“Рында – корабельный
сигнальный колокол”.
Подростки травили небольшую собачку-дворняжку. Кто пиннет невзначай, кто камнем запустит, а кто палкой замахнется: “У-у … собака!” Та заливалась лаем до хрипоты. Ей бы поиграть, а ее травят. Подозвал я ребят и рассказал им историю про собаку Рынду, прозванную так за ее звонкий отрывистый лай.
1944 год. Отряд минеров шел по местам вчерашнего боя. Тут и там стояли обгоревшие остовы разбитой военной техники. Из-под обгорелого фашистского танка, заваленного в кювете, послышался звук, похожий на плач ребенка. От неожиданности минеры остановились. Радунец – минер 1-го класса, спрыгнул в канаву и заглянул под танк.
- Здесь кто-то есть! Эй! Кто там? Выходи! - Радунец протянул руку и вытащил небольшую собаку.
- Тьфу! Собака! Смотри, у неё задние ноги болтаются. Брось ее, а лучше пристрели, - сказал Придорогин. Собака заскулила, да так жалобно, а из глаз слезы катятся. Радунец молча достал перевязочный пакет, перебинтовал собаке ноги. Взял ее на руки и понес. Собака тихо поскуливала. Радунец что-то шептал ей в ухо.
- Стоило на псину перевязку тратить! Ты что, так и будешь таскать ее на руках? Совсем старшина спятил!
- Замолчите, Придорогин! – остановил его командир.
Собачка была небольшого роста, рыженькая, с остренькой умной мордочкой. На туловище обрывок брезентового ремня-портупеи. Собака-мина. Во время войны непородистых собак-дворняжек натаскивали подрывать вражеские танки и бронемашины. На спине собаки крепился заряд шашек с взрывателем-антенной. Не боясь выстрелов и разрывов снарядов, собака бежала к танку и ценой своей жизни подрывала его. У этой собаки заряд, видать, не сработал. Под танком она побывала, там повредила задние ноги. Да и передняя, как потом оказалось, была сломана.
Отряд минеров разместился в отбитых у врага блиндажах. Радунец устроил собаку в углу на ворохе немецких шинелей. Делил с ней свой паек. Поил и кормил из крышки котелка. С утра до поздней ночи минеры работали по разминированию. Вечером, увидев Радунца, собака пыталась подняться на ноги, виляла хвостом, повизгивала и всем своим видом выражала огромную радость. Раны у собаки подживали, а вот передняя нога никак не срасталась. Радунец прикрепил бинтом реечки к ноге. Теперь собака могла есть из крышки котелка, стоя на здоровой и опираясь на протезную ногу. Все минеры смотрели на дружбу Радунца с собакой с доброжелательностью. Вот только Придорогин всегда какую-нибудь пакость подстраивал. Проходя мимо собаки, то ногой заденет, то подстилку выдернет или миску с водой перевернет. Радунец предупредил Придорогина:
- Не тронь Рынду! Плохо кончится.
- Что? Может, ты меня прибьешь?
- Я тебя предупредил. Оставь Рынду в покое. Она такой же воин, как и мы. К тому же раненая.
- Ха! Воин! – и Придорогин выругался матом. На что Радунец сказал:
- Чем отличается собака от человека? Тем, что принципиально не может лаяться. – И, взяв Рынду на руки, вышел из блиндажа.
Случилось несчастье. Радунец попал под обстрел дальнобойной артиллерии и был тяжело ранен. Положили его в соседнем блиндаже, оборудованном под лазарет. Двое суток Рында выла и плакала, как человек. Не пила и не ела. Отвергала даже протянутый кусочек сахара. Оставшись один в блиндаже, Придорогин сгреб Рынду в охапку и вместе с подстилкой и миской выкинул наружу, наподдав ногой напоследок. Рында взвыла от боли и оскорбления.
- Ползи к своему дружку! Чтоб вы все там загнулись!
Дверь в лазарет оказалась приоткрытой, и Рында протиснулась внутрь. Радунец лежал на низком топчане с закрытыми глазами, весь в бинтах. Рында осторожно лизнула ему руку, потом лицо. Радунец открыл глаза.
- Пришла, моя хорошая. Пришла, моя девочка. Вот и я теперь калека.
Рында заскулила.
- Не плачь, Рында. Пить я хочу, понимаешь, пить.
Радунец поднес здоровую руку к своим губам и показал жестом: пить хочу. Рында, как бы поняв, завиляла хвостом и заковыляла из лазарета. Через некоторое время принесла в зубах крышку от котелка, из которой ее кормил Радунец, но, конечно, пустую.
- Поняла меня собака. За добро добром оплачивается, – сказал Радунец и заплакал, а Рында принялась слизывать его слезы.
Так и застал их военфельдшер.
- А ты что здесь делаешь? Пошла вон!
- Не гоните Рынду! - Радунец рассказал, как собака пыталась его напоить.
- Пусть остается, попей из моей фляги. Должна санитарная машина за тобой прийти, звонили из эвакопункта.
Радунец попросил фельдшера взять себе Рынду до его возвращения:
- Не обижайте бедолагу.
Собака переводила взгляд с одного на другого, как бы понимая, что разговор идет про нее. Она залезла к Радунцу под руку и припала к нему всем телом. Неделю не было машины. Рында не отходила ни на шаг. Как только он впадал в забытье, Рында звонким лаем будила дремавшего фельдшера. Холодными ночами она, прижавшись к Радунцу, согревала его своим телом.
Пришла санитарная машина.
- Ну, Рында, прощай! Вот тебе новый друг, – сказал Радунец, показывая на фельдшера. – Иди ко мне, собачка, я тебя поцелую.
Рында облизала ему лицо, орошенное слезами, прижалась к его рукам, тихо поглаживающим ее голову. Подняли носилки и поставили в фургон. Фельдшер взял на руки Рынду, пытавшуюся запрыгнуть в машину. Рында смотрела на лежащих и сидящих в машине раненых, тихо поскуливая. Газанул мотор, и машина двинулась, покачиваясь на неровностях дороги.
- Вот и уехал твой друг, - сказал фельдшер. Рында подняла голову и так завыла, что мороз по коже пробрал стоящих рядом минеров, провожавших Радунца.
- Воет, как по покойнику, - сказал кто-то.
И правда. По пути в госпиталь санитарку обстрелял фашистский самолет. Все погибли в подожженной машине.
Рында прижилась у фельдшера. Придорогин продолжал издеваться над собакой. Делал все исподтишка, чтобы никто не видел. Но все его подлости замечали.
- Ты бы в память о Радунце оставил собаку в покое.
Но тот продолжал свое подлое дело. Собака стала огрызаться. Завидев Придорогина, она вся сжималась, шерсть на загривке вставала дыбом, губы приподнимались, показывая сверкавшие белизной клыки. Рында убегала в лазарет под защиту фельдшера, а вдогонку ей летел камень или какая-нибудь железка, и частенько попадала.
Утром пошли сменить стоявшего в карауле у штабеля мин Придорогина и обнаружили страшную картину.
Придорогин лежал на спине, раскинув руки и с перегрызенным горлом. В застывших открытых его глазах стоял ужас.
Отомстила Рында обидчику.
Собаку поискали, но нигде не нашли. Куда она делась, неизвестно.