Это же надо так невыносимо любить… Хотя она прекрасно понимает: вместе им навряд ли быть. (Если только оба наберутся смелости и украдут несколько часов у жизни). Их разделяют годы, расстояния и статусы. Не так уж и мало! Когда на угомонившийся город опускается ночь, она открывает окно, садится на подоконник и мечтает стать вон той, самой яркой звёздочкой, чтобы заглянуть в его окно и невидимо ему улыбнуться. Как ярко горит эта звезда! Зачем? Сколько мыслей в душе! Отчего? Ей хочется раскинуть руки и взмыть в ночное небо. И вдруг, среди звёзд вырисовывается его лицо: непослушные волосы, серьёзные, чуть лукавые глаза и губы, так похожие на её. Наваждение… Любовь… Разлука… И слеза, которой она не позволила скатиться даже до середины щеки. Чуть позже, этажом ниже кто-то вскинул глаза от того, что где-то с силой захлопнули окно.
А в эту самую минуту на другом конце города в лечебном корпусе одной из больниц заведующий своим отделением с шумом захлопнул папку ведения больных и устало опустил голову на стол. Кончится ли когда-нибудь это наваждение – видеть её ежеминутно в больничных коридорах, оборачиваться и вздрагивать? В какой раз достаёт он из стола её открытку к нему, читая и перечитывая, уже знавшие наизусть, слова: «Люблю Вас… бесконечно»?! В какой-то момент спасение нашлось только в работе, поэтому, в прямом смысле, стал проводить здесь и дни и ночи. И он тоже подошёл к тёмному окну. Но не видел ни ярких звёзд, ни мерцания дорожных огней над Обью. Говорят, мужчины не плачут, они выходят покурить. Не верьте! Он всё-таки позволил слезе скатиться и упасть куда-то на белый халат.
Если бы эти оба знали, как дороги друг другу, можно было бы за один раз перечеркнуть все годы и расстояния и мгновенно разрушить все статусы. Мир стал бы чуточку ярче и счастливее. Но Боги ли они, чтобы так поступить?
Они Боги…