В выходные дни я просыпаюсь самая первая, особенно летом. Сегодня мама будет спать долго, она пришла "с ночи". Сестра Наташа тоже спит дольше меня. Я спустила ноги на прохладный деревянный пол. Солнце уже освещало всю комнату и сестра запрятала лицо глубоко в подушки. От пола до потолка лучи вырезали ровный узкий коридор, вдоль которого пылинки устроили причудливый танец. Я протянула руку к ним, пальцы и ладошка порозовели и стали будто прозрачнее. На кухню мне надо было пройти мимо маминой комнаты, я старалась идти как можно тише, но половицы все равно заскрипели. Никто не проснулся.
Мой путь пролегал через ванную комнату, где я помыла глаза двумя пальцами. На кухне уже было светло и жужжал холодильник. Когда я положила на него руку, рука тоже зажужжала и стало щекотно. На окно села муха и побежала вверх, я ткнула в нее пальцем и она задергалась под ним и тоже зажужжала. Я убрала палец, муха улетела. Двор за окном был почти пуст. Какой -то дяденька в зеленой куртке быстро шел с тележкой в сторону сараев. У третьего подъезда сидел наш дворовый пес Бимка. Ждал, кто его первый выйдет кормить. Я отрезала кусок белого хлеба, намазала его маслом и посыпала сахаром. Это мой завтрак. Второй кусок я отрезала для Бима, намазала его маслом, но без сахара. Пока я жевала свой хлеб, мне в друг в голову пришла неожиданная мысль. Почему я могу? Почему я могу смотреть в окно, резать ножом хлеб, ловить муху, наблюдать танец пыли? Чьи глаза глядят из меня. Кто двигает моими руками? Чьи мысли я думаю? Я чуть не задохнулась от неожиданности. Это ведь все делаю я. Мама спит. Папа на работе. А я все могу. Я человек?
Я зашла в ванную, сняла свою юбку с веревки, одела ее поверх футболки, взяла кусок хлеба для Бимки, надела сандалии и потихоньку открыла дверь. Пока меня никто не оклинул, я быстро закрыла дверь и побежала по ступенькам на улицу.
Мой дом самый высокий, пять этажей. Для нашего поселка это высокий дом и длинный, целых восемь подъездов. Крайний угол огибает тоже пятиэтажка, покороче. А наперерез нашему дому стоит такая же пятиэтажка, прямо между четвертым и пятым подъездом. Эти два с половиной дома и создавали наш "квадрат", вернее прямоугольник, в ближней части которого мы и обитали.
Только я вышла к подъезду, Бимка тотчас побежал ко мне, виляя рванным хвостом. Я села на скамейку и протянула ему хлеб. Бимка аккуратно взял с ладони хлеб. Положил на дорожку и начал слизывать масло. Я погладила его по голове. Он не зарычал, а старательно слизывал масло. Когда масло закончилось, он подбросил немного хлеб вверх и поймав его пастью начал жевать. Жевал долго, пару раз уронил и подхватывал снова. Когда Бим закончил свою трапезу, мы пошли обходить наши владения. Сначала нужно залезть на деревянную горку, как на обзорный пункт и посмотреть, не проснулся ли кто еще из моих друзей и не маячит ли уже перед окнами. Нет. Но это ничего. Пока можно пойти проверить "секретики".
Мы вчера как раз устроили пару новых "секретиков" с Аленкой и Светкой. Один "секретик" с лепестками ноготков я нашла сразу, а второй - с большим трудом. Мы подложили под белое стекло красный блестящий фантик от конфеты из ГДР, которыми угощала нас вчера Инна. Таких конфет в магазине не купишь, их только можно привезти из-за границы. Поэтому, этот "секретик" так ценен для нас. Я прочистила пальцем стеклышко и еще раз полюбовалась. Потом я решила сходить к соседнему дому, покататься на карусели. Но в этот момент Аленка затарабанила в окно на первом этаже и я побежала к ее дому. Аленка мне энергично жестикулировала, показывая, что она куда - то собирается. Наверное на сарайку. Мне захотелось с ними.
Но пока я ждала Аленку, на балкон вышла мама и позвала меня домой. Завтракать.
Потом мама отправила нас в магазин за молоком. Сестра Наталья убежала первая занимать очередь. А я взяла желтый трехлитровый бидон и авоську и пошла коротким путем в магазин, "стекляшку". Ну потом я подумала, что очередь за молоком уже большая и спешить некуда и свернула в палисадник за нашим домом. Я брела между кленов и ив, шла и размышляла: "Вот здорово, все - таки, что наши царя свергли. Я могу взять бидончик и идти в магазин, совершенно свободно. А так работали бы мои родители на какого - нибудь помещика и меня в поле бы работать заставляли. И не пошла бы я в первый класс в этом году. А так у меня уже портфель собранный стоит, коричневый, с вороной. Такой же, как у всей моей детсадовской группы, с которыми мы идем в школу. А еще при царе детей секли и в угол ставили, на горох. А капиталисты, говорят, до сих пор детей секут. И дети у них не все могут в школу ходить. Потому что неравенство. Нет свобод у них. Темные люди. Надо у бабы Груши, кстати, спросить - работала ли она у помещика, ей же скоро сто лет исполнится. Она должна царя помнить."
- Юлька, ты чего здесь шатаешься? Скоро очередь наша пройдет. Давай бегом в магазин. Замучила ты меня уже! - прервала мои мысли сестра Наташа. Она у меня старшая. Командует все время. Устала я от нее.
Наташка забрала бидон и авоську и побежала вперед, сокращая дорогу. Я побежала за ней, хотя могла бы побежать в другую сторону. Ну она же родителям расскажет. Сечь меня конечно не станут, но авоськой мама постигает, как пить дать. Очередь в магазин была большая, хвост стоял далеко за крыльцом. Наташа, распихивая народ локтями и приговаривая, что у нас занято, тащила бидон и меня за собой мимо стоек с консервами.
Очередь шла в молочный отдел. Привезли молоко и сметану. Молоко из фляг разливали продолговатым черпаком в бидоны покупателей, а сметану накладывали магазинной поварешкой в банки. Сестра сунула мне в руку банку, забрала у меня бидон и сняла с него крышку. Я тоже стянула с банки резиновую крышку и стала смотреть по сторонам. Перед нами было всего человек 10, а за нами уже большой хвост. Мы быстро перемещались со своей посудой мимо стеллажей с банками. Банки были разные, литровые, двухлитровые и даже трехлитровые, но и поменьше тоже были. В самых больших банках были огурцы и помидоры. Мы такие ни разу не покупали, мама с папой каждую осень сами их засаливают. Но вот эти смешные маринованные патиссоны и кабачки в банке я даже никогда не пробовала, но вижу их в каждом магазине. Из всего что продавалось на этих полках, мы брали только кабачковую икру. Очень с папой мы ее любим. Мои размышления опять прервала Наташка, толкнув меня в бок. Я повернулась и увидела, что продавщица в белом халате и чепчике, наливает молоко дедушке, который стоял перед нами. Я пододвинулась к нему и протянула вперед банку. Обычно я подавала банку или бидончик молча, даже если была без сестры. Потому что, когда я пытаюсь сказать что-то продавцу, я тут же начинаю сильно заикаться. Вообще, заикаюсь я редко. А продавец торопиться всегда и сердится. Поэтому я всегда наготове держу открытой посуду и деньги без сдачи, чтобы меня понимали без слов. Продавщица быстрым движением выхватила у меня банку, взяла черпак для сметаны, окунула его во флягу и одним движение ловко опрокинула его в банку, как фокусник. Заполнилась большая половина банки белой жижей, а продавщица уже нырнула во флягу во второй раз. Проделала ту же операцию с черпаком и по банке сбоку расползлась дорожка из сметаны. Тогда продавец взяла тряпку с прилавка и смахнула сметану с банки, которую тут же протянула мне. Я вцепилась в банку обеими руками, боясь уронить. Крышку от нее я зажала под мышкой и стала пробираться сквозь очередь к столу, на который можно было поставить полную банку сметаны и закрыть крышкой. Наташа не могла мне помочь, она уже подала бидон для молока. Пока я добралась до стала, сестра меня уже нагнала. Она быстро выхватила у меня крышку, закрыла ей банку и засунула ее в авоську. Протянула она мне ее со словами:
- Не вздумай разбить, не тряси и не прыгай, - и мы отправились домой.
Дома пришлось мыть руки и садиться за стол. Мама наварила борща. Я с тоской смотрела в окно. По двору уже бегали Аленка со Светкой. Они мои лучшие подружки. У нас так много дел всегда недоделанных остается. А тут сиди, борщ ешь. Хотя борщ то я люблю, но не весь. Я люблю когда сметанка растворяется и вырисовывает разноцветные кружочки в тарелке, от розовато - желтого до малинового цвета, я люблю есть такой бульон. На последок оставляю кусочки мяса и картошку. А свеклу и капусту всегда оставляю недоеденной, Когда мама отворачивается, я выбрасываю их в кастрюлю для поросят. Чай пить я не хочу, посуду мыть тоже. Но Наташка говорит, что моя очередь. Вот змеюка. Придется мыть посуду, а Светка с Аленкой уже за дом побежали. Быстро мою свою и Наташкину тарелку, ополаскиваю ложки. Бросаю их в стол и бегу обуваться. Уже выбегая в двери, кричу:
- Я гулять! Погони не слышно. Тогда я припускаю еще быстрей. Как я уже сказала, Алена и Света, мои лучшие подруги. Они первые, с кем я познакомилась в нашем дворе много лет назад. Два или три года, вернее.
Света старше меня два года, она в этом году идет в третий класс. Алена всего на один год, но и она уже пойдет во второй класс. Я им так завидую, когда они начинают обсуждать учителей, одноклассников. Однажды Алена один раз отпросилась в туалет на уроке и увидела как Свету вызвали к доске в другом классе. Боже мой, неужели я в этом году тоже пойду в школу.
Я догоняю девочек у колонки. Они там мочат ноги. Оказывается уже поспела юрга и мы идем ее есть. Юрга или ирга, мы иногда спорим на эту тему. Юрга растет недалеко от нашего квадрата. Прямо за домом сестер расположена улица с частными домами, улица Гоголя. По ней мы ходим в наш "город сараев". Раньше эта улица располагалась прямо за котлованом и ивами, но теперь на этом месте началась стройка большого дома.
Юрга еще не вся поспела, но нам удается найти большие бордово-черные ягоды. Я срываю первую ягоду юрги этим летом. Вкус ее трудно передать словами. Я не чувствую вкуса, я ощущаю какая она круглая и сочная, и сладкая. Наши губы и руки быстро синеют от поедания. Наевшись вдоволь, мы начинаем хохотать друг над другом и бежим на колонку пить и умываться. Бежим мы наперегонки, как всегда. Вы не поверите, но я тоже иногда бываю первой. Честно говоря, меня распирает от гордости. что мои подруги меня старше, но почти никогда не зазнаются. После колонки мы думаем, чем нам еще заняться. Во дворе никого нет. Разъехались, что ли, на выходные.
Мы решаем поиграть в лошадок. Игра очень простая, "лошадки" быстро бегают похлопывая себя по попе, в районе хвоста. Бегаем мы обычно вдоль дома, по дороге, и кричим: "Но, но!" Машины у нас редко проезжают, людей тоже еще немного на улице. Так что места нам хватает. На какое - то время игра нас развлекает. Но, не надолго.
Вдруг, кому - то в голову приходит классная идея, пойти к дороге, которая за домом, поругаться на машины.Матом, конечно. Идем, подкарауливаем проезжающие машины, пристраиваемся и бежим несколько минут параллельно - поодаль, ругаясь, всем своим нецензурным запасом вполголоса. Спустив пар, возвращаемся во двор. Во дворе уже скучают две Танюхи, Инна и маленькая Лерка.
Аленка бежит за мячом. Мы решили поиграть в "козла". Это тоже простая игра. Хорошо, что у нас есть стена двадцать четвертого дома, в которую мы бросаем мяч и в тот момент, когда он отскакивает от стены и касается земли, надо перепрыгнуть через него. Из игры выбывает тот, кто задевает мяч, когда его надо перепрыгнуть или просто не может перепрыгнуть. я никогда не выхожу из игры первая. Вот что, что, а прыгать я люблю. Когда очередь доходит до меня, я со всей силы бросаю мяч в стену. Мяч ударяется об стену и отлетает далеко за нашу очередь, я бегу за ним и стараясь перепрыгнуть его на ходу и растягиваюсь прямо на асфальте. Мои колени и ладони раздирает жгучая боль. Я поднимаюсь и смотрю на ладони, они оцарапаны, а по грязным коленкам стекают струйки крови. Мне жутко больно и обидно, еще минуту назад мои колени были целые, слезы сами начинают катится из глаз. Кто - то из девочек говорит, что надо бежать домой, мазать зеленкой раны. Я так не думаю, зеленкой то меня намажут и поругают, а на улицу могут и не выпустить. Мы опять бежим на колонку, но уже все вместе. На колонке меня пропускают первой. Аленка держит ручку, а я набираю в ладоши холодную воду и лью ее на коленки. Сандалии быстро становятся мокрыми. Колени щипает, но я их все равно тру. Надо отмыть грязь, а то будет заражение, так Инна говорит, а у нее мама медик. Промыв колени, я иду и сажусь на траву, подставив ноги солнцу, чтобы просохли. Девочки моют руки, а заодно лицо и шею, на улице стоит полуденная жара, пьют воду. Когда мы возвращаемся во двор, там уже появилась Юля, с двойняшками - Колькой и Ленкой.
Тогда мы решаем поиграть в другую игру: "Мы идем на Вы". Я раньше думала, что она называется "Мы идем на вас", но нет, "На Вы". Ну, это когда стоят две линеечки друг напротив друга, человек по пять и больше и та линеечка, которая голит, договаривается, кого будет ловить. Свой договор она держит в секрете, и по команде "Готовы", "линеечки" меняются местами, а те, которые голят, должны поймать одного участника. Примерно так. Мы всегда с Аленкой и Светкой играем в одной команде, и придумываем всякие хитрые маневры. Например, смотрим на Таню, киваем головой в ее сторону, а ловить начинаем Юлю. Так смешно. Через несколько минут я уже забываю про свои раны. Игра азартная, всем хочется, чтобы ловили именно их, но никто не желает сдаваться. Когда тебя ловят, есть риск упасть и оказаться под кучей сваленных противников. Когда выбрали ловить Аленку, она поддалась, я видела. Ее вели за руки в свою команду, а она даже голову на бок наклонила Ну, ладно. Держитесь. Когда к ним возвращается очередь ловить, Аленка подговаривает поймать меня. Я это сразу поняла. А их команда уже в два раза больше нашей. Раздается стартовый клич: "Мы идем на Вы!" и мы бежим друг на друга. Противники не стесняясь бегут на меня. Я начинаю метаться, мне нужно перебежать на их сторону. Они стремительно приближаются, мне некуда деваться. Слева путь преграждает торец того самого дома, я беру резко вправо и убегаю далеко за пределы нашего поля. Девчонки кричат и машут руками. Я слышу слова, про то, что они больше не играют со мной. Тогда я направляюсь к Аленкиному дому и забираюсь на железную оградку. Мне и обидно, и досадно одновременно. Я понимаю, что была не права. Но ничего не могу поделать. Ко мне подходит Света. Потом и Аленка. Они начинают перепираться. Потом мы решаем сделать новые "секретики", в палисаднике у дома зацвели мальвы. Остальные ребята тоже разбредаются по двору.
Вечереет. Подошли "старшаки", девчонки. Это моя сестра, старшая сестра Юли и Света с пятого этажа. Они иногда проводят время с нами. Они у нас самые старшие. Зимой, когда мы играем в бумажных кукол, Света с пятого этажа рисует и продает нарисованную одежду на кукол, за нарисованные деньги, конечно. Но старшие девчонки всегда хитрят, Света с пятого этажа рисует им больше красивой одежды, чем нам. Но с ними все равно интересно. Особенно, поболтать.
Кто-то предложил игру "Выше ноги от земли" и мы все полезли на турник. Мне пришлось голить. Первые ноги, чьи я поймала, это была Лена. Но ее не переспоришь. То команды не было, то не надо подпрыгивать. Пришлось голить во второй раз. Я поймала сестру Наташку. И тут же залезла наверх. Народу набилось так много, что по турнику уже не побегаешь. Тогда решили поиграть в вышибалы. Мяч до сих пор был во дворе. Когда старшие девчонки вышибают, нельзя зевать. Если мяч прилетит в живот, мало не покажется. Мне повезло, я почти до конца осталась в игре. Но все же, последней меня очень редко вышибали. Да мне и не хотелось. Потому что, когда ты остаешься последней в кругу, тебя вышибают столько раз, сколько тебе лет. А я не хочу, чтобы кто-нибудь опять пришел с соседнего двора и спросил после игры: "Тебе еще семь лет?"
Когда мы устаем убегать от мяча, игра затухает сама по себе, и мы перебираемся к подъезду, где две лавочки.Лавки всего две, а нас много. Мы с Аленкой и Светкой залезли на железную трубу палисадника, Колька уселся на бордюр. Руслан, вообще залез на чистилку для обуви. Света с пятого этажа предложила поиграть в туфельки. Мы все разуваемся и собираем по одной туфельки в тамбуре подъезда, а вторая туфелька стоит рядом. Считаемся, и в этот раз голит Аленка. Она уходит в тамбур, становится спиной, а Светка, ее сестра, берет любой сандалий и говорит:
"Это чья туфелька?"
Алена называет любое имя и туфелька переходит к названному человеку. Особенно смешно, когда Света взяла кед Лены, огромного размера и спросила: "Чья туфля?", и когда "туфля" перешла маленькой Лере, мы все хохотали.
Многих уже разобрали по домам. Моя мама тоже уже выходила на балкон и звала нас с Наташей. Мы уговорили ее еще на пять минут. И тут Светка с пятого этоажа вдруг сказала:
- А вы слышали про новую болезнь, СПИД? Света с пятого этажа, самая старшая из нас, ей то ли 13, то ли 14. Она даже моей Наташи старше. Я всегда ее слушаю с интересом.
- Да, я слышала, - говорит Юля, с соседнего подъезда - по телеку говорили. А Юля меня старше всего на два года. И мы с ней одного роста.
- Ну и что ты слышала? - спрашивает Светка с пятого этажа.
- Ну, это болезнь из Африки. Когда человек заболевает, он начинает зеленеть и покрывается корочкой, - отвечает Юлька. Вот молодец, я в восторге от услышанного.
- Да фигня все это, на самом деле СПИД появился не в Африке, а в Америке. И человек не зеленеет, а сохнет. И сначала у него уши отваливаются, а потом нос, - лениво так ответила Света с пятого этажа.
Когда она сказала про отваленные уши, мы просто рты открыли от удивления. И тут на балкон вышла наша мама и закричала в третий раз, как в театре: "Домой, быстро домой!"
Э-эх! На самом интересном месте и так всегда. А ведь я человек, я все могу. И мне уже семь лет!