Этюд
В
это год осень пришла какая-то особенная. Очень долго держалась непривычно мягкая и тихая погода. Ростов-на-Дону – очаровательный южный город, недавно отпраздновавший очередной свой юбилей, стоял обласканный щедрым солнцем и украдкой перемигивался с ним зеркальными окнами главного вокзала, обновлёнными маковками собора и величественным белоснежием музыкального театра. Дон, подобрев, царственно катил задумчивые, медлительные волны мимо зелёных берегов. Молодые деревья вокруг щеголяли не по сезону густыми конами. Их листья воспрянули, отдохнув уже после летнего зноя, манили почти первозданной свежестью так; что верилось: они будут вечно шелестеть на тоненьких веточках. Всё вокруг явственно замерло, что даже виделось, как весь Мир пронизывал удивительно яркий и чистый свет.
Это было совершенно особенной состояние природы. Совсем ещё не "бабье лето". Пресловутое бабье лето – есть коротенькая передышка посреди зябкой осенней слякоти. А в этом году холодов и дождей ещё не наступало вовсе! Первые тревожные кудряшки на небе появились только ближе к вечеру в минувшее воскресенье. А теперь наступила уже среда, но кругом по-прежнему стояла всё такая же удивительная тишина! В такие дни ничего не хочется замечать, ни из-за чего не хочется напрягаться, - даже просто думать. В такие дни, ближе к вечеру, возле ростовского драматического театра: небезызвестного "Горьковского трактора", очень не многолюдно. Только и такое скопленье гуляющих не нарушало чудесной гармонии: сегодня всё невольно спрятало неприветливую резкость, погрузившись в сказочный предосенний сон. Весь Ростов-на-Дону - огромный кавказский город – обычно такой разноголосо оживлённый, суетный - казалось, перешёл на шёпот.
И вдруг померещилось: будто где-то в самой дальней глубине пространства над землёй тонко завибрировала одинокая серебряная струна.
На одной из лавочек уютно расселись три молодые состоятельные мамаши. Их ухоженные и забавные малыши развились на песочке под акациями и каштанами просторного парка. Обычно такие шумные – дети мирно играли принесёнными игрушками или бегали за пёстрыми и сытыми голубями, бесконечно сновавшими по всем аллеями. Иногда к неописуемой детской радости с деревьев спускались рыженькие белочки, чтобы выпросить тыквенных семечек.