В 2006 году наш Норильский экспедиционный клуб имени В.А. Троицкого провел обследование поселка-зимовья Енисейско-Ленского отряда Великой северной экспедиции под командованием господина-лейтенанта Харитона Лаптева. Там есть могила моряков погибших в 1740 году на пути от места гибели экспедиционного судна «Якуцк» в свой базовый поселок на устье р. Блюдная.
Один из эпизодов этой экспедиции и описан в моем рассказе. (кому интересно про клуб – смотрите на сайте РГО, Красноярское региональное отделение, «По следам полярных экспедиций»
Уже по пути назад в Хатангу, когда в Новорыбном мы ждали погрузки на «Шельф», ко мне подошел молодой парень из местных долган и спросил «Наверное, у вас там, в тундре, однако, было - крыша поехала?».
Наш диалог:
- Не понял, ты это о чем?
- Ну, мы плыли по фарватеру, видим, вы нам сигналите. Повернули лодку, подплыли к берегу. Вы бегали по бугру. Стреляли ракетами. Наверно сильно выпили, к нам не подошли, и мы поплыли дальше.
- Чудак, это мы кино снимали, салют давали. Мы слышали ваш мотор, но, извини, нам было не до вас. Бегали потому, что надо было «поймать закат», фон для съемки был хороший, а небо, сам знаешь, быстро на закате меняется.
- Ай, жаль, что сами не подошли - в кино бы попали. А больше снимать кино не будете?
- Не переживай, скоро большая экспедиция приедет, будут много снимать, и тогда обязательно попадешь в кино.
А дело было так:
Снимать «обряд памяти» мы собирались перед самым отъездом в последние дни, когда будет сделана вся работа. А тут, как-то дело было к вечеру, я готовил ужин. Юра что-то писал, а Егор пошел «поснимать природу».
Вбегает Егор:
- Мужики, классный закат - давай снимем «обряд» на его фоне.
Мы резко стали собираться. Надели форму, похватали ракеты, соорудили из палок от каркаса палатки флагшток и побежали на кладбище.
У нас в балке горел яркий электрический свет от портативной станции. Мы часто выбегали на улицу, хлопали дверью, мелькали перед освещенным окном с видом на реку и с фарватера (примерно с километр от берега) вполне могло показаться, что мы подаем сигналы.
С учетом «ажиотажности» ситуации, на фоне такого необычного яркого заката и в таком месте, с Андреевским флагом в руках, мы действительно чувствовали себя как в церкви. Егор снимал.
По нашему экспромтному сценарию после салюта ракетами, Юра должен был зажечь фольварк и с ним, мы должны были медленно подойти к обрыву берега реки и бросить в воду догорающий факел.
Наше перевозбужденное состояние сыграло с нами плохую шутку:
Для того, что бы запустить ракету, ее надо взять в левую руку, направить в небо и выдернуть шнур. Шнур крепится с обратной от направления выстрела стороны. У фольварка запальный шнур прикреплен над местом, из которого вырывается огонь. Юра, машинально, после запуска ракеты и фольварк зажег также, то есть «вверх тормашками». Пламя ударило ему в руку, а он какое-то время еще продолжал держать горящий факел в руке, и только когда боль стала не выносимой, бросил на землю.
Факел горел на земле. В стороне молча скорчился Юра. Егор продолжал снимать. Я поднял факел и пошел один. Я еще не дошел до берега, когда факел погас.
Рукав куртки сгорел и ожег на запястье левой руки, был весьма серьезным. Всю ночь от боли Юра не мог спать и тихо стонал, мы уже поглядывали на рацию и подумывали о срочной эвакуации, но аптечка у нас была хорошая, а Юра держался молодцом.
Все, что мы наметили, мы довели до конца.
Вот так мы «снимали кино».