Бумеранг

               
               
   
    Я гостил в Москве у сына. И вот как-то вечером подумал, а не махнуть ли мне в Питер? Побродить по городу, который я очень люблю, Снова походить по музеям, полюбоваться величавым течением Невы и вспомнить молодость. А главное, это встретится с бывшим однокурсником по медицинскому институту Мишкой, который после окончания, уехал в Ленинград, где жила его мать. Он работал в клинике врачом анастезиологом, занимался наукой. Через три года, я был направлен на усовершенствование в Военно-медицинскую Академию. В течение семи месяцев пребывания в Академии, мы с Михаилом часто встречались. Оба любили ходить по городу. Во время таких прогулок, обсуждали медицинские проблемы, спорили, фантазировали. Его коньком было взаимодействие биологических объектов с античастицами. Мы были молоды и идеи бродили в наших головах, как молодое вино. После окончания академических курсов, я уехал в Тбилиси, где занимался физиологией и проблемами обитаемости закрытых объектов. И как, обычно бывает, наша переписка с Михаилом, постепенно прекратилась. Итак, я принял решение совершить поездку. Ленинградский вокзал, ночь в поезде, и вот я в Питере.Петроградская сторона, иду по старому адресу. На двери латунная табличка- Доктор медицины. Профессор. Гутман Михаил Львович. Жив курилка, обрадовался я. На звонок никто не вышел. Я оставил в двери записку о том, что зайду позже. Часа через два, я позвонил вторично, но ответа не было. Тогда я  позвонил в соседнюю дверь. Вышла , средних лет, женщина. Я представился ей и спросил, не знает ли она когда возвращается домой профессор. Она как-то смутилась и ответила что Михаил Львович находится в больнице на лечении уже длительное время. Что с ним, спросил я. Точно не знаю, он стал раздражителен, иногда груб, постоянно закрывал лицо.Как-то приехала машина скорой помощи и его отвезли в больницу.Соседка пригласила меня подождать, угостила кофе и дала адрес больницы. Я взял такси и поехал по, указанному адресу. Такси остановилось возле старого корпуса психиатрической клиники. Да, Мишка, атеросклероз сосудов головного мозга, умственное переутомление и вот финал, подумал я.  Я шел за дежурной сестрой по длинным безликим коридорам, стены которых, выкрашенные зеленой масляной краской, дышали липкой влагой. Из-под потолка за нами следили застывшие, неестественно белые лампы, похожие на распухших светляков.  Дежурная сестра прошептала мне на ухо: Хорошо, что вы пришли. Никто к нему не ходит. Он бредит иногда. Потом приходит в себя и зовет человека, который его поймёт. Вы родственник? Нет, я его друг и однокурсник. Тогда вам лучше поговорить с заведующим отделением, сказала сестра. Больной сейчас находится в медикаментозном сне. Она показала мне где находится кабинет заведующего. Зав. отделением оказался приятным молодым человеком. Мы вместе зашли в одноместную палату, на кровати спал пациент в возрасте около двадцатипяти лет.Я посмотрел на доктора, это внук Михаила? Он молча взял меня под руку и завёл в ординаторскую. Вот история болезни-Михаил Львович 66 лет, диагноз не выставлен. В первое поступление он выглядел старше чем сейчас, ответил доктор. В периоды просветления ,больной называл ваше имя и дал мне письмо с просьбой отправить его вам, однако адреса я не смог разобрать и подшил письмо в историю болезни. Можете прочесть. В записке было всего несколько слов-У меня получилось, моё тело теперь состоит из антивещества, аннигиляция не наступила, физики ошибались. Но Время стало течь в обратную сторону. Остановить этот процесс я не могу. Прощай.      Я вышел из клиники и подумал:И сегодня  ещё  не вполне ясно, следует ли по-прежнему представлять антимир как объекты из антивещества, но находящиеся в обычном пространстве-времени, или же они находятся в некотором «обратном» пространстве—времени.