Рыжая Марта
Через пару часов блужданий по сумрачному лесу, Вэлс вывел меня к озеру. Черное зеркало воды, подковой изгибалось среди пологих берегов, вплотную подступая к могучим стволам деревьев, облизывая скользкими языками, узловатые, скрученные в причудливые фигуры, корни. Тяжелые ветви, склонившись, опускали кончики листьев в маслянистую воду. Отражение их, лениво колыхалось на блестящей поверхности, гипнотизируя и не давая отвести взгляд…. Густые тени испугано прятались за широкими спинами лесных великанов….
- Здесь переночуем – буркнул он, направляясь к воде.
Становилось зябко. От воды тянуло странным, металлическим, запахом.
- Неприятное местечко – сказал я, и осторожно отошел подальше от берега. Вэлс присел на корточки у самой кромки воды, и, сделав губы трубочкой, стал насвистывать какую-то заунывную мелодию.
- Кикимору, что ли выманивает – насмешливо подумал я, устраивая зад в удобную ложбинку между корнями огромного дерева. В этот момент, метрах в пятнадцати от берега, заволновалась вода, расходясь кругами, и на ней появился след, от чего-то крупного, что двигалось под водой в нашу сторону. След на воде сопровождали стайки пузырьков, вырывающиеся на поверхность и всплывающие клочки какой-то неприятной, желтой пены. Вэлс успокаивающе махнул в мою сторону огромной ручищей.
- Не пугайся – сказал он – я ее контролирую.
- Точно кикимора – мелькнуло в голове, и чувство юмора, осознав себя здесь совершенно неуместным испарилось без следа, уступив место настороженному ожиданию….
Сначала, на поверхности воды появилась спутанная грива рыжих волос. Колыхаясь в черной воде, она медленно приближалась к берегу. Потом показалась голова, плечи, и вот уже жуткая, облепленная мокрой тиной фигура, чуть согнувшись и настороженно озираясь, стоит на берегу, в луже, стекающей с нее воды…
Лица не видно, из-за прилипших к нему, мокрых прядей, рыжих всклокоченных волос, шевелившихся от застрявшей там водяной живности. Мелкие рачки, ручейники, водяные пауки и блохи, водомерки, и какие-то червеобразные существа, суетливо пробирались между прядями, шлепаясь на плечи и грудь существа, а оттуда на землю, и стремительно двигались в направлении родной стихии. За ухом чудища, запутавшись в космах, трепыхался перламутровый хвостик небольшой рыбки, которую существо, недолго думая, схватив, отправило в широко открытый, безгубый рот, издав при этом, тошнотворный, сосущий звук, и блеснуло в мою сторону заинтересованным взглядом. Вэлс что-то успокаивающе насвистывал, не меняя позы.
- Ты пока посиди, не шевелись. Пусть она к тебе привыкнет.
- Ха! – подумал я – вот это-то, как раз, несложно! Гораздо хуже было бы, если бы он попросил меня, подойти и заключить эту жуткую тварь, в дружеские объятия! Бр-р-р….
- Это Рыжая Марта, мы ее еще зовем, Горбатая. Она нежить, утопленница, но в отличие от остальных обитателей Черного озера, не слишком агрессивная. Но все же, спиной к ней поворачиваться, я бы тебе пока не советовал.
- Даже если попросишь, не повернусь – прошелестел я онемевшими губами.
- Ну и правильно! Кто знает, что ей в голову взбредет - Вэлс хрипло заперхал, имитируя смех, и продолжил – Она живет вон под теми корягами – он указал рукой в направлении огромного, старого дерева, наверное, тысячу лет назад упавшего в озеро.
Видимая часть ствола, возвышающаяся над поверхностью воды метров на шесть, вся покрыта проплешинами грязно-розового лишайника и увита толстыми, бурыми канатами лиан. Сколько же скрывалось под водой, оставалось только догадываться….
Вырванные из земли, мощные корни, черными, скрюченными пальцами мертвеца, цеплялись за ветви еще живых соседей, словно умоляя тех о помощи. О том, кто же еще может жить в таком месте, даже думать не хотелось….
Только сейчас я разглядел, что спину существа, украшает горб, похожий на сложенные, на спине кожистые крылья. Немного оправившись от шока, я смог разглядеть и другие детали внешности….
Сбившаяся в сторону пакля рыжих волос, частично открыла лицо утопленницы, и стало понятно, что над ним основательно потрудились рыбы и раки. Синюшно-серая кожа осталась лишь местами, на лбу и правой, открытой взгляду, части лица. Единственное уцелевшее глазное яблоко, лишенное века, и напоминавшее лежалое, вареное яйцо, без скорлупы, опутанное синими прожилками, ворочалось в глазнице, с явно гастрономическим интересом, разглядывая меня. Пустая глазная впадина второго глаза, забита какой-то вяло содрогающейся слизью, явно животного происхождения….
Зияющее отверстие, на месте носа, смыкалось с открытыми деснами (видимо губы, и нос рыбы объели в первую очередь) и заканчивалась редкими, острыми зубами, сквозь которые был виден влажный, фиолетовый язык.
Крепкая, коренастая фигура, с широкими плечами и бедрами, сохранила остатки одежды. Какие-то лоскуты блузы из грубого материала, похожего на дерюгу, широкий кожаный пояс, со следами бисерной вышивки и металлических наклепок, короткие кожаные штаны. Все сильно пострадало от пребывания в воде, но кое-как, все же, прикрывало тело утопленницы. Длинные руки, свисали почти до колен. Подушечки пальцев, и мягкие части ладоней отсутствовали, а длинные, изогнутые крепкие ногти, местами обломанные, вызывали неприятный озноб.
Волосы на голове все еще шевелились. Видимо не все обитатели этой рыжей гривы успели покинуть насиженные места, и сейчас устраивались поудобнее. Тошнота подступила к самому горлу….
Внезапно, Марта, осторожным скользящим шагом, как-то по дуге, двинулась в мою сторону, оставляя за собой мокрый след, и спасающихся в панике, озерных обитателей. Вэлс признаков тревоги не проявлял, а, только слегка повернув голову в нашу сторону, продолжал насвистывать свою странную, заунывную мелодию. Я прижался спиной к шершавому стволу дерева, и испуганно замер. Бежать было некуда…
Оказавшись совсем рядом, и наполняя воздух, тяжелым, влажным смрадом, она вдруг быстро наклонилась, и лизнула меня, длинным, мокрым языком прямо в щеку, от чего мои внутренности скрутило в тугой, болезненный жгут….
- Браво! Ты принят! – усмехнулся Вэлс – Не ожидал признаться, что вот так, сразу… – и он задумчиво поскреб, толстыми пальцами, за ухом – обычно она более недоверчива….
- Я умею производить впечатление на окружающих – бодро заявил я, с трудом сглатывая горькую, тягучую слюну.
Сидя и прижавшись спиной к дереву, я совершенно не представлял, как мне себя вести. Все мои инстинкты, бурно сопротивлялись такому близкому присутствию утопленницы, но ослабевшие ноги отказывались мне повиноваться….
А через некоторое время, небольшой костерок, уже уютно потрескивал, в нише, меж толстых корней. Остатки клешней, неизвестного мне гада, испеченного Велсом на углях, и с аппетитом нами съеденного, атаковали полчища каких-то местных насекомых, похожих на сколопендру, только большего размера. Они с треском дробили обломки панциря мощными челюстями, совершенно игнорируя и огонь, и наше присутствие.
Опершись спиной на теплое дерево, я смотрел на трепещущие язычки пламени, размышляя о том, насколько гибкая штука, эта человеческая психика. Прошло всего несколько часов, с тех пор, как я оказался в новом, незнакомом для меня мире. Встретил говорящего, трехметрового йети. Познакомился с живой утопленницей, испытывающей ко мне странный интерес. Отведал печеные клешни какого-то местного лангуста, размером с хорошего барана, грубо вытащенного Мартой из чёрных вод озера. И теперь, вместо того, что бы пребывать в шоке, размышляю о том, где бы, по удобнее устроить свое бренное тело, с целью хорошенько выспаться….
- Да-а-а, дела… - были последние мои мысли, перед тем, как мир погрузился во тьму….