Ранним утром готовится к вылету рейс в Учкудук. В тот самый, в котором три колодца. За окнами штурманской комнаты только-только начинает светать. Второй пилот, обложившись карандашами и ручками, рассчитывает штурманский бортжурнал. Командира еще нет.
- Я на самолет пойду, заправлю три четыреста. Ринат придет, если мало, пусть свяжется, - говорит бортмеханик.
- Скажу, свяжется, не думаю, что понадобится, обычно и трех двести хватает. Ветер сегодня обычный, - кивает второй пилот
Через пять минут после ухода механика в комнату влетает молодой командир. Он из тех людей, кому всегда есть о чем беспокоиться, у него везде масса дел и проблем. Сегодняшний рейс просто одно из них.
- Привет!
- А, Ренчик! Привет. Сколько нальем?
- По расчету сколько?
- Трех хватит. Насыр пошел на самолет, сказал три четыреста заправит.
- На коммерческую не влияет?
- После трех семьсот.
- Исправь в расчете на три четыреста и полетели. Портфель? Роза?
- Все взял.
- Подписывай у штурмана и догоняй меня на метео.
************************************
- В Учкудуке звенит, в Зарафшане и Бухаре звенит. По маршруту обычно. Ставлю подпись. Спасибо девчонки! Давай ШБЖ, пойду в АДП подпишу, а ты пока покури на улице.
Второй не спеша, направляется обратно в штурманскую за портфелем. Собирает вещи и спокойно пускает дым в светлеющее небо. Вот и командир приближается своей типичной летящей походкой. Размахивая сигаретой, спрашивает на ходу:
- Экипаж в сборе? Медицина, штурманская, метео? АДП, роза, портфель? Деньги, сумки, коробки?
- Все с собой.
- Тогда, вперед!
Через полчаса, оставляя в розовом утреннем небе дымный след, Як-40 с набором высоты разворачивается на запад, в сторону уходящей ночи.
************************************
- Привет, Семеныч! Две семьсот налей!
Начальник аэропорта, маленький кореец лет сорока пяти удивленно вскидывает брови. Он удивлен и возмущен настолько, что сквозь обычные щелочки можно увидеть даже его зрачки.
- Как это, налей? У меня нет керосина. Я еще вчера в АДП телеграмму отправил, чтобы со своим прилетали
- Что, совсем нет?
- Нет, совсем!
- Постой, не видел я телеграммы в АДП.
- У меня подтверждение есть.
- Слушай, Семеныч, что мне с твоим подтверждением делать? Ну, дай хоть тонну?
- Не-ту!
- У нас остаток тыща восемьсот, а надо две пятьсот, ты же сам знаешь.
- Бочка пустая. Если в заправщике что осталось, солью. Не хватит, полетите через Зарафшан…
В цистерне топливозаправщика оказалось четыреста килограмм с копейками.
- Ну что, мужики, полетим в Ташкент? Керосина сика в сику. Остаток тонна получается.
- Тонна не восемьсот кило. Полетели. Заберемся повыше, на 8100, там и ветерок посильнее,
а потом камнем упадем.
Покупка мясных деликатесов в буфете, предстартовые хлопоты и вот уже, экономя драгоценный керосин, самолет натужно забирается на потолок 8100 метров. За триста метров до заданной высоты раздались частые удары, будто кто-то забрался на самолет снаружи и лупит по нему кувалдой.
- Помпаж среднего двигателя! - доложил механик.
Второй немного опустил нос самолета, давая ему возможность разогнаться.
- Помпаж прекратился. Параметры в норме!
Самолет нехотя разгоняется. Двигатель не стреляет и работает устойчиво.
- Чего это он?
- Хрен его знает. Может затенение фюзеляжем, может жарко на высоте, вон, всего минус пять за бортом.
- Давайте на 7500 попросим.
- Ладно уже. Восемь набрали, еще сто нацарапаем. Поехали дальше
В кабину прибежала обеспокоенная проводница:
- У нас там кто-то с трапа в наружную дверь стучит, - взволнованно сказала она.
- Это черти, - успокоил бортмеханик
Самолет медленно полез вверх.
Бах!.. Бах!.. Ба-Бах!
- Ишь, не успокоятся! Поставь по метру набор и пусть летит.
- Да и так, почти в горизонте.
- Больше стучать не будут, иди корми пассажиров.
Действительно, дальше двигатель работал устойчиво. Самолет произвел благополучную посадку в аэропорту назначения с законным остатком тысяча сто кило. Сика в сику.