Теплым, летним вечером поезд вез ее в родные края. Она вглядывалась до боли в знакомые родные места, вдыхая аромат полевых цветов, и сердце ее учащенно и радостно билось.
Мелькнула ее станция, поезд остановился. Здесь все было, как и прежде: старинный вокзал, некрашеные скамейки, спешившие куда-то люди. Только березки, одиноко стоящие у перрона, стали еще стройнее и кудрявее. Она улыбнулась им, как давно знакомым подружкам, и поспешила домой.
Дорога вела через небольшую рощицу и широкое поле. Сладкая истома летнего вечера, горячий воздух ржаного поля разбередили ей душу. Как давно она не была здесь, не дышала чистым деревенским воздухом! Во всей природе была удивительная гармония: и уходящий вечер, и заблудившаяся, отчаянно искавшая дорогу домой пчела, и она, шагающая по той же самой дороге, по которой, бывало, девчонкой бегала в школу.
Дорога вела под уклон, уже была видна ее деревенька. Она отыскала глазами родимый дом и увидела мать, тревожно вглядывающуюся на пригорок, откуда в урочный час по субботам приезжали из города деревенские девчата и ребята в гости к родителям.
«Прости, мама, я сейчас», - прошептала она. Ноги сами упрямо привели ее к знакомому месту.
В низине, под пригорком, у небольшого ручейка благоухали ее любимые цветы. Несколько капелек росы, словно слезинки, упали ей в руки, когда она, изумленная повторившимся детским чудом, протянула к ним руку, словно здороваясь с друзьями детства.
Сюда она бегала босоногой девчонкой полюбоваться на это чудо природы: желтые розы. Они не были колючими и пышными, а скромными и ласковыми маленькими красавицами, неутомимо купающимися в росе. Она протягивала к ним руки, ласкала их, шептала им нежные слова, доверяя свои первые тайны, ни разу не сорвав, ни одного цветка, ревниво оберегая любимое место от подруг. Цветы обычно отцветали в конце мая, и девочка ходила к ним каждый день полюбоваться их красотой.
Сейчас она вдруг вспомнила об этом, обнаружив разницу во времени. Уже был июнь, но цветы еще цвели, доживая последние дни цветения, кивали ей, молча, своими головками и плакали, словно просясь к ней в руки. «Ждали меня, красавицы мои», - прошептала она и, впервые, изменяя устоявшейся привычке, сорвала несколько цветов своего детства. Глотая слезы, она, словно девчонка, помчалась вприпрыжку домой. Купальницы кивали ей головками, приятно холодили разгоряченные щеки и что-то шептали,о чем-то доверчиво рассказывая ей.
Мать бежала к ней навстречу, плача и смеясь.
… И долго еще не могли понять цветы ее детства, горделиво стоящие в красивой вазе, почему люди плачут от счастья, почему плакали они сами, увидев свою далекую полузабытую подружку.
… Впервые за долгие годы она спала, как в детстве, безмятежным крепким сном, и снились ей родные места, скромные цветы ее детства, от которых сможет ли она теперь уехать?