Прошла неделя. Ближе к вечеру в комнату не вошёл, а ворвался Ярославский. Глаза у него горели.
- Я создал симфонический оркестр! – радостно сообщил он. – Я инструментовал прелюдию Баха.
- А как же бессмертное трио имени Мендельсона? – не без сарказма напомнил я.
- Какой Мендельсон! О чём ты говоришь! – взорвался Ярославский. – Тут такие горизонты! Такие перспективы! Такой размах! Мы исполним всего Бетховена, я вам говорю!... Я оркеструю хорошо темперированный Баховский клавир!.. Мы поучим играть другие оркестры-коллективы!.. Тут такое начнётся, что ни боже мой!.. Что-то невообразимое!.. Я буду маленьким Стоковским… или маленьким Караяном!.. я брошу гобой, - да надоело заниматься черновой работой! Я – дирижёр! Я дал объявление! Консерватория шустрит, в угаре… Ко мне подходят, просят… Только по конкурсу!.. Я убеждён!.. Победит сильнейший!.. Это как в футболе – вторая, первая лига…у меня – высшая!.. Уже в среду репетиция… полоркестра набрал, тылы подойдут… нам помогут, мамой клянусь!..
«Это просто Бендер какой-то, - весело подумалось мне. – И ведь действительно создаст оркестр… Но всё это будет как-то пародийно… по-детски…».