Все в нашей семье были атеистами, но к вере относились с уважением, а к Библии – с интересом. Тогда посещение церкви было, к счастью, не модой, а скорее гражданским поступком. Только истинно верующий мог отважиться на откровенное проявление своей религиозной принадлежности. Библия однажды появилась в нашем доме: кто-то дал маме на работе на ночь почитать. Читали родители. Мы только подержали в руках эту засаленную толстую книгу. Остальные сведения о христианской вере можно было почерпнуть только из атеистической литературы и из произведений русской классики.
Как легенду, передавали из уст в уста рассказ о пожертвованиях отца Анатолия – балаковского попа - на ремонт детской больницы, в которой лечилась его дочка. Православие проникало в наш дом еще и под видом старушки, от которой всегда пахло плесенью, - бывшей соседки моей бабушки по Советской улице тёти Клавди Малышевой. К нам она приходила всегда после чьих-то очередных похорон, где, как правило, отпевала покойного. Дедушка, член партии, подшучивал часто над ней: «Да кто же, Клавдя, проверит, что ты там всю ночь читаешь? Небось, любовный роман. А то, может, когда и задремлешь над покойником да всхрапнёшь?» Бабушка норовила чем-нибудь угостить тётю Клавдю: всегда было жалко её, страдавшую от побоев сына-алкоголика. А мы с Олей брезгали теми липкими конфетами в линялых бумажках, принесенными старушкой «в гостинец» нам с новых поминок… Бабушка всех принимала на кухне. Наверное, потому что не была хозяйкой в нашей квартире. Нашу кухню она называла « мой кабинет». Таким « кабинетом» кухня стала затем для моей мамы, а теперь и для меня. Женская доля?..