Моя первая учительница была определена моей мамой. Посоветовавшись с завучем 6-ой школы Любовью Васильевной Сосниной, бывшей своей учительницей, мама решила, что «злая, но справедливая» учительница научит её дочь лучше других.
1 сентября 1971 года. В школу меня провожает бабушка. В руке у меня щуплый букет астр.
Мама с папой уплыли на теплоходе « Лев Доватор» вдоль по Волге. Старшеклассники дарят нам 10-тикопеечные детские книжки с открытками-поздравлениями, как своим преемникам.
Моя первая учительница Таисия Николаевна Бесшапошникова. Статная, прямая, худощавая, с волевым, но приветливым лицом, в неизменном строгом черном костюме «шанель» и белой гипюровой кофточке с вузовским значком, аккуратная и подтянутая, - такой она навсегда сохранилась в моей памяти. Она назвала нам день своего рождения и подчеркнула, что поздравлять её нужно с каждым праздником, но все подарки должны быть сделаны своими руками. Когда мне довелось однажды побывать у неё дома, я заметила, что все детские поделки она хранила, заботливо расставляя их на полках и подоконниках. Об упавшей на батарею пластилиновой лисичке, подаренной мною, она очень сожалела и попросила меня сделать точно такую же, что я в скором времени и выполнила. Забылись теперь крик моей первой учительницы и то, как вдребезги разлеталась указка, разбитая ею о чью-нибудь парту или деревянный большой треугольник. Гнев всегда казался нам справедливым, потому что лень и тунеядство должны были быть наказаны. За ухо выдернутая со своей парты за невнимание Яна Шалдина даже не вызывала сочувствия. Почему мы, дети, воспринимали поступки учительницы как нечто собой разумеющееся, - не понимаю до сих пор…
Может, потому что наказывала за дело?