Сон и явь

 
Семён вышел на крыльцо и довольным взглядом окинул аккуратно подстриженный  газон перед домом, ухоженную дорожку, ведущую в сад.
- Эх, моя земля! – радостно воскликнул Семён.
- Мой дом! – он нежно погладил столбик веранды и медленной спустился на дорожку, обложенную  по краям красивым бордюром из камней.
- Мой сад! – Семён по-хозяйски оглядывал каждый куст, каждое дерево.
Осторожно оборвал на смородине завернувшиеся от тли листочки, сорвал несколько еще незрелых ягод, положил на язык, раскусил. Поморщился, цокнул языком, проглотил кислый, терпкий сок.
- Моя смородина! – сказал Семён, - вкус божественный!
Так не спеша, обошел он сад, срывая по пути, то тут, то там клубничку, крыжевинку, сливку. Постоял перед яблонькой, плодоносящей первый год, по пальцам сосчитал маленькие зеленые яблочки.
- Эх! Райская жизнь! – глубокомысленно изрек Семён и отправился в огород.
Он выдернул из аккуратной грядки две небольшие морковки, несколько редисок. Нарвал петрушки,  укроп,  лучок.
На цветущих огуречных плетях висели маленькие огурчики с нежными зелеными пупырышками. Семён сорвал два: на завтрак хватит, жаль, что помидоры еще не поспели.
- Всё своё, с грядочки, с веточки, своими руками выращено, - приговаривал Семён,  с наслаждением поглощая  здоровую, экологически чистую пищу. – Сорвал и съел. Вот жизнь!
Потом он гулял по саду, примечая, где что надо поправить. Потом носил из колодца воду для вечернего  полива. И наконец, с чувством приятной усталости растянулся на траве под яблоней.
-Вот жизнь,  как в раю, - мечтательно прошептал он, слушая стрекот кузнечиков и птичий гомон. С этой мыслью Семён и заснул.

Д-д-р-р,  д-д-р-р, д-д-р-р,  - затрещал будильник.
Симеон Потоцкий, писатель средней руки, возмущенно вскинулся на кровати.
- Вот, чёрт, - выругался он. – Опять сон не дал досмотреть!
Этот сон, снившийся Симеону  третий день подряд, всегда обрывался на одном и том же месте. А именно, когда он засыпал под яблоней. Сон был таким ярким, словно Симеон не спал, а проживал события сна в таком-то другом, может быть,  и параллельном мире. В существовании таких миров  Симеон нисколько не сомневался, поскольку писал о них, по собственному мнению, со знанием дела.
Потянувшись до хруста костей, Симеон тяжело вздохнул. Надо вставать. На днях он просто обязан сдать в издательство доработанную рукопись. Как назло, работа не шла. Требования  редактора были категоричными: больше секса, насилия, извращений, и больше экшен, экшен!
- Секс, - проворчал  Симеон, натягивая футболку и старые джинсы. – Сам попробуй навтыкать секс в готовый текст, когда герои вязнут в болоте на неизвестной планете. Конечно, с насилием  не проблема: конкуренты из соседней галактики, аборигены в конце концов… Ну это всё в третий главе. Что-то надо вставить поближе. Ладно, сначала подкрепимся.
Симеон побрызгал в лицо пахнущей хлоркой водой из-под крана, и открыл старенький холодильник.
- Так, Доширак, Ролтон... Грибной, мясной…Лучше – грибной. Не так вредно… - И Симеон пошёл ставить чайник, чтобы приготовить себе быстрый завтрак: залил кипятком, пять минут – и готово! 
-Эх, где она, райская жизнь? – вздохнул Симеон, поглощая  острую стружкообразную лапшу и вспоминая свой сон.
 Этот сон  стал периодически сниться ему, когда он,  Семён Сидоров, продав за бесценок доставшуюся по наследству развалюху в деревне, погрузился в литературную деятельность.  Писал о том, что хорошо знал по наводнившим книжный  рынок  фэнтези, расцвечивая  узнаваемые сюжеты собственными безудержными фантазиями.
«Вот издам роман-другой и куплю себе коттедж, - мечтал Семён. Но в издательстве, куда он принес  первый шедевр, поморщились: с таким ником на рынке не покатит».
-Что ж, не проблема, - сказал Семён и стал Симеоном Потоцким,  нечто среднее между Симеоном Полоцким  и Яном Потоцким.
-Пойдет, звучно, - кивнул редактор, но роман издавать не стал. – Одна книга погоды не делает.  Принеси хотя бы три, будем смотреть.
И Симеон впрягся в работу. Он писал один роман за другим и рассылал по всем издательствам. Скоро он стал одним из известных сред неизвестных читателям автором.
 И вот, ура! В одном из издательств  роман приняли. Правда, с оговорками: надо дорабатывать.
- Ну, давай, - Симеон стукнул по компу, который никак не хотел грузиться. И стал обдумывать сцену секса героев, космолёт,  которых аварийно приводнился  среди тропических болот. 
Обычно, прежде чем писать, Симеон старался представить себе картинку, как в кино. Но сейчас картинка не вырисовывалась.  Космолет неотвратимо погружался в болото, в таких обстоятельствах   секс сомнителен, надо о  спасении думать.
- Секс ему подавай, - со злостью подумал  о редакторе Симеон. И тут  ему представилось, как из болота  поднимается огромная бородавчитая голова  с выпученными глазами.
- Экшен! – воскликнул Симеон.  Дам тебе экшен!
Жабообразное чудовище вытащило из тины огромную лапу с перепочатыми пальцами и ухватилось за подножку космолёта.