиков, доставшихся мне еще от папы. В бабушкиной трехкомнатной хрущевке целых две кладовки. Двери в кладовку, ведущую с моего пятачка - ворота в сказку. В этой сказке на втором этаже живут одеяла с подушками, если до них добраться, то можно представить себя на печи. Внизу выстроились пузатые хранители овощей и плодов, стоят и дразнятся сладкими растрескавшимися яблочками. А на самом вверху, вот уж действительно чудо, живет Новый год. Туда, на большую часть времени года, забирается дед с красным носом, в розовой гофрированной шубе оттороченной ватой. В коробке тихонько побренькивают стекляшки, в виде шаров, грибов, фигур и бус. Охраняет все богатства дедова гармонь, хотя она и почаще спускается к нам, чем вся эта новогодняя утварь. А это терем - теремок,настоящий, деревянный, со всеми домочадцами, лягушка в кафтане, мышка в сарафане, медведь в лаптях и шароварах полосатых, лису только не помню. До сих пор не знаю, как он оказался у дедов. Удивительного, конечно, мало, все же трое детей. Но в те времена, такие чудные игрушки. Ни в одном магазине не встречала. Уже с позиции мамы иногда думаю, почему деды не гнали меня с моего любимого пятачка, перегораживала ведь все на свете, как говорится "не пройти - не проехать" в комнату было из-за меня. Ан нет, не гнали.
Странно, в каком порядке хранятся воспоминания в голове. Кажется, школу я закончила давно, а вот сидела здесь и укладывала весь свой табор игрушечных друзей под носовые платки, буквально вчера. Запах, зимой или летом, в этой квартире это запах каникул, праздников, города и детства.
Вдоль стены стоят ящики с помидорами. Это папа с дедушкой собрали и оставили их доспевать Это разве помидоры? Это произведения искусства, выращенные в грунте.
Когда - то это было бабушкино царство, она нежно обходилась с каждым саженцем. Ее уже с нами нет, а помидоры есть. Вот эти называются "Черный принц", они сладкие... Я в детстве их обожала, а бабушка называла их неграми. А это "Бычье сердце" - розовые бутоны, с острой пипочкой на конце. Бабушка их очень любила. А эти - я не знаю как называются, они похожи по форме на патиссоны. Прямо мясо... Говаривал, бывало, дядя Андрей, разрезая помидор. Мякоть у них как у арбузов, ноздреватая.
Выбираю два огромных помидора из разных ящиков. О, стиральная машинка, автомат. Наконец-то дедушка машинку приобрел, а как они умудрились присоединить её в комнате? Интересно. Кстати, надо постирать.
На кухне бабушка спрашивает:
- А помидоры - то где?
- В руках были, - отвечаю я и возвращаюсь в комнату.
На столике нет, на диване нет и на тумбочке тоже. Блин, я же порошок в машинку не засыпала. А что там у меня стирается? Помидоры.
Бабушка всегда мне говорила - не спи на закате дня.